Шевченко. А тем временем возьмите пистоль, Охрим. Господин Кваша, ступайте, пока не поздно!
Кваша-Кашенко. Я уже отправляюсь… Я ничего не видел и не слышал…
Шевченко. А что же вы видели и слышали?
Кваша-Кашенко. Ни один человек не услышит от меня ни слова! Торжественно клянусь!
В лесу слышен выстрел.
Боже мой, кто это стреляет?
Шевченко. Это дерево упало…
Кваша-Кашенко. Смертоубийство!
Шевченко. Трухлявое и гнилое дерево…
Кваша-Кашенко. Я пойду, я побегу… Я с ума сойду в этом лесу!..
Шевченко. Дед Иван вернется, запряжет вам коня.
Кваша-Кашенко. Не нужно, умоляю вас, не нужно! Я пешком пойду, не нужен мне дед!
Шевченко. Дело ваше. Пошли, Охрим, время не ждет. (Берет ящик с красками.) На, Петро, неси! В добрый час! (Идет, Охрим и Петро за ним.)
Кваша-Кашенко. (крестится). Упокой, господи, душу раба твоего Тарасия! (Удирает в противоположную сторону.)
Шевченко и Охрим, а вместе с ними и Петро запевают:
А Перебийніс водить немного —
Сімсот козаків до бою,
Рубає мечем голови з плечей,
А решту топить водою!
С первыми же словами песни словно весь лес откликается на нее, подхватывает, несет.
Занавес
Кабинет генерал-губернатора Бибикова. Сводчатый потолок, стол, огромный шкаф, в канделябрах горят свечи. Бибиков ходит по комнате, размахивая одной рукой (другой руки у него нет), Кваша-Кашенко стоит, вытянувшись, в парадном мундире, поворачивая голову вслед за Бибиковым.
Бибиков. И вообще, милый мой Кваша-Кашенко, его величество наградил меня сверх заслуг, но я — демократ. Я пекусь о народе, как отец о детях. Ценю вашу, искренность, непосредственное обращение ко мне.
Кваша-Кашенко. Разве бы я осмелился, ваше высокопревоходительство, если бы не такое дело, которое может нарушить спокойствие нашего богохраннмого монарха…
Бибиков. Как ваше имя, отчество?
Кваша-Кашенко. Я не осмелюсь, ваше высокопревосходительство, вымолвить в присутствии вашего высокопревосходительства мое скромное имя, которое ничем не прославлено на государственном поприще.
Бибиков. Глупости, говорите!
Кваша-Кашенко. Заранее прошу прощения ваше превосходительство! Я родился в день трех святителей, их же церковь православная празднует на Новый год, то есть — Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста, ваше высокопревосходительство…
Бибиков. Который из трех? Три — это много.
Кваша-Кашенко. Григорий, ваше высокопревосходительство! А отец мой, скромный иерей, имел случай появиться на свет именно в день великомученика Федора Стратилата, ваше высокопревосходительство.
Бибиков. Григорий Федорович, таким образом?
Кваша-Кашенко. Так точно, ваше высокопревосходительство! Сознание того, что ваше высокопревосходительство удостаивает меня частного разговора…
Бибиков. Итак… Вы — Григорий Федорович, я — Дмитрий Гаврилович. Вам ясна моя мысль?
Кваша-Кашенко. Не имея высоких военных доблестей вашего высокопревосходительства, не смею осмелиться…
Бибиков. И между прочим — садитесь. Я человек простой.
Кваша-Кашенко. Я, ваше высокопрево…
Бибиков. Садитесь!
Кваша-Кашенко(садится, вскакивает, снова садится). Без меры возвеличенный, ваше высокопревосходи…
Бибиков. Мне пятьдесят четыре, вам — половина того. Понимаете смысл, э… Григорий Федорович?!
Кваша-Кашенко. Смею ли я не понимать, ваше… Дмитрий Гаврилович? Я перед вами — последний червь, а вы, как отец, как возлюбленный отец, в благоглаголании своем… (Достает платочек, громко сморкается.)
Бибиков. Ценю, ценю. Наш светлейший монарх, незримо присутствующий здесь, дает силы и разум отделять преступное от несущественного, священное от кощунственного, глубоко поэтическое от гайдамацкого…
Кваша-Кашенко. Когда я удирал из лесу, я не надеялся дожить до утра! Только поддержка господина помещика Чухненко, который чудом вырвался из разбойничьих лап, помогла мне спастись.
Бибиков. А Чухненко?
Кваша-Кашенко. Побежал к драгунам, ваше высоко…
Бибиков. Хвалю.
Кваша-Кашенко. Как я докладывал, разбойники держат в плену беспомощного поэта, аки волки невинного ягненка, ваше…
Бибиков. Не говорите! Шевченко далеко не ягненок, мой милый Кваша-Кашенко! Совсем не ягненок! Я не встречал ягненка с таким разъяренным пером! Можете представить, что он написал обо мне! "Безрукий черт" — как вам это нравится?!
Кваша-Кашенко(закрывает ладонями уши). Не слышу, ничего не слышу, ваше высокопревосходительство!
Бибиков. Во-первых, православный человек ни в коем случае не может быть чертом. А, что? Тем более — генерал-губернатор.
Кваша-Кашенко. Ясное дело, ваше высокопревосходительство!
Бибиков. Ага. Вы мне нравитесь, э… Григорий Федорович. Итак, по вашему мнению, бунт имеет тенденцию к распространению на другие имения? Не можете ли вы вспомнить, каких именно слов придерживались бунтовщики, какие требования, чем аргументировали, какой был толчок к бунту, их разговоры, ближайшие планы? Вы понимаете мой вопрос, э… Григорий Федорович?
Кваша-Кашенко. Понимаю, ваше высоко… Понимаю, Дмитрий Гаврилович… Я имел честь докладывать, что видел только двух бунтовщиков — старого деда и кузнеца Охрима.
Бибиков. И лес был полон гайдамаков?
Кваша-Кашенко. И лес был переполнен гайдамаками, ваше превосходительство!
Бибиков. Хорошо. То есть плохо! Почему же художник Шевченко не послушал вашего мудрого совета и не бежал вместе с вами, э… Григорий Федорович.
Кваша-Кашенко. Я притаился в кустах, а его…
Бибиков. Потащили на веревке?
Кваша-Кашенко. Потащили на веревке!.. Простите, не на веревке…
Бибиков. Добровольно пошел с бунтовщиками, не так ли?
Кваша-Кашенко. Ваше высокопревосходительство! Клянусь честью, насильно потащили! Спасайте его из пасти зверя, ваше высо…
Бибиков. Имейте в виду, что художник Шевченко в другом случае осмелился назвать меня "глупым капралом"!
Кваша-Кашенко. Мороз идет у меня по коже, ваше высокопревосходительство!
Бибиков. Совершенно неостроумно с его стороны: капрал — нижний чин, а я генерал-адъютант! Однако мы спасем неблагодарного художника Шевченко… Вы никому ничего не сообщали?
Кваша-Кашенко. Помилуйте, ваше превосходительство! Разве бы я осмелился?
Бибиков. Благодарю. Какой национальности, вы сказали, помещик, в именин которого вспыхнул бунт?
Кваша-Кашенко. Чистый наш, малоросс, ваше высокопре…
Бибиков. Гм. Плохо. Я предпочитал бы поляка. Вот где они у меня сидят — паны-поляки! Эксплуатируют русских крепостных, бунтуют против государства, плюют на православную религию, которую исповедует и его величество! Киевщина, Подолье, Волынь — это не генерал-губернаторство, которым я управляю, это паскудство! Не возражайте! Это — дрянь!
Кваша-Кашенко. Я только преподаватель гимназии, ваше…
Бибиков. Знаю. Кроме того, вы патриот, да, да, я вижу. Кто составлял дворянские списки по этим губерниям?
Кваша-Кашенко. Видимо, его величество, ваше пре… высо…
Бибиков. Негодяи составляли, ежели хотите знать! Получили привилегии русского дворянства, а привычки затаили волчьи! Сговор, бунт, крамола! Вы знаете, сколько я вышвырнул из дворянских списков по моему генерал-губернаторству? Не знаете? Восемьдесят одну тысячу фамилии! Как вам это понравится? Кроме того, в "сомнительные" дворяне записал двадцать две тысячи! "Правильных" дворян оставил пятьсот семейств — это вам что?!
Кваша-Кашенко. Все в руке божьей, ваше высокопревосходи…
Бибиков. Начинают, можно сказать, против самодержца революцию и хотят оставаться в дворянах его величества государя императора! Нет, господа поляки! Я вижу вас насквозь! Моя святая обязанность защищать православных крепостных от католиков!
Кваша-Кашенко. Господин Чухненко православный, ваше…
Бибиков. Я ввожу "инвентарные правила", которые будут определять обязанности крепостного перед барином. Народ — это государственное добро. Глупая шляхта не знает границ своим претензиям. Бунты дорого мне стоят. Его величество подал августейшую мысль нормировать труд крепостных. А то, чего доброго, вовсе откажутся быть крепостными.
Кваша-Кашенко. Профессор Костомаров, ваше высокопревосходительство, научно доказывает, что крепостничество якобы великое зло, не совместимое с принципами христианской религии, ваше высо…
Бибиков. Глупости! Наука господина Костомарова непатриотична!
Кваша-Кашенко. Великий пример христианского подвига подают нам просветители всеславянские…
Бибиков. Кому это нам, э… Григорий Федорович?
Кваша-Кашенко. Вообще, всем культурным силам общества, призванным повелением его императорское величества к труду на ниве христианской добропорядочности и веры, ваше высокопревосходи…
Бибиков (незаметно шире приоткрывает дверцы шкафа за спиной Кваши-Кашенко). И в какой степени, вы думаете, университет святого Владимира заражен этими идеями профессора Костомарова, э… Григорий Федорович?
Кваша-Кашенко. Приношу искреннейшие извинения, ваше…
Бибиков. Дмитрий Гаврилович!
Кваша-Кашенко. Дмитрий Гаврилович… Осмелюсь доложить… Я не подготовлен к такому вопросу, ваше…
Бибиков. Хорошо, подготовитесь потом. Только не крутить мне! Всю правду на стол!