— Сию минуту, — пробормотал полуживой от страха Гарри и чуть было не добавил «сэр».
Налетчик обошел стол и направился к туалету, держа револьвер нацеленным на Гарри. Он открыл дверь туалетной комнаты и остановился за ней так, что его нельзя было заметить с улицы.
— Открывай сейф! — нетерпеливо повторил он команду. — Чего тянешь?
Гарри выдвинул нижний ящик стола, в котором рядом с ключом от сейфа лежал автоматический пистолет сорок пятого калибра, купленный владельцем мастерской на всякий случай. Мальчишка посмотрел на оружие и заколебался. Успеет ли он схватить пистолет и выстрелить первым? Энсон заметил, как нерешительно топчется возле стола Гарри, и понял, что в ящике лежит револьвер.
— Не двигаться! — заорал он. — Назад! Руки вверх, щенок!
Крик привел Гарри в ужас. Он безропотно отошел от стола и поднял руки. Энсон приблизился, взял револьвер и, возвратившись в свое укрытие, положил оружие на кафельный пол возле порога.
— Отпирай сейф! — гаркнул он. — Да пошевеливайся, не то уложу на месте!
Гарри повиновался. Тяжелая дверца сейфа, скрипнув, распахнулась. Энсон бросил встревоженный взгляд в окно.
— Отойди в сторону, стань лицом к стене и не шевелись, — приказал он.
Гарри мгновенно выполнил команду. Энсон подошел к сейфу, наклонился и вытащил из него большую жестяную коробку. Открыв ее, он взволнованно перевел дух: в коробке лежали толстые пачки ассигнаций. Энсон начал лихорадочно запихивать деньги в карманы, когда до его слуха донесся шум мотора полицейского «харлея». «Проедет или остановится? — подумал он, судорожным движением швыряя пустую коробку обратно в сейф. — Господи, хоть бы пронесло!»
— Сядь за стол, — сдавленным голосом приказал он Гарри. — Быстро! И учти: тебя, в случае чего, пристрелю первым.
Гарри направился к столу и медленно сел в кресло. Мотор мотоцикла коротко взревел у самой двери мастерской и затих. Лоб Энсона покрылся холодным потом. Метнувшись к туалету, он прикрыл за собой дверь, оставив лишь маленькую щелку, и тихо выругался: через щель не было видно Гарри.
Паренек огляделся, удостоверился, что находится вне поля зрения грабителя, и, быстро схватив блокнот, написал: «Нападение. Вооруженный человек в туалете».
Дверь распахнулась, и вошел громадный розовощекий полицейский. Он частенько наведывался сюда по ночам, и Гарри обычно угощал его чашечкой кофе.
— Привет, дружок, — бодро сказал полицейский, — решил вот к тебе заглянуть. Может, думаю, угостишь кофейком, как вчера.
Энсон оглядел маленькое темное помещение туалета и сразу понял, что попал в ловушку. Окошко было слишком высоко и мало, чтобы вылезти через него.
— Сейчас, Том, — произнес Гарри, немного успокоенный присутствием полицейского. — Кофе готов, я только сполосну кружку.
Страж порядка стянул перчатки, бросил их на стол и сел. Гарри быстро ткнул пальцем в блокнот. Полисмен равнодушно взглянул на листок и вскинул брови. Видимо, соображал он туговато.
— Что это за бумагу ты мне суешь? — спросил он и, увидев, как побледнел Гарри, принялся внимательно читать. Мгновение спустя он поднял голову и вздрогнул. Перед ним стоял человек в маске.
— Руки вверх! — хрипло крикнул Энсон и направил пистолет на вытаращившего глаза полицейского. — Живо!
Полисмен медленно встал.
— Быстро к стене, — скомандовал Энсон, — оба!
Гарри отступил и прижался спиной к стене, но полицейский не двигался.
— Ты же не выстрелишь, каналья, — прошипел он сквозь стиснутые зубы и протянул к пистолету свою огромную красную ладонь. — Дай сюда пушку, и пошли со мной.
Энсон не шевельнулся. Он стоял, тяжело дыша и лихорадочно сжимая в ладони мокрую от пота рукоятку револьвера. Мгновение спустя полицейский сделал шаг в его сторону. Страховой агент судорожным движением нажал на спусковой крючок. Полицейский вздрогнул, его розовое лицо исказила гримаса ужаса и боли. Сделав еще несколько шагов в сторону Энсона, он зашатался и тяжело рухнул на пол. Оцепеневший Энсон привалился к двери туалета и тупо посмотрел на распростертое у его ног огромное тело. Потом перевел дух и, немного успокоившись, вырвал из стены телефонный провод. Парализованный ужасом Гарри молча стоял рядом.
Энсон сглотнул слюну, огляделся и, выбежав на улицу, бросился к автомобилю. Пачки денег в карманах брюк били его по ногам.
На следующее утро, после завтрака, Энсон зашел на почту и заполнил чек на 1045 долларов на имя Джо Дункана. Он запечатал чек в конверт вместе с запиской, которой извещал букмекера о том, что никогда больше не будет пользоваться его услугами, опустил письмо в ящик и из ближайшего автомата позвонил Мэг.
Было половина девятого, и, когда Мэг ответила ему сонным сердитым голосом, Энсон понял, что поднял ее с постели.
— Я буду у тебя после обеда, — сказал он, — нужно положить на место ту штуку, которую я брал напрокат.
Он повесил трубку. Энсон отправился из отеля в операционный зал прютаунского отделения Национального банка. Сдав кассиру тысячу долларов, распорядился немедленно перевести деньги на свой счет в Бренте.
У Энсона было запланировано пять служебных визитов. До обеда он успел доставить страховой полис на пять тысяч долларов одному фермеру, встретиться еще с двумя и возвратиться в Прютаун. Тут он купил дневной выпуск «Прютаун гэзетт» и прочел заметку о вооруженном ограблении автомастерской «Колтекс». Из газеты Энсон узнал, что полицейского звали Том Сэнквист, что у него прострелено легкое и что состояние его критическое. У изголовья раненого постоянно дежурят его жена и двенадцатилетний сын. Статья сопровождалась фотографией, на которой был запечатлен Гарри Вэббер, указывающий пальцем на туалет, где прятался грабитель. Расследование поручили лейтенанту Джонсону из полиции Брента.
Энсон отложил газету и заказал обед. Обслуживающий его официант оказался на редкость болтлив. Он тоже читал статью об ограблении и теперь оживленно комментировал ее. Энсон вежливо слушал.
— Ни в коем случае нельзя оставлять такие суммы на ночь, — стрекотал официант, выписывая Энсону счет, — сами ведь бандюг приваживают, дураки. Вы со мной согласны, сэр?
Энсон рассеянно кивнул и покинул ресторан. В холле он встретил двух своих приятелей, тех самых, с которыми накануне коротал вечер в баре. Они тоже оживленно обсуждали нападение на станцию техобслуживания.
— Вряд ли это был местный, — сказал Энсону один из них, — наверняка какой-нибудь залетный бродяга, который сейчас уже в Аризоне, а то и где подальше.
Энсон кивнул, с трудом выдавил улыбку и поспешно откланялся. Сев в автомобиль, он поехал к Мэг.
У полиции не было почти никаких шансов напасть на его след. Гарри Вэббер описал его как высокого широкоплечего детину, плотного, немного грузного телосложения, что явно не соответствовало действительности. Воистину, у страха глаза велики. Паренек хорошо запомнил тирольскую шляпу, но пальто, в котором был Энсон, оказалось, по его описанию, не коричнево-зеленым, а сиреневым. Что же до Сэнквиста, то он был в тяжелом состоянии, и врачи запретили опрашивать его.
Прошлой ночью Энсон, как только возвратился в Прютаун, остановил машину возле первого попавшегося густого кустарника и забросил в него шляпу и пальто. Ограбление мастерской принесло ему 3670 долларов наличными — даже несколько больше, чем он рассчитывал.
Мэг встретила его на пороге дома. Энсон затормозил, вышел из машины и улыбнулся ей.
— Ну, вот и я, — произнес он весело. — Здравствуй.
Она тоже улыбнулась, но одними губами. Было видно, что она сильно взволнована.
— По радио только что передавали последние известия, — сказала она, когда он снял пальто. — Полицейский, которого ранили сегодня ночью, скончался.
Энсон молча вошел в гостиную и протянул руки и пылавшему камину. Мэг остановилась в дверях. Ее лицо было белее мела.
— Ну и что? — спросил он.
— Ты слышал, что я сказала?! — закричала она срывающимся от страха голосом. — Он умер!
Энсон посмотрел ей в глаза и снова удивился своему спокойствию. «В конце концов, этот идиот сам виноват, — подумал он. — Вел бы себя как полагается, и все было бы хорошо. Жил бы сейчас да радовался».
— Ну и что? — повторил он.
— Ведь это ты его убил, да?
Энсон бегло осмотрел комнату. «Какая неряха», — подумал он, глядя на остатки завтрака на столе. Он поморщился, чувствуя, как его охватывает отвращение, вынул из кармана «кольт», тщательно вытер его платком и, положив в футляр, запрятал в ящик буфета. Затем бросил в коробку оставшиеся пять патронов, предварительно так же тщательно протерев их.
— Ты брал шесть патронов, Джо… — выдавила Мэг.
— Думаешь, Фил заметит, что одного не хватает?
— Значит, ты убил человека! — простонала она.
Энсон схватил ее за руку и привлек к себе.
— Это только начало, — прошептал он, гладя ее вздрагивающие плечи. — Ты ведь сама сказала, что готова на все, Мэг. Поверь, когда затеваешь такое дело, выбора не остается. Мне пришлось его убить. Ради нашего счастья, Мэг… Теперь у меня есть деньги, чтобы выполнить весь план. Наш с тобой план… Теперь все… теперь ты со мной, и отступать тебе некуда.
— Расскажи мне о себе, Мэг, — попросил Энсон полчаса спустя. Он сидел перед огнем в большом ветхом кресле, Мэг прилегла на диван. — Я спрашиваю не из праздного любопытства. Чем больше я буду знать о тебе, тем лучше. Мне совсем не хочется, чтобы ты кончила в газовой камере.
Мэг вздрогнула.
— Мне страшно, Джон, — тихо проговорила она. — Я начинаю бояться тебя.
— Лучше бояться меня, чем Мэддокса, — ответил он. — В тот день, когда ты предъявишь требование о выплате страховки, он возьмет тебя на заметку и станет подозревать, даже если у тебя будет стопроцентное алиби, учти это. И первым делом он начнет рыться в твоем прошлом, поэтому мне надо знать заранее, есть ли ему за что зацепиться.
— Думаю, что нет.
— Ты случайно не привлекалась раньше к суду?
— Бог с тобой, Джон!