Мак-Мелони. Нет! (Бросает в Абрахама нож.)
Абрахам в ответ успевает выстрелить, роняет револьвер, падает.
Ребята… кажется, я готов… Можете спять с довольствия… (Умирает.)
Абрахам (корчится на полу). А я за что, боже? (Умирает.)
Тобиас. Выйдем наружу, товарищи. Оставаться здесь нельзя. Атакующим некогда к нам заходить… Просто швырнут гранату… (Вешает на шею банджо.) Песня в плену — это кусочек родины!..
Поль. Выстрелы! Скорее!
Линкольн. Я пойду впереди, сержант.
Тобиас. Не надо меня прикрывать, не хитри, Линкольн. Головы выше! Животы и зады втянуть! В плен ма-арш! (Поднимает обе руки над головой и ждет, пока Поль и Линкольн делают то же.) Улыбайтесь, черт бы вас побрал! (Ударом ноги распахивает дверь, выходит, Линкольн и Поль за ним.)
Затемнение
Плечом к плечу деловито и стремительно движутся наступающие корейские воины и китайские народные добровольцы. Боевая песня.
Занавес
Киев, январь 1953 г.
Дочь прокурорадрама в трёх действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Нил Никитич Чуйко — прокурор.
Кира Карловна — его жена.
Лиля — их дочь, ученица 10-го класса.
Лео кадия Львовна — бабушка.
Пахом Никитич — брат Чуйко.
Степанида — домработница.
Марфа Матвеевна Бондарь — врач.
Роман — ее сын, ученик 10-го класса.
Афанасий Аполлонович Гер — спортсмен.
Галина Аркадьевна — учительница.
Виктор, Октябрина, Марат — комсомольцы, ученики 10-го класса.
Анна Ивановна — народный судья.
Первый народный заседатель.
Второй народный заседатель.
Олимпиада Павловна — секретарь суда.
Михаил Михайлович — адвокат.
Прокурор.
Милиционер.
Стрелок.
Действие происходит в течение суток в большом городе на Украине в наше время.
Столовая в квартире Чуйко Средний достаток. Видавшая виды мебель. Накрытый стол. Над столом зажженная лампа под абажуром. Лиля, юная девушка, сидя за пианино, нервно играет гаммы. Леокадия Львовна, благообразная старуха, уткнувшись в полураскрытый буфет, роется в нем, напихивает рот едой. Кира Карловна, красивая дама южного типа, смотрится в зеркальце. Пахом Никитич, в военной гимнастерке без погон, сидит, примостив тетрадку на валик дивана, записывает что-то, иногда пользуется логарифмической линейкой. Степанида возится у стола, выходит и входит в комнату. Звонит долго телефон на столике у буфета.
Лиля (оторвавшись от пианино, подходит к телефону). Да… Нет, не жена прокурора… Не все ли равно. Дочь прокурора! (Резко кладет на рычаг трубку.)
Кира Карловна. Могла бы спросить — кто!
Лиля. Не интересуюсь твоими абонентами, мама. Дай бог" со своими заботами управиться!
Кира Карловна. Где ты получила воспитание!
Лиля. Под твоим высоким покровительством.
Степанида (входит). Надоело подогревать. Не обед получается, а ужин, прости господи…
Леокадия Львовна(успела занять место за пианино). Не люблю, когда прислуга раскрывает рот. Степанида! Пора бы знать свое место! (Залихватски ударяет по клавишам.)
Кира Карловна. Тише! Вы невозможны, мама! Леокадия Львовна. Я уже тридцать пять лет твоя мама!
Кира Карловна. Ну и глупо! Мой возраст здесь ни при чем!
Леокадия Львовна. Да-да. Очень при чем, если муж не спешит в твои объятия! Поэтому и участие прокурора в судебном заседании обязательно сопровождается голоданием его домашних… (Подходит к столу, стоя ест.) Мы, слава богу, не подсудимые… И не жаждем ими стать…
Кира Карловна. Безобразие — так опаздывать!
Пахом Никитич (оторвался от книг и тетрадей, он слегка заикается). Зачем нервничать. Нил Никитич сейчас придет из суда…
Кира Карловна(злорадно). Ага! Сами стали нервничать! Смотрите, чтобы вас опять не скрутило! Скова на меня свалите! Бог свидетель, что я даже не смотрю в вашу сторону!
Лиля. Мама, это жестоко! Врачи запретили напоминать дяде Паше о его припадках! Он не должен даже думать о них!
Пахом Никитич. И н-не д-думаю, Л-лиля!
Кира Карловна. В своем доме я хозяйка!
Пахом Никитич. Самое трудное, Лиля, — держаться!.. Еще год остался до окончания института…
Леокадия Львовна. Все водка-матушка!
Лиля. Не водка, а контузия! Дядя Паша не пьет!
Пахом Никитич. Не трать слов, Лиля…
Леокадия Львовна. Ах, для меня и слов жалко?!
Пахом Никитич. Вы не так поняли…
Леокадия Львовна. Прекрасно поняла, молодой человек!
Звонок в передней. Лиля заметалась по комнате.
Кира Карловна. Лиля, встречай отца!
Лиля. Вышла из сентиментального возраста, мама. (Садится к пианино, играет "Сентиментальный вальс".)
Кира Карловна. Что мне с тобой делать?
Леокадия Львовна. Ужасное воспитание! (Садится первая к столу).
Степанида. Сейчас, сейчас! Сама открою! (Уходит.)
Пахом Никитич. Вот видите, все в порядке. Нил Никитич прибыл. Прокурор любит, чтобы к его приходу дружная семья была в сборе. Давайте занимать места…
Кира Карловна. Нечего его оправдывать! Опоздал к обеду!
Леокадия Львовна. У меня весь аппетит пропал.
Входит Нил Никитич, вытирая полотенцем руки. За ним Степанида несет суп.
Нил Никитич. Встать, суп идет!
Кира Карловна. Сколько можно ждать?
Леокадия Львовна. Перестань играть, Лиля!
Лиля. Хорошо.
Нил Никитич. Привет, Лилечка, я тебя сегодня еще не видел.
Лиля (встает от пианино). Здравствуй, папа. Как дела?
Нил Никитич. Прошу извинить, дорогая семья, за вынужденную задержку; хотел уж было звонить и просить обедать без меня… Семеро одного, как говорится… (Садится за стол, повязывается салфеткой.)
Леокадия Львовна. Нам не трудно и подождать… Разве мы бесчувственные? Вы наш кормилец, Нил Никитич…
Пахом Никитич(наливает из графина). Без хозяина водка никому в рот не пойдет!
Нил Никитич. А себе не того… Не налил? (Пьет.)
Пахом Никитич. Кончились мои радости!
Степанида. Лилечка, садись… Налила супу…
Нил Никитич. Будем здоровы! Погодушка на дворе первый сорт.
Лиля (садится, берет рюмку, нюхает, ставит на стол). Интересное слушалось дело, папа?
Нил Никитич (ест). Как тебе сказать, дочка… Интересное и редкое… Целый день копались всем составом суда в деликатнейших вопросах человеческой жизни — в вопросах души… Не так много у нас осталось родимых пятен чужого мира, но они еще остались… И нам приходится ими заниматься, к сожалению… Лиля.
Лиля. Вот как! Ты уверен, что это пятна?
Нил Никитич. Представь себе — парень… преотличнейший парень!
Лиля. Как же он сидит на скамье подсудимых? Если отличный, надо освободить, мне кажется!
Пахом Никитич. Лиля, ты разве знаешь его? Пил, хоть бы дома отдохнул от судебных разговоров.
Лиля. Не мешайте папе!
Пил Никитич (ест). Чудесный парень. Сын военного. Отец погиб на фронте. У матери другая семья. Отчим не принял мальчика. Сын живет здесь у тетки, мать — в соседней области. Учился, дошел до десятого класса, попал в беду…
Пахом Никитич. Украл у тетки облигации?
Лиля. Не лезьте с глупостями, дядя Паша! Вас никто не спрашивает!
Нил Никитич. Лиля! Дядя Паша старше тебя!
Лиля. Пускай не болтает лишнего!
Пахом Никитич. Ладно, молчу.
Нил Никитич (ест). Да. Мальчик горячий, самолюбивый. Хорошо учился — и на тебе! Уголовно наказуемое деяние. Пойман на краже…
Леокадия Львовна(пьет водку). Бог мой! Теперешние дети на все способны!
Степанида. Дети как дети. Где худшие, где лучшие…
Нил Никитич. Верно, Степанида! (Ест.) Ну-с… Так вот. Дело как будто и простое. Но на суде выплыли некоторые подробности. Чувствуется, что парень скрывает существенные моменты. Запуган шайкой, как говорится, до предела. Отрицает наличие сообщников, главарей. А мы, ясное дело, не верим! Идет борьба…
Лиля. Понятно. Мальчик хочет спастись, а вы ему копаете яму.
Нил Никитич. Ошибаешься, Лиля. Мы намерены юношу вытащить.
Лиля (нервно). Из чего? Из жизни?
Нил Никитич. Прежде всего из воровской компании!
Пахом Никитич. Честное слово, не могу больше слушать, продолжение судебного заседания на дому! (Он заикается, у него дрожат руки, вынужден бросить ложку.)
Нил Никитич. Ты что — плохо себя чувствуешь?.. Не лучше ли сразу прилечь, Паша? Неприятность какая?
Пахом Никитич. Трудный день у меня сегодня в институте… Насилу высидел до конца… В разведке так не волновался… Наверное, это реакция… Пойду прилягу… Извините, пожалуйста… (Встает.)
Лиля. Я вас уложу, дядя Паша! (Поддерживая Пахома Никитича, уходит.)
Нил Никитич (вдогонку). Уложи его в кабинете, там никто не потревожит!
Кира Карловна. Я вся измучилась с ним!
Нил Никитич. Последнее время он чувствовал себя хорошо!
Кира Карловна. Не представляю себе, что могло разволновать! Уж мы так его оберегаем!.. Как в санатории…
Лиля (возвращается). Ты бы, мама, помолчала! Тоже мне санаторий! Врачи…
Леокадия Львовна. Такой, извините, студент только портит аппетит порядочным людям!
Кира Карловна