Спросите Сергея Николаевича, знает ли он, что такое «скука», встречал ли он в жизни своей этого лютого зверя? И он — голову даю на отсечение! — ответит, что этот зверь ни в Боровическом, ни в Мошенском, ни в Опоченском, да и вообще ни в одном из районов области не водится в натуре, так сказать, «в диком состоянии». Живёт только в домах — вроде постельного клопа, — да и то лишь в очень запущенных, похожих на клетку, на тюрьму домах.
Нельзя себе даже представить, что Сергей Николаевич может не знать, «куда себя деть», от него можно разве услышать жалобы только на то, что в сутках всего лишь 24 часа, в году 365 дней.
Обладая огромными богатствами знаний, Сергей Николаевич раздаёт их всем желающим направо и налево по первому требованию, а часто и без всяких требований — сам старается всунуть их людям малым и старым. И от этого становится только ещё богаче — прямо миллионером.
Сергею Николаевичу всё интересно, всё: каждая «мелочь» кругом, случайно оброненное вами деревенское словечко, камень под ногой, травинка, песчинка, соринка, — то, что для нас — слепых и глухих — кажется чепушинкой, недостойной внимания. Мимолётность!
Сергей Николаевич может сказать о себе словами поэта:
В каждой мимолётности
Вижу я миры,
Полные изменчивой,
Радужной игры.
Ведь это нам с вами только кажется, что у нас перед носом всё такое неинтересное, давно известное, а вот там где-то — в солнечной Бразилии, — там действительно…
А ведь мы с вами живём в волшебной стране — в Стране Див.
Утверждаю в трезвом уме и памяти: здесь, в Боровическом районе Новгородской области — СТРАНА ДИВ.
Могу смело утверждать это, потому что её здесь открыл для себя. А это именно такая страна, которую каждый сам должен открыть — и действительно открывает для себя каждый краевед.
У входа в Страну Див надпись:
Равнодушным вход воспрещён.
Исследователь не может быть равнодушен, иначе он никогда ничего не откроет.
Колумб страстно верил в свою «Индию», в реальное её существование. Золотом этого Эльдорадо он соблазнил Изабеллу Испанскую, и она дала ему корабли. Экипаж его кораблей не верил в неоткрытую «Индию» и, устав блуждать по океану, взбунтовался и повернул назад. Страстное желание доказать свою правоту заставило Колумба преодолеть все препятствия и открыть «Индию» — Америку.
Каждый учёный, каждый исследователь (в любой области знания) страстно любит своё дело и именно благодаря этой любви находит то, что ищет.
Краевед — прежде всего исследователь, маленький Колумб. Он влюблён в свой край, и это помогает ему понять многое, что недоступно пониманию равнодушных, и увидеть в своём краю Страну Див. Каждый страстный краевед, как и учёный-искатель, подобен поэту, который, как известно, тем и отличается от «простых смертных», что он всегда влюблён. Влюблённость-то и помогает ему видеть чудесное, видеть великие тайны и великую красоту там, где равнодушный ничего не видит — и скучает, и не знает, куда себя деть от скуки, как убить своё время. Влюблённость — потом переходящая в глубокую, постоянную любовь, — даёт любому, даже самому среднему человеку, возможность видеть в том, в чём равнодушный видит лишь обыденное, ординарное, скучное, — удивительное, неповторимое, прекрасное — и так в самом малом влюблённый видит великое.
Вот избушка-развалюшка. Что в ней интересного?
Но приходит художник — человек, влюблённый в свет и цвет, — и то, что видит в ней, переносит кистью на полотно. И мы, равнодушно проходившие сто раз мимо этой избушки, ахаем: до чего же она красива, оказывается, и как она задевает нашу душу, — грусти в ней сколько, и музыки души — поэзии!
Вот девчонка. Вся в веснушках, нос — курнос, «туловище» ниже колен и ноги как у воробья, глядеть не на что!
Но вот приходит влюблённый в неё, смотрит на неё и восхищается, и говорит ей, говорит всему миру о её красоте — стихами говорит, — вот неожиданность, вот колдовство: мы, равнодушные, тоже вдруг начинаем видеть её красоту — светом любви горящие глаза, золотой волной спадающие на плечи прекрасные волосы, и душу её женскую, полную неисчерпаемой доброты и любви, начинаем понимать и уж знаем, что будет, будет счастлив с ней всю жизнь влюблённый в неё!
Приходилось мне говорить с учёными. Ну что, на наш взгляд, хорошего в Каракумах: пустыня, песчаные холмы, раскалённая каменная пыль — смерть и смерть!
А с каким жаром, с какой любовью говорят о ней работавшие в ней учёные-исследователи: академик Е. Н. Павловский, зоолог Б. С. Виноградов и другие!
Оказывается, даже пустыня — не пустыня: в ней жизнь, да ещё какая своеобразная — невиданная, неслыханная.
Там и спящие среди лета тушканчики, суслики, которых не вырыть лопатой (пришлось побиться, чтобы разгадать эту их маленькую тайну), страшные живут на них клещи, приносящие смерть людям, варан — сухопутный крокодильчик, степной удав в локоть ростом — и чего-чего только нет!
Приходилось мне самому путешествовать по разным краям огромной нашей страны. Сколько везде интересного! Закавказье — сожжённая степь. И даже за Полярным кругом, в царстве леденящей кровь Снежной Королевы, до чего же всё интересно, неожиданно-прекрасно и полно нескончаемых загадок и тайн!
Нельзя забывать, почаще надо нам вспоминать, что мы, что весь земной шарик — лишь бесконечно малая песчинка в этой невообразимо огромной Вселенной. И почаще думать о том, как этот наш земной шарик молод — совсем ещё младенчик! — и как молоды, как несведущи ещё мы, люди, и как много ещё надо нам, всем дружно взявшись, открыть, сделать открытий на нашей полной загадок и тайн планете.
Наши современники будут казаться героическими личностями, которые сквозь дебри невежества, ошибок и предрассудков пробивали себе путь к познанию истины, к умению подчинить себе силы природы, к построению мира, достойного того, чтобы в нём могло жить человечество. Мы окутаны ещё слишком густым предрассветным туманом, чтобы могли даже смутно представить себе, каким явится этот мир для тех, кому суждено увидеть его в полном сиянии дня.
…И тут опять — у глубокого учёного, в сухой как будто бы математике и физике, у астрономов в словах не то же ли, что у поэта в стихе, приведённом мною в начале.
Длятся часы, мировое несущие,
Ширятся звуки, движенье и свет.
Прошлое страстно глядится в грядущее.
Нет настоящего. Жалкого нет.
И как бы каждому из нас ни казались жалкими свои силы, мы, продумав все эти мысли, не можем освободить себя от ответственности, о которой говорит Джинс: изучая настоящее и прошлое, строить основание для грядущего, то есть делать, в пределах наших сил, всё новые и новые открытия, собирать факты и создавать из них идеи.
Если уж в раскаленной пустыне Каракумы и в ледяной пустыне нашего Заполярья можно делать интереснейшие открытия, то здесь у нас, в пределах Боровического района, их можно — и гораздо легче! — делать: ведь и людей тут гораздо больше, и природа тут гораздо богаче, обильнее разнообразной жизнью.
О себе скажу прямо: я влюблён в эту вашу природу, и край этот для меня — настоящая Страна Див. А она — эта Страна Див — ещё никем не описана!
Тут у вас на что ни обрати своё внимание — пристальное внимание и вдумчивое, — всё удивительно, ужасно интересно, а уж красоты тут… Такой красоты природа — родной, русской, с детства милой сердцу красоты, — что, право, иной раз забудешься где-нибудь на лесной лужайке, на озере, у тихо пробирающейся в кустах речушки, на узкой тропке в поле, где рожь выше твоей головы, — и чудится, что ты всё ещё маленький мальчик и живёшь в сказке, или ты впервые серьёзно влюблённый юноша — и весь мир твой, и для тебя поют птицы, и цветы цветут, и бабочки над ними порхают, и само солнце для тебя горит и для неё — твоей любимой.
И невольно расхохочешься, вспомнив, что есть люди, которым в этом прекрасном краю скучно, — те люди, которые серьёзно думают, что «нет больше тайн природы, а есть голые факты, узнаваемые из учебников».
Нет, факты совсем не голые: каждый окутан — как в иные дни озеро окутано густым, непроницаемым для глаз туманом.
И в душе просыпается страстный охотник за фактами — пристальный наблюдатель, жадный исследователь, своего рода Колумб в загадочной Стране Див, стране неописанной.
Таким охотником, таким маленьким Колумбом может быть всякий: только начать, а там так увлечёшься, что и не бросить…
Стоит только присмотреться к окружающему, задуматься над ним — и все вдруг окажется удивительным, загадочным, полным скрытого значения. И страстно захочется распутать непонятное, разведать неизвестное, понять тайное.
Мы живём в удивительную эпоху — в эпоху, когда человек начал перестраивать всю жизнь на Земле, — и как раз это начали делать русские, на своей пятой части Земли, — перестраивать свою социальную жизнь на основе справедливости, экономическую — на основе научных данных. Перед человечеством начинают открываться неслыханные перспективы.
Но — довольно лирики. Перехожу к деловым предложениям. Предложение у меня, в сущности, одно: давайте все вместе — все, здесь присутствующие, — напишем совместную книгу — краеведческую книгу о Боровическом районе и городе Боровичах.
Не пугайтесь! А то предложу вам написать две книги:
I. Дела и люди города Боровичи и Боровического края.
II. Природа Боровического края.
1. а) Биографии знатных людей (награждённых знаками отличия и ничем ещё не награждённых — вот вроде С. Н. Поршнякова), всех выдающихся людей — наших современников — города Боровичи и Боровического района, — людей, внесших в местную жизнь и в жизнь всей нашей Родины нечто действительно новое и доброе (на потребу и радость всем);
б) биографии героев Отечественной войны — фронта и тыла, — героев местного происхождения;