Л у т с. Завтра отведу! Завтра!
Х е м п е л ь (отворяет дверь). Битте. Лутс! Ди дамен зинд да.
Лутс выходит. Входит семейство Ильмарине: б а б у ш к а И л ь м а р и н е - в огромной клетчатой шали, в пестрых рукавицах, с пронзительным и неподвижным лицом деревянного идола; м а м а И л ь м а р и н е - громадная, как бочка, еще приятная собой, с яркими розами на щеках; и, наконец, в н у ч к а И л ь м а р и н е - пышный белокурый цветок с муфточкой и модной прической под капором.
Л у т с (вносит стулья). Садитесь.
Семейство Ильмарине садится.
Молчание.
(Поддерживает разговор.) Большой мороз.
Б а б у ш к а И л ь м а р и н е. Большой мороз.
Л у т с. Тридцать восемь градусов.
Б а б у ш к а. Тридцать восемь градусов?
Л у т с. Тридцать восемь градусов.
Молчание.
(Указывает на внучку Ильмарине.) Сколько лет?
Б а б у ш к а. Двадцать два.
Л у т с. Двадцать два?
Б а б у ш к а. Двадцать два.
Л у т с. Замуж пора.
Б а б у ш к а. Где женихи?
Л у т с. Нет женихов.
Б а б у ш к а. Нет женихов.
Молчание.
В н у ч к а (маме). Их не кормят?
М а м а. Очень худые. Но все красивые.
В н у ч к а. Грязные...
М а м а. Он вымоется в ванне!
В н у ч к а. Как плохо одеты. Это не брюки. Это не куртки. Это тряпки...
М а м а. Он будет носить папин костюм. Мы сошьем белье...
Л у т с (указывая на Коели). Вон красивый.
М а м а. Они все красивые! Возьмите какого хотите, вымойте в ванне и оденьте в костюм - он будет красивый!
Л у т с. Красивый и вежливый мальчик. За коровами ходить не умеет, так можно научить!
В н у ч к а. Пусть бабушка покажет документы.
М а м а (бабушке). Она сказала - нужно показать документы.
Б а б у ш к а (Лутсу). Сейчас я покажу документы. (Достает из-под шали бумаги, подает Лутсу.) Что написано?
Л у т с. Написано, что семейство Ильмарине не имеет рабочих рук для обработки земли. (Маме.) Мужа нет?
М а м а. Нет.
Б а б у ш к а. Умер.
Л у т с. Умер?
Б а б у ш к а. Умер.
И все покачали головами.
А тут что написано?
Л у т с. Тут написано, что бургомистрат просит отпустить на работу в усадьбе Ильмарине одного человека из военнопленных. А дальше по-немецки и печать с орлом.
Б а б у ш к а. И вот квитанция.
Л у т с. Двадцать немецких марок?
Б а б у ш к а. Двадцать немецких марок.
Л у т с. Недорого.
Б а б у ш к а. Недорого.
Г р е ч к а. Дешевле пары кур.
Н о в и к о в. Вот, значит, какая цена Новикову Василию Пантелеевичу. С руками, с ногами, с головой...
В а л я. Хижина дяди Тома.
Б а б у ш к а (маме). Она выбрала?
М а м а. Выбрала. (Шепчутся.)
Д а х н о. А хороши барышни в Эстонии! Ух ты, какой шик!
Н о в и к о в. Нет. Я не раб, я военнопленный. Не пойду, пускай хоть повесят.
Г р е ч к а. Пережить зиму можно. Пережить такую зиму и не сдохнуть большое дело.
Н о в и к о в. Лучше издохнуть. А продавать меня нельзя.
Г р е ч к а. Весной - уйти. Оттуда уходить, между прочим, много легче.
Н о в и к о в. К чертовой матери!
Г р е ч к а. Отъешься - раз. Оденешься - два. Эх, у меня б эти жиночки по струнке ходили!
Н о в и к о в. Молчи, Гречка. Я скрепился. Но я такое рад сделать, чтобы земля и небо к черту...
Б а б у ш к а. Молодой человек, которого мы выбрали, послушай, что скажет старая старуха Ильмарине. Молодой человек, ты смотришь, что мы принесли бумажку с немецким орлом. И ты думаешь: "эти люди будут меня мучить".
Л у т с. Они не будут мучить!
Б а б у ш к а. Молодой человек, мы не будем мучить. Мы зовем тебя в семейство Ильмарине. Будешь жить у нас, пока война, будешь сидеть за нашим столом. А потом война кончится, потому что всякое несчастье кончается, верь старой старухе Ильмарине; война кончится, и ты пойдешь. А если ты захочешь всегда быть с нами, мы будем рады. Иди к нам спокойно: в нашей маленькой усадьбе немецкий орел тебя не заклюет.
Л у т с. Коели. Они выбрали тебя. Можно собираться, они распишутся и пойдешь.
Коели молчит.
Будешь кушать масло...
К о е л и. Я благодарен. Но...
Л у т с. Глупый! Будешь ходить вольно!
К о е л и. Вы зовете меня в семью. У меня уже есть семья. Я женат, и у меня дети.
Смех.
Г р е ч к а. Ой, хлопчик!
В н у ч к а (ясно смотрит на Коели). Надо отказывать честно. Не лгать. К вам пришли и говорили с вами прямо. И вы ответьте - прямо.
К о е л и (не сразу). Я виноват. Хотя, может быть, вы бы тоже стали лгать, если бы вы были на моем месте. В неволе здорово опускаешься... Но все равно я виноват, конечно. Извините.
Л у т с (огорчен). Стыдно, Коели. Фу, как стыдно, мальчик.
Б а б у ш к а. Никому не стыдно. Стыдно бить, стыдно мучить, стыдно воровать, а это маленькие пустяки, это не стыдно. Он ее понял, и мы его поняли и желаем ему всего хорошего. Скажите до свиданья, дети, и если она его встретит - не скоро, когда-нибудь, - пусть засмеются и поздороваются... Вон другой молодой человек смотрит на меня печальными глазами. Такой молодой, и уже узнал столько печали!
Шарафутдинов отворачивается в смущении.
М а м а (внучке). Очень красивый! Гораздо лучше, чем тот... Посмотри, какие брови!
В н у ч к а (грустно). Ничего...
М а м а. Папин костюм как раз ему по росту...
Шепчутся. Над тремя склоненными женскими головами - склоненная голова Лутса.
Л у т с. Шарафутдинов! Можно собрать вещи. Пойдешь.
Семейство Ильмарине (хором). Не надо вещи!
Л у т с. Не надо вещи!
Семейство Ильмарине чопорно раскланивается и направляется к выходу.
В н у ч к а (оглянулась на Коели). Прощайте.
Семейство уходит.
Г р е ч к а. Совсем даже ничего дивчина.
Ш а р а ф у т д и н о в. Старая бабушка - умная бабушка.
Д а х н о. Х-ха! Да ты на молодую метишь или на старую?
Ш а р а ф у т д и н о в. Ты обо всем гадость думаешь. Не хочу слушать твои глупые шутки!
Г р е ч к а. Дай хоть обчищу тебя.
Д а х н о. Самая жениховская роба.
Г р е ч к а. Дадут костюмчик; ничего.
В а л я. Постойте! Нате! (Достает носовой платок.) Почти совсем чистый.
Я р о ш. Не застрянь там в усадьбе на сладких харчах.
Ш а р а ф у т д и н о в. Совесть не позволит застрять.
Г р е ч к а. Только ты с умом. На рожон не лезь.
Ш а р а ф у т д и н о в. Яс умом. Большое спасибо. Ну... До свиданья, товарищи.
И всем взгрустнулось.
Г р е ч к а. Будь жив, дорогой.
Рукопожатия.
Ш а р а ф у т д и н о в. Прощай, Александр Данилович.
М е р к у л о в. Прощай, брат. Вспоминай.
Ш а р а ф у т д и н о в. Буду вспоминать всегда, каждый день... Никогда не забуду никого!
Д а х н о. Иди уж...
Шарафутдинов, простясь, уходит с Лутсом.
Вот скажи ты - за что самым последним дурням наибольше счастья?
Г р е ч к а. Не все ж тебе, умному, в рот - нехай другой раз и нам, дурням.
Д а х н о. Изменила судьба... Я всегда был, конечно, способный.
Г р е ч к а. Видать.
Д а х н о. И удача мне валила, понимаешь, как козырная масть! Обрати внимание: ты замечал, чтоб мне когда-нибудь было хуже всех?
Г р е ч к а. Никогда такого не замечал.
Д а х н о (жует хлеб). Ни у кого нема даже на закрутку, а у меня полные карманы курева, х-ха?
Г р е ч к а. А как же!
Д а х н о. А в колхозе я был кладовщик, ясно тебе?
Г р е ч к а. А как же не ясно!
Д а х н о. Эх, была жизнь! Веришь, прихожу и беру чего сколько хочу муки пшеничной, яблок, меду... пряжи... Сколько чего хочу! Ты можешь этому поверить?
Г р е ч к а. Чего ж? Могу.
Д а х н о. Так счастье валило - ты послушай! Как раз в июне месяце, после ревизии, подпал я под статью. Составили акт, я к юристу, юрист говорит - придется отсидеть; адвокаты, говорит, выручить не могут. И аккурат двадцать второго числа началась война, и я от следствия ушел - по мобилизации.
Г р е ч к а. Угу. Гитлер тебя выручил, так сказать.
Д а х н о. А вот сейчас, замечаю, стала фортуна рожу от меня воротить. Ну, не обидно? Какой-то сопляк пошел в приймы - масло жрать, а я, такой человек складный, корми вошу.
Г р е ч к а. А ты, вот именно, корми вошу.
К о е л и (спокойно). Удивительно вы противный человек, Дахно. (Задумчиво.) Такой отвратительный гад...
Д а х н о (вскочив). Как?.. Ага?.. (Захлебнулся.) Я знаю... Я знаю вы б меня раздавили... А через что? Сказать, через что?
Г р е ч к а. Сядь и заткнись.
Д а х н о. Через то, что я на одну тут личность плевать хотел. Вы эту личность слушаете, и лечите, и ховаете, а я ее ненавижу и слушать не желаю, ни одного слова от нее больше не желаю слушать!
М е р к у л о в. Личность, на которую вы плевать хотели, тут ни при чем. Вас не любят за то, что вы спекулируете на несчастье ваших товарищей.
Д а х н о. Забалалайкала балалайка... Какое мое дело до ихнего несчастья - я сам несчастный!.. "Спекулируете"! Щепотку махры когда...
Е р е м е е в. Триста рублей за щепотку махры.
М е р к у л о в. Вас не любят за то, что вы не советский человек, Дахно.
Д а х н о. Ишь куда - у-у-у... Думаешь, тут тебе большевицкий строй... когда ты балалайкал надо мной разными словами день и ночь...
К о е л и. Александр Данилович, не отвечайте ему. Александр Данилович, не отвечайте, ну его к черту!
Д а х н о. Это я там был обязан вас слушать и с вами цацкаться. А тут я с вами не обязан цацкаться, чтоб вы знали! Вы на меня смотрите как на дерьмо...
Н о в и к о в. А ты дерьмо и есть.
Я р о ш. Ну, кончили!
Входит Л у т с.
Л у т с. Не надо кричать. Прибери немножко: идут... (Вале.) Уходи, чтоб не было тебя! (Затопав ногами.) Я из-за тебя под арест пойду!..
Валя убегает. Входят Т е е с а л у, В е г е р и С е п р е.