В последующем рассказы из книги «Сердца моего боль» в различных подборках — по два — четыре, но среди них обязательно «Сердца моего боль» и «Кладбище под Белостоком» — В.О. Богомолов включал в разные сборники и однотомники.
Критики были единодушны:
«“Сердца моего боль” — это девиз В.О. Богомолова, его общественное и эстетическое кредо, определяющее его творчество» (М. Кузнецов. Мастерская Владимира Богомолова // Наш современник. 1965. № 5).
«Рассказы написаны необыкновенно плотно, без малейших пустот и зазоров, все детали выверены и «пригнаны». Степень художественной концентрации, умение извлечь из минимума текста максимум образной выразительности так высоки в них, что они близки к стихотворению в прозе, — писал Л. Лазарев. — «Сердца моего боль» — это ключ к творчеству Богомолова: неутихающая боль сердца, чувство неоплатного долга, не дающая покоя память о тех, кто отдал жизнь. И читатель ощущает эту неутихающую боль сердца автора. В даровании В. Богомолова столько обаяния и самобытности, что маленький сборник «Сердца моего боль» — одна из лучших книг о войне» (Рассказы В. Богомолова «Сердца моего боль» // Новый мир. 1965. № 1).
И много лет спустя Вл. Гусев еще раз подчеркнул и выделил основной стержень, присутствующий в каждом рассказе: «Пафос рассказов В. Богомолова — это пафос ответственности, побуждение автора очень высокого порядка — «до боли клешнит сердце» — это чувство ЕГО личного бесконечного долга перед всеми, кто погиб на войне, и перед теми, чьи близкие не вернулись с войны» (Память и боль сердца. // Новый мир. 1981. № 9).
Возвращаясь к «м 'астерским коротким рассказам» В. Богомолова спустя восемнадцать лет после их публикации, А. Акимов отмечал: «У прозы Богомолова свое, ни на кого не похожее лицо. И дело здесь не только в жизненном материале, документальности, но и в самой манере говорить о жизни и воспроизводить ее. В каждом из своих рассказов В. Богомолов прикасается к главным смыслам и ценностям, превращая их в притчу с лаконизмом и обнаженностью этической мысли. В каждом из них присутствует такая глубина, которая всегда будет заставлять задуматься» (В кн. Роман, повести и рассказы В. Богомолова. Л., 1981).
В жанре короткого рассказа В. Богомолов работал постоянно. В его архиве сохранились несколько рассказов и миниатюр, написанные им в разные годы. Они включены в настоящее издание в раздел «Из творческого архива В.О. Богомолова»: «А может, это и не вы…», «Пиво», «Один из многих», «Случай в госпитале (Орлов)», «Отец», «Ожидание (Мать)», «Воспитание чувств (Философия)», «Неподкупная (Хлынова)», «Наддай! (На Волге)».
Над повестью «Зося» В.О. Богомолов работал несколько лет, о чем в дневниках имеются скупые записи:
«…разработал сюжетную канву повести» (зима 1955 г.).
«…работал над повестью, двигается очень медленно, буквально на несколько строк. Однако экспозиция героев разрастается сверх меры! Не дай Бог, моя повесть будет грешить многословием» (1958 г.).
«…посмотрел повесть — и не нравится, надо переделать несколько главок» (сентябрь 1959 г.).
В папке «Заметки и справочные материалы к рукописи “Зося”» В.О. Богомолов оставил несколько выписок для себя при работе над этой повестью:
Основные моменты:
— обрабатывая сюжет — сохранить местный колорит: подробности, тон, оттенок времени, природу, местность, когда действие происходит;
— психология героев, вышедших из жестокого боя живыми;
— выжить — большое счастье — эмоциональная перестройка;
— внешность героини должна вырисовываться из деталей: указать только характерные черты: глаза, волосы, может быть, родинку на лице, остальное — в движении, действии;
— в конце повести ввести «элемент ложной развязки»: ситуация разрешается как будто, но какое-то обстоятельство (внешнее) возникает — и все меняется;
— в тексте использовать любовные стихи или любовное письмо со штампом «Просмотрено военной цензурой»;
— использовать для усиления или контраста документ, помнить, что «факт — еще не правда, а только сырье, нельзя жарить курицу вместе с перьями».
Детали лета
…В задумчивой тишине слышится неистовое стрекотание кузнечиков, и быстролетные ласточки неутомимо реют над полем.
…Июльские дни тихи, ясны, сухи, жарки и душисты.
…Простор и тишина.
…Не меркнет синь бездонно-глубокого неба. Сияние лазурного неба.
…Рассветает… Звезды тускнеют и тают в синем небе.
…Сияющий простор.
…Ярка еще сочная листва.
…Необъятное (неоглядное) раздолье лугов.
…А кругом — жужжание пчел, стрекот кузнечиков.
…Скошенное сено дышит пряным ароматом.
…Отцветают косогоры. Прибрежные заросли еще буйно ботвятся пышной зеленью.
…Тихоструйная вода.
…Над стеклянной гладью.
…Игриво резвятся верховодки, плотвички.
…Бойкие (прыткие) рыбки.
…Запах яблок и меда.
Справочный материал
Гитара: В России гитара появилась во второй половине 18 века, ее вместе с мандолиной занесли к нам итальянцы; они дали нам гитару в трех видах: сначала четырехструнную, потом пяти- и, наконец, шестиструнную. В начале 19 века в России, именно в Москве, изобретена была семиструнная гитара.
Из гитарных мастеров прошлого наиболее известными были в 19-м столетии великие мастера — Шерцег, Штауфер, Битнер, Шенк.
Стихи — «Стихотворения», Сергей Есенин, Москва, 1934 год[23].
Книжка среднего формата, страниц 368.
Отобрал: Не бродить, не мять в кустах багряных стр. 48 Не жалею, не зову, не плачу стр. 122 Дорогая, сядем рядом стр. 137 Мы теперь уходим понемногу стр. 154 В Хороссане есть такие двери стр. 218 Это все, что зовем мы родиной стр. 204
Работу над повестью «Зося» В.О. Богомолов завершил в 1963 г. Первая публикация состоялась в журнале «Знамя» (1965. № 1), и затем повесть всегда включалась автором во все сборники рассказов и однотомники; неоднократно — в антологии «Русский советский рассказ» и «Повести и рассказы о Великой Отечественной войне».
В 1965 году, вскоре после опубликования повести и первых откликов на нее, В.О. Богомолов сказал в интервью о том, что побудило его к ее написанию:
«Людям сейчас очень нужны чувства, большие, чистые, добрые и прежде всего между мужчиной и женщиной. Во имя этого написана «Зося».
Рассказчик дорог мне не только своей нравственной чистотой, мечтательностью и лиризмом, но в первую очередь тем, что он воин, имеющий на личном боевом счету «больше убитых немцев, чем ктолибо в батальоне».
Хотя действие происходит на фронте, в батальоне, остатки которого после тяжелых боев выводят на отдых, тема войны меня занимала меньше, чем в предыдущих моих произведениях — «Иване» и рассказе «Первая любовь».
О чем этот рассказ? И о первой любви, и о нравственной чистоте, и о «красоте человечности», и о том, что в жизни «не состоялось чтото очень важное, большое и неповторимое…» (О прошлом во имя будущего // Вопросы литературы. 1965. № 5).
На появление нового произведения В.О. Богомолова откликнулись многие критики:
«“Зося” встречена критикой с вниманием, какого не часто удостаиваются и большие по объему романы; в нем — чистота нравственного чувства и звучит музыка» (Л. Лазарев. Повесть В. Богомолова «Зося». // Новый мир. 1965. № 2).
«Образ Зоси написан так, что заставляет вспомнить известное прошлым векам, но ныне почти утраченное искусство словесного изображения женской красоты. В этом образе — воспоминание о собственной юности, предчувствие настоящей любви, которой еще не было, тяготение ко всей красоте мира. Эту красоту заслонила война, чтобы в мгновение боевой паузы позволить ей промелькнуть видением прелестной девушки» (Л. Львов. Верность традиции и верность себе // Новый мир. 1965. № 4).
«“Зося” по силе живописи, эмоциональному воздействию не уступает «Ивану». Война предстает в несколько своеобразном аспекте — это как бы «свет отраженный». Рассказ ясный и емкий, в нем много эмоций и мысль его о невозможности — пока идет война — насладиться тем земным, что естественно человеку» (И. Козлов. Дни нашей жизни // Наш современник. 1966. № 2).
Писатель Василь Быков в одном из личных писем (от 6 января 1975 г.) В.О. Богомолову высказал свое отношение:
«Более всего мне близок своей мягкостью, лиризмом и тонкостью письма твой рассказ “Зося”. Я бы лично дал бы тебе за него самую высокую литературную премию.
…Я очень, очень люблю весь рассказ, а за фразу — Я це кохам, а ты спишь — отдельную награду».
Критики были единодушны, отмечая достоинства литературного языка в «Зосе»: чистоту и тонкость художественного письма, лирические интонации, особую музыкальность повествования, искусство словесного портретного изображения.
«“Зося” — это элегия: здесь воздух, шелест ветвей и трав, музыка, стихи, пленительность юного чувства, мягкий, чуть грустный свет НЕСБЫВШЕГОСЯ. У В. Богомолова — необычная легкость и прозрачность красок, очаровательность лирической интонации, повесть отличается редкой чистотой художественных линий.
В. Богомолов ни на миллиметр не поступился точностью — именно так и должен был тогда, в 1944 году, смотреть на девушку его герой. Зося естественна и обаятельна, она олицетворение победы человеческого над войной» (Мих. Кузнецов. Иван, Зося, Таманцев и другие // Наш современник. 1976. № 5).
«Читая “Зосю”, слышишь, как сопровождает ее ненавязчивая музыка. Как бы фоном, под сурдинку. Это даже не любовь — прелюдия. Первый внешний миг, овеянный поэзией Есенина. “Зося” — классика русской литературы, особенная удача В. Богомолова» (Вл. Приходько. Читая «Зосю» // Московская правда. 1998. 24 марта).
В рецензиях и критической литературе, посвященных повести и во много раз превысивших ее объем, подчеркивались удачи литературных приемов, использованных В.О. Богомоловым в «Зосе», в частности, введение в текст стихов С. Есенина, так усиливших поэтичность повествования.