— Еще бы. Увидимся, — махнул ему рукой Том.
— Фу-у! — с облегчением выдохнула Шила.
Том молчал. Он думал про стоящую у них в гостиной коробку, набитую такой кучей денег, какую он и вообразить себе не мог.
Наверняка, подумал он, за них причитается крупное вознаграждение. Казино ведь застраховано. Только надо было сразу пойти в полицию. Как он объяснит задержку? Ему стало не по себе.
— А ведь они могут нас подстеречь, — произнес он.
— Они? Там же только один… ему за шестьдесят, щуплый. Сам же слышал по радио, — презрительно скривилась Шила.
А Тому действительно стало страшно.
— Этот человек… вдруг у него пистолет?
— Ну и что? Ну, пистолет… а у нас два с половиной миллиона! Если ты не можешь с ним сладить, то я сделаю это запросто!
Том покачал головой.
— Какая смелая! Все-таки я считаю, нужно пойти в полицию.
— Господи, боже мой! Никакой полиции!
Они подъехали к своей машине. Том вылез из «бьюика».
Записка, которую он оставил, была на прежнем месте. Он выдернул ее из-под щетки и сунул в карман. «Хорошо, — немного успокоился он, — хоть в чем-то повезло».
Вернувшись к «бьюику», он достал новый масляный насос, который захватил по дороге в мастерской «Дженерал моторз», и занялся его установкой. Вскоре, потарахтев и поурчав, машина уехала.
Мейски собрался с силами и спустился к «бьюику». Ему с трудом удалось вставить ключ в замок багажника — так дрожала рука. Он поднял крышку и обмер. В порыве бешенства он плюнул в пустой багажник.
Все-таки они нашли коробку!
Том загнал машину в гараж и заглушил двигатель.
Они торопливо прошли через кухню в гостиную. Постояли, глядя на коробку, потом Шила открыла ее.
— Вот не думала, что когда-нибудь в жизни увижу столько денег, — проговорила она сипловатым от волнения голосом.
Том упал в кресло. Его знобило и трясло от страха.
— Их нельзя брать себе. Нужно сообщить в полицию.
— А мы возьмем… все до последнего доллара. — Она подошла к бару, плеснула в два стакана по внушительной порции виски.
Том выпил виски залпом. Спиртное подействовало. Настроение улучшилось, и появилась какая-то бесшабашность.
— Никто не знает, что деньги у нас, — сказала Шила. — Это подарок судьбы. Мы не откажемся от него.
Том почувствовал, как внутри у него разливается тепло.
— Ладно… допустим, у нас хватит глупости взять деньги, да? А тратить-то их нельзя. Ведь каждой собаке в нашем городе известно, что мы вечно сидим без гроша. Ну и как тут быть?
Шила сосредоточенно поглядела на него, отметив про себя, что теперь он на верном пути.
— Ждать. Через несколько месяцев их можно будет без всякого риска вывезти отсюда. Не на век же перекрыли дороги. Когда шумиха уляжется, мы и рванем.
— Ну? А сейчас-то куда эту чертову коробку девать? Здесь, что ли, оставить?
— Нет, мы ее закопаем. Под кухонным окном…
— Ты соображаешь, что можно загреметь на двадцать лет?
— А ты соображаешь, что у нас два с половиной миллиона?
Том знал, что поступает дурно, но даже муки совести не могли перетянуть соблазна прибрать к рукам такое богатство.
— Ладно. Ты сама лезешь в омут. Сейчас что делать с коробкой?
— Давай поставим ее в свободной спальне. И накроем стеганым покрывалом.
— Тебе нельзя будет отлучаться. Это ты понимаешь?
— Сторожить кучу денег — не такой уж каторжный труд.
Он помолчал в нерешительности и сдался.
Они перетащили коробку в спальню и придвинули к стене. Шила сняла с кровати покрывало и набросила на коробку.
— Ступай. Не забудь принести что-нибудь к ужину.
На Тома вдруг нахлынуло страстное желание.
— Если уж мы в этом заодно, — произнес он нетвердым и хрипловатым голосом, — давай будем заодно во всем.
Она угадала в его взгляде отчаянное желание и в который раз убедилась в своей полной власти над ним.
— Ну, ладно… будь по-твоему…
Когда Том ушел, она приняла душ. Потом, голая, вернулась в спальню, откинула с коробки покрывало и, присев на корточки, долго перебирала деньги.
Вот, думала она, где сила… ключ к той двери, за которой таится мир ее мечты. Перво-наперво она купит норковую шубку, после — бриллиантовое колье, а уж потом — все, что приглянется. Она вообразила дом о шести спальнях с отдельными ванными комнатами, с просторным холлом, с большим садом и с китайской прислугой. Потом ей представился темно-бордовый автомобиль марки «бентли» и шофер-японец в темно-бордовой форме.
Шила выпрямилась, огладив свое тело длинными пальцами, приподняла груди, вздохнула и начала одеваться.
Настанет день, когда Тому придется указать на дверь. В нем нет размаха… решительности. Она наметила себе темноволосого, рослого, сильного, такого, чтобы его уважали метрдотели и чтобы знал, как позаботиться о женщине.
Не в силах устоять перед искушением, она вынула из коробки три пятисотенных бумажки, заткнула за чулок. До чего же приятно было ощущать кожей такую кругленькую сумму.
Она открыла платяной шкаф и с пренебрежением оглядела его содержимое. Господи! Какая убогая куча тряпья!
Накрасившись и причесавшись, Шила перешла в гостиную. Она посмотрела на свои дешевые ручные часики. Половина двенадцатого. Шила нахмурилась: она вдруг ясно представила, что отныне будет сидеть в четырех стенах. Денег — куры не клюют, а… сколько времени уйдет впустую!
Она проголодалась. Сандвичи ела, вышагивая по гостиной. Ей не сиделось на месте. Она все жалела о вынужденном бездействии, а ведь уже можно было бы швырять тысячи направо и налево.
Только Шила прикончила второй сандвич, как раздался звонок в дверь. Она вздрогнула от неожиданности и замерла, а сердце заколотилось как бешеное. Она пошла к входной двери.
На пороге стоял Гарри Дилан.
— Вы, верно, забыли, что мы условились о встрече, — сказал он и помахал бутылкой «Старых роз». — Жена ушла за покупками. А я думаю, дай загляну.
Шила смерила его взглядом, помялась и решила, что на безрыбье и рак рыба.
— Что ж… заходите.
— Мистер Уайтсайд ушел на службу, да? — Дилан ощупывал ее глазами. Он облизнул губы кончиком языка.
— Да… он на работе.
Она провела его в гостиную.
Шила взглянула на поданные ей счета за газ и электричество и небрежно бросила их на стол.
— Муж заплатит. — Она твердо посмотрела Дилану в глаза. — Он никогда не оставляет мне денег.
— Наверное, все мужья одинаковы, — нервно засмеялся Дилан. Он никак не мог унять свои бесстыжие глаза. — Может, пропустим по глоточку, миссис Уайтсайд?
— Почему бы и нет?
Шила подала стаканы, содовую и лед. Все время, пока ей пришлось ходить взад-вперед, она чувствовала на себе его взгляд.
— Вы слыхали про ограбление Казино? — спросил он, щедро наполняя стаканы. — Шумное дело. Два с половиной миллиона!
— Да, по радио говорили. Что бы вы стали делать с такими деньгами, мистер Дилан?
— Не знаю… право. Я много лет прослужил в банке. И, поверьте, знаю цену деньгам. Так вот что я скажу… это чересчур крупная сумма. Обычный человек растеряется при виде таких денег.
Шила с трудом удержалась от презрительной усмешки.
— Ну, не знаю. Деньги расходятся быстро.
— Только не такая сумма. Тут голова кругом пойдет. К тому же там одни пятисотенные купюры. А купюра такого достоинства вызывает подозрение.
— Что же, у людей не бывает по пятьсот долларов одной бумажкой?
— Бывает, конечно, но не у многих. А банки будут теперь настороже. — Они потягивали виски, и Дилан не мог оторвать глаз от ее ног. — Так вы хорошо отдохнули?
Она не слышала его. Она думала… прикидывала, стоит ли верить на слово этому старому дураку. Пожалуй, не стоит.
— Миссис Уайтсайд… вы замечтались, — рассмеялся Дилан. — Летаете где-то далеко… вы хорошо отдохнули? Вам понравилось?
Опять он за свое? Ей вдруг сделалось невыносимо скучно.
— Да… великолепно. — Она допила виски и встала. — Ну… извините, что выгоняю, но мне нужно распаковаться. Вечером Том рассчитается с вами. Спасибо за угощение.
Дилан опомниться не успел, как Шила выставила его за дверь.
Глава 8
В двадцать минут пополуночи Том встал.
— Можно приниматься за дело, — сказал он. — Хватит ждать.
— Лучше выйди и проверь, нет ли где света.
Том открыл заднюю дверь и вышел в сад.
Стояла душная ночь. Том медленно прошел по садовой дорожке до забора, посмотрел по сторонам. Все соседние бунгало были погружены в темноту. Он поспешил к дому, а тем временем навстречу ему вышла Шила.
— Тихо?
— Да… сейчас возьму лопату. Иди к забору и поглядывай.
Выкопать яму оказалось труднее, чем он думал. Клумба пустовала, они не засадили ее, и земля слежалась.
Наконец он вылез из ямы и оглядел ее сверху. На его взгляд, этой глубины было достаточно.
— Угрохал полтора часа на крошечную ямку! — с упреком бросила она. — Что ж ты за мужик?
— Заглохни! — разозлился Том. — Земля как камень.
Они зашли в спальню, где стояла коробка, уже обернутая полиэтиленовой пленкой, оттащили ее в сад и опустили в яму.
Спустя двадцать минут они вернулись в гостиную. Том налил себе изрядную порцию виски. Он был грязный, потный и взвинченный.
— Это психоз. Нам в жизни не истратить столько денег! Неужели недостаточно вознаграждения?
— Значит, мы психи, — ответила Шила. — Прими душ и ложись.
— А если кто-нибудь откопает коробку, пока мы спим?
— Ты что, хочешь сторожить всю ночь? Так валяй.
Он в изнеможении поглядел на нее.
— Какая-нибудь собака может…
— Да угомонись ты! — Она ушла в спальню.
Том постоял в задумчивости и отправился в душ. Горячая вода немного успокоила его. Зайдя в спальню, он успел заметить, как метнулась украдкой рука Шилы.
— Что у тебя там?
— Ничего.
— Ты брала из коробки деньги?
— Нет!
— Врешь! — Он с силой толкнул ее, и она упала спиной на кровать. Тогда он выдвинул ящик. Однако денег там не оказалось.