- Что касается Амона – у “Него” множество разных идей и дух “достигателя”, отчего людям трудно угадать “Его” мотивы и быть начеку насчёт “Него”. Кроме того, “Он” отлично умеет обманывать. За “Ним” всё время стоит какой-то заговор. В ту эру, за исключением истинных божеств, не было тех, кто “Его” бы не боялся. Хе-хе, даже истинным божествам приходилось “Его” опасаться, иначе “Он” мог в какой-то момент похитить у них некоторые области влияния.
Леонард незаметно кивнул и поменял тему:
– Старик, как думаешь, путь Зрителя скрывает какие-нибудь тайны?
– Не думаю, чтобы там были какие-то тайны ниже уровня ангела. Насчёт тех, что выше – не уверен, – ответил Паллез, несколько секунд поразмыслив.
И не дожидаясь, когда откликнется Леонард, с неким колебанием добавил:
– Я слышал от Медичи, что высокоуровневым Потусторонним пути Зрителя труднее всего потерять контроль или сойти с ума, но и легче всего.
– Почему? – спросил удивлённый Леонард.
Зороаст хмыкнул и отвечал:
– Есть у меня некоторые догадки, но мне не хватает к ним доказательств и логической связи. Не хочу это тебе пока что говорить.
– А каких-нибудь идей, теоретических предположений у тебя на самом деле нет, ведь так... – по привычке заворчал Леонард.
– Ты свои фокусы-уловки в моём присутствии оставь при себе, – обладателя пожилого голоса это ничуть не задело.
Леонард не осмелился дальше расспрашивать, чуть поразмыслил и сказал:
– Старик, а я на этот раз был в самом настоящем сновидении. Там было множество остатков психики людей древних времён. Ты знаешь виконта по имени Мобет Зороаст?
– Мобет... – Голос Паллеза внезапно стал гораздо старше, затем вернулся в прежнее состояние. – Он прямой потомок моего рода. Исчез после полномасштабной войны, и я думал, что его где-то мимоходом убили Амон или Джейкоб, потому-то у меня и не получалось погадать, кто убийца... Похоже, всё было не так просто.
– Совершенно верно, – подтвердил Леонард. Затем кратко поведал о сути дела.
– Он уже какое-то время мёртв и оставил некоторую часть психики. В том сне наяву он женился на певице из эльфов...
Тихо послушав, Паллез чуть погодя сказал:
– Это тоже хорошо...
Леонард хотел было упомянуть, что Мобет тоже называл Паллеза “Стариком”, но вдруг оказалось, что не может решиться. И ничего не оставалось, как на этом закончить беседу.
***
Выступив свидетелем клятве Леонарда и Одри, Клейн вернулся в реальный мир.
Прибрал алтарь в комнате, достал перо и бумагу и начертал замысловатый символ, совмещающий в себе сокрытие и прозрение тайн.
Хотел вызвать Арродса, чтобы спросить, как он убедился, что Гримуар Грозеля появился после исчезновения Города Чудес Ливесейда.
Подождал более десяти секунд, и ростовое зеркало в комнате засветилось слабым водянистым светом.
Одно за другим возникли в тусклом свете серебристые слова:
“О высокородный благосклонный Великий Магистр, ваш верный и нижайше покорный слуга Арродс явился сюда на ваш призыв! Вы желаете что-то повелеть мне?”
– У меня есть кое-какие вопросы, – ответив так, Клейн не торопился расспросить о деле с Гримуаром Грозеля, намереваясь начать с какой-нибудь не столь щекотливой темы.
Подумал и проговорил:
– Арродс, в лесу Делэр есть заброшенный замок. В недрах его бронзовая дверь. Кажется, ими запечатана некая сила из подземелья. Ты знаешь, что это?
И едва договорил, свет в ростовом зеркале вдруг помутился и обернулся кромешной тьмой. В ней одно за другим появились жидкие, текучие слова:
“Я родом из подземелья…”
Глава 1075 - Нет ответа
“Я родом из подземелья…”
Клейн смотрел на эти жутковато-белёсые, как привидения, слова в ростовом зеркале, и по его спине вдруг пробежал холодок. Зрачки расширились, и Клейну невольно захотелось поменяться местами со своей марионеткой в соседней комнате.
В той комнате камердинер Энуни лежал тихо, а к этому времени уже открыл глаза.
У него стал расширяться и сокращаться желудок, словно там было его второе сердце, бьющееся невероятно медленно.
Тут же ответ волшебного зеркала Арродса о том, откуда оно родом, вспыхнул в сознании Клейна таким зрелищем:
Из подземной скважины изверглись огромные потоки вязкой чёрной жидкости, извиваясь и ширясь, и стали расти нечётным числом рук и ног, что превращались в многочисленных чудищ. В это время вместе с чёрной жидкостью из недр вырвалось пятнышко света, опустилось на камень и с ним стремительно слилось воедино, обращаясь в зеркало в древних узорах, украшенное по обеим сторонам чёрными драгоценными камнями, – основное обличье Арродса.
– Оно действительно родом из подземелья... И подземелье это, то же самое, где и область, запечатанная бронзовыми дверями в древнем заброшенном замке... Я не связывал это раньше... И не то чтобы мог сам как-то дойти. Просто слишком во многом участвуют какие-то вещи из-под земли. У большинства из них мало особых значений, вот как, например, у угля... Хмм, да даже несколько дней назад я ещё не думал, что есть что-то прямо особенное в подземельях... – Клейн удержал порыв и пренебрёг потрясением от ответа Арродса, и с невозмутимым выражением лица спросил:
– Как и где это в точности было?
Призрачно-бледные слова сменились, и на сей раз внушали необъяснимое чувство, будто зеркало чуть ли не плакало.
“Великий Магистр, я не знаю точно, что произошло. Я только лишь вышел на поверхность и стал зеркалом, прежде чем мне даровалось истинное самосознание и способность мыслить. Ничего до этого я не помню. Ах да, есть кое-что, возможно, связанное с этим. Не желаете ли услышать?”
– Говори, – поняв, что Арродс всё же настроен довольно бодро, Клейн облегчённо вздохнул.
Цвет слов в зеркале начал понемногу восстанавливаться, их белизна стала как-то чище:
“Я прежде не рассказывал? От Вас я вижу поддержку и властное руководство, а помимо сего особого призвания, похожие чувства испытываю к подземной родине. Она вселяет мне в душу тепло и внушает желание вернуться, покориться. Быть может, потому-то я и стал Вашим слугой”.
– Что? Нечто подземное внушает кому-то то же чувство, что и серый туман? Всё это завязано на поддержке и властном руководстве? – Прочтя ответ Арродса, Клейн снова подпрыгнул от испуга. Если бы не способности Клоуна, то потерял бы самообладание.
Тут он вдруг вспомнил китайскую шутку, которую встречал в прошлой жизни, и подставил в неё себя:
– “Что? То, чего боятся древние боги – родом из подземелья?”
Что? Арродс тоже из подземелья?
Что? Я тоже из подземелья?
Это поистине и смешно, и страшно... Нет, наверное, это не шутка. Изначальный властитель таинственного пространства над серым туманом, создатель той странной световой двери, сущность, что затягивала сюда всех переселенцев, может как-то относиться к подземелью, или же имеет разнообразные связи с ним... – разбредались мысли Клейна, он вмиг, сразу подумал о многом.
Над ним замаячила неизъяснимая тень, а он улыбнулся и проговорил, сам себя передразнивая:
– Как бы то ни было, есть новые наводки и направления для углублëнного расследования по серому туману и переселению...
Затем Клейн собрался и спросил в раздумьях:
– Что известно Церквям и тайным организациям о подземных предметах, которые необходимо запечатывать?
Белые слова в ростовом зеркале вновь стали обычного серебристого цвета:
“О том едва ли кто-то слышал. Кажется, некая сила скрыла это под печатью”.
– Не “Сокрытие” ли это... – Клейн чуть нахмурился и ни слова не сказал.
В зеркале появлялись новые серебристые слова:
“Но существуют в определённых кругах тайных организаций некоторые легенды. В них подземелье описывается как логово Дьяволов и злых духов, источник первородных грехов, зла и растления человечества”.
– Первое неверно. Насчёт подземного объекта, нуждающегося в запечатывании, велики шансы, что ничего общего с Дьяволами и злыми духами он не имеет... Легенды – они, на самом деле, сродни таинственным символам. Не смотри на то, что сказано, а стяни оболочку и выясни, что она олицетворяет... Вот это олицетворяет страх перед подземельями, от тела до духа, от чьего-то сознания до чувств? – проносились мысли у Клейна, и он сказал, кивнув:
– Твоя очередь задавать вопрос.
“Великий Магистр, у вашего верного слуги Арродса есть один небольшой совет вам. Желаете его услышать?” – одно за другим появились на глади ростового зеркала серебристые слова.
– Говори, – Клейн лишь смутно догадывался, что хочет посоветовать Арродс.
“До того, как вернётесь в божественное состояние, постарайтесь не расследовать ничего связанного с печатями под землёй”, – быстро извивались серебристые слова, преображаясь в новую фразу.
– Как и следовало ожидать... – вздохнул Клейн и спокойно сказал. – Следующий вопрос: как ты определил, что Гримуар Грозеля появился после исчезновения Города Чудес Ливесейда?
Слова в зеркале быстро искривились, сгустившись в комок, а затем быстро рассыпавшись:
“Это сведения, полученные через откровение из духовного мира; поскольку они исходили от второстепенного драконьего бога, Дракона Мудрости, Ваш покорный слуга уверен, что это можно подтвердить. Великий Магистр, в этом есть какая-то проблема?”
– Как прямолинейно... – Вздохнув, Клейн тотчас задумался о том, как Дракон Мудрости Гераберген, должно быть, входил прежде в мир книги и приближался к бронзовой двери за престолом древнего бога, скорее всего, благодаря “Своему” “всеведению” зная что-то о запечатанном там под землёй. Более того, Клейн был уверен, что древний дракон скрыл в Гримуаре Грозеля слой тайн поглубже.
Смутно улавливал, что там, но не мог определить и ухватить наверняка.
– Нет, – ответил Клейн на вопрос Арродса.
Затем стал разведывать:
– Почему ты не упомянул настоящее имя Дракона Мудрости?
“Потому что я не смею прямо передавать имя бога”, – тихонько дал Арродс неоспоримый ответ.