Лондонская программа (3 февраля 1935 г.). Далеко не все представители руководящих политических кругов Англии и Франции разделяли опасения послов Великобритании и Соединённых штатов.
11 января 1935 г. принц Уэльский одобрил решение английского союза фронтовиков — Британского легиона — послать делегацию в Германию. С официальным визитом к Гитлеру приехал представитель английских профашистских кругов лорд Аллеи Гартвуд. Гитлер принял его с подчёркнутым радушием. Он заверил своего гостя, что Германия стремится к дружбе с Англией и к миру со всей Европой. «Германия нуждается, — заявил Гитлер, — в 40–50 годах неомрачённого мира. Нынешнее поколение Германии не ставит своей задачей подготовку новой войны; напротив, оно стремится ликвидировать последствия мировой войны».
Гитлер всячески стремился убедить лорда Гартвуда, что притязания Германии вполне закономерны и притом достаточно скромны. «Германия претендует лишь на равноправие н на безопасность своих границ», — твердил он.
«Если Германия добивается отмены военных статей Версальского договора, то лишь потому, что они унижают её национальное достоинство».
Лорд Аллен Гартвуд был вполне удовлетворён заверениями главы национал-социалистской Германии. Со своей стороны он обещал Гитлеру, что будет всячески содействовать соглашению между Англией и Германией. По возвращении в Англию он действительно стал играть роль поручителя за миролюбие Гитлера в отношении Англии.
1 — 3 февраля 1935 г. в Лондоне состоялось совещание главы французского правительства Фландена, министра иностранных дел Франции Лаваля и английского премьера и министра иностранных дел Саймона. 3 февраля было опубликовано официальное коммюнике от имени обоих правительств. Оно подчёркивало необходимость тесного сотрудничества европейских наций и устранения всяких поводов для новой гонки вооружений.
В качестве «предпосылки для организации дела безопасности Европы» англо-французская декларация выдвигала требования «непосредственного и эффективного сотрудничества с Германией».
Лондонская декларация предлагала:
1) заключение воздушной конвенции между западными державами (Англией, Францией, Бельгией, Италией и Германией),
заключение Дунайского пакта, гарантирующего независимость Австрии,
заключение Восточного пакта о взаимопомощи,
возвращение Германии в Лигу наций.
За исключением Восточного пакта, все остальные предложения шли навстречу Германии. Тем не менее немецко-фашистская дипломатия отвергла все, за исключением пункта о воздушной конвенции. Впрочем, и здесь она попыталась разъединить Францию и Англию. Она сообщила, что Гитлер готов предварительно обсудить все предложения отдельно с Англией. На этом германская дипломатия не остановилась. Через свою прессу она принялась усиленно внушать англичанам и французам, что главным препятствием для заключения каких бы то ни было общих соглашений между западными державами является Советский Союз. Соответствующей обработке подверглись в Берлине представители влиятельных английских газет. Корреспондент «Times» сообщил, что в Берлине его внимание было обращено на чрезвычайно быстрый реет промышленной и военной мощи Советского Союза. За этим скрывается будто бы «на заднем плане доктрина мировой революции». Это рассматривается в Германии как серьёзная опасность, с которой вскоре придётся стать лицом к лицу. Поэтому Германия и требует «известной эластичности, которая позволила бы ей в случае необходимости привести свою воздушную оборону в соответствие с положением на Востоке».
Берлинский корреспондент другой английской газеты, «Observer», подтверждал, что для Германии совершенно неприемлемым является «восточное Локарно»: «Гитлер предпочёл бы, чтобы СССР был вовсе устранён от влияния на европейскую дипломатию».
14 февраля 1935 г. опубликован был ответный меморандум германского Министерства иностранных дел на Лондонскую декларацию от 3 февраля. Он был вежливым и миролюбивым по форме. Германское правительство соглашалось «подвергнуть исчерпывающему пересмотру весь предложенный ему комплекс европейских вопросов, руководствуясь желанием мира и безопасности Германской империи, находящейся в сердце Европы».
Но германское правительство вновь возвращалось к своей первоначальной позиции: оно предлагало двусторонние переговоры с Англией и заключение воздушной конвенции. В дипломатическом порядке из Берлина сообщалось, что там желали бы приезда сэра Саймона для личных переговоров с Гитлером. В английских реакционных кругах германские предложения были встречены одобрительно. Учитывая сигналы из Берлина насчёт отрицательного отношения германского правительства к «восточному Локарно», английская дипломатия занялась вопросом о замене Восточного пакта взаимопомощи серией пактов о ненападении, которые затем легли бы в основу общего «консультационного пакта».
Тщетно своей нотой от 20 февраля 1935 г. советское правительство предостерегало Лондон и Париж против отказа от принципа коллективной безопасности. Напрасно разъясняло оно, что замена пакта о взаимопомощи местными, «региональными», соглашениями о ненападении приведёт не к укреплению мира, а к его срыву. Безуспешно обращалось в Лондон и французское правительство, протестуя против двусторонних англо-германских переговоров и предлагая английскому Министерству иностранных дел сообща ответить на немецкий меморандум…
21 февраля 1935 г. английское правительство официально уведомило Берлин, что оно согласно на двусторонние переговоры и направляет для этого в Германию специальную миссию.
Отказ Германии от военных статей Версальского договора (16 марта 1935 г.). Правительство Гитлера торжествовало. Прибытие в Берлин английской миссии было от военных статей в его глазах свидетельством готовности Англии к Двустороннему соглашению. Однако вскоре в Берлине наступило разочарование. Там узнали, что английское правительство внесло в Палату общин проект военного бюджета на 1935 г., где предусмотрено было увеличение расходов против прошлого года на 4 миллиона фунтов стерлингов.
4 марта 1935 г. в Лондоне опубликована была очередная «Белая книга». В ней английское правительство обосновывало увеличение своих военных расходов ссылкой на то, что Германия в нарушение военных статей Версальского договора вступила на путь усиленных вооружений.
Гитлер решил дать почувствовать англичанам своё неудовольствие. Нейрат сообщил английскому послу, что фюрер простудился и не может в ближайшее время принять Саймона. «Небольшая разведка на Вильгельмштрассе выяснила, что это дипломатическая простуда», — записал 5 марта Ширер в своём «Берлинском дневнике».
В Лондоне встревожились. Английский посол в Берлине, Фиппс по поручению Форейн офис поспешил сгладить впечатление от «Белой книги» и успокоить немцев. В некоторых английских газетах опубликованы были явно инспирированные статьи, в которых по адресу Германии высказывались самые примирительные суждения.
Немецко-фашистская печать со своей стороны снова приняла вежливый тон в отношении Англии. Зато она усилила кампанию против Франции.
Как раз в это время французское правительство внесло в Палату депутатов законопроект об увеличении срока военной службы до двух лет. 1935 год был первым годом пятилетнего периода так называемых «annees creuses», т. е. «оскудевших призывов», связанных с резким снижением уровня рождаемости в 1915–1919 гг. Французский законопроект от 11 марта 1935 г. снижал призывной возраст с 21 года до 20 лет, а также предусматривал задержание в армии контингентов, подлежавших призыву, начиная с апреля 1935 по 1939 г. включительно.
Немецко-фашистская печать подняла неистовый шум по поводу законопроекта французского правительства. 13 марта 1935 г. последовало полуофициальное заявление правительства Германии, что отныне оно считает себя свободным от обязательств, запрещавших ему создание военной авиации. Такая декларация не вызвала немедленного отпора держав. Это придало ещё больше смелости правительству Гитлера. Спустя 3 дня, 16 марта 1935 г., с большой помпой опубликован был декрет о введении в Германии всеобщей воинской повинности. В тот же день Гитлер обратился с воззванием к германскому народу: введение всеобщей воинской повинности он обосновывал требованиями национальной безопасности Германии в ответ на решение французского правительства об увеличении срока военной службы. Впрочем, приличия ради, Гитлер торжественно обязывался «перед германским народом и всем миром» не превращать национального перевооружения Германии в «орудие военной агрессии», а использовать его исключительно как «орудие обороны и сохранения мира». Военная мощь Германии продемонстрирована была в тот же день на грандиозном военном параде, на котором присутствовал Гитлер.
Английские военные специалисты подсчитали, что закон о всеобщей повинности должен был дать Германии 550–600 тысяч солдат. Между тем контингент французской армии исчислялся всего в 300 тысяч. Нетрудно себе представить, какое впечатление произвело во Франции вызывающее мероприятие Гитлера.
Правительства Франции и Англии заявили протест против открытого нарушения Германией условий Версальского договора. Гитлер отклонил эти протесты. Очевидно, он был убеждён, что дело не пойдёт дальше дипломатических представлений.
Протест заявила и итальянская дипломатия. Но она тут же провокационно подчеркнула, что Италия всегда стояла за пересмотр пятого раздела Версальского договора.
Английское дипломатическое представление сформулировано было в самом сдержанном тоне. Это было должным образом оценено германским правительством. Немецкие газеты с удовлетворением отмечали, что английское правительство проявило «должное понимание обстановки». В прямой связи с этим с топорной прямотой сообщалось, что теперь сэр Джон Саймон будет принят в Берлине в намеченный срок.
В Соединённых штатах Америки новый германский закон был воспринят как тревожный симптом приближения военной опасности. Государственный департамент запросил по телеграфу своего посла в Берлине, «неизбежна ли война в Европе?» Тот ответил, что несомненно одно: Гитлер стремится к войне. Момент, когда он нанесёт удар, будет зависеть от готовности Германии и от наличия соответствующего повода. Ещё более определённое заключение Додд сообщил Хэллу по телеграфу 5 апреля 1935 г. «Правительство держит себя агрессивно, — сигнализировал он. — Ответственное или, в