Неловко расставив ноги, с минуту он стоял над мертвым пришельцем. Пальцы рук Майкла были скрючены, как когти, лицо покрывали бисерины пота. Он был потрясен до глубины души и немало удивлен этим. Во время военной подготовки он, дитя мирной жизни, с жаром заучивал приемы удара по горлу ребром ладони и многое другое, стараясь запомнить особенности всех смертоносных действий и сопутствующую им психологию. Очевидно, все это время в глубине души он лелеял надежду на то, что до применения на деле этой науки не дойдет никогда.
Майкл вытащил из кожаной кобуры и с любопытством рассмотрел незнакомое оружие пришельцев, их эквивалент пистолета. В его обучение не входило ознакомление со всеми известными типами оружия. Стрелковую подготовку он проходил на марках оружия ОЦС, которое при всей извилистости и размытости за давностью времени связей с Землей все-таки несло в себе некий земной отголосок Но пистолет пришельцев был для него абсолютной новостью.
Оружие работало по тому же принципу выбрасывания из дула с большой скоростью твердого предмета. За счет чего производился выброс — за счет ли бурной реакции взрывчатого вещества или расширения сжатого газа-пропеллента, — прямо сейчас разобраться было невозможно. Вокруг толстого, большого калибра ствола, шел призматический скользящий затвор. Присмотревшись, Майкл заметил простейший спусковой предохранитель. Сняв большим пальцем пистолет с предохранителя, он попытался сдвинуть затвор. Вперед тот не шел. Потянув затвор назад, он смог подвинуть его немного. После этого он потянул сильнее, и затвор послушно скользнул по направляющим осям, одновременно поднимаясь вверх. Он поворачивался на полуцилиндрической муфте и, смещаясь назад, постепенно складывался пополам, вплоть до самой крайней точки. Из приемного гнезда неожиданно выскочил наружу патрон и со стуком упал на пол. Появившийся из обоймы другой патрон занял место выброшенного. Сдерживая возвратную пружину, Майкл Вайерман принялся осторожно отпускать затвор Проявленная им излишняя предосторожность к добру не привела — патрон внутри приемного гнезда заклинило, чего и следовало ожидать. Пистолетный затвор остановился, отказываясь возвращаться в исходное положение. Из компактного, остроумного и точного приспособления, оружие превратилось в мертвое соединение неуклюжих металлических частей.
Капля пота, скатившаяся со лба Майкла, упала на поблескивающий в приемном гнезде патрон. Майкл машинально вытер влагу кончиком указательного пальца. Потом лихорадочно подергал затвор. Зубчатое колесико невидимых направляющих осей где-то внутри заклинилось намертво. По всей видимости, конструкторы пришельцев не рассчитывали, что их творение попадет в руки к новичкам. Возможно, оружие специально создавалось для использования только теми, кто прошел специальную подготовку.
Майкл закусил губу, засунул в приемное гнездо указательный палец левой руки и попытался выправить патрон. Внезапно сорвавшийся с места затвор захлопнулся и раздробил ему кончик пальца. Охнув от боли, Майкл снова поспешно оттянул заливаемый кровью затвор — на этот раз ему удалось сделать это довольно быстро, — и на пол вылетел еще один, искореженный патрон. Засунув сломанный указательный палец в рот, мгновенно наполнившийся кровью, он спрятал пистолет обратно в кобуру. Несколько капель крови успело упасть на пол. К счастью, на форму кровь не попала. Но теперь он должен был найти что-нибудь, чтобы перевязать искалеченный палец.
Наклонившись перед шкафчиком часового, он принялся выдвигать один за другим ящики в поисках перевязочного пакета или какой-нибудь чистой тряпицы и в конце концов нашел то, что ему было нужно. Разорвав зубами перевязочный пакет, он, как мог, аккуратно забинтовал палец и старательно завязал бинт. Несмотря на все его старания, повязка получилась неровной. Бинт мгновенно пропитался кровью, но времени для того, чтобы пытаться придумать что-то получше, уже не было. Он и так задержался здесь слишком долго. Хобарт мог поднять тревогу в любой момент. В коридоре мог появиться новый часовой, пришедший на смену тому, которого он убил, — да все что угодно могло случиться. Майкл еще раз взглянул на мертвого пришельца у своих ног. Азарт действия давно уже покинул Вайермана. Он потерял быстроту и внезапность. Изначально распаленный тем, что наконец решился на что-то, он совершил ужасный поступок. Теперь энергия оставила его.
Взявшись рукой за дверную ручку, он снова остановился. Но стоять здесь вечно он не мог.
Открыв дверь, он вышел в коридор. В коридоре по-прежнему не было никого. Держа левую руку, в которой уже начала биться боль, кулаком книзу, подальше от брюк и так, чтобы кровавой повязки не было заметно со стороны, он двинулся в сторону лифта, еле переставляя ноги, которые, казалось, стали десяти футов длиной и лишились коленных суставов.
В лифте было полно народа. После того как двери его открылись, на Майкла уставилось около дюжины пар неподвижных глаз. Ему до смерти захотелось повернуться и побежать куда глаза глядят.
— Вниз? — скучным голосом задал свой вечный вопрос лифтер. Лифтер-землянин в полувоенной одежде по образцу формы пришельцев был из нанятых гражданских лиц и изъяснялся на чистейшем языке пришельцев.
— Да… да, — проскрежетал Майкл и кашлянул. Просунувшись внутрь лифта, он с трудом повернулся, и лифтер закрыл двери. Люди в лифте подались немного назад и в стороны, освободив для Майкла минимально необходимое пространство. Он почувствовал, как его больная рука прижалась к бедру и внутри, под кожей, части раздробленной кости крайней фаланги пальца трутся друг о друга. Он не мог кричать. Он едва удерживал себя на поверхности сознания.
— Гараж, пожалуйста, — быстро проговорил он, вовремя вспомнив, что показываться вместе со всеми на нижнем этаже в холле ему совсем не следует.
— Вам нужен другой лифт — этот в гараж не идет, — сварливо отозвался лифтер. — На первом этаже в конце холла есть другой лифт, поменьше. Вы что, новенький?
Женщина преклонного возраста в деловом костюме с подложенными плечами, с подкрашенными розовым светлыми волосами, покачнулась, оперлась плечом о бицепс Майкла и, видимо, желая извиниться, повернулась и взглянула ему в лицо.
— Вам плохо, солдат? — удивленно спросила она. — Вы ужасно выглядите.
Дама нахмурилась и пристально его осмотрела.
— Вы бледны.
Дело было не только в бледности. Хуже было то, что в Майкле не было почти ничего от худобы и угловатости пришельцев. И что самое главное, его кожа была во много раз светлее их кожи. До тех пор пока кто-то не начинал рассматривать его слишком внимательно, это особого значения не имело. Но в любой момент женщина могла разобраться в истинной причине его чрезвычайной бледности. После этого она наверняка заметит странную оттопыренность его ушей, округлость носа.
— Не лезь не в свое дело, землянка, — рявкнул Майкл. — Какого черта ты на меня уставилась?
Среди пассажиров лифта мгновенно наступило неловкое молчание. У пожилой женщины на мгновение отвалилась челюсть, которую она с характерным звуком захлопнула, и на Майкла она больше не смотрела, вместо того уставившись на дверь лифта. То, что миг назад позволил себе Майкл, было невиданным нарушением негласного этикета. Напоминание о том, что пришельцы являются не просто группой суровых, но благожелательно настроенных друзей, взявших на себя управление земными делами для обоюдной пользы всех, действительно шокировало. Такая грубость была ужасно несправедливой.
В леденящем молчании достигнув первого этажа, лифт остановился. Пассажиры одновременно устремились вперед, и в образовавшейся толчее кто-то с чувством отдавил Майклу ногу. В тот момент, когда он ступал на пол холла, лифтер словно случайно резко опустил кабину еще на пару дюймов. Он чуть не упал, а лифтер, хихикнув в носовой платок, громогласно высморкался.
Майкл повернулся к лифту вне себя от ярости. Он уже готов был начать выкрикивать ужасные ругательства, но потом вспомнил о том, что он все-таки не пришелец. Повернувшись, он двинулся к гаражному лифту.
На полпути он остановился и взглянул в сторону главного выхода из холла. В дверях был устроен пропускной пункт, и земные служащие, выстроившись там в очередь, продвигались по одному, отмечая время ухода и предъявляя дежурным опознавательные значки. Редкие пришельцы выходили на улицу через соседние двери, быстро показывая удостоверения. В кармане Майкла лежало удостоверение убитого солдата-пришельца, как он успел убедиться, с весьма четкой фотографией того.
Он снова повернулся и подошел к лифту в углу холла. Рука болела невыносимо.
Гаражный лифт был автоматическим и совершенно пустым. У кнопок на стене лифта были проставлены обозначения на языке пришельцев, и в этом был какой-то свой смысл, разобраться в котором так сразу Майкл был не в силах. Только после того, как он нажал на самую нижнюю кнопку и кабина пришла в движение, он внезапно понял, что надписи на языке пришельцев могут означать только одно — обычный земной персонал в подземный гараж не допускался.
Возможно, это было ему на руку. Тот факт, что машина доктора Хобарта находится в гараже, означал, что врач не принадлежит к кругу обычного персонала, и это могло оказаться для Майкла полезным.
Но кроме того, это могло означать также, что при входе в гараж наверняка находится охранник пришельцев, проверяющий приходящих.
О господи, воскликнул Майкл про себя, весь этот мой побег становится чертовки непростым!
Гаражный лифт остановился, и дверцы раздвинулись. Он сделал шаг вперед и оказался перед сидящим за столом со скучающим видом пришельцем в чине капрала, седым мужчиной с усталым взглядом, с глубокими складками на лице и двойным подбородком, со сломанным в какой-то давней драке носом. Пришелец поднял на Майкла глаза.
— Что тебе?
Они находились на высоком бетонном балконе с перилами из гладких труб по всему периметру. Капрал сидел спиной к перилам, позади него раскинулся гаражный зал, в котором между швейлеровыми пилярами находилось около пятидесяти машин. Справа от лифта с балкона вниз шла лестница в нескольк