Моя сердечная тоска?
Марьяна
Чтоб разделить ее, как с другом,
Как с братом милым и отцом;
Предупреждать твои желанья,
Прекрасный взгляд твой понимать,
И петь с тобою, и рыдать,
И лаской девичьей моею
Твои недуги врачевать;
Чтобы любить тебя.
Никита
Любить!
Как много, много ты сказала!
Любить!., любить!., прекрасный звук.
Прекрасно тайное значенье
Простого слова. Но, дитя!
Ты поняла ль душой невинной,
Что ты сказала мне?
Марьяна
Кто? Я?
Ах, я любить, любить умею,
Да не умею рассказать,
Как я люблю тебя. С тобою
Я все готова разделять;
Ты для меня отец и брат;
Ты для меня все, все на свете!
И даже матушку любить
Я не могу, как я любила,
Когда не видела тебя.
Никита
Ты божий ангел-утешитель.
Как мне отрадно понимать
Невинные простые речи!
Любить одно! не разделять
Любовь прекрасную на двое —
Это по-моему. И тот,
Кто говорит, что все он любит,
Холодный камень он: он лжет,
Он ничего тогда не любит,
Он богохульствует. Любовь,
Как солнце ясное высоко
Одно на небе голубом.
Как бог один, одна любовь!..
Затаена в душе глубоко,
В душе прекрасной, как твоя.
Меня ты любишь, знаю я.
Но ты соперницу имеешь,
Как ты, прекрасную.
Марьяна
Кто? Я? Где же она и кто такая?
Никита
Украйна милая моя!
Моя Украина родная!
Ее широкие поля!
Ее высокие курганы!
Святая прадедов земля!
Люблю тебя, моя Украйна:
Твои зеленые дубровы,
Твои шелковые луга,
Днепра крутые берега,
Люблю я вас любовью новой,
Любовью крепкою.
И ты, Украины образ несравненный,
Люблю тебя, в тебе одной
Я всю Украйну обожаю.
Марьяна
И я люблю ее, как ты;
Я песни родины певала,
И я всегда воображала
Прекрасно-гордые черты,
И брови черные, и стан,
Как у тебя, живой, высокий.
И я в тебе, мой кареокий,
Славу Украины люблю;
Вождей бессмертных обожаю,
Что в песнях кобзари поют.
Никита
Как ты прекрасна! Ты казачка,
И я люблю тебя. Люблю,
Как мою родину святую…
Как счастлив я! Люби меня,
Воображай во мне героя
Минувших дней, — только люби!..
Марьяна
Ты мой навеки, ты мой милый,
Я неразлучная твоя:
И на край света, и в могилу
С тобою я, с тобою я,
С тобой повсюду, и как любо
Нам будет горе горевать
И пир веселый пировать!
Я боевые песни буду
Петь для тебя; пойду плясать;
Ты мне расскажешь про походы:
Как вы ходили воевать
Татар, турецкого султана,
Как Сагайдачный с казаками
Москву и Польшу воевал,
Как Наливайко собирал
Перед родными бунчуками
Народ казацкий защищать
Святую церковь. Все, как было,
Будешь рассказывать, а я…
Ивана сына пеленаю
И, пеленая, припеваю:
«Вырастай казакам на славу,
Врагам на расправу!..»
И вырастет сын Иван,
Запорожский атаман,
Как ты, смелый, кареокий,
Как ты, стройный и высокий,
Как мне весело, как любо,
Как я рада, рада буду…
(Поет и пляшет.)
«С золотыми подковами
Башмаки, башмаки!
Не смейтеся на улице,
Казаки, казаки.
Я золото не молотом
Накую, накую,
Вдоль улицы протанцую,
Пропою, пропою».
Что хорошо?
Никита Настоящий ребенок! Теперь ты пляшешь и через минуту готова плакать.
Марьяна А ты настоящий дед старый, никогда не пляшешь. И, кажется, не плачешь, а вечно хмуришься, как будто сердит на меня за то, что я тебя люблю; или ты болен? Скажи, что у тебя болит?
Никита (показывая на сердце) Вот что!
Марьяна
Что же мне делать, я не знаю,
Чем пособить тебе могу?
Никита
Молися богу.
Марьяна
Я молюся,
А ты попрежнему грустишь.
Никита
Утешься, скоро перестану;
Заплачу радостно, как ты,
С тобою вместе протанцую.
Марьяна Когда же? скоро ли?
Никита Очень скоро; только возвращусь из Варшавы и — пир горой.
Марьяна Разве ты в Варшаву едешь? Зачем?
Никита Да, еду. А ты смотри все к свадьбе приготовь.
Марьяна Все приготовлю. Зачем едешь?
Никита Я гетманский посланник, еду с грамотами к королю и сейму.
Марьяна Что же в этих грамотах написано? Ты читал?
Никита Нет, не читал, да и зачем мне знать пустое маранье придворных хитростей! Они не искренни со мною, хитрят, секретничают, но правды им не перехитрить: она возьмет свое. Я полагаю, они трактуют о вольностях казацких, чтоб отстранить Хмельницкого. Немного поздно спохватились, но, может быть, еще успеют без крови дело погасить. Дай-то, господи! пора им опомниться; но зачем они секретничают со мною? Будто я не знаю дел Хмельницкого и сейма? Да мне все равно: пускай они пишут, что хотят, а я скажу, что чувствую и знаю. Владислав добрый король. Друг, друг благородного Хмельницкого; он меня выслушает.
Я смело стану перед троном,
Как добрый сын родных полей:
И сейму правдою моею
Святость народного закона
Я докажу. Они поймут,
Поймут, надменные магнаты,
Что их огромные палаты
Травою дикой порастут
За поругание закона,
Что наша правда, наши стоны
На них суд божий призовут.
Что Наливайка дух великий
Воскреснет снова средь мечей
И тьмы страдальческих теней
Наши неистовые клики
В степях разбудят. Божий суд
Страдальцы грозно принесут
На те широкие базары,
Где Остраницы кровь текла,
Где вы разыгрывали кары,
Где реву медного вола
В восторге злом рукоплескали;
Где вы младенцев распинали
В глазах отцов и матерей,
На те базары тьмы теней,
В молчанье грозном, как страдали,
Расправу злую принесут
И вашей кровию польют
Ваши широкие базары.
(Со вздохом.)
О боже сильный! Боже славы!
Пошли мне мудрость отвратить
Эту кровавую расправу,
Пошли мне мудрость вразумить
Алчных грабителей лукавых,
Что братья мы, что не любовью,
Раздором грешная земля
Утучнена, родною кровью!
(Помолчав.)
Я знаю сердце короля;
Он добр, сговорчив, но магнаты…
Несчастной черни палачи!..
Они коварны: их словам
Не должно верить простодушно…
Они обманут, и тогда
Беда Украине, беда!
И вам, кровавые деспоты,
Несдобровать!
Они думают передать страшную расправу сынам и внукам. Нет! Теперь должно кончить, и кончить навсегда. Мы знаем вас, вероломные! Мученическая смерть Богуна, Остраницы и Наливайка нам показала, как исполняете вы клятвы. Столетняя война — и между кем? Между родными братьями. Страшно! (Немного помолчав.) Что ежели определено судьбою мне, простому человеку, окончить то словами, чего миллионы не могли кончить саблями?..
С какою радостью сердечной
Я возвращуся в Чигирин!
С каким торжественным восторгом
Взгляну на славные поля,
Где кровь казацкая текла,
Где улеглися миллионы
Несчастных жертв. Всему конец!
Всему кровавому конец!
Сынам и внукам мир и слава!
О днях минувших, днях кровавых
Кобзарь им песню пропоет,
В конце той песни знаменитой
Он имя сотника Никиты
С благоговеньем помянет.
(В восторге.)
Какая радость, боже мой!
Я славу словом завоюю
И славный подвиг торжествую
С тобой одной! В тебе одной
Я всю Украину поцелую.
(В восторге целует Марьяну.)
Марьяна Как это весело!
Никита Как мне весело, когда б ты знала! Ты, как дитя неразумное, веселишься и плачешь, а я?.. Но после о радостях поговорим. Иди к матушке и поторопи ее с шапкой.
Марьяна Да зачем тебе так скоро шапка нужна?
Никита После скажу, иди скорее. Невеста еще только, а уже и не слушается.
Марьяна (усмехаясь) Иду, иду. (Уходит.)
Никита ходит задумавшись по комнате. Немного погодя, остановись, говорит как бы с самим собою, сначала тихо, потом громче и останавливается на авансцене.
Никита
Святая родина! святая!
Иначе как ее назвать!
Ту землю милую, родную,
Где мы родилися, росли
И в колыбели полюбили
Родные песни старины.
(Громче.)
То песни славы! звуки рая!
Сынам на диво, на любовь
Сложили их, не умудряя,
Дела великие отцов,
И эти звуки, эти горы,
Эти широкие поля,
Немолчный говор синя моря,
Небо высокое, земля
С ее богатством, нищетою,—
Все это наше, нам родное,
Родные дети мы всему,
Мы часть ее, земли той милой,
Где наши деды родились,
Где их высокие могилы