— Нет, — шепчет бабушка. — Папа пришёл проверить, а Алексея нет.
Городские часы на перекрёстке показывают 1 час 15 минут.
Под часами стоит Алёша. Он ждёт Генку, сердито поправляет ненавистную кепку.
Из детской комнаты выходит Генка, расстроенный, без рюкзака. Он сердито бормочет:
— Помни о школе… Только с ней… Дала она мне жизни с этими стихами! Велела маме за рюкзаком приходить.
Алёша подбегает к нему.
— На, возьми свою ушанку, она мне больше не нужна, — со вздохом говорит Генка.
Алёша резко выхватывает шапку у него из рук.
— Обманщик! Скажи спасибо, что я в милиции ничего не сказал! Кому ты в Каховке нужен!
— А что ты вырываешь? — рассердился Генка, снова схватив шапку. — Тогда не отдам.
Мальчики налетают друг на друга; сейчас начнётся настоящая потасовка.
Вокруг Алёши и Генки собрались зрители — любопытные мальчишки с соседнего двора: они с интересом ждут, как развернутся события.
Но вдруг Алёша вспомнил о чём-то, посмотрел на часы.
— Не буду я с тобой драться! Мне домой надо! Ладно, в этой пойду!
— У! Струсил! — торжествует Генка.
— Струсил! — повторяет один из зрителей.
Алёшино благоразумие вмиг улетучивается. Нет, будь что будет, насмешек над собой он не допустит!
— Кто струсил, ещё поглядим! — кричит он Генке, пылая от негодования.
На столе четыре прибора. Бабушка, Андрей Андреевич и Галя сидят на своих местах. Алёшин стул пустует.
— Давайте обедать, что-то я проголодался, — говорит отец.
Часы бьют половину второго.
Раздаётся звонок в передней. Бабушка спешит открыть дверь.
Входит Алёша в своей шапке-ушанке, завязанной под подбородком. Очевидно, он оказался победителем в бою, так как шапка снова у него на голове.
— Молодец! Пришёл! — шепчет бабушка.
Да, но если бы ты знала, чего мне это стоило! — мрачно отвечает Алёша.
В столовой Галя подаёт суп отцу.
— Папа, ты сдаёшься? Всё по расписанию! — торжествует она.
Бабушка в передней снова принимается звонить по телефону. Набрав номер, спрашивает обрадованно:
— Справочная? Наконец-то! Будьте добры, скажите, пожалуйста, когда приходит поезд из Никитовки: в пять часов или в шесть? Какой поезд? Сочинский или тбилисский? Понятия не имею… Подождите! Почему же вы кладёте трубку? — кричит бабушка.
Снова терпеливо набирает номер. Перекладывает трубку из одной руки в другую, при этом в рассеянности опирается локтем на рычаг. Говорит возмущённо: — Галя, надо позвать монтёра! Телефон не работает! Как же узнать, когда они всё-таки приезжают? Пятнадцатого в шесть или шестнадцатого в пять?
Объявление по радио на вокзале: «В 16 часов 5 минут к третьей платформе прибыл скорый поезд № 6, Сочи — Москва». Пассажиры высовываются с площадок вагонов, кого-то окликают, машут руками. Объятия, поцелуи.
Серафима Васильевна и Сашенька стоят на платформе около своих чемоданов. Серафима Васильевна подтянута, держится бодро.
— Ну, где же твоя подруга? Это она? Какая она? — волнуется Саша.
Серафима Васильевна внимательно оглядывает проходящих мимо пассажиров и встречающих.
— Помолчи, Саша, так я пропущу её. Может быть, я её не узнаю? Я же её молодой помню. Вот такой. — Она вынимает из сумочки фотографию молодой девушки, протягивает её Саше.
Саша рассматривает фотографию… Увидела на платформе похожую девушку.
— Вот она! — кричит Саша радостно.
— А правда, похожа, — растрогалась Серафима Васильевна. — Глупая ты девочка, она же такой была сто лет назад!
— Сто лет! Тогда она, конечно, не придёт.
— Не понимаю… Я ей написала: «Если хочешь меня видеть, приезжай на вокзал…» Может быть, она адрес переменила? Или сама переменилась? — вздыхает Серафима Васильевна. — Письмо не могло не дойти…
Саша чуть не плачет от огорчения.
— Кто же нам теперь Москву покажет?
— Успокойся. Выясним, в чём дело. — Серафима Васильевна смотрит на свои ручные часы. — Так… Наш поезд в Горький уходит в 19.5. В нашем распоряжении ровно три часа. Где тут камера хранения? Носильщик, возьмите вещи! — с подчёркнутой решительностью распоряжается Серафима Васильевна.
На стене расписание дня: «3–4.30 — приготовление уроков».
Алёша сидит за своим столиком, решает задачу.
За другим столом сидит бабушка, в руках у неё толстая книжка «Педагогика». Бабушка читает вслух:
— «Надо предоставлять ребёнку при каждом удобном случае, по возможности, проявить свою самостоятельность…» Ну что ж, — соглашается бабушка, — при удобном случае — это правильно…
Алёша заинтересовался:
— Бабушка, а ты что учишь?
— Я не учу, а читаю. Знаешь, что тут написано? На бабушку надейся, а сам не плошай! — шутит она.
Спрятав книгу в ящик стола, снова машинально начинает искать в ящике письмо.
— Нигде нет, исчезло! Ну, всё равно поеду к пяти часам на вокзал. Если сегодня её не встречу, завтра поеду, — решает она.
Алёша кончил готовить уроки, укладывает учебники и тетради в портфель. Смотрит на часы, радуется:
— Ого! Полтора часика просидел как вкопанный. Задачку решил! «Метелицу» выучил!
…Серафима Васильевна и Сашенька, уже без чемоданов, идут по шумной, многолюдной вокзальной площади. По тому, как они оглядываются по сторонам, сразу видно, что они приезжие.
Серафима Васильевна крепко держит Сашу за руку. Сашенька не перестаёт задавать вопросы:
— Это Москва? А где Кремль?
Серафима Васильевна оглядывает площадь, любуется:
— Москва! Подумать только, какое количество машин!
— Ой, бабушка! Мы ведь не знаем, куда идти! Без твоей подруги мы ничего не увидим!
Серафима Васильевна старается держаться независимо.
— Всё увидим!
Она направляется к будке телефона-автомата.
Мимо проезжает машина ОРУДа с рупором на крыше. Из рупора раздаётся:
— Гражданка с девочкой, вы нарушаете правила уличного движения!
— Бабушка, это он тебе! Он с тобой знаком? — удивилась Сашенька.
Серафима Васильевна, взяв Сашеньку за руку, входит в будку телефона-автомата.
Сашенька, встав на цыпочки, прижавшись носом к стеклу, с любопытством рассматривает площадь. Поворачивается к бабушке:
— Ты своей подруге звонишь?
Серафима Васильевна кивает головой:
— Удивительно! Всё время занято.
На столике, в передней Птицыных, лежит телефонная трубка. Её опять не положила на рычаг рассеянная бабушка Оля.
На платформе вокзала громкий голос объявляет по радио:
«Повторяю. Комната матери и ребёнка находится в центральной части вокзала. При вокзале имеется парикмахерская. Граждане пассажиры, не бегите по платформе, идите спокойно!»
Бабушка Оля стоит на платформе с расписанием в руках, вытирает лоб платком.
— Всё выяснила. Через сорок минут будет поезд Ереван — Москва. Надеюсь, тот самый, который мне нужен… Оказывается, через эту Никитовку все поезда проходят: ереванский, тбилисский, батумский, сочинский. — Бабушка говорит мечтательно: — Через сорок минут я увижу Симу… Что же я ничего не купила? Тут, наверно, продают конфеты? Куплю ей тянучки. Она в детстве так любила тянучки!
…Алеша с коньками под мышкой выходит из подъезда своего дома, говорит лифтёрше:
— Марья Семёновна, вот ключ… Я на каток… Меня мастер спорта ждёт.
Алёша уходит, и мы видим, как к этому же подъезду подходит бабушка Сима с Сашенькой. Бабушка Сима спрашивает лифтёршу:
— Ольга Александровна Птицына здесь живёт?
— Здесь, в сто семнадцатой квартире.
— Здесь! — обрадовалась, заволновалась бабушка Сима. — Вы не знаете, она здорова?
— А как же, здорова, не так давно куда-то ушла. Никого у них нет…
— Недавно ушла — значит, не на вокзал, — решает Серафима Васильевна. На её лице растерянность, разочарование.
— Может быть, что-нибудь передать? — предлагает лифтёрша.
— Нет, что же передавать? Раз она здорова, я очень рада, — обиженно говорит Серафима Васильевна.
Алёша стоит на перекрёстке, ждёт, когда можно будет перейти через дорогу. Машины, счищающие снег, задержали движение.
К перекрёстку подходят Серафима Васильевна и Сашенька. Сашенька тоже обижена до глубины души:
— Здоровая! А нас не встретила. Плохие твои москвичи!
Алёша, услышав её слова, обернулся:
— Что ты сказала? Повтори! Москвичи плохие?!
— А что, не плохие? Обещали нам Москву показать — и метро, и Красную площадь, а сами не пришли!
— Саша, никто нам не обещал! — вмешивается Серафима Васильевна.
— Ну вот, а ты на москвичей!.. — негодует Алёша.
— А тебе-то что? — пожимает плечами Саша.
— Как это что?! Я москвич! — отвечает Алёша.
Саша говорит, насмешливо оглядывая его:
— Какой москвич! Покажи тогда, где метро.
— Да вот оно! Это каждый знает.
— И высотный дом можешь показать?
— Конечно, могу!
— Не хвастайся!
— Я не хвастаюсь! Пойдёмте, если так! — неожиданно для себя решает Алёша.
Зажёгся зелёный свет. Серафима Васильевна трогается в путь. Удивлённо говорит Алёше:
— Куда ты собрался идти, мальчик?
На платформе Курского вокзала бабушка Оля с большой коробкой конфет в руках встречает только что прибывший поезд. Пробегает вдоль вагонов, заглядывает в окна, ищет Серафиму Васильевну. Снова взволнованно пробегает по платформе, смотрит в лица приехавших. Вдруг с криком «Сима!» бросается на шею какой-то женщине. Та испуганно отшатывается. Бабушка шепчет растерянно:
— Извините, пожалуйста, это ошибка.
Вестибюль станции метро. Идут приезжие и Алёша.
Яркий свет, роспись потолков — всё поражает приезжих. На всё они смотрят восторженными глазами.
— Это дом или улица? — спрашивает Сашенька Алёшу.
— Это метро! — говорит он Серафиме Васильевне, подчёркнуто обращается к ней, а не к Сашеньке. — Посмотрите, как сделано! Всё москвичи построили!
Киоск «Союзпечати» вызывает у Серафимы Васильевны необычайный интерес. Она критическим взором оглядывает витрину, строго спрашивает продавца;