Лошадей ковал да бражничал,
Да пешнёвые угорины
Двумя пальцами вытягивал.
Много лонешнего смолота
В закромах его затулено.
Только нет угожей засыньки,
Чернокосой побеседнушки.
Не одна краса-зазнобушка
Впотайную по нем плакала,
Не один рукав молодушек
От послезья продырявился.
Да не любы, вишь, удалому
Эти всхлипы серых журушек,
А мила ему зазнобушка,
Што ль рязанская сторонушка.
Как гулял ли, хороводничал
Удалой-те добрый молодец
И Ольг`у ли волноватую
В молоко парное вспенивал.
Собирались злы татарове,
На Москву коней шарахали.
Собегалися боярове
На кулажное устанище.
Наряжали побегушника,
Уручали серой грамотой:
«Ты беги, буди, детинушка,
На усуду свет Евпатия».
Ой, не колоб в поле котится
На позыв колдуньи с Шехмина, —
Проскакал ездок на Пилево
Да назад опять ворочает.
Крутозыбы волны белые,
Далеко их видно по лугу.
Так и мечутся, яруются
Укусить седое облако.
Подскакал ездок ко берегу,
Тянет поводы на быстрицу,
Да не лезет конь в сумятицу,
В две луны подковы вытянув.
Как слезал бегун, задумывал:
«Ай, с чего же речка пенится?
Нет ни чичерного сиверка,
Ни того ль лесного шолоха».
Да вставал тут добрый молодец,
Свет Евпатий Коловратович,
Выходил с воды на посолонь,
Вытирался лопушиною.
Утихала зыбь хлябучая,
Развивались клубы пенные,
И надводные коряжины
По-лягвачьему пузырились.
А и крикнет побегушниче:
«Ой ты, лазушновый баторе!..
Ты беги, померяй силушку
За Рязанью над татарами».
На узёмном погорелище
За Коломной бабы хныкают.
В хомутах и наколодниках
Повели мужей татаровья.
Хлыщут потные погонщики,
Подгоняют полонянников,
По пыжну путю-дороженьке
Ставят вехами головушки.
У загнетки неба синего
Облака горят, поленища,
На сухменьи ель-ухватище
Пламя-полымя ворочает.
Не кухта в бору замешкалась
И не лышник чешет бороду,
Ходит Спасе, Спас-угодниче
Со опущенной головушкой.
Отворялась Божья гридница
Косятым окном по нудышу,
Выходила Троеручица
На крылечко с горней стражею.
И шумнула мать пелеганцу:
«Ой ты, сыне мой возлюбленный,
Помути ты силу вражию,
Соблюди Урусь кондовую».
Не убластилося Батыю,
Не во сне ему почуялось,
Наяву ему предвиделось —
Дикомыти рвут татаровье.
Повернул коня поганище
На застепное пристанище,
За пожнёвые утырины,
На укрепы ли козельские.
Ой, бахвалятся провытники
Без уёму, без попречины.
За кого же тебя пропили,
Половецкая любовница?
У Палаги-шинкачерихи
На меду вино развожено.
Корачевые кумашницы
Рушниками занавешаны.
Не облыжники пеняются,
Не кусомни-поминушники, —
Соходилися товарищи
Свет хороброго Евпатия.
Говорит-гудит детинушка:
«Ой ли, други закадышные,
Не пора ль нам тыквы-головы
Попытать над ятаганами?
Не назря мы, чай, за пожнями
Солнце стрелами утыкали,
Не с безделья в стены райские
Два окошка пробуравили».
Не загулины кувекали,
Не тетерники скликалися,
А удалые головушки
С просулёнами прощалися.
Плачут засыньки по дружникам,
По Евпатию ль все Ольговичи.
Улетают молодикочи
Во погоню на потравников.
Ой, не суки в тыне щенятся
Под козельскими корягами,
Налетала рать Евпатия,
Сокрушала сыть поганую.
Защемило сердце Батыя,
Хлябушиной закобонилось.
Не рязанцы ль встали мертвые
На угубу кроволитную?
А на райских пашнях побрани —
Спорит идолище с Господом:
«Ты отдай победу выкрому,
Правоверу мусульманину».
Говорит Господь узывчиво:
«Ай ты, идолище черное,
У какой ты злюки-матери
Титьку-вишенье высасывал?»
Бьются соколы-дружинники,
А не знают волю сполову.
Как сидеть их белым душенькам
В терему ли, в саде райскоем.
Стонет идолище черное,
Брови-поросль оторачает.
Как кипеть ли злым татаровьям —
Во смоле, котлах кипучиих.
Скачет хан на бела батыря,
С губ бежит слюна капучая.
И не меч Евпатий вытянул,
А свеча в руках затеплилась.
Не березки-белолипушки
Из-под гоноби подрублены,
Полегли соколья-дружники
Под татарскими насечками.
Не карачевое гульбище,
Не изюм-кутья поминная —
Разыгрались злы татаровья,
Кровь полониками черпают.
Возгов`орит лютый ханище:
«Ой ли, черти-куралесники,
Отешите череп батыря
Что ль на чашу на сивушную».
Уж он пьет не пьет, курвяжится,
Оглянётся да понюхает:
«А всего ты, сила русская,
На тыновье загодилася».
От Ольг`и до Швивой Заводи
Знают песни про Евпатия.
Их поют от белой вызнати
До холопного сермяжника.
1912. В<еликий> пост
Варианты
Марфа Посадница
Черновой автограф ст. 1–80 (РНБ, ф. К. К. Владимирова):
Заглавие
Новгород[2]
Марфа Посадница
1–3
Ой как выходила Марфа за ворота —
Не сестра ли месяца из темного болота
В жемчуге кокошник в небо запрокинула
7–8
I Гаркнул над проулками голос человечий.
Выглянула в окна
II Гаркнул над проулками голос человечий.
Отворила окна
III С места ли заречного голос человечий
Как отгул
IV Услыхали ангелы голос человечий,
Отворили наскоро вытворники горние.
V как в тексте.
9
I Стала Марфа с чинностью у крыльца
столбового
II Как говорит Марфа голосом серебряным
III как в тексте.
12
I Выгомонить вольницей бражные загулы
II как в тексте.
13
I Поднялась
II как в тексте.
14
I Бороды, как молонья, выпятили грозно
II Бороды, как молоньи, выпячились грозно
15
I Что нам Московия, разве там
II как в тексте.
16
I Там антихрист празднует крепко и загозно
II Там бояре плачут перед ба<бьей? бьим?>
III как в тексте.
18
Левой помахала каблуком сафьяновым
20
I Не указ от нехристи
II Не указ зоре
III Не указ ручьи поемам росяновым
IV Не ручьи указыют выцветням росяновым
V как в тексте.
22
I как в тексте.
II Царь московский черта в гридню вызывает
25
I Из запечья вылез антихрист гадюкой
II Из запечья вылез отступник гадюкой
III Из запечья вылез он гадюкой
IV как в тексте.
26
I Глаза чад затаили ада
II В бельмах лупоглазых исчаведье ада
27
I Давай, бает, царь, душу свою порукой
II как в тексте.
28
I Иначе не будет с Новгородом тебе
II как в тексте.
29
I Вынул он бумагу клок
II Вынул он бумагу — облака клок
31
I как в тексте.
II Чикнул царь кинжалищем локоток
36
I как в тексте.
II Тут тебе над Новгородом и воли нет.
37
А отколь гроза, когда ветер шумит?
38
I Задает ему царь мудрый вопрос.
II как в тексте.
39
Говорит сатана зыком черных свит
43
I Кони ржали и пики звякали
II Кони ржали и сабли звякали
44
Глас приказный чинно слушал народ.
50
I Берегись ты теперь, вольный Новоград
II как в тексте.
51
I Сабли звякали, кони топали
II как в тексте.
53
I Говорит царь жене своей
II как в тексте.
55
I Я послал сватать неучтивых семей
II как в тексте.
56
Всем готова постель в черном овраге.
57
I Ты
II Господарь ты наш — шомонит жена
III Господарь ты мой — шомонит жена
58
I Моему ль уму <1 сл. нрзб.> с
II как в тексте.
59–60
I [Я боярская дочь] Дремущий
II Мне сродни лишь стук верьтена,
А и тож вырастала я на чужом горбе.
III Мне сродни ушук верьтена,