Н и н к а. Вот свободная скамеечка. Посидим немножко. Ты уверена, что он здесь?
Ж а н н а. Мне сказали, он определенно собирается быть здесь.
Н и н к а. Ну посидим. Не обязательно мы с ним встретимся, если будем бегать по всему парку. Вдруг он как раз по этой аллее пройдет. (Садятся.) Рассказывай, Жанночка, дальше. И ты, значит, за ним поехала?
Ж а н н а. Я за ним поехала.
Н и н к а. Как же ты поехала?
Ж а н н а. Очень просто. Села в поезд и поехала.
Н и н к а. Он тебе говорил, приглашал тебя?
Ж а н н а. Жить без него не могу. (Заплакала.)
Н и н к а. Где это Красная Поляна?
Ж а н н а. На Кавказе. Жутко красиво.
Н и н к а. И, наверное, жутко дорого стоило?
Ж а н н а (сморкается). Не говори. Одна дорога сколько.
Н и н к а. Как же тебе хватило?
Ж а н н а. Когда я увольнялась, мне отпускные дали, раз. Потом - у меня на пальто куплено было, такое, знаешь, вроде букле, - отнесла в скупочный.
Н и н к а. Жанка ты, Жанка.
Ж а н н а. Конечно, не хватило, где там хватить. Обратно ехала - даже на хлеб не было, в вагоне студенты какие-то кормили. Да и там... почти что на одном хлебе, последнее время черешни иногда покупала, черешня недорогая была (сморкается), два рубля кило.
Н и н к а. И сколько ты там пробыла?
Ж а н н а. Почти полтора месяца, пока шли съемки.
Н и н к а. Он артист?
Ж а н н а. Еще нет. Еще он учится на артиста. Но уже несколько раз снимался в кино. Жутко талантливый.
Н и н к а. Как фамилия?
Ж а н н а. Фамилия ничего не скажет. Он пока еще не в самых ведущих ролях снимается.
Н и н к а. Жанночка, сумасшедшая. И что теперь?
Ж а н н а. Почем я знаю?
Н и н к а. На завод не вернулась.
Ж а н н а. Я бы вернулась. Так мое место занято, а в разнорабочие спасибо. Сейчас знаешь как трудно устроиться на хороший завод. С десятиклассным образованием поприходили... Я пока приткнулась на одну тут фабричку, панамки шить.
Н и н к а. Что шить?
Ж а н н а. Ну, эти шапочки. Дети носят и старые бабки. Мы их шьем кошмарное количество. Фабрика там, три окна на улицу... Одна я молодая, а то всё старухи. Про поликлинику разговаривают, про болезни. У кого почки, у кого что. Что ни наденешь, всё обсуждают, все им не нравится.
Н и н к а. Что-то надо придумать. Чего ради тебе там сидеть? После такого коллектива, как наш! Ты зря боишься в разнорабочие. При нашей технике - ничего страшного. Даже маникюр не испортишь: рукавицы.
Ж а н н а. Не много наработаешь в рукавицах.
Н и н к а. Ну и попортишь руки - беда небольшая. Зато свой завод. Поработаешь разнорабочей, потом что-нибудь подвернется более подходящее. Досада, что позвонила ты, когда мне уезжать, я уже ничего не смогу сделать.
Ж а н н а. Что ты вообще могла?
Н и н к а. Я бы пошла в комитет комсомола.
Ж а н н а. Я не комсомолка.
Н и н к а. Неважно. Я бы объяснила... Слушай! Ты зайди к Косте.
Ж а н н а. Он ко мне относится не особенно.
Н и н к а. Ничего не значит. Костя не тот человек, чтобы из-за личного отношения не помочь товарищу. Я ему скажу. Непременно придешь к нему, слышишь? Вернешься, успокоишься, и будет эта твоя Красная Поляна как сон. И все заживет понемножку.
Ж а н н а. Ты понимаешь: я из больницы записку послала - хоть бы две строчки ответил... Я, честное слово, Нинка, не жадная; но хоть бы яблочко, шоколадку, - просто как внимание. Все, ну все в палате записки получали, передачи; я одна ничего. (Сморкается.)
Н и н к а (тоже сморкается). Ты ресницы размазала, вытри... И после всего этого ты еще за ним бегаешь! Надо же! Сама жалуется, а сама бегает! Да я бы видеть его не могла! И врешь ты, что последний акт драмы! Ничего не последний! Прибежала посмотреть на него! И будешь бегать, хоть бы что! Потому что у тебя ни капельки самолюбия!
Ж а н н а. Что ты знаешь об этих вещах?
Н и н к а. Должна быть женская гордость!
Ж а н н а. Это в художественной литературе.
Н и н к а. Художественная литература отражает жизнь. Возьми какой угодно положительный образ - все имеют женскую гордость!
Ж а н н а. Не знаю. Когда он меня поцеловал - ну, всё... Ты не поймешь.
Н и н к а. Ладно, Жанка, хватит. На нас уже смотрят. Поплакали и хватит. (Показывает на продавщицу цветов.) Вон тетенька смотрит.
Ж а н н а. Расскажи теперь о себе.
Н и н к а. А у меня что. Я тебе по телефону все рассказала. Со мной ничего такого не было. Еду в Рудный строить семилетку.
Ж а н н а. Я все-таки не понимаю, как это бросить Ленинград и уехать в какой-то Рудный. Неужели не жалко?
Н и н к а (весело). Что ты. Конечно, жалко. Уезжать, наверно, всегда жалко. Я из деревни уезжала, когда на картошку, помнишь, посылали, - и то было жалко. А Ленинград!.. Ты права, что этого уже нигде не будет. Где еще такие дома? Столько речек, каналов? Где еще бывают белые ночи? Где их провожают?
Каскады фейерверка.
Знаешь, куда мне понравилось ходить? В филармонию. Мы с Клавой стали ходить в филармонию. Клавка на все хорошие концерты доставала билеты. Стоячие. На хорах стоим и слушаем. Ты когда-нибудь была в филармонии?
Ж а н н а. Это на Бродского? Нет, не была.
Н и н к а. Ах, Жанка, ты сходи! Какой зал! Весь белый, сияет, весь такой (приподняла руки) - не могу объяснить, какой! Он сам как музыка. Стоишь наверху и слушаешь, и такое счастье!.. Это нас тетя Маня, из завкома, надоумила - сходили бы, говорит, девочки. Она очень культурная.
Ж а н н а. А мне говорили - там можно подохнуть от скуки.
Н и н к а. Ничего подобного. (Полна желания приобщить подругу к своим радостям.) Ты попробуй сходи, Жанночка! Вдруг тебе тоже...
Валерик с девушкой возвращаются, танцуя.
Ж а н н а (метнулась). Валерик!
В а л е р и к. А, Жанночка, привет...
Ж а н н а. А где Витя? (Идет за ним.) Валерик, где Витя?
В а л е р и к (продолжает танцевать, пытаясь избежать разговора с Жанной; партнерше). Темп, темп, деточка!
Ж а н н а (останавливает его). Постой... Витя здесь?
В а л е р и к. Жанночка, ты же видишь, что здесь его нет.
Ж а н н а (держит его за локоть). Он в Це-пе-ка-о.
В а л е р и к. По-моему, нет.
Ж а н н а. Мне сказали, что он будет в Це-пе-ка-о. Не ври.
В а л е р и к. Может, и будет, я не знаю...
Н и н к а (зовет). Жанна!
Ж а н н а. Не ври! Он где-то здесь! Раз ты тут - он тоже где-то здесь!
В а л е р и к. Жанночка, ну смешно. Ну только давай не психовать. Ну успокойся. Ей-богу, пора понять, что отношения выяснены окончательно.
Ж а н н а. А тебе что? Твое какое дело?
В а л е р и к. Просто жалею тебя. Ну к чему эта трепка нервов?
Ж а н н а. Это ты на него влияешь, что он от меня прячется!
Н и н к а. Жанна! Жанна! Жанка, иди сюда!
Ж а н н а. Он ко мне хорошо относился, а ты на него повлиял! Все из-за тебя!
В а л е р и к. Бедная деточка, ну ей-богу, ну что мне, действительно?
Ж а н н а. Это ты ему сказал, что я примитив!
В а л е р и к. Только не кричи! Я тебя умоляю!
Н и н к а. Жанна! Иди сюда! Жанна!
Ж а н н а. Это ты ему сказал!
В а л е р и к (рассердился). Клянусь, он лучше меня в этом разбирается. Ну вот клянусь - он до этого дошел своим умом. Без моего влияния.
Кругом приостановилось несколько пар. Вскочила и стоит в растерянности Нинка. Испуганная отчаянным видом Жанны, покинула Валерика его партнерша, к ней присоединилась ожидавшая ее подруга, и они торопливо удалились.
Н и н к а (подходит к Жанне и берет ее за руку). Жанка! Пойдем! Правда же, не нужно... Правда же, ужасно как-то нехорошо...
Но Жанна разом стихла и оцепенела - она увидела В и к т о р а, который приближается вместе с Г е р м а н о м, поигрывая воздушным шаром.
Ж а н н а. Витя...
В и к т о р (остановился). Боже мой.
Ж а н н а (робко). Здравствуй, Витя.
В и к т о р. Привет.
Ж а н н а. Вот совпадение - и ты, оказывается, тут. А мы с подругой тоже решили пойти потанцевать немножко... Знакомьтесь: моя подруга Нина. Виктор. Валерик. А это не знаю...
Г е р м а н (здоровается). Герман.
Всеобщая скованность.
Ж а н н а. Ну, как ты живешь, Витя?
В и к т о р. Спасибо, нормально.
В а л е р и к. Пошли, Жанночка, - вальс.
Ж а н н а (Виктору). У тебя загар уже немножко сошел.
В а л е р и к. Алло, Жанна! Ты слышала?
Ж а н н а. Ты был - прямо как бронза. А сейчас уже посветлей.
В а л е р и к. Жанна! Я тебя приглашаю на вальс!
Ж а н н а. Не хочу, Валерик. Мы с Нинкой уже танцевали, танцевали. (Упирается.) Не хочу.
В а л е р и к. Что значит "не хочу", на бал пришла и "не хочу".
Ж а н н а. Витя, слушай, мне с тобой нужно поговорить.
В а л е р и к. Если не хочешь танцевать со мной - вот, Герман тоже тебя приглашает.
Г е р м а н. П-простите, Жанна, нет. Очень прошу меня извинить, но я не приглашаю. Он шутит. Я не танцую. Не умею. И мне вообще пора. Я должен п-прощаться.
В и к т о р. Какого черта! Почему тебе пора?
Г е р м а н. Спать пора. Меня мама приучила рано ложиться спать. До свиданья.
В а л е р и к (тихо). Слушай, не будь ренегатом, нельзя же бросить Витьку в беде.
Г е р м а н. Мне неизвестно, кто тут в беде. Есть вещи, которых я ну, не п-переношу. Органически. Будьте здоровы, Нина.
Н и н к а. До свиданья...
Герман уходит.
В и к т о р. Нам тоже пора. Уже давным-давно.
В а л е р и к (кричит). Герман, подожди, мы с тобой!
Герман не оборачивается.
Ж а н н а (Виктору). Обожди. Минуточку. Не уходи. Мне обязательно надо сказать одну вещь!
В и к т о р. Еще не все сказано?
Ж а н н а. Просто пару слов.
В и к т о р. Я слушаю.
Ж а н н а. Нет. Не при всех. Пройдемся немножко.
В а л е р и к (Виктору). Слушай, в самом деле. Поговори еще раз. Попытайся объяснить.