Дед Иван. Знаем, за какими подарками к барину водят.
Борщ. Господи помилуй и спаси нас, грешных!
Ярема. Где же правда на свете? Барин мне слово дал! Вдвоем с Оксаной отработаем ему подать.
Эконом. Спрячь свой гонор на ужин!
Ярема. Казацкую жену да к барину!
Петро (задиристо). Ну да!
Эконом. Не пойдет сама — за косы потащим!
Ярема. А кукиш вам, мосци пане! Казацкий дом — не барский хлев! Позову соседей — за вами и след простынет!
Эконом. Зови, зови, бунтовщик!
Ярема. Эй, казаки!
Охрим (встает). Я!
Дед Иван (встает). Я!
Петро (поднимается). И я тоже!
Ярема (к Борщу). А вы, крестный? Разве не казацкого рода? Разве вы в реестр не записаны!
Борщ. Род казацкий, да достатки у меня не твои — карпатские!
Эконом. Хорошо, Ярема. Зубы щеришь? Нашивай лубок на штаны, а то больно будет!
Охрим. Руки коротки до наших штанов!
Дед Иван. Хватай барского прислужника!
Эконом. Не твое дело! Старая рвань!
Охрим. Ов!
Эконом. Овкни мне еще раз!
Охрим. Ов!
Мать. Опомнитесь, люди добрые! Пейте чарку, господин аксиом…
Эконом. Не приставай. Барин ждет.
Охрим. Чтоб он лопнул, ожидая!
Эконом. Берите невесту под руки…
Ярема. Люди добрые, станем сообща! Что крепостной, что казак — одна честь у барина! Дадим отпор Чухненко! Роду и прароду отныне завещаю — станем барину поперек дороги!!
Эконом. Бунтовщик!
Ярема. Вон из моей казацкой хаты, барский блюдолиз!
Эконом. А берите-ка невесту за косы, чтобы не вырывалась! Поведем, как царицу! С богом!
Мать. Ох, горюшко мое!
Эконом. Кто будет мешать — бей моей рукой!
Дед Иван. Не подходи!
Надзиратели отталкивают деда в толпу.
Охрим. Бейте их, проклятых!
Надзиратели отталкивают и Охрима.
Ярема. Крепостные! Неужели вас не печалит казацкое горе! Опомнитесь, люди добрые! Встанем, как один!
Борщ. Не замахивайся на барина, крестник…
Ярема. Я не лезу в его дворец! Так почему же он прется ко мне?!
Эконом. Прочь с дороги!
Ярема. Эй, люди! Хоть один встаньте!
Эконом. Зови на сломленную голову!
Шевченко (выходит вперед). Почему же на сломленную? Я стану на целую!
Эконом. Ов!
Охрим. Вот вам и ов!
Ярема. Не ваша забота, господин, к нам становиться! Сегодня вы встанете, а завтра посмеетесь и уйдете прочь… Не нужно!
Шевченко. Сами отобьетесь?
Петро. Ну да!
Эконом. Если шутки не понимать, так захочется и отбиваться! Я узнал вас, господин… Доброго здоровья, господин…
Шевченко. Так это такие шутки? А если мы вас за шутки разложим во дворе, да всыплем палок подходящих?
Эконом. Я барский слуга, господни!
Дед Иван. Вот видишь, самому нужно было бы лубки нашивать!
Шевченко. Как люди скажут? Бить или отпустить?
Мать. Пускай барские слуги идут себе с богом, господин!
Охрим. За чужой головой шли — и свои несли?!
Дед Иван. Дать им трепки!
Оксана. Я прощаю…
Ярема. Пусть будет так, как невеста сказала…
Шевченко. Идите, эконом, подобру-поздорову. Налейте чарку на дорогу…
Эконом. Мы и так… Спасибо, господни… (Пятится к двери, надзиратели за ним.)
Борщ. Видать, вы таки сильный, господин!
Шевченко. Не зря Кармелюк поставил меня посажёным отцом!
Мать. Спасибо вам, господин!
Шевченко. Не за что, мама! Да не зовите меня господином, ну его к лешему, — Тарас, да и все!
Ярема. Если бы Кармелюк был жив, он взял бы вас, Тарас, к себе есаулом!
В дом входит слепой дед-кобзарь с бандурой за плечами, сумка, палка, без шапки.
Кобзарь. (останавливается посреди комнаты, кланяется во все стороны). Добрым людям на многие лета! Жениху и невесте — долгий век, добрый скок и детей ворох! Здравствуйте!
Шевченко. Пугу, пугу!
Кобзарь (повернул голову). А ну-ка еще отзовись!
Шевченко. Пугу, пугу!
Кобзарь. Так это ты, Тарас?
Шевченко. Я, Остап!
Кобзарь. А стань-ка поближе, чертов сын, да обнимемся!
Шевченко. А стану ближе, стану ближе, старый леший! (Целуются.)
Мать. Садитесь, святой человек, к столу! Окажите честь нашему столу, кобзарь! Угощайтесь, гости мои милые!
Кобзарь (садится). Одну свадьбу отгулял, на другую попал!
Шевченко (подносит рюмку). Окропи душу, Остап.
Кобзарь (пьет). Пошла водка по животу, как брехня по селу!
Шевченко. А что, пане Остап, какие новости слышно на белом свете? Может, где-нибудь уху ножами хлебают, а ложками хлеб режут?
Кобзарь. Уху выхлебали, хлеб разрезали, да за господ взялись!
Шевченко. Может, где полицию лихорадка трясет или губернатора за печенку схватило?
Кобзарь. Не слушают ли нас чужие уши, Тарас?
Охрим. Все свои, господин кобзарь.
Борщ. Истинно так!
Свашка. Может, и так, а может, и нет.
Кобзарь. Не раз, бывало, кобзу мне ломали, не раз дорожную пыль своими плечами вытирал.
Ярема. Стоят соседи, кобзарь?
Кобзарь. Это ты, Ярема? А почему же вы не пришли да не стали рядом?
Охрим. Да ведь дороги к ним перерезаны! С чем пойдешь супротив солдатского оружия?
Шевченко. Восстали соседи или только собираются восставать? И где твоя шапка, Остап?
Кобзарь. А где же моя шапка, Тарас? Когда бежал через лес, не чуял под собой дороги, — поводыря своего потерял, не то что шапку.
Ярема. Не устояли соседи?
Кобзарь. Трое убитых, десять в кандалах, избитых плетями бессчетно, полсела горит!
Мать. Ох, горе мне, горе!
Шевченко. Казатчины захотели?
Кобзарь (речитативно). Ой, гудут леса, плачут лощины, стонут реки! Ой, где вы, да где вы, соседушки добрые, соседушки милые, замешкались, задержались?! Гей, жгут нас, режут, еще и пулями уничтожают! Ой, придите, прилетите, за правду встаньте!
Охрим. Дорога-то ведь перерезана.
Кобзарь. Нет головы, нет снасти!
Ярема. Кары панам, кары!
Шевченко (среди общей тишины берет у кобзаря кобзу, перебирает струны, начинает петь, голос его становится все крепче и крепче).
Нема в світі правди,
Правди не зіскати,
А звикла неправда
Тепер правдувати.
Кобзарь. Хорошим голосом начал, Тарас…
Що вже тепер правду
Ногами топтають,
А тую неправду
Вином напувають!
Охрим. Чтоб она захлебнулась!
Шевченко.
Що вже тепер правда
Сльозами ридає,
А тая неправда
З панами гуляє…
Мать. Гуляет, люди добрые, да еще как гуляет!
Шевченко.
Що вже тепер правда
Сидить у темниці,
А тая неправда
3 панами в світлиці…
Кобзарь (присоединяется к песне).
А хто святу правду
На світі шанує,
Хай топче неправду,
За правду воює!
Ярема. Барин Чухненко псарей к нам пригонит. Арапники длинные, в двенадцать ремней плетенные, еще и струна стальная! Рубашку вместе с мясом секут! Пришлет прислужника своего с винтовкой, помощника с саб: лей, возьмет сам пистоль в руки — берегитесь, казаки и крепостные!
Борщ. Отдавали пану послушенство!
Дед Иван. Не пугай, Ярема, уже сто лет, как пуганы!
Мать. Боже мой милый! Хотя бы свадьбу доиграть…
Шевченко. Догуляем, мама, есть и на господ управа.
Кобзарь. Уже барин и у вас в печенках?
Ярема. За моей невестой оконома присылал!
Кобзарь. А вы не дали?
Охрим. Да как же пускать на такое посмешище!
Кобзарь. Стоит ли из-за девки ссориться… Барская сила — пускай полакомится. Пока глаза у него вылезут!
Ярема. Господин кобзарь! А правда же где?!
Шевченко. Кобзарь шутит!
Кобзарь. Еще бы не шутить! От таких шуток я и убежал! Паны нарочно дразнят! Чем будете отбиваться, когда злость глаза заслепит?! Голыми руками?!
Дед Иван. Не голыми руками! Мать принесет топор из кладовки, а жених — вилы из сарайчика, а старший дружко — жигало из кузницы! Я — дубину, сосед — кол затешит, кум привяжет косу к ручке…
Оксана. Кобзарь правду сказал. Нужно мне идти…
Мать. Куда, доченька?
Оксана. К барину Чухненко.
Шевченко. Э нет, Оксана! Запрещаю, как посажёный отец!
Кобзарь. Мое дело — советовать, а ваше — злости набираться…
Ярема. Печет злость, до сердца доходит!
Дед Иван. Барская душа легонькая — пурх, и вылетит! Зачем долго советоваться… Пошли к барину, да и того…
Борщ. Побойтесь бога, дед Иван! Вы уже одной ногой на том свете стоите!
Дед Иван. А другой пойду гайдамачить!
Свашка. Может, пойдете, а может, и нет!
Мать. Сопелочка, сыграйте, спасибо вам!
На сопелке играют задиристую песню. В комнату входит сам пан Чухненко. На нем смушковая шапка, вышитая сорочка с красной ленточкой, синие штаны с поясом, белая чемерка, на