В неверном свете газовых фонарей снаружи и ламп у них самих в руках полицейские быстро осознали происходящее. Здесь была вся поездная бригада. В разной униформе – для мужчин и для женщин, все они расселись на разных местах. Бледные лица и широко открытые глаза. Не было слышно даже дыхания, но поездная бригада улыбалась, а их зубы блестели в свете фонарей.
У полицейских волосы вставали дыбом от этих улыбок. Было страшно и жутко. Всё, что сейчас хотелось каждому полицейскому – это развернуться и оставить место преступления, начав расследование при свете дня!
Главный инспектор вздохнул и приказал констеблям:
- Проверь, ж-живы ли они…
Инспектор посмотрел на управляющего:
- Проверь вместе с управляющим, нет ли здесь кого лишнего, и не пропал ли кто.
- Е-есть, офицер, - голос управляющего дрогнул.
Они с констеблями пошли дальше в вагон, а остальные полицейские, достав револьверы, были готовы стрелять.
В этой невыносимой тишине, время, казалось, не двигалось, но, наконец, один из констеблей достиг конца вагона, и, развернувшись, крикнул:
- Точно. Все мертвы!
Управляющий тут же, заикаясь, продолжил:
- Двое отсутствуют, машинист и проводник…
Осознав, что на этот раз ничего не случилось, инспектор сильно успокоился. Подумав, он приказал констеблям:
- Не прикасайтесь к трупам, будем ждать экспертов. Разделитесь на два отряда. Первый – проверьте вагоны, ищите проводника и машиниста, второй – займитесь местом преступления. Как только взойдёт солнце, мы начнём расследование с опроса сотрудников и пассажиров, которые были в поезде. Будем искать закономерности и что-то необычное.
Хотя многие пассажиры и покупали билеты без документов, но инспектор считал, что можно будет опросить зарегистрировавшихся и узнать, не заметили ли они что-нибудь необычное.
Стоило ему отдать приказ, как в вагоне подул ледяной ветер.
Когда ветер стих, инспектор собрался всё повторить, как вдруг заметил кое-что необычное.
Паровозная бригада с открытыми глазами оставалась на своих местах, их лица были всё такими же бледными. Но вот зубы уже не блестели, незаметно для всех, у трупов закрылись рты.
***
В роскошном номере, где лампа освещала пространство с ковром и стоящем на нём столом, Клейн превратился в Германа Воробья и уселся в кресло. Он тут же заложил ногу за ногу.
Рядом с Клейном стоял Энцо в обличии аборигена. А перед ним – строй культистов-марионеток. Это были те люди, которые хотели совершить жертвоприношение в поезде – мужчина с бугристой кожей, машинист и проводник.
Они добирались сюда разными путями и в разном обличье.
- Кто заставил вас совершить жертвоприношение? – спросил Клейн глубоким голосом.
Став Потусторонним Последовательности 4 «Странный Колдун», он не только получил способность читать поверхностные мысли своих марионеток, его контроль над их Духовным Телом усилился. Духовные нити теперь соответствовали ритуалу допроса и удержания духов. Конечно, чем сильнее марионетка, тем хуже будет эффект.
Немного помолчав, волосатый проводник, явно лоэнец, стал отвечать:
- Это было откровение Господне.
- Господне? – Клейн принял фарфоровую чашку у Энцо и сделал глоток.
Проводник ответил ему, словно одурманенный:
- Бог есть Бог. Других нет.
Клейн отставил чашку:
- Где вы услышали это «его» «откровение»? Что «он» сказал?
Проводник стал почтительнее:
- Он даровал нам откровение через божественный предмет, попросив порадовать Его множеством жизней. А в ответ Он дарует нам вечную жизнь в Его царстве.
Множеством жизней... Это скорее дело рук Школы Мышления Розы, чем Зловещего Епископата, они любители чего-то подобного. У них дурная репутация сторонников кровавых жертвоприношений... Но вечная жизнь в царстве божьем всё же ближе Зловещему Епископату. Конечно, нельзя исключать и того, что всё это подстроено. Задумавшись, Клейн спросил:
- Что за предмет?
Машинист не ответил, посмотрев на мужчину с бугристой кожей. Тот достал что-то из внутреннего кармана. Это была тряпичная кукла сомнительного происхождения и мастерства, её глаза и рот больше всего напоминали овалы.
- В определённое время Бог говорит устами этой куклы. Я купил её на блошином рынке, – мужчина с бугристой кожей говорил так, словно его не волновало ничто на свете.
Это... Клейн задумался о множестве вариантов, перед тем как приказать Энцо взять куклу и внимательно её изучить, но не обнаружил ничего необычного.
С его-то опытом, это означало, что проблема была не в кукле. Существовало два варианта. Кто-то использовал фальшивую куклу, играя роль бога, скрываясь где-то неподалёку. И второе – это была истинная тайная сущность, которая пометила эту куклу ради откровения.
Если правильный вариант – первый, то смерть поездной бригады уже обнаружили и подготовились... А если второе, то, может быть, ещё никто ничего не заметил... Задумавшись, Клейн заставил Энцо положить тряпичную куклу на стол напротив окна.
Превратившись в ещё одного человека в форме проводника, Клейн встал в один строй с культистами. То же самое произошло и с Энцо.
Через неизвестное количество времени, когда ночь полностью обрела свои права, на залитом лунным светом столе кукла дёрнулась и медленно встала.
Глава 968 - «Снисхождение» Святого
Перед тем как выпрямиться, марионетка повела безжизненными глазами. Она смотрела туда, куда не проникал лунный свет. На мужчину с бугристой кожей на щеках и остальных, молча выстроившихся культистов, которые склонили головы и сложили руки в молитвенном жесте, набожно вникая новому «откровению».
Парой секунд позже, кукла, наконец, выпрямилась. Казалось, она уже хотела открыть рот и заговорить голосом, не принадлежащим этому телу, но, неожиданно, начала двигаться, словно ржавый робот.
Слившись со строем культистов, Клейн заметил странную нить. И без колебаний взял её под контроль!
Свет в комнате потускнел, а кукла свалилась на стол, словно из неё вытащили кости. Управляющая куклой сила настолько быстро преодолела 1 000 метров – порог способности Клейна, что тот потерял контроль уже через пару секунд!
Свист!
Пронзительный ветер дёрнул за ковёр, заставив рухнуть мужчину с бугрящейся кожей и остальных культистов. Лишь Клейн смог устоять на ногах, подпрыгнув. И конечно, Победитель Энцо стоял так, словно бы ничего не случилось!
Свист!
Новый порыв ветра завернул культистов в ковёр и заткнул им рты тряпкой, пережав горло. Тем временем, лежащие на столе шариковые ручки сняли с себя колпачки и вонзились в шею главному культисту – мужчине с бугрящейся кожей. Удар оказался настолько точным, что между ручками не было свободного места.
Щепки от взорвавшегося кресла, словно осколки гранаты, поразили каждого культиста. А на стене лопнула газовая труба, наполнив комнату газом.
С дивана взлетело покрывало и схватило проводника за шею. Даже плитка на полу раскололась, вонзившись снизу в культистов.
Казалось, каждый предмет в комнате был настроен уничтожить любые признаки жизни.
Клейн пытался уклоняться, но рубашка, штаны, пояс, плащ и цилиндр обрели собственное подобие жизни и удерживали его на месте. Клейн поспешил сымитировать щелчок:
- Щёлк!
И одновременно щёлкнул пальцами. Его тут же охватило алое пламя, позволив свободно перемещаться.
В этот момент с другого дивана взлетела одежда, и выглядело всё так, словно внутри стоял человек. Увидев эту необычную сцену, Клейн вздрогнул и больше не смог ничего сделать, он был одержим злым духом!
Естественно, взмывшее вверх пламя никто не тушил. После того как сгорела одежда от Клейна осталась лишь обугленная бумажная фигурка, покрытая узором из птичьих перьев. Она казалась совершенно нереальной. От фигурки веяло Искусственной Смертью!
Клейн знал, что кукла могла измениться в двух случаях. Первый – маскирующаяся под бога сущность была рядом, и, почуяв смерть культистов, подготовила ловушку, притворившись снисходящим богом. Второй – куклой пользовалась самая настоящая тайная сущность. Она не знала, о том, что жертвоприношение провалилось, и готовилась даровать следующее «откровение».
Не важно, какой из вариантов правильный, оба они опасны. Клейн же не мог не подготовиться?
Зная особенности одержимости и снисхождения бога, Клейн заранее положил в портсигар марионетку, искажённую аурой Искусственной Смерти. Даже притворился простым человеком, занизив собственную силу, чтобы стать целью для одержимости!
Неожиданно, целью «бога», которому поклонялись культисты, стал не Клейн, а искажённая марионетка! Её охватило пламя, она стала бледной, с примесью зелёного цвета. Из-за окна раздался болезненный стон и там что-то мелькнуло. Едва ли не одновременно с этим упали все ожившие предметы, вернувшись в своё безжизненное состояние. Что касается Энцо, вокруг него взмыло пламя.
Этой ночью, население портового города на северном континенте наслаждалось теплом своего жилища и семейной жизнью. Люди даже не заметили, как потускнели окна и настенные лампы, но потом всё вернулось, как оно и было. Пламя в каминах тоже или усилилось или уменьшилось, а уголь в кухне прогорал быстрее.
В одной из комнат окна потускнели сильнее, а огонь продолжал дрожать, но её обитатели этого не заметили, они продолжали молиться Изначальной Луне.
Через неизвестный промежуток времени алая луна стала ярче, казалось, что на город опустилась прозрачная вуаль. Но всё вернулось на круги своя, стоило алому пламени охватить стоящую на столе свечку. Из этого пламени появился Энцо, быстро превратившись в Германа Воробья. Некоторое время назад, когда луна светилась ярче, он потерял свою цель.
Не только способности Высшего Потустороннего Пути Призрака, но ещё и умение пользоваться силой алой луны. Учитывая эти два аспекта, один из них возможен только при использовании Запечатанного Артефакта или чего-то подобного… Клейн сделал предварительный вывод.