завсегдатаев «Павлина». Это был Винце Манушек, который, как видно, успел уже подцепись новую вдовушку.
Неизвестно почему: то ли не доверяя словам министра, то ли стремясь лично убедиться в его честности, то ли желая поразмыслить над решенными делами, но часть депутатов, главным образом молодых, сговорилась пойти ужинать в «Павлин» и посмотреть на один из объектов интерпелляции.
Был чудный тихий майский вечер, и они пошли. Их нашествие вызвало в «Павлине» настоящий переполох. Важных господ в цилиндрах было так много, что в «Павлине» царило праздничное оживление.
Ягодовская, чуть не разрываясь на части, вертелась как белка в колесе. Шипширица помогала ей. Она была очень мила, и молодые люди так и пожирали ее глазами вместе с ее пестрой перкалевой юбкой. Жаль только, что вид у нее был печальный, как у монашки.
Депутаты пытались заигрывать с нею, но она что-то вяло реагировала на это, отвечая лишь рассеянной, болезненной улыбкой.
— Не удивительно, — объяснял Млиницкий, подсевший немного поболтать к столику депутатов. (Такое поведение импонирует другим завсегдатаям.) — Девушка просто извелась с тех пор, как вернулась домой из Кракова. И все из-за этой несчастной сплетни! Такие молоденькие болезненнее воспринимают все это. Как же! И сегодня попала на языки, я хотел сказать на повестку дня парламента. Обидно ей это до слез и стыдно.
— Неужели правда, будто ее продала мать?
— Ну конечно, неправда! — возмущенно воскликнул Млиницкий, энергично размахивая руками. — Ох, какая несправедливость! Только сумасшедший мог выдумать такое. Мать? Ягодовская? Ведь она ее обожает, дрожит над ней. Если бы вы знали, какая это замечательная мать! Да что там «замечательная» — святая! Дружба и сам считал ее такой. Но что поделаешь, потерял разум… и ему не стоит его искать, потому что, найдя его, он уже окончательно рехнется, узнав, каких дел натворил, лишившись рассудка. Эй, шипширица, душенька, принеси и мне один фрёч!
1906
ПРИМЕЧАНИЯ
Повесть печаталась впервые в газете «Мадяр хирлап» («Венгерские новости»), позднее многократно включалась в сборники повестей Миксата; переведена на несколько европейских языков. Первоначальное название повести — «Голубка в клетке, или Романтика и реализм» — родилось не случайно. В творчестве Миксата романтическая и реалистическая тенденции находились в постоянном взаимодействии (а иногда и в прямом конфликте), по-разному осмысляясь писателем и по-разному окрашивая его произведения. Обладая острым наблюдательным глазом и великолепным знанием жизни, Миксат был прирожденным писателем-реалистом, остро чувствовавшим фальшь поздне-романтической манеры письма; вместе с тем реальная картина современного ему общества отталкивала его, побуждая нередко к созданию «идеальных» романтизированных характеров и ситуаций. Иштван Кирай, венгерский литературовед, писал в своей монографии о Миксате: «Он жаждал сохранить от романтизма то, что считал в нем действительно ценным: стремление к поиску идеала. Внутренняя потребность писателя в идеале и приводила его к созданию романтических сказок. Это дает ключ к пониманию своеобразных противоречий в его творчестве и эстетических взглядах»[90].
Повесть «Голубка в клетке» явилась своеобразной попыткой Миксата сознательно разобраться в этом противоречии и, положив на чаши весов «два варианта одной и той же истории», решительно высказаться за трезво-реалистическое, критическое отношение к действительности.
…уже не ходит по Керепешской дороге до кладбища… — В XIX в. Керепешское кладбище находилось еще за чертой города.
Деак Ференц (1803—1870) — видный венгерский политический деятель либерального направления, пользовавшийся большой популярностью.
«Национальное казино» — было учреждено в 1827 г. в Пеште по образцу аристократических английских клубов.
«Реми-киоск» — летний сад-кафе, где собиралась знать.
Хольд — венгерская мера земли, равная 0,57 га.
Форинт — венгерский денежный знак, первоначально золотой, затем, в XIX в. — серебряный (имевший хождение до 1892 г.).
«Капуцинер» — кофе с минимальным количеством молока.
Криштоф Великий (Кристофорос) — христианский святой, наделенный великой силой.
Мамелюки — ироническое прозвище сторонников правительственной партии в венгерском парламенте конца XIX в.
«Скиз» — старший козырь в распространенной в Венгрии карточной игре «тарок».
Паприка Янчи — персонаж венгерского народного кукольного театра, аналогичный русскому Петрушке. Говоря о «царстве Янчи Паприки», Миксат имеет в виду балаганы в городском парке.
Пожонь — ныне г. Братислава.
Сечени Иштван (1791—1800) — граф, лидер дворянской оппозиции так называемой эпохи реформ (20—30-е гг. XIX в.), выдающийся публицист, основатель венгерской Академии наук (1825), Национального музея и других культурных учреждений.
Повесть впервые печаталась в газете «Пешти хирлап» («Пештские новости»), вошла во все основные сборники повестей Миксата; переведена на французский и датский языки.
Сюжет повести неоднократно привлекал к себе внимание музыкантов, драматургов театра и кино. В 1926 г. она была переработана Б. Мешко и К. Хубаи в трехактную музыкальную пьесу («Цветы акации», муз. Л. Фратера), в 1941 г. по мотивам повести был создан фильм (сценарий Ж. Харшани).
Современная Миксату критика приняла повесть очень благожелательно, называя ее «началом золотой эры» в творчестве писателя) (Б. Варнаи), хотя и отмечая некоторую поверхностность в разработке характеров (П. Дюлаи).
И. Кирай обращает внимание на романтический стержень повести, замечая, что это — одно из немногих произведений Миксата 90-х годов, на которых все еще лежит сильный отпечаток романтизма.
Арпад (?—907) — вождь венгерских племен, приведший их, согласно легенде, на территорию нынешней Венгрии; объединив эти племена под своей властью, он стал родоначальником первой королевской династии — династии Арпадов (X—XIV вв.).
Кодексы-Корвины — рукописные книги, богато иллюстрированные миниатюрами, из библиотеки короля Матяша Корвина (см. прим. к повести «Не дури, Пишта!»), одного из самых значительных собраний эпохи Возрождения.
Святоплук (или Святополк; ?—894) — древний моравский король, якобы продавший за белую лошадь свои земли вождю венгров-завоевателей.
Пострана Юлия — мексиканка, безобразная внешность которой стяжала ей в XIX в. своеобразную славу.
…в горбатый городишко, чрево которого набито чистым золотом. — Город Шельмец был известен золотыми рудниками.
Казинци Ференц (1759—1831) — венгерский писатель и общественный деятель, пользовавшийся в Венгрии огромной популярностью.
Лангош — род лепешек из пшеничной или ржаной муки.
Бочкоры — обувь венгерского и словацкого крестьянина, плетенная из кожаных ремешков.
…нет ли в охапке хоть одного цветка с четырьмя листочками. — Речь идет о клевере-четырехлистнике, но народному поверью приносящем счастье.
Зах Фелициан (XIV в.) — венгерский дворянин, восставший против короля, за что был обезглавлен, а вся семья его истреблена. Трагическая его судьба привлекала внимание многих венгерских писателей и художников.
Пурпурато — герой итальянского авантюрного романа.
Гризельда — героиня сотой новеллы «Декамерона» Боккаччо, которая в XIX в. пользовалась в Венгрии большой популярностью и пересказывалась во многих сентиментальных и бульварных романах.
Батори Эржебет (XVI в.) — венгерская помещица, известная своей жестокостью в обращении с крепостными.
Крейцер — мелкая разменная монета в Австро-Венгрии.
Пагат — карточная игра.
Плинтё Глигор, Яношик Дёрдь — известные в XIX в. атаманы венгерских и словацких разбойников-бетяров.
Повесть печаталась впервые в газете «Пешти хирлап», вошла в несколько авторских сборников повестей.
По теме повесть «Не дури, Пишта!» перекликается с романтическим рассказом Миксата «Сплетня» (1871), являясь, по существу, переработкой этого раннего произведения, но уже в ином, остро-сатирическом и реалистическом ключе. Если в рассказе чувство ревности рассматривается как нечто фатальное, неизбежно влекущее к трагической развязке, то в повести 1895 г. — и любовь и ревность героев Миксата не что иное, как жалкий фарс, ибо они, люди буржуазного века, по мнению автора, не способны на подлинное чувство.
Современная Миксату буржуазная критика приняла повесть весьма недоброжелательно, упрекая Миксата в измене «чистому», «романтическому» взгляду на жизнь, и только прогрессивные литераторы оценили и ее злободневную остроту, и ее пародийность, направленную против повального увлечения в те годы французской адюльтерной драмой.
Мароти Дёрдь (1715—1744) — дебреценский профессор, автор популярного учебника арифметики.
…в благородном комитате — Так полагалось именовать комитаты в официальных документах.
Андраши — одно из самых богатых и знатных аристократических семейств Венгрии.
…вообразив, будто это гора Геллерт… — Живописная гора в Буде, на склонах которой расположено несколько кафе и кондитерских.
Спокойно, Понятовский! — Понятовский Юзеф (1762—1813) — польский князь, адъютант австрийского императора Иосифа II, затем — командующий польскими частями, маршал наполеоновской армии; славился беззаветным мужеством.
Примаш — первая скрипка, он же — руководитель цыганского оркестра.
…дворянин из Нограда, писавший пиески… — Имеется в виду Мадач Имре (1823—1864) — выдающийся венгерский драматург, автор «Трагедии человека».