При этом он не мог не задаться вопросом:
Был ли Истинный Творец как он сейчас – наблюдал ли за передвижениями экспедиционной команды из Серебряного Града в “Его” божественного царства?
– ...На Земле “Его” назвали бы зрителем, смотрящим одну прямую трансляцию вместе со мной... Отправь я “подарки”, “подарил” бы Истинный Творец ещё больше? – Этой озорной ремаркой Клейн попытался развеять нервное напряжение и озадаченность от того, что Истинный Творец направил на него “Свой” взор.
То был истинный бог. Ни Адам, ни Амон даже права не имели с ним тягаться!
К этому моменту Пастырь Ловиа уже встала, и левый указательный палец её тоже вырос обратно.
Она посмотрела на Главу Илиада и сказала:
– Эта область больше не будет страдать от вырождения.
Это означало, что лестница больше не опасна.
В норме экспедиционная команда должна была оставить тело Джошуа без внимания. Продвигались ли они вперёд или отступали, они не могли себе позволить тратить время. Если они помедлят, слишком надолго задержатся в опасной зоне, может случиться что-нибудь и с другими товарищами. Но поскольку Старейшина Ловиа из Совета шестерых решительным тоном заявила, что поблизости нет ничего проблематичного, товарищи могли остаться и разобраться с телом.
Деррик отложил меч Хаима и подошёл к Джошуа. Несколько секунд на него взирал, затем наклонился, снял с него алую перчатку и надел себе на левую кисть.
Деррику живо помнилось, что Джошуа всё хвастался мистическим предметом, который добыл в экспедиции.
Ясно помнил Деррик ещё и то, как, выйдя из лагеря Полуденного Городка, Джошуа сказал, что ему предстоит после экспедиции женитьба против его воли, а кто будет женой, он и понятия не имеет. И вот, час спустя, товарищ Деррика стал хладным трупом.
С жителями Серебряного Града такое случалось частенько. Никто не плакал, никто не срывался. Но было чувство, уже въевшееся в плоть и кровь, до мозга костей – тяжёлое, смешанное с горем.
Остальная команда смотрела, как Деррик поднимает руку, целится в тело Джошуа.
Вылетело, вспыхнув, пламя и окутало товарища, что бился бок о бок с ними чуть раньше.
После кремации Охотник на Демонов Колин убрал просочившийся наружу признак Потустороннего. Остальные товарищи схватили по горстке праха и сложили в потайные карманы своих одеяний.
В тишине команда продолжала свой путь по лестнице и пришла к её подножью. Там виднелся высокий-высокий дворец, погружённый в закатное сияние. За ним был коридор и лестница, которая вела в другое место.
Дверь дворца была открыта, а внутри было черным-черно. Ни лучика света извне не проникало туда.
Охотник на Демонов Колин какое-то время внимательно наблюдал, а затем сказал:
– Чтобы было как во внешнем мире.
Он имел в виду, что группа должна всевозможными средствами поддерживать освещение, не давать себе впасть в состояние абсолютной тьмы.
Потому Хаим пробудил Незатенëнное Распятие, дав ему окутать светом всех товарищей. Одновременно Антиона зажгла фонарь и понесла в руке, на случай, если крест вдруг потеряет своё действие.
Группа вошла во дворец, прошагала по невиданно пустому залу. Шаги исследователей раздавались далеко в пространстве, но эха не было.
Деррик на ходу стал чувствовать, как веки его тяжелеют, одолевает дремота.
И тут услышал глухой рык Главы:
– Не засыпай!
Деррик вдруг проснулся, вынырнув разом из своей истомы, не дававшей поднять веки.
В этот миг тело одной воительницы поникло и упало на пол, словно она погрузилась в глубокий сон.
А затем она рассеялась в воздухе, исчезла на виду у всех.
Охотник на Демонов Колин и Пастырь Ловиа какое-то время переглядывались, затем покачали головами, и повели команду дальше.
При этом они периодически причиняли себе боль, чтобы не уснуть.
Наконец прошли сквозь вереницу арок и впереди увидели неразгоняемую тьму.
С помощью своих источников света команда разглядела там зал с бесчисленными настенными рисунками. Посреди зала стоял длинный бордовый стол, а вокруг него стулья с высокими спинками, испещрëнные замысловатыми узорами.
– Да что это... – Деррику сие зрелище показалось необъяснимо знакомым.
И он тут же осознал, что это чем-то похоже на то, как выглядят Собрания Таро!
Вдруг вокруг команды загорелись шары света и послышались шорохи, шëпоты.
Окружали зал каменные столпы, но купола они не поддерживали. Один за другим вспыхнули языки алого пламени, необычайным образом озарив всё в зале.
Шёпоты становились всё громче, будто, наконец, долетели из дальнего далека, достигли своей цели. В зале воцарилась такая оживлëнная атмосфера, будто там и впрямь проходило собрание.
Вокруг бордового стола внезапно появились затуманенные, призрачные фигуры. На стулья с высокими спинками уселось целых одиннадцать фигур.
Глава 1117 - Сильнейшая организация
При свете мигающего пламени Деррик сотоварищи бессознательно взглянули в конец длинного бордового стола. Первой же заметили ближайшую к ним фигуру.
Та была в простом льняном одеянии и с длинной серебристой шевелюрой, а черты лица были неразличимы, оттого Колину, Ловии и Деррику эта фигура показалась странно знакомой.
И словно молния вмиг пронзила их умы, озарив смутные, размытые воспоминания.
– Ангел Судьбы, Уроборос!
Едва у исследователей из Серебряного Града расширились зрачки, и тут как тут фигура обернулась и взглянула на вошедших.
Пара безразличных глаз мгновенно захватила поле их зрения, и по нему пошли какие-то невероятные таинственные круги.
Как в дурмане Деррик увидел перед собой другую фигуру. То был красивый, лучащийся жизненной силой, энергичный мужчина. На нём было чисто-белое одеяние, а волосы у него были короткие, золотистые.
От облика его вокруг стало необычайно светло и ярко. Тепло от него как лучом вмиг озарило всё до единого закоулка.
Деррик будто бы увидел “день”, о котором говорилось в легендах, и мгновенно забыл, где он находится, что делает.
Тот мужчина сделал шаг вперёд, и размытая фигура его наложилась на Деррика.
Потом Деррик сел за бордовый стол, заняв один из стульев с высокой спинкой.
Деррик стал тем лучезарным красавцем – посетителем тайного собрания.
Одновременно и седовласый Глава Серебряного Града Колин, с лицом, покрытым застарелыми шрамами, встретился с той же туманной, призрачной фигурой.
Фигура была семи-восьми метров ростом. То был мужчина в серебряной броне полной защиты, и глаза его сияли лучами рассвета.
Он воздел удлинённый меч, что держал в руке, прижав его ко лбу Илиада, как скипетр.
Колин мгновение сопротивлялся, но быстро успокоился, когда его окутал рыжий свет.
И так Колин слился воедино со стоящим перед ним гигантом. Широкими шагами прошёл к бордовому столу и сел на второе место справа.
Пастырь Ловиа пересеклась с мужчиной в длинной чёрной мантии. У него были чёрные вьющиеся волосы, спадающие по плечам, а глаза будто таились в тени. Трудно было разглядеть его лицо, но в сознании Старейшины ясно чётко отразились серебряные нити, затейливые узоры и роскошные украшения.
Ловиа задрожала и, не удержавшись, склонила голову, позволила наслаивающимся друг на друга чёрным крыльям, растущим из спины мужчины, объять её.
Она стала этим мужчиной и прошла к концу бордового стола.
Там стояли два стула с высокими спинками. Ловиа выбрала левый.
Остальные члены команды Серебряного Града оказались в похожей ситуации, но фигуры, с которыми они сошлись, были иными.
После того, как “они” нашли свои места по обеим сторонам бордового стола, пространство вокруг пустующего стула с высокой спинкой на почётном месте потемнело, яснее очертив женскую фигуру, словно окутанную пеленой тумана.
И тут сразу же в ушах “посетителей” раздался голос, будто перенесшийся из неких древних времён:
– ...Мы пытаемся искупить себя и вместе с тем сохранить равновесие этого мира...
...Разрозненность и отклонение суть вне всяких сомнений самые основы порядка...
...Это сообразуется и с “Его” мыслями...
...Не стану отрицать, что у всех нас есть свои злобные мысли и желания, но это вполне нормально...
...Смерть и кровопролитие неизбежны. Во имя Искупления Розы...
Над серым туманом Клейн внимательно слушал. Жаждал получше разобрать, что там говорит голос.
Но и сцены, и голос стали закручиваться в петлю. Всё зацикливалось на отрезках, и минуты не длящихся.
– Это сцена основания Искупления Розы? Прежде злой дух Красный Ангел говорил, что это крайне засекреченная организация, основанная группой поражённых порчей ангелов. Теперь, кажется, тут не так... Сказал это, наверное, не Медичи, а Саурон либо Эйнхорн. И “Они” на самом деле не особенно много знали об Искуплении Розы... – бормотал про себя Клейн, снова обратив взор на команду Серебряного Града, члены которой повторяли свои действия, как марионетки, подходили к столу, садились, слушали и уходили.
Когда один за другим загорелись факелы по стенам зала, Клейн уже отыскал своим “настоящим зрением” кое-что необычное.
Он увидел, как росписи на стенах оживают и стремительно ширятся, заходят в пространство зала. Оттого стол, стулья и черепицы пола, в которых тысячи лет царил холод, снова согревались. Оттого фигуры, некогда бывшие на этой тайной встрече, пересекали временны́е границы, “возродившись” на своих незыблемо-постоянных местах и позволяя словам из прошлого явиться вновь.
Многие из этих фигур были Клейну знакомы.
Один из них был Ангел Судьбы Уроборос.
Этот Король Ангелов, поныне член Искупления Розы, был среди призрачных фигур наиболее правдоподобен.
Вкупе с тем, как сцены зацикливались петлями, это навело Клейна на подозрение, что оставил росписи никто иной как сам Уроборос – Пожирающий Хвост.
– В предыдущих храмовых руинах были росписи, оставленные “Им”, и в руинах битвы Богов тоже...
Во Дворе Короля-Гиганта есть похожие росписи и знаки тех сил. Не поверю, если мне кто-то скажет, что это не “Он”... Как же этот Король Ангелов любит настенные росписи! Делает их “Он” везде, куда ни пойдёт... – не удержался Клейн от мысленной насмешки над Уроборосом.