У молоди ежегодный отход приходится также на весенние холода, когда гибнут еще не окрепшие недавно рожденные поросята. Ну и, конечно, велика дань, которую платят дикие свиньи повсюду охотникам.
Но высокая плодовитость, всеядность, способность приноровиться к разным условиям помогают диким свиньям процветать на всех континентах. Нет их только в Австралии и, разумеется, в Антарктиде.
По человеческим представленьям любовные чувства расцветают весной. В природе обстоит все иначе. Любовные игры тут служат исключительно продлению рода. Малыши должны родиться не слишком рано, чтобы их не задело «хвостом зимы», но также без опозданья, чтобы до новой зимы набраться жизненных сил. В зависимости от сроков утробного развития детенышей у каждого вида животных свое календарное время свадеб. У медведей они бывают в средине лета (малыши рождаются в берлоге), у зайцев — в марте, у волков — в феврале, у лосей и оленей — в сентябре — октябре, у кабанов — в ноябре.
Хмур и пустынен предзимний лес. Листва облетела, пруды и лужи уже покрыты ледком. Уже отревели в лесу олени, уже медведи готовятся лечь в берлоги, кабаны же именно в это время предаются любовным страстям.
Начинается все с того, что в компании самок с весенним приплодом и озорными подсвинками (приплод прошлогодний) появляются ходившие в одиночестве секачи. Их появленье — сигнал подсвинкам немедленно удалиться, что те и делают, образовав свою вольницу смелых, отчаянных «юниоров». Секачи же (их несколько) на виду у самок начинают мериться силами. Они пыхтят, сопят, «гокают», пугая друг друга. Для некоторых этого и довольно, чтобы покинуть ристалище, а соперники равной силы начинают яриться. Сначала они резко толкают друг друга. И, бывает, уже в этой фазе соперничества некоторые чувствуют превосходство противника и без радости удаляются. Но чаще начинается бой. И нешуточный.
Рыло с клыками направлено прямо в соперника. Другое животное от этих ударов испустило бы дух. Но для вепрей природа предусмотрела защиту. У каждого из соперников ко времени поединков под кожей на груди и с боков вырастает толщиной сантиметра в четыре мозолистая броня-калкан. Кинжальные удары соперника смертельными не бывают и даже серьезно не ранят.
Драки кончаются тем, что один из них выдыхается и уходит. Владыкой в женском обществе остается сильнейший. Исполнив предназначенье, кабан удаляется в лесное свое одиночество.
А через четыре месяца и самки по одной начинают искать места поукромней и тут принимаются за строительство — носят в кучу ветки, еловый лапник, сухую осоку, сено и травяную ветошь. В апреле в таком гнезде появляются малыши — шесть — восемь, иногда и десять-двенадцать маленьких полосатых кабанчиков. Они сразу начинают искать соски с молоком. И, отыскав, каждый своего соска впредь и будет держаться. Насытившись, малыши прислоняют свои пятачки к рылу кормилицы.
Ритуал, как видно, упрочняет отношения матери с детворой, а может быть, помогает позже свинье по запаху отличать свою ребятню от других таких же маленьких полосатиков. Но к месту скажем, в случае гибели кабанихи другая свинья будет выращивать и своих поросят, и приемных.
Малыши в эти первые недели жизни очень красивы и привлекательны. При нечаянной встрече тянет взять полосатика на руки, что я и сделал однажды в Воронежском заповеднике, не видя матери. Век буду помнить визг поросенка, бег разъяренной свиньи по апрельской воде и свое спасение на дубке…
У кабанов есть естественные враги. В наших местах — это волки, рыси и даже лисы. На взрослого кабана напасть они не рискуют, а малыш — каждому по зубам. Для лисицы это добыча случайная, а волки, как рассказывают, пасут кабанов, выбирая подсвинков и полосатеньких поросят.
До зрелого возраста доживает лишь половина приплода. Этого, однако, довольно, чтобы род кабанов не иссяк, чтобы каждую осень были свадьбы и в каждом апреле появлялась бы молодь.
Археологические раскопки показывают: и тысячи лет назад кабан был таким же, каким мы видим его сегодня. Человек приручил вепря, считают, семь тысяч лет назад. Как это проходило, легко понять, если воспитывать во дворе полосатого малыша.
Патриарх бора — старый кабан-секач.
Интересный случай почти детективного свойства наблюдался на моей памяти в Воронежском заповеднике. Там в селе Песковатка с колхозной фермы исчезли вдруг сразу девять свиней. Милиции дали знать. Но никаких следов кражи! И тут кто-то вспомнил: захаживал к белотелым блондинкам брюнет из леса. Пошли искать. И что же — из стога, услышав приближенье людей, выскочил виновник сельского детектива — и деру в лес. А вслед за ним из теплого логова вся в клочьях сена вылезла заспанная компания подгулявших хавроний. Лесная свобода показалась им привлекательней хлева.
Беглянок водворили на место, но еще с неделю к ним заглядывал ухажер. Постоит у ограды, почешется о калитку, а скрипнет где-нибудь дверь — бросается наутек… Весной у трех свиноматок появились полосатые поросята. Выходить их почему-то не удалось, хотя бывают случаи — удается.
Помню взволнованный рассказ лесника Александра Анохина. В Воронежском заповеднике работал он много лет, хорошо знал обитателей леса и однажды был удивлен каким-то странным оленьим следом. Начал тропить и вдруг наткнулся на кучу веток, из-под которых выскочил неведомый зверь. Наблюдения подтвердили: поселились в заповеднике кабаны.
Было это в начале 50-х годов. И скоро дикие свиньи стали в бору столь же обычными, как и бобры, олени и лоси.
Прежде в серединной России кабанов не было. Северная граница их ареала проходила по реке Кубани. Далее не пускали снега и морозы. А после войны кабан попер вдруг на север. (Сегодня зверя встречают даже в Архангельской области!) Дорогу ему открыли, с одной стороны, череда мягких и малоснежных зим, с другой — обилие корма: на полях, не убранных вовремя, под снег уходили картошка, свекла, кукуруза.
Продвиженью на север помогли и охотники. Они стали перевозить кабанов крупными партиями и поселять в лесах тульских, калужских, костромских, ярославских… В созданных очагах кабанов подкармливают. Но рядом с площадкой на высоких столбах строят обычно вышку, в ней с карабином вечером занимает место охотник.
Таким образом, кабаны платят дань за поддержку.
Что касается территории, где им живется вольготно зимою и летом, то тут они благоденствуют, но тоже платят дань, и немалую, всем охотникам до их вкусного мяса.
Амурские тигры живут почти исключительно на кабане. Еще больше истребляют кабанов многочисленные на Дальнем Востоке медведи (в течение года — до шести тысяч голов). Но если всеядный медведь может переключиться на другие корма, то для тигров уменьшенье числа кабанов — угроза существованью.
В поисках пищи тигры начинают появляться в местах, им не свойственных, заходят в населенные пункты, нападают на лошадей и коров. Сами становятся либо добычей злостного браконьера, либо попадают под выстрелы перепуганных жителей сельских поселков.
В серединной России, и тем более в западной части Европы, кабан в природных пищевых цепях решающего значения не имеет, разве что облегчает жизнь волку в наших лесах.
К соседству с человеком кабан привык издревле. Нередко к людям (необязательно к охотникам) попадают малыши кабанов. Для жителей островов Малайзии — это радостная добыча. Поросеночка-сосунка жена охотника кормит грудью наравне со своим малышом. Это считается делом обычным. Разумеется, никому в голову не придет выращенного кабанчика отпустить в лес. При нехватке на островах белковой пищи просто ради забавы никто с поросенком возиться не будет.
Впрочем, у нас то же самое. Поросенка начинают выхаживать, выкармливать, и нередко во дворе лесника среди прочей домашней живности видишь и дикаря, который чувствует себя как дома и которого за малыми исключениями ждет участь обычной свиньи.
Стремится ли пленник в подобных случаях на свободу? Когда как. На лесном кордоне близ Серпухова я однажды снимал прелестную парочку кабанят — Чушу и Хрюшу, которые сопровождали хозяина-лесника во время квартальных обходов. Потом кабаны стали и сами убегать в лес. Пропадая где-то весь день, к ночи Чуша и Хрюша обязательно возвращались, надо было только оставить калитку открытой.
Не знаю, чем бы закончилось это возбуждавшее любопытство житье-бытье, но однажды уже перед снегом молодая парочка кабанов во двор не вернулась. Возможно, кто-то подкараулил не слишком боязливых сестер, но скорее всего, познав вкус свободы, кабаны поняли, что и созданы для нее.
Жизнь кабанов на свободе… Ее, разумеется, наблюдают и изучают. Хорошо известно, что кабаны любят места болотные, где и зимою можно добраться до корма. Существа они — сумеречные, днем отдыхают, кормятся — ночью.
Есть еда — будут держаться долго на одном месте. Плохо с едою — станут ее искать, одолевая за ночь (как волки!) до тридцати — сорока километров.
Не просто так взять клыкастого!
Кабаны — животные стадные. Им легче именно так бороться за выживанье. Когда-то наблюдались стада (гурты) огромные — до сотни голов разновозрастных кабанов. Сейчас такое увидишь редко. Но объединение в группу двух-трех самок с малышами и оравой подсвинков — обычное дело.
В Беловежской пуще наблюдал я, как подходит на кормовую площадку такая компания. После двухчасового ожиданья на вышке я услышал из ельников повизгиванье, словно кто-то кого-то одергивал. Это именно так и было — взрослые самки остепеняли нетерпеливых подсвинков, спешивших к еде. И наступил момент, когда юную вольницу удержать было нельзя, и я увидел, как подсвинки через поле гуськом катятся к щедро рассыпанной кукурузе.
Как и полагается в этом возрасте, подсвинки, не обремененные заботами о ком бы то ни было, вели себя дерзко, беспечно, хватали корм жадно, толкались, визжали. Это были как бы разведчики, которым полагается рисковать.
Когда матки с малышами по возне на площадке почувствовали: все спокойно, можно ужинать всем, они побежали трусцой к пировавшим подсвинкам, одна — впереди, две другие — сзади, а в середине гуськом, стараясь друг друга опередить, — еще несмышленая мелкота.