[будто] как из тумана, собственный же его
3 угрюмый и некрасивый лик. Он [отвратил] с неудовольствием отвратил взгляд от этого грустного, слишком знакомого ему предмета ‹л. 46 об.› и решился на минуту остановить его на барине.
4 Взгляды их встретились. Захар не вынес укора, написанного в глазах барина, и потупил свои вниз, под ноги: тут опять в ковре, пропитанном пылью и пятнами, он прочел печальный аттестат своего усердия в господской службе.
156
– Что, каково тебе? – кротко спросил Илья Ильич,
1 – ведь нехорошо?
Вид дикости на лице Захара мгновенно смягчился блеснувшим в чертах его лучом раскаяния.
Захар почувствовал первые признаки проснувшегося в груди его и подступающего к сердцу благоговейного чувства к барину, и он вдруг стал смотреть прямо ему в глаза.
– Чувствуешь ли ты свой проступок? – спросил Илья Ил‹ьич›.
– Что же, батюшка, Илья Ильич, – начал Захар с самой низкой хрипящей ноты своего диапазона, – я ничего не сказал,
4 окроме того, что, мол…
– Нет, ты погоди, – перебил Облом‹ов›, – ты понимаешь ли, что ты сказал?
Захар ничего не отвечал: он опять с благоговением посмотрел
6 на барина и понурил
7 немного голову, сознавая свою вину.
– А! как же
8 ты не ядовитый человек! – говорил Облом‹ов›.
Захар всё молчал, только крупно мигнул раза три.
– Дай мне квасу! – сказал Илья Ильич.
У Захара отлегло от сердца; он, с радости, как мальчишка, проворно бросился в буфет и принес квасу.
157
– Ведь ты
1 огорчил барина! – с расстановкой произнес Илья Ил‹ьич› и пристально смотрел на Захара, наслаждаясь его смущением.
Захар не знал, куда деваться от тоски…
2 он метал взгляды и направо, и налево, и прямо,
3 и опять мелькали
4 у него перед глазами
5 то паутина и пыль, то собственное отражение, то лицо
6 барина. «Хоть бы сквозь землю провалиться! [подумал] Эх! смерть нейдет!» – подумал он [и замигал чаще и чаще]. Он предчувствовал патетическую сцену, а это ему всё равно что вострый нож.
7 И так он чувствовал, что мигает чаще и чаще, – и вот, того и гляди, брызнут слезы. Наконец он отвечал барину известной песней, чем я тебя огорчил, только в прозе.
– Чем же я огорчил вас, Илья Ильич? – почти плача сказал он.
– Чем? давно ли я у тебя стал всё равно что «другие»?
9 а? покорно благодарю! Да ты подумал ли, что такое «другой»?
И он остановился, продолжая глядеть на Захара.
– Сказать ли тебе, что это такое? а?
Захар повернулся, как медведь в берлоге, и вздохнул на всю комнату. ‹л. 47›
– «Другой» – [это есть] кого ты разумеешь – есть голь окаянная, грубый, необразованный человек; живет это всё грязно, бедно, на чердаке; он, каналья, и выспится себе на войлоке где-нибудь на дворе: что эдакому сделается? ничего. Трескает-то он картофель да селедку. Нужда мечет его из угла в угол, он и бегает день-деньской. Он, пожалуй, и переедет на новую квартиру.
158
Вон Лаганов: возьмет линейку под мышку да две рубашки в носовой платок и идет: «Куда, мол, ты?» – «Переезжаю», – говорит. Вот это так «другой»! А я? Хм. Я, по-твоему, «другой»? а?
Захар взглянул на барина, переступил с ноги на ногу и молчал.
– Что такое «другой»? – продолжал Обломов, – «другой» есть такой человек, который сам себе сапоги чистит, одевается сам, хоть иногда и барином смотрит, да врет: он не знает, что такое прислуга; послать некого, сам сбегает за чем нужно; и дрова в печке сам помешает, иногда и пыль оботрет…
– Из немцев [многих вот] много эдаких! – угрюмо сказал Захар.
– То-то же. А я? Как ты думаешь: я «другой»? а?
– Когда же вы другой! – сказал
1 Захар.
2 – Бог знает, что это напустило такое на вас…
– Нет, ты
3 погоди, ты посмотри, что ты сказал. Ты разбери-ка, как «другой» – то живет. «Другой» есть такое творение, которое работает, бестия, без устали,
4 бегает, суетится,
5 не поработает, так и не поест. «Другой» кланяется, «другой» просит, «другой» унижается… А я? Ну-ка реши: как ты думаешь? «другой» я? а?
– Да полно вам, батюшка, томить-то меня!
6 – жалобно говорил
7 Захар, – ах ты! Господи!
– Я [всё равно что «другой»] «другой», по-твоему? а? Да разве я мечусь, разве работаю? мало ем, что ли? худощав или жалок на вид? Разве недостает мне чего-нибудь, а? Кажется, подать, сделать есть кому? Я ни разу не натянул себе чулков на ноги,
8 слава Богу! Захочу, так чужими руками высморкаюсь, приставлю
159
сторожа чихать за себя… Так как же я «другой»? Пойду ли я охотой на целый день из дома?
1 стану ли переезжать, беспокоиться? Из чего мне? И кому я это говорю? Не ты ли с детства ходил за мной? ты всё это знаешь, видел! ‹л. 47 об.› Что за крайность? Ты бы должен был понять это, ты знаешь,
2 что я воспитан нежно, что я ни от холода, ни от голода
3 никогда не терпел, нужды не знал, [работой] хлеба себе не зарабатывал – так как же ты решился сравнивать меня с «другими», а?
4 и вообще никакими подлыми делами не занимался, так как же это у тебя достало духу
5 равнять-то меня с «другими»… а?
6 я спрашиваю тебя, как ты, мол, это решился?
Губы у Захара
8 вздулись от внутреннего волнения [он молчал]: патетическая сцена [поглоти‹ла›] гремела, как туча, над головой его. Он молчал.
– Захар! – повторил Илья Ил‹ьич›.
– Чего изволите? – чуть слышно просипел он.
– Дай еще квасу.
Захар принес квасу, [и пошел было] и когда Илья Ил‹ьич›
9 отдал ему стакан, он было проворно пошел к себе.