круглые слышу —
и ладони не надо
…зрячие
верно лбом ударяются
ГЛАВА ИЗ РОМАНА
и всех нас в этом палаццо
грохот и вой вне разумения
бросил друг на друга
посыпалась штукатурка
леди Астор – мельничиха —
в муке и брильянтах
лепной потолок раскололся
и раскрылся —
хрустальный дождь!
блеснули зеленые зеркала —
просунулась лапа
и зацепила кривыми кинжалами
сразу двоих:
визжащую женщину с бюстом
и лысого —
отчаянно отбивался
почти выпал из фрака…
но чудовище успело
и уже чавкало и хрустело
на странице 122-ой…
но самое странное
книга плохо расходилась
МОСКОВИЯ
всё Савеловский да Савеловский
да Тверская
да Третья Мещанская
тут Новослободская —
как на вокзале всюду жил
не в тюрьме
так у стен Бутырок
и поселок Сокол не с неба упал
и Сокольники
недалеко упорхнули
думал: тетерка в кустах
оказалось: бутылка
таков мой район – регион
что люблю
никому не подарю
а о подмосковьи и не говорю
мне в Московии
вольготно и дремотно
особенно по весне когда – даль
когда небо дымится солнцем
САМАРА
нет не расколдуешь
каменные скулы
веет холодком
полузатоплен дальний берег
прутья ивняка видны
или лес
…если же отдается
некрасиво-страстная
одежды прочь! —
вся мокрая скользкая
…вот почему Лариса —
позор! —
с цыганами на тот берег
…на этом высоком
сама Самара
на все пуговички застегнута
но смотрит т у д а
как Лариса
БОЛЬШАЯ БЕДА
серое насекомое здание
нависает над городом
…каждое движение
причиняет боль
тоже вся серая
…мятые нарциссы
в коробке из-под сока
«на холодильник поставь»
…вверх как муравьи
устремились белые халаты
по лестнице
…смотрю с берега
в туманно-желтое
а там —
нависает
бросая зловещую тень
с косой месяца
…бегут бегут
каждый по своим делам
…«беру хлеб
из тарелки выпрыгивает»
…собственно
сама их послала —
тараканы
ПАМЯТНИК
на площади Пушкина плавают
в холодном воздухе весны
на ядовитом солнце
девицы иностранки иномарки —
и всё это смывает со стекла
пшик! —
подбежавший мальчишка
вижу самого себя
лет сорок назад
остроухий осторонсый
мохноглазый
от авитаминоза клонит в сон
и сердце бьется так!
главное трава
свежа – и тюльпаны
и памятник —
курчавый силуэт
заколебался
стал косо
обозначился в деталях
затем выпрямился
и утвердился
на прежнем настоящем месте
ЗАГОГУЛИНА
мало ли валяется
в городе и в деревне
по всей российской помойке
странных предметов
век будешь думать
не найдешь им применения
предназначения не угадать
и вправду что делать
с этой железной плоской
загогулиной с дыркой?
подвесить на проволоке
и пусть болтается?
а зачем?
зачем гнули?
для чего шлифовали края?
возможно её назначение —
высокое назначение
тогда понятно почему резьба:
вкручивать
чужие мозги
КОМНАТА
…и там она была
пустая комната
полная безумия и любви
пахнущая красками и картоном
…вверху и внизу
в пазах и щелях
шевелились дышали
гордились вещами
…вихрь
уносящего ужаса и желания
…высоко что-то пролетело
мигая как моль
…да! радость
ухода исчезновения —
две смуглых руки
двигаемся —
раскрытые ножницы
лезут – из матраса
пружины и шерсть…
…и там на самом дне —
дом изнутри
с пыльными лестницами
вонючим лифтом
ковром тараканов
почти летает —
и там комната…
В КАРТИНЕ
между стогами
впереди чернел путник
идущий к горизонту
и как я ни убыстрял шаг
нет! не приближается
стал —
не удаляется…
белеет щетка стриженного луга
невысоко —
белая лепешка
от стогов и от моей фигуры —
тени
как нарисованные
(тут случайно протянув руку
я коснулся
твердого предмета:
деревянной рамы —
багета)
тороплюсь за впереди идущим
знаю: никогда не догнать
и боюсь оглянуться
в чужую квартиру —
неожиданно близко
под косым углом
К ***
лицо затворено глухо
губы вызывающе торчат
и всё в тебе
меня не впускает
старый холостяк
в тебе поселился
вот что тебе скажу
снял квартиру на зависть —
с длинными ногами
стоячими сиськами
высоким лицом
ОДА БАРАКУ
СЛАВА БАРАКУ
слово бараку
длинный дощатый
сонный прыщавый
лежит враскоряку
посередине
двадцатого века
снег
серый как газета
фонари —
гнойные пузыри света
и обрывки
колючей проволоки
безумное око —
высоко…
одиноко
тело барака
дует в щели —
холод в теле
кашляет барак
нездоров
накорми
подложи ему дров
напои его
сукина сына
в печку плесни
керосина
и встает барак
серым ящером —
окнами горящими
во мрак
шарят шуруют
руки барака
грабят воруют
руки барака
вдаль убегают
ноги барака…
заборы заборы
завалы проходы
узкие норы —
заныры заходы…
барак окружают
– сдавайся барак!
прыгнул…
на пулю нарвался
дурак…
кляксой кровь
в штукатурку шмяк!
барак умирает
барак убирают
но призрак барака
блуждает однако
и взыскующим
воздыхающим
нам стареющим
алкоголикам
он является
тенью на пустыре
или так – на столе
белым кроликом
а все эти города
комфорта и синего льда —
лишь памятники бараку
поставленному на попа
ДОПОЛНЕНИЯ К «РОЗОВОМУ АВТОКРАНУ»
ДОЛГОПРУДНАЯ
…блеснуло лодками
белый пароход с дымком
на волне пронесло
…жердями мои ноги
в мокрых плавках
…маячила березовая
ворохом верхов
…оглядываясь полем
преследовала яркая
скачками
…полеживая жмурясь
на горячем песке
поэты рассуждали
о Катулле
…девушки рядом
почти уснули
…седоватыми залысинами
к лампе – крупно
углублен в свет
…багровеют дырочки заслонки
гудит в печурке
…величественный
силуэт барака
деревья сараи – ниже
тут недалеко уже
в лунном расплеснутом…
долгих прудов
ИЗ ИСТОРИИ
двухголовый ржавый сражался
с пятиконечной —
перья летели
рубины отскакивали
в осеннюю мокрую ночь
пентакль
клевался
с пяти концов —
и к утру заклевал
орла
(лишь через 70 лет оклемался —
робко заклекотал)
ЧУДЕСНОЕ
…потемнело над полем
…и всё время шевелится
пятнистая
как муаровая
…пламенный глаз
…задымились кусты ивняка
…из стекловидной массы вверху
высунулся розовый
чайник
или орган похожий
…вообще непонятное
…даже размеров
в перистом небе
…скорее всего
километра три в размахе
…а здесь на дороге
полуторка застряла в грязи
…ругается на чём свет —
на небо не глядит
ПАСХА
…радуйся!
свет с востока…
…и крыльями хлопает
каждый двор
…на помойке
шелуха от яиц белеет
в снегу
…взяли связали
вон в тот подъезд завели
…пахло мышами
…долго били
…все деревья кричали
…и снег – и свет
и боль – и восторг!
…померк
…весна как землетрясение
«мягкая седая дама…»
мягкая седая дама
то ли просилась на портрет
то ли смотрела из рамы
кузнечик с треском
опустился на подоконник
или какое другое животное —
курица например
шелестели качаясь
стебли травы
вершины деревьев
пьяные держась друг за друга
розовело небо
перед рассветом
перед гнусным делом
в зрачках ящерицы игуаны
и всё что там ни было —
всё розовело
шелестело качаясь
и просилось в реальность —
странное желание
«когда же наконец когда же…»
когда же наконец когда же
свежий лист прореживая
солнце…
…снова в школу
…красные широколистные
гераниумы
на подоконниках
…в классе пахнет утюгом
и подростками
…и целый час смотреть —
какое счастье! —
на ровный пробор
и тугозаплетенные косички
…еще не насыщен
а снова родиться —
подумаешь: не повезло
«…хотя она повсюду…»
Сергею Ниточкину
…хотя она повсюду
…клейкие панцири
отпадают как мусор —
развернулись бабочки
и улетают зеленые
вместе с деревьями
домами и троллейбусами
…и твое сердце
вместе с булавкой —
не сумел удержать
…так и стоишь
перед большим окном —
смеркается в парке
а тебя давно унесло…
«слепит звезда…»
слепит звезда
в запрокинутое лицо —
не понимая
не принимая
ляская зубами —
смрадным ртом
вывернутый наизнанку
до самой подоплёки
жалкая тряпка
в зубоврачебном кресле
…высший звук —
ты уже разъят
отрепья
беззвучно молят
о снисхождении
«не хочу! не на..»
а тебя уже лепят снова
профессионалы
…окончательный
обжалованию не подлежит