Монстр пролетел мимо. Его глаза были бледно-золотистыми, с вертикальными зрачками холодными и высокомерными. Его величественная фигура исчезла в море бессознательного всех живых существ.
Дракон… Дракон разума! Подпрыгнув на месте, Одри огляделась, словно испугавшись, что кто-то заметит её неэлегантное поведение.
Походив туда-сюда, она почувствовала удовлетворение своим приключением.
Да, традиция поклонения драконам возникла здесь не на пустом месте. Они живут в бессознательном… Одри подавила желание похвалить саму себя и решила немедленно возвращаться.
Одри больше не хотелось искать приключений, она чувствовала, что ещё не готова. Сначала она хотела просить совета у мистера Шута или мистера Повешенного со всеми остальными в Клубе Таро на следующей неделе.
Одри вернулась тем же путём, каким и пришла, поднявшись по горе собственного сознания. Затем она скомандовала себе проснуться и успешно пробудилась.
…
В этот момент Даницу разрешили вернуться в номер.
Взглянув в сторону Германа, пират смущённо улыбнулся:
— Вы же никому не расскажете то, что сейчас видели?
Глава 558. Аномалии
Клейн не ответил ни «да», ни «нет». Вместо этого он сказал по пути к спальне:
— Про этот вопрос.
— Да, да этот вопрос! Сущая безосновательная клевета! Кроме того, я всё отрицал, — придя в восторг, пират даже подчеркнул, что никогда в этом не признавался.
— Я уточню это у твоего капитана, — Герман слегка качнул головой.
Уточню... Даниц уставился прямо вперёд, у него отвисла челюсть, а лицо исказила болезненная гримаса.
Он тоже кое-что понимал, поэтом быстро прекратил спорить и выдавил из себя улыбку:
— Что я могу для Вас сделать?
— Присматривай лучше за передатчиком, — лишь способности Клоуна помогли Клейну удержать лицо.
— Да, хорошо, — Даниц быстро согласился на все условия.
— Вы же не будете ничего уточнять у моего Капитана, верно? — увидев, что Герман Воробей развернулся и пошёл к спальне, не мог не задать очень важный для себя вопрос Даниц.
— Хорошо присматривай за передатчиком, — сказал Герман, повернув дверную ручку.
Толкнув дверь, Герман оказался в спальне. У него получилось закрыть дверь до того, как он разразился смехом.
***
На следующее утро сразу после завтрака Клейн переоделся по местной моде. Сменив облик, он вышел наружу, оставив Даница в одиночку, приглядывать за передатчиком.
По пути, Клейн снова сменил облик, став похожим на аборигена. Найдя специализированный магазин, он купил пару парусиновых рукавиц, саван и мешок для трупов. Сориентировавшись на местности, Клейн нашёл мост и умершую под ним в грязи женщину.
По-прежнему стояла прохладная, зимняя для этих мест погода, поэтому труп ещё не начал гнить, но вонь от ран казалась настолько сильной, что Клейн едва сдержался, чтобы не стошнить.
Из-за недавних событий, в Байаме был строгий комендантский час, да и кладбище до рассвета закрыто, поэтому у Клейна не вышло приступить к захоронению останков женщины, которая хотела жить как человек.
Вытащив маленький металлический флакон, он капнул немного масла на руку и втёр в кончик носа. У него перехватило горло, а ноздри заполнил аромат мяты, перемешанный с чистящим средством. Запах быстро отрезвил, словно Клейн погрузился в наполненную льдом ванну и больше он ничего не чувствовал.
Убрав металлический флакон, Клейн натянул на себя рукавицы, шагнул вперёд и присел около останков женщины. Расстелив саван, он начал бережно перекладывать на него труп.
Закинув мешок на плечо, Клейн до окраин шёл по самым оживлённым улицам и делал это намеренно. По узкой тропинке, где не могла проехать даже карета, он начал свой подъём в гору. Именно там располагалось предназначенное для местных кладбище, подготовленное Церковью Повелителя Штормов и канцелярией генерал-губернатора. Не местных же, например бизнесменов, авантюристов и просто уроженцев Лоэна, Интиса и Фейнапоттера, поселившихся здесь в Байаме, хоронили на кладбищах с другой стороны города — на равнине, окружённой лесом.
Взбираясь всё выше и выше, Клейн оказался на безымянном кладбище, где и нашёл дремлющего сторожа.
— Как ты хочешь его похоронить? — сторож указал на мешок, — если бесплатно, придётся подождать, пока в морге не накопятся трупы, затем их кремируют и похоронят в общей могиле. Конечно, будут и священники, которые помолятся за упокой их души. 5 сулов и у него будет урна и отдельная ниша. 2 фунта — урна и могила с надгробным камнем. А если не хочешь кремации, тебе понадобится гроб. Вон там. Цены разные, в зависимости от дерева.
Задумавшись, Клейн достал пять сулов банкнотами и передал сторожу.
— Имя? — пересчитав деньги, сторож достал перьевую ручку и спросил, уже более приветливым голосом.
Он не был грамотным, просто хотел нарисовать символы, которые помогут ему запомнить.
Помолчав секунду, Клейн сказал:
— Бурди.
— Бурди... — сторож повторил низким голосом и нарисовал только ему понятный значок.
— Можно написать эпитафию, — сказал он, не поднимая головы.
— Она — человек, — помолчав пару секунд, добавил Клейн.
— «Она — человек»? Какая странная эпитафия... — пробормотал сторож, добавив, — у тебя есть её фотография? Да, знаю, что нет.
Но, не закончив фразу, увидел протянутое ему «фото». Это был нарисованный Клейном при помощи ритуала портрет. Который в точности повторял внешность девушки до того, как она заболела. Чтобы не навлечь на себя подозрений, Клейн использовал фотобумагу и технику рисования, делающую портрет похожим на фото.
Сторож удивился, но ничего не сказал. Быстро всё записав, он не без помощи Клейна отнёс мешок к хижине, где находились священники. После заупокойной молитвы и кремации, пепел ссыпали в урну, с выбитыми на ней эпитафией и наклеенной фотографией, тем самым завершив похороны. Перед тем как уйти с кладбища, Клейн окинул её долгим взглядом.
Спускаясь с горы, он увидел Байам во всей его целостности. Бледно-голубое почти зелёное море. Пустое, так далеко, как только видел глаз. Паруса в гавани и вздымающиеся вверх дымоходы. Пересечения улиц, по которым сновали люди. Окружающие город усадьбы, словно утопающие в зелени. Вдалеке виднелись широкие дороги и прямые рельсы... Всё это было словно прекрасная картина, нарисованная рукой мастера. Её переполняла жизнь, которую сложно было передать.
***
Ян Коттман, высокопоставленный диакон Уполномоченных Карателей Церкви Повелителя Штормов застыл на краю часовой башни собора Волн. Он глядел на море и растянувшиеся вдоль побережья горы.
Байам был довольно чистым городом, так как основное угольное и сталелитейное производство располагались в других городах. А главной здесь была торговля пряностями, бордели и казино, хранение и транзит грузов. Городу недоставало полноценной промышленности, но в году было не так много дней, когда уголь требовался для обогрева жилищ.
Как только Ян Коттман отвёл взгляд, он заметил взбирающегося по винтовой лестнице Уполномоченного Карателя.
— Ваше Высокопреосвященство, есть новая информация, — Уполномоченный Каратель ударил правой рукой по левой стороне груди.
— О чём? — атлетичный Ян Коттман развернулся.
— Новости из Сопротивления. Они получили ответ от Калвети и создают новые статуэтки, — Уполномоченный Каратель передал Яну клочок бумаги.
— Новые статуэтки? — Коттман развернул записку и пробежался по ней глазами.
Развернувшись в сторону острова, покрытого плотным пологом листвы, Ян задумался, но через некоторое время сказал:
— Ищите аномалии в море вокруг архипелага.
Он был уверен в одном — что тот загадочный человек, похитивший эссенцию Калвети, не уплыл из прибрежных вод архипелага Рорстед. Это подтверждалось тем фактом, что он мог притворяться Калвети и отвечать на мольбы верующих.
Ян Коттман хорошо себе представлял, что эссенция, оставшаяся после Калвети, который сошёл с ума, представляет опасность вне зависимости от того, превратили ли её в артефакт или нет. Следовательно, должна проявить себя в окружающих водах.
Более того, он верил, что тому человеку будет нелегко подобрать нужный метод запечатывания. А даже если он его и найдёт, то не сможет контролировать артефакт во время ответа на молитву, следовательно, так он проявит себя. Это и будет зацепкой!
— Так точно, Ваше Высокопреосвященство, да благословит Вас Шторм! — Уполномоченный Каратель поклонился.
***
Оказавшись в Баяме, Клейн вернул себе привычный облик и вернулся в гостиницу, наняв извозчика.
Открыв дверь, Клейн увидел застывшего перед передатчиком Даница, у которого было очень странное выражение лица.
— Есть что-нибудь? — спросил Клейн полушёпотом.
— Нет, нет, — приподняв правую руку, Даниц потряс зажатыми в ней листами бумаги, — награда! Мою награду подняли до 5 500 фунтов...
Это почти равнялось награде за Стального Мавети!
Такие огромные деньги за его голову не давали Даницу даже выйти из комнаты. Всё, что ему оставалось — это сидеть и слушать радио.
Подобное признание искушает... Клейн не знал, как ему реагировать, поэтому безразлично сказал:
— Это только начало, мистер 10 000 фунтов.
Вот дерьмо! Даниц мысленно выругался, но не посмел проявить неуважение.
Всё это сотворил Герман. Почему они поднимают мою награду? Сучьи дети из Церкви Повелителя Штормов! Он выдавил из себя улыбку и покачал головой, но его лицевые мышцы слабо подёргивались.
Едва сдержав смех, Клейн отвернулся от Даница и пошёл к себе в спальню. В этот момент он увидел, как перед ним появилось письмо и медленно спланировало вниз, к полу. Вытянув правую руку, Клейн успел его подхватить.
Посланник даже не показывался и просто швырнул письмо? Цыкнув языком, Клейн вскрыл послание и принялся читать.
...Есть два метода получить посланника. Первый — это тщательно выверить описание, провести ритуал, призвать сущность духовного мира и подписать договор. А второй — самому зайти в духовный мир и найти подходящего тебе посланника. Заручившись согласием, подписать договор и составить точное описание этого существа.