Частота встречаемости каждой из этих ритмических вариаций и примеры звучания ритмических вариаций нормальных типов представлены в таблице 2. Мы видим: 1) нормальный тип действительно сильно преобладает над аномальными и неопределенными: правила, сформулированные Мейером, подтверждаются материалом; 2) среди аномальных типов реже встречается нарушение правил тоники, чаще — правил силлабизма; Ярхо не обращает на это внимания, но это уже позволяет сомневаться, что основой нашей ритмики является только силлабика; 3) среди нормальных типов резко преобладают однородные, т. е. имеющие хореический ритм: это тоже — и главным образом — позволяет сомневаться в достаточности утверждения, что наш стих только силлабичен; 4) при этом преобладание однородных типов сильнее в полустишии А, слабее в полустишии В; первое как бы задает хореический ритм, второе его разнообразит.
Как складываются эти ритмические вариации в суммарный хореизированный ритм строки, видно из таблицы 3. Реальный стих дает правильное чередование учащенных ударений на нечетных слогах и гораздо более редких ударений на четных слогах. При этом степень учащения ударений на тех или иных нечетных слогах различна. В полустишии А она максимальна на 1‐м слоге, слабее на 3‐м, еще слабее на 5‐м; во втором полустишии она приблизительно одинакова на 9‐м слоге и на 11‐м. Впечатление такое, как будто первое полустишие нарочно ослабляет ударность по мере приближения к ударной константе на 7‐м слоге, чтобы сильнее ее оттенить, а второе обходится без этого. Именно этим объясняет появление хореизирующей ритмической тенденции Б. И. Ярхо (с. 30): «Ритм стиха бессознательно приноровлен к естественным модуляциям человеческого голоса. Вкус подсказывал поэту, что не надо ставить ударяемых слогов там, где их трудно произнести, и что необходимо экономить голосовые средства, чтобы не ослабить конечной тоники».
Таблица 2. Ритмические вариации реального стиха и теоретической модели (без скобок — % от общего числа стихов, в скобках — от числа «нормальных» стихов)
Значит ли это, что стих такого рода остается в основе силлабическим, как то утверждал В. Мейер, или что он превращается в силлабо-тонический? Ярхо, кажется, склоняется к первому ответу. Он допускает, что каролингские поэты мерили стих не слогами, а двусложиями (текст № 23, 3, 49–50: Pedibus hoc carmen constat quattuor disyllabis, Dimetrum acatalectum necnon catalecticum) и что они чувствовали, что первый слог двусложия должен звучать сильнее, чем второй; но, по-видимому, он полагал, что эта тенденция не выходит за пределы естественного языкового ритма, «естественных модуляций человеческого голоса».
Проверить это сопоставлением реального ритма стиха и «естественного языкового ритма» Ярхо здесь не пытался: методика такого сопоставления еще не была ему известна. Но методика эта разрабатывалась рядом с ним и независимо от него в те самые годы, когда он писал свою работу. Ее создателем был Б. Томашевский, работавший на материале русского стиха; его работа «Ритмика 4-стопного ямба по наблюдениям над стихом „Евгения Онегина“» была напечатана в 1918 году и потом перепечатана в его книге «О стихе»[478]. Усовершенствованная в 1960‐х годах А. Н. Колмогоровым, его программа построения теоретической модели стихотворного ритма выглядит так. Подсчитывается (по прозаическим текстам) ритмический словарь данного языка: доля слов 1-сложных, 2-сложных с ударением на 1‐м слоге, 2-сложных с ударением на 2‐м слоге и т. д. Составляется полный список словосочетаний (словораздельных вариаций), возможных в стихотворной строке данного размера. Для каждого из этих словосочетаний перемножаются частоты входящих в него ритмических типов слов. Получающиеся произведения складываются. Доля каждого произведения от этой общей их суммы будет теоретической вероятностью появления соответствующего словосочетания (словораздельной вариации) в данном размере — если размер опирается только на естественный ритм языка и не привносит никаких специфически стиховых ритмических тенденций. С этими теоретическими частотами словораздельных вариаций (и встречающихся в них ударений и словоразделов на тех или иных позициях) сопоставляются реальные частоты этих явлений в реальном стихе. Если они совпадают — значит, стих действительно держится только языкового ритма и не нормирован ничем другим; если они не совпадают — значит, некоторые формы предпочитаются или избегаются в силу внеязыковых, специфически стиховых тенденций.
Таблица 3. Расположение ударений по строке (% ударности каждого слога)
Таблица 4. Расположение словоразделов по строке (% словоразделов после каждого четного слога)
На материале русского стиха расчет теоретических моделей применяется давно и хорошо себя оправдывает. На материале иноязычного стиха опыты в этом направлении начаты лишь недавно. Мы попробовали дополнить подсчеты Б. И. Ярхо сопоставлением с теоретической моделью латинского «ритмического тетраметра», рассчитанной нами. Исходный ритмический словарь был рассчитан на материале 1000 фонетических слов из «Сатирикона» Петрония и 1000 фонетических слов из «Исповеди» Августина; разумеется, очень желательно расширить этот материал, но вряд ли от этого полученные цифры изменятся больше, чем на ±1 %. Эти данные представлены в таблице 1. Исходный список допустимых словосочетаний был составлен в соответствии с правилами В. Мейера: константное ударение в клаузуле, запрет стыков ударений, в остальном — свободное расположение ударений и словоразделов внутри каждого полустишия. Это дало для А-полустишия 22 «однородных» и 21 «неоднородную» словораздельную вариацию, для В-полустишия 8 «однородных» и 3 «неоднородных». Выведенные по их частотам показатели «теоретического стиха» для ритмических вариаций каждого полустишия, для расположения ударений по строке и для расположения словоразделов по строке представлены в таблицах 2, 3 и 4. (Расположение словоразделов рассчитано лишь для четных позиций, потому что только для них Б. И. Ярхо сообщает данные по реальному стиху.) Сопоставление этих расчетных показателей с показателями реального стиха может дать ответ на вопрос: держится ли ритм каролингских тетраметров в пределах случайных отклонений от мейеровской силлабической гипотезы или же нет, — и в таком случае мейеровская силлабическая гипотеза недостаточна?
Достаточно самого беглого взгляда, чтобы увидеть: нет, такие большие расхождения между теоретически рассчитанным ритмом силлабического 8 + 7-сложника и реальным ритмом каролингского тетраметра не могут быть случайны. Доля однородных (хореических) вариаций в силлабическом А-полустишии была бы 45 %; реально она — 90 %. Доля их в силлабическом В-полустишии была бы 61 %; реально она — 80 %. «Показатель хореичности» ритма — доля ударений, падающих на нечетные слоги, от общего числа ударений: для А-полустишия в модели 76 %, в реальности 95 %, для В-полустишия в модели 82 %, в реальности 91 %. Вместо сглаженного ритма, где вероятность ударений на 1‐м, 2‐м, 3‐м, 4‐м, 5‐м, на 9‐м, 10‐м, 11‐м слоге практически одинакова, перед нами альтернирующий ритм, в котором 1‐й, 3‐й, 5‐й, 9‐й и 11‐й слоги частоударны, а 2‐й, 4‐й и 10‐й редкоударны. Ярхо не решался, глядя на эти показатели в отдельности, утверждать, что этот стих — уже не силлабика; мы, глядя на эти показатели рядом с показателями силлабической модели, можем говорить об этом с полной решительностью.
Если, однако, это не чистая силлабика, то что же это? Если мейеровские правила нуждаются в дополнениях, то в каких? Сделаем два предположения, одно более осторожное, другое более смелое. Более осторожное: это силлабический стих, но с дополнительными цезурами внутри каждого полустишия — не просто 8 + 7, но (4 + 4) + (4 + 3): может быть, такой стих будет звучать хореичнее. Более смелое: это настоящий силлабо-тонический хорей, хотя и расшатанный сдвигами ударений. Построим их теоретические модели: для первой, «силлабической с дополнительными цезурами», выберем из нашего набора допустимых словосочетаний только те, которые укладываются в схему (4 + 4) + (4 + 3); для второй, «хореической», выберем только те, которые укладываются в ритм хорея (т. е. «однородные»), и вдобавок умножим в А-полустишии показатели 4-ударных словосочетаний на 3, 3-ударных на 0,9, а 2-ударных на 0,8 (потому что пропорции 4-, 3- и 2-ударных строк здесь в модели 5: 66: 29, а в действительности 15: 60: 25) и аналогично в В‐полустишии показатели 3-ударных словосочетаний — на 1,7, а 2-ударных — на 0,9 (потому что здесь их пропорции в модели 15: 85, а в действительности 25: 75). Полученное в том и в другом случае расположение ударений по строке представлено в таблице 3.
Мы видим: действительно, модель силлабического стиха (4 + 4) + (4 + 3) дает более хореизированный ритм, чем модель 8 + 7; но степень этой хореизации все-таки недостаточна. Показатель хореичности ритма для полустиший А и В для чисто силлабической модели, как сказано, 76 и 82 %; для силлабической с дополнительными цезурами — 84 и 86 %; для силлабо-тонического хорея, понятным образом, 100 и 100 %. На этом фоне показатель реального стиха — 95 и 91 % — заметно превосходит показатель силлабики с дополнительными цезурами, хотя и не дотягивает до показателя чистой силлабо-тоники. «Расстояние» между хореичностью чисто силлабической модели, 76 и 82 %, и хореичностью чисто силлабо-тонической модели, 100 %, составляет для А-полустишия 24 % и для В-полустишия 18 %; мы видим, что в первом полустишии реальный стих (с его 95 %) стоит вчетверо ближе к силлабо-тоническому полюсу, чем к чисто силлабическому, а во втором полустишии — на равном расстоянии от них. Этим простым способом (предложенным, кстати сказать, самим Б. И. Ярхо в его позднейших работах) мы убеждаемся в нашем праве сказать: стих каролингских тетраметров — это не силлабика и даже не дополнительно урегулированная силлабика, а неустоявшаяся силлабо-тоника.
Как сложился этот стих — вопрос, на который, по-видимому, ответить пока невозможно. Может быть, действительно, вначале явилось тяготение к дополнительным цезурам (4 + 4) + (4 + 3), оно усилило хореический ритм, а дальше он стал культивироваться уже безотносительно к цезурам. А может быть, как допускает и Ярхо, вначале явилось воспоминание о стопах старой долготной метрики, и оно побудило мерить стих не слогами, а двусложиями и отличать в каждом двусложии сильное место от слабого. Во всяком случае, гипотеза В. Мейера, сослужившая хорошую службу стиховедению, требует внимательного пересмотра с использованием теоретических моделей ритма различных размеров.