Другие столь же редкие опыты новой русской силлабики, по итальянским, польским и испанским образцам (вплоть до недавнего перевода «Божественной комедии» А. А. Илюшина, где русский 11-сложник парадоксальным образом воспроизводил не итальянский, а скорее польский ритм), точно так же или остались незамечены, или были раскритикованы.
Что касается попыток в противоположном направлении, опытов французской силлабо-тоники по русскому образцу, то один пример здесь общеизвестен: это переводы М. Цветаевой из Пушкина к пушкинскому юбилею 1937 года; их публиковал и о них писал Е. Г. Эткинд. И общеизвестно, что они были категорически отвергнуты французскими издателями — конечно, главным образом именно из‐за монотонного на французский слух силлабо-тонического ритма. Другой пример — автоперевод Цветаевой же ее поэмы «Молодец», тоже отвергнутый издателями и опубликованный лишь недавно. Он эквиритмичен, но русские размеры в нем необычно расшатаны по сравнению с традиционной силлабо-тоникой, а французские необычно силлабо-тонизированы по сравнению с традиционной силлабикой, — происходит любопытная конвергенция силлабического и силлабо-тонического стихосложения.
Подробно, с подсчетами я об этом уже писал в статье «Русский „Молодец“ и французский „Молодец“»[495] и останавливаться на этом сейчас не буду.
Третий опыт интереснее, потому что ближе к нашим дням. В промежутке была деятельность Е. Г. Эткинда и его переводческой школы: это очень важно. Эткинд открыто декларировал свою заботу о передаче силлабо-тонического ритма, поэтому его эксперименты были замечены критикой (и, конечно, не одобрены). Но я приведу примеры из экспериментов, которые не декларировались и поэтому остались незамечены. Это переводы М. Окутюрье из О. Мандельштама; он переводил также и Б. Пастернака. Когда я в первый раз увидел поэму Пастернака «Спекторский», переведенную правильным французским 5-стопным ямбом, я заволновался и написал М. Окутюрье письмо с вопросом: а как отнеслась к этому эксперименту критика? Он ответил: а никак, потому что никто этого не заметил. Нынешнее господство верлибра отучило слух различать оттенки внутреннего ритма стихов: при Цветаевой французская силлабо-тоника вызвала скандал, а в наши дни осталась незамеченной и мирно попала в печать. Спасибо верлибру хотя бы за это.
Последняя известная мне работа Окутюрье — перевод сборника О. Мандельштама «Tristia». Там стихи разных силлабо-тонических размеров, и переведены они с разной степенью строгости. Интересно посмотреть, в какой мере этой новаторской силлабо-тонике приходится преодолевать сопротивление французской традиции. В европейском стиховом сознании силлабический 7-сложник ассоциировался с силлабо-тоническим 4-стопным хореем, 8-сложник — с 4-стопным ямбом, 10-сложник — с 5-стопным ямбом, 12-сложник — с 6-стопным ямбом. Понятно, что при попытке внедрить во французский стих правильный 4-стопный ямб этому будут сопротивляться привычки к силлабическому 8-сложнику и т. д. — привычки как читателей, так и самого стихотворца. И действительно, мы видим, что чем крепче укоренен силлабический аналог силлабо-тонического размера во французской традиции, тем больших уступок он требует от новатора.
Строже всего соблюдается силлабо-тонический метр у Окутюрье в анапестических размерах: 100 % выдержанности, ни одного нарушения. Это потому, что ни один из них не имел традиционных аналогов в силлабике; таких длинных размеров, как 5-стопники, в силлабическом стихе вообще не было.
5-стопный анапест:
Les guerriers Achéens dans le noir vont gréant leur coursier,
Et mordantes les dents de leurs scies dans les murs se ramponnent.
Le tumulte asséché de mon sang, rien ne peut l’ apaiser,
Et pour toi je ne sais ni de nom ni de son ni de forme…
(«Ахейские мужи во тьме снаряжают коня, / Зубчатыми пилами в стены вгрызаются крепко, / Никак не уляжется крови сухая возня, / И нет для тебя ни названья, ни звука, ни слепка». Почему русский 5-стопный амфибрахий переведен французским 5-стопным анапестом, мы скажем далее.)
3-стопный анапест:
Dans la nuit attiédi(e) quand s’apaise
Le forum enfiévré de Moscou,
Les théâtres aux gueules béantes
Restitu(ent) aux pavés leur cohu(e)…
(«Когда в теплой ночи замирает / Лихорадочный форум Москвы, / И театров широкие зевы / возвращают толпу площадям…». Здесь аналогом мог бы быть 9-сложник, верленовский l’ impair, но мы знаем, что он был совершенно неупотребителен.)
Первое ослабление силлабо-тонической строгости происходит в хореических размерах: в 4-стопных хореях — 85 % выдержанности, 15 % нарушений (в примере отмечено значком *):
Je vois Tiflis la bossue,*
Et j’entends ses sazandars,
Sur le pont c’est la cohue
Le tapis diapré des rues,
La Koura qui coule en bas…
(«Мне Тифлис горбатый снится, / Сазандарей стон звенит, / На мосту народ толпится, / Вся ковровая столица, / А внизу Кура шумит…».)
Во французской силлабике был аналог 4-стопному хорею — 7-сложник легких жанров, в нем тоже были строки, укладывавшиеся в хорей, но их было 45 %, а отклонений от хорея — 55 %: разница в ритме весьма ощутимая. В другом хореическом размере, 5-стопном хорее (одно маленькое стихотворение), процент отклонений — 15 %. А в третьем хореическом размере, вольном (не-равностопном) хорее, процент нарушений еще того меньше, только 5 %, — потому что он начисто не имел аналогов в силлабической традиции:
Scène, doux mirage qui chatoie,
Chœur léger des ombres.
Melpomène d’ un rideau de soie
Tend les vitres de son temple…
(По-русски — чередование 5-стопного и 4-стопного хореев: «Чуть мерцает призрачная сцена, / Хоры слабые теней, / Захлестнула шелком Мельпомена / Окна храмины своей…».)
Это средние цифры, для отдельных стихотворений они колеблются: в 4-стопном хорее от 8 до 25 % (среднее — 15 %), в вольном хорее от 0 до 18 % (среднее — 5 %), но в целом они показательны.
Второе ослабление силлабо-тонической строгости — в 4-стопных ямбах: 75 % выдержанности, 25 % нарушений (колебания по отдельным стихотворениям — от 5 до 35 % нарушений):
Paix, ce mot désormais banni*
Au seuil d’ une ère qu’on malmène,
Flambeau au fond d’ une caverne
Air des sommets, éther béni…
(«Отверженное слово „мир“ / В начале оскорбленной эры, — / Светильник в глубине пещеры / И воздух горних стран — эфир…».)
Этому размеру приходится бороться со своим аналогом, силлабическим 8-сложником: в нем процент строк, укладывающихся в ямб (как в 7-сложнике — в хорей), был тоже 45 %, а отклонений — 55 %. Но 8-сложник гораздо больше был распространен во французской классике, чем 7-сложник, он был одним из главных ее размеров, поэтому он навязывал ямбу свои неямбические привычки энергичнее, поэтому процент нарушений во французском ямбе по сравнению с хореем повышается с 15 до 25 %.
Третье ослабление силлабо-тонической строгости — в 5-стопных ямбах: 65 % выдержанности, 35 % нарушений (колебания по отдельным стихотворениям — от чистого ямба в переводе — «Мне холодно…» до 60 % нарушений в переводе — «Возьми на радость…»). Этот размер борется со своим аналогом, силлабическим 10-сложником. В 10-сложнике процент строк, укладывающихся в ямб, такой же, как в 8-сложнике, 45 %, а отклонений — 55 %, во французской классической поэзии он употребителен меньше, чем 8-сложник, поэтому, казалось бы, должен слабее сопротивляться силлабо-тоническим новациям. Но, видимо, ему на помощь приходит расширение пространства стиха: на протяжении 8 слогов строгость силлабо-тонического ямба еще не успевает надоесть французскому слуху, а на протяжении 10 слогов уже начинает надоедать. Поэтому процент нарушений во французском 5-стопном ямбе по сравнению с 4-стопным ямбом повышается с 25 до 35 %:
Entouré(e) de collines, tu dévales*
En troupeau de moutons de la montagne*
Et l’ éclat de ta pierre rose et blanche*
Dans ton air sec et transparent scintille.
Felouques de forbans qui se balancent,
Pavots des drapeaux turcs flambant en rade…
(«Окружена высокими холмами, / Овечьим стадом ты с горы сбегаешь / И розовыми, белыми камнями / В сухом прозрачном воздухе сверкаешь. / Качаются разбойничьи фелюги, / Горят в порту турецких флагов маки…». В классическом французском 10-сложнике была цезура после 4‐го слога, в экспериментальном 5-стопном ямбе ее нет.)
Наконец, четвертое ослабление силлабо-тонической строгости — в 6-стопных ямбах: только 35 % выдержанности, целых 65 % нарушений (колебания по отдельным стихотворениям — от 45 до 80 % нарушений). Нарушений больше, чем правильных ямбов: можно сказать, что переводчик складывает оружие, перестает бороться за ямб и подчиняется ритму силлабической традиции. Это можно понять: силлабический аналог 6-стопного ямба — это 12-сложник, главный размер французской классической поэзии, пересилить его мощное сопротивление очень трудно; строка в нем длинная, и строгий ямбический ритм, выдерживаемый на протяжении 12 слогов, видимо, надоедлив для французского слуха до полной непереносимости. Поэтому в переводах мандельштамовских 6-стопных ямбов М. Окутюрье полностью переходит на его условный аналог, традиционный силлабический 12-сложник:
Je ne sais plus le mot que j’avais sur les lèvres.
L’ hirondelle aveuglée aux ailes raccourci(es)*
Reviendra pour jouer dans le palais des ombres*
La nocturne chanson se chante dans l’ oubli… *