На ней в тени стояла зеленая брезентовая палатка. В таких я обычно жил, когда воевал во Вьетнаме. В них свободно помещаются четыре человека. Вход в палатку был зашнурован. Рядом с ней стоял переносной набор приспособлений для барбекю и два складных брезентовых стула. Трава вокруг была вытоптана.
Мое открытие озадачило меня. Неужели это и есть любовное гнездышко? Трудно было поверить, что Нэнси встречается здесь с любовником. В палатке, наверно, жарко как в печке.
Я старался не двигаться, гадая, нет ли там кого сейчас. Судя по зашнурованному входу, никого внутри быть не должно. Оглядевшись, я облюбовал большой цветущий куст недалеко от тропы и, пригнувшись, бесшумно подобрался к нему и спрятался. Отсюда меня видно не было, но палатка просматривалась хорошо.
Надо мной отчаянно жужжали москиты. Если не считать этого и щебета птиц, в джунглях стояла тишины. Я обтер пот с лица, открыл сумку и отхлебнул из термоса. Очень хотелось закурить, но я опасался, что дым меня выдаст. Оставалось сидеть и ждать. Ожидание оказалось долгим, томительным. Я то и дело смотрел на часы. Когда стрелки подошли к восьми сорока пяти, вдруг послышалось насвистывание, кто-то приближался к палатке, и я распластался на земле. Затем зашуршали опавшие листья и зашелестели виноградные лозы — видно, их нетерпеливо раздвигали в стороны. Идущий не сомневался, что вокруг никого нет. Он не соблюдал никаких предосторожностей.
Вглядываясь сквозь листья, я увидел, что в дальнем конце поляны из зарослей вышел мужчина. На глаз я дал бы ему лет двадцать пять — двадцать шесть. Его длинные черные волосы давно не знали гребенки. Лохматая борода почти скрывала лицо. На нем была темно-зеленая рубашка с длинными рукавами и черные брюки, заправленные в мексиканские сапоги. В одной руке он держал удочку, в другой — уже вычищенные и выпотрошенные две большие рыбины.
Пока он, присев, разжигал печурку для барбекю, я лежал неподвижно и совещался сам с собой. Может ли быть, что этот крутой хиппи и есть Уолдо Кармайкл? Вряд ли, но все возможно. Глядя, как он ловко управляется со своим делом, как перекатываются мускулы под его пропотевшей рубашкой, я подумал, что такая девушка, как Нэнси, вполне могла им плениться.
Когда рыба зашипела на решетке, парень расшнуровал вход в палатку и вошел внутрь. Через минуту он вернулся, держа железную миску, нож и вилку. Я ждал, пока он поест. Но когда он кончил и стал закапывать мусор, я решил, что пора действовать. Бесшумно двигаясь, я снова переметнулся на тропу. Поднявшись во весь рост и нарочно шумно поддавая ногами опавшие листья, я двинулся к поляне. А дойдя до поворота, даже засвистел, Я хотел предупредить его о своем приближении. Чутье подсказывало мне, что возникнуть перед ним внезапно было бы ошибкой.
Выйдя на поляну, я обнаружил, что он стоит перед палаткой, держа в руках ружье, и направлено это ружье прямо на меня.
Я остановился как вкопанный и улыбнулся самой своей дружеской улыбкой:
— Привет! Извините, что напугал. Я-то вообразил, что здесь один-одинешенек, весь остров к моим услугам.
Незнакомец опустил ствол, так что он смотрел теперь на мои ноги, но я видел, как он напряжен.
— Кто вы? — У него был низкий хрипловатый голос.
Чувствовалось, что я нагнал на него страху.
— Барт Андерсен. Ничего, если я к вам подойду? Это ружье выглядит очень грозно. — Я снова расплылся в улыбке. — Пальнет еще…
Словно загнанный в угол кот, незнакомец не спускал с меня глаз:
— Стойте, где стоите! Что вам здесь нужно?
— Ищу пещеру Чернобородого, — ответил я. — Не знаете, где она?
— Бросьте! Здесь нет никаких пещер.
— Серьезно? А парень в «Нептуне» уверил меня, что пещера именно здесь.
— Говорю вам, хватит!
— А вы что, вроде как отшельник? — Не переставая улыбаться, я сделал шаг вперед. Ружье взметнулось вверх.
— Стойте! Больше повторять не буду! — В его голосе звучала явная угроза.
— Да бросьте вы! Чего вы кипятитесь? Не хотите же вы…
Раздался выстрел. Листья у моих ног столбом поднялись вверх.
Ружье надо было перезарядить, и я не стал терять времени даром. Пока он искал второй патрон, я бросился на него.
Его рефлексам позавидовала бы и кобра. Если бы не моя вьетнамская тренировка, он бы меня изувечил — нацелился ударить меня между ног, но удар, весьма мощный, пришелся по бедру, и я отлетел назад. Пока он снова заносил ружье, я кинулся на него и сильно ударил вниз живота. Воздух со свистом вырвался из его груди, как из проколотой шины, и он упал на колени. Пока он пытался наполнить легкие воздухом, я резко ударил его сзади по шее. Он упал лицом вниз.
Я быстро подошел к палатке и заглянул внутрь. В ней стояли две кровати, между ними складной стол, а в углу таз для умывания на шаткой подставке. На столе с одной стороны лежали женская щетка для волос, расческа, зубная паста, дезодорант и пудра. С другой стороны — сигареты, дешевая зажигалка, зубная щетка и кружка.
Я оглянулся на незнакомца. Он пошевелился. Я подошел, поднял ружье, удалился на некоторое расстояние и стал ждать.
Постепенно он пришел в себя, с трудом встал на колени, с трудом поднялся. Гневно глядя на меня, он тер рукой спину.
— Не будем ссориться, — сказал я, напряженно следя за ним, в его грифельно-серых глазах затаился опасный блеск.
— Что вы тут делаете? — воскликнул он. — Только хватит пороть чушь насчет пещеры Чернобородого. Что вам здесь надо?
— Ну, скажем, хочу, как и вы, отсидеться в тишине и покое. — Я снова улыбнулся. — Эти острова словно созданы для того, чтобы на них укрыться, пока не похолодает.
У него сузились глаза.
— Вы что…, дезертир?
— Давайте будем считать, что я просто хочу тишины и покоя, — повторил я. — Если у вас тот же настрой, я, может, вам и доверюсь. А вас что сюда забросило?
Он поколебался, потом пожал плечами:
— Сбежал из армии полгода назад. Сыт по горло.
Я ни минуты не сомневался, что он врет. Он не был похож на служащего в армии. Отбыв три года в войсках, я сразу чую бывшего солдата.
— Что ж, местечко тут недурное, и палатка у вас хорошая. Долго собираетесь здесь жить?
— Сколько захочу! Для вас тут нет места. Ищите себе другой остров.
У меня из головы не шли принадлежности женского туалета, которые лежали на столе. Интересно, он здесь не один, а с женщиной? Или это вещи Нэнси?
— Ну ладно, — сказал я. — Я бы рад вам составить компанию, но раз вы против, — я пожал плечами, — придется поискать счастья в другом месте. Удачи, солдат. — Я повернулся, подошел к кусту, за которым прятался, и поднял свою сумку.
— Как вы сюда добрались? — спросил он.
— Так же, как и вы. — Я помахал ему рукой и зашагал по тропе к лодке.
Не прошло и трех минут, как я услышал, что он крадется за мной следом. Чувствовалось, что опыта войны в джунглях у него нет, но все же он двигался довольно бесшумно. Если бы я не был начеку, я бы ничего не заметил. Я шел, не останавливаясь, прямо к лодке. Знал, что он в нескольких шагах от меня, но он не показывался. Видно, просто хотел убедиться, что я уеду.
Я сел в лодку, отвязал ее, запустил подвесной мотор и поплыл по длинному темному тоннелю к морю. Я не сомневался, что он будет следить за мной, пока я не скроюсь. Поэтому я поплыл обратно к гавани, но, когда острова скрылись за горизонтом, изменил курс и повернул к острову Мейткомб-Кей, остановился у маленькой пристани и прошел по набережной к бару для рыбаков.
Бармен-негр взглянул на меня, и его черные глаза выразили удивление, а губы тут же расплылись в улыбке.
— Почудилось мне, будто я снова в армии, босс, — проговорил он. — Этот камуфляжный костюм напоминает о прошлом.
В баре было пусто — только он и я. Я сел на стул.
— Пива!
Он откупорил бутылку и налил. Я зверски хотел пить, такая жажда свалила бы и верблюда. Залпом выпив стакан, я закурил.
— Изучаю пиратские острова, — пояснил я. — В здешних зарослях без такого обмундирования пропадешь.
— Это точно. — Он налил мне снова. — Кроме птиц, там и не живет никто. Когда-то, говорят, жили, но это до меня было. Сейчас там ни души.
— Угостись тоже.
— Нет, спасибо, босс, мне еще рано. Я взглянул на часы. Было немногим больше одиннадцати.
— Ну а удочку с наживкой смогу тут раздобыть? — спросил я. — Я в отпуске, хотел погреться на солнышке.
— Я дам вам свою. Я ведь видел, как вы приплыли. Лодку, наверно, у Тони взяли?
— Да, у него. Взял напрокат на целый день. Так дашь мне удочку?
— Конечно, сейчас найду ее. — Он скрылся за грязной занавеской, и мне было слышно, как он там возится.
Немного погодя он вышел, неся хорошенькую маленькую удочку и банку с наживкой.
Я положил на стойку свои последние пятьдесят долларов.
— На всякий случай, вдруг я свалюсь за борт, — усмехнулся я, беря у него удочку. — До пяти я вряд ли вернусь. Ничего?
Он подвинул деньги обратно ко мне:
— Мы же с вами ветераны, босс. От вас мне никаких залогов не надо.
Я был рад заполучить свои деньги обратно. Поблагодарив бармена, я вернулся к лодке. Выйдя в открытое море, приглушил мотор и снова переоделся в свой обычный костюм, засунул форму в сумку и опять поплыл к островам. Обогнув ручей, ведущий к убежищу хиппи, я остановился в четверти мили от устья под плакучими ветками деревьев. Распаковал бутерброды и принялся жевать и думать.
Почему этот парень прячется тут, на острове? Он не дезертир. Он здесь вдвоем с какой-то женщиной, или вещи на столе все же принадлежат Нэнси? «И еще, — подумал я, — такая палатка стоит недешево. А у хиппи с виду за душой и десяти центов не наберется. Значит, его содержит Нэнси».
От нечего делать я начал удить, однако настроения не было. Меня одолевали сомнения и догадки, но я так ничего и не придумал. Мне не хватало информации и фактов. Тем не менее ситуация меня интриговала.
Около трех часов я услышал отдаленный рокот мотора. Убрав удочку, я схватился за свисающие ветки и подтянул под них лодку.