(Показывает на сапоги.)
Геркулес. Для этой местности они пригодятся.
Филей. Я думал, что ты сегодня захочешь осмотреть элидийский навоз.
Геркулес. Элидийский навоз надо не осматривать, а убирать, мой мальчик. Я с утра примусь за работу и запружу реки.
Филей. Это нельзя.
Геркулес (озадаченно). Чего нельзя?
Филей. Реки запруживать.
Геркулес. Почему?
Филей. Потому что у тебя нет санкции водного управления.
Геркулес (гневно). Водного управления?
Филей (тихо). Потише, Деянира…
Молчание.
Геркулес (тихо). На что мне санкции водного управления?
Филей. Потому что мы в Элиде. У нас на все нужна санкция.
Молчание.
Геркулес. Давай сюда сапоги. (Натягивает сапоги.) Полибий!
Полибий. Высокочтимый маэстро Геркулес?
Геркулес. Мы идем к Авгию.
Полибий (бледнеет). Высокочтимый маэстро. Вы можете мною как угодно распоряжаться. Ведь я ваш личный секретарь. Но все же существует предел человеческих возможностей. Я не колеблясь пошел с вами в вонючие лернейские топи за этой Гидрой, не раздумывая карабкался на обледенелую вершину Олимпа, но в это дерьмо я второй раз не полезу.
Геркулес (надел сапоги). Пошли. (Идет направо.)
Полибий ковыляет за ним следом.
(Останавливается возле Филея.) А ты здесь побудь. И охраняй сон прекрасной дамы.
Полибий. Молодой человек, радуйся, что ты еще жив. (Ковыляет вслед за Геркулесом.)
Слева, из глубины, торопливо проходят направо, к авансцене двое рабочих сцены с носилками. Потом появляется Авгий со своим батраком Камбизом. У каждого из них к спине привязана скамейка. В руке подойник.
Авгий. Нет, это великая честь, мой батрак Камбиз! Мне оказали великую честь, дав возможность продемонстрировать четырех лучших из ста моих коров. Подай-ка жиру, Камбиз.
Они натирают жиром руки.
За вымя надо браться осторожно. Дойка хотя и требует силы, но это тонкое искусство. Вон та крайняя в красных пятнах — это Пеструха. Великолепный экземпляр горной элидийской породы. Очень вынослива и продуктивна. А рядом с ней — Корона. Она, сами видите, поприземистей и пошире, и рога у нее не такие острые. Зато, как золото, горит, когда солнце проникает в щели, прорезая темный мрак хлева. Подбавь-ка Короне и Пеструхе сена, Камбиз, да и двум другим тоже.
Камбиз берет в руки вилы и делает вид, будто подает сено.
Люблю работать в своем хлеву — сразу забываешь о мирской суете, в которой приходится погрязать президенту. Эти большие тихие звери меня успокаивают, особенно когда возвращаешься к ним после заседания парламента. Сейчас, например, у нас было очень бурное ночное заседание. По правде сказать, самый вонючий навоз у нас не в конюшне. Кстати, Корона уже четырнадцать раз телилась, такая добросовестная, терпеливая скотина. Слышите, как нежно мычит? Дамы и господа, она смотрит на вас тем королевским взглядом, который отличает нашу отечественную равнинную породу скота. Однако надо посторониться.
Двое рабочих сцены несут на носилках справа налево какое-то тело.
Простите. Пострадавшего уносят в больницу. Наша элидийская почва имеет свои недостатки. (Всматривается в лежащего на носилках.) Полибий. Какая жалость. Скатился с высокой навозной кучи, пробил крышу и упал на моего лучшего племенного быка. Но вернусь к моим призерам. Вот это Буренка — бурая горная порода с верхнего Пенея. Дает пятнадцать литров молока в день. Нижняя часть живота и уши изнутри — белые. Ты мое золотце, сейчас тебя подою! И, наконец, Леди — черная красавица. Пять раз получала призы. Двадцать литров в день дает играючи! Гордость нашего элидийского молочного хозяйства. Но хватит. Разболтался. Пора нам с батраком приступать к работе.
Садятся. Авгий слева, Камбиз справа. Ласкают коров, которые существуют только в воображении публики.
Не балуй, Буренка.
Камбиз. Не балуй, Пеструха.
Начинают доить. Из глубины справа появляется Геркулес.
Геркулес. Авгий, у меня к тебе дело.
Авгий. Не балуй, Буренка.
Камбиз. Не балуй, Пеструха.
Геркулес. Шел к тебе по колено в дерьме.
Авгий. Очень жаль, что твой секретарь…
Геркулес. Пустяки. Это я сам зашвырнул его на твой сарай.
Авгий. Ах, вот как?
Геркулес. Со зла, что твой заказ принял.
Камбиз. Не балуй, Пеструха.
Геркулес. Я сотру в порошок весь твой чертов рай, всю твою дерьмовую республику.
Авгий. Не балуй, Буренка.
Геркулес. Ты видишь, я в бешенстве, а ты все доишь!
Камбиз. Проклятые мухи.
Авгий. Садись.
Геркулес. Куда, к коровам?
Авгий. Они тебя не тронут.
Камбиз. Подвяжи скамейку. (Швыряет ему скамейку.)
Геркулес привязывает скамейку.
Геркулес. Только этого не хватало.
Авгий. Это очень практично.
Камбиз. Удобно.
Авгий. Не балуй, Буренка.
Камбиз. Не балуй, Пеструха.
Оба невозмутимо продолжают доить.
Геркулес садится посреди сцены.
Авгий. Хорошее молочко.
Камбиз. Замечательное!
Оба окунают пальцы в подойник, облизывают.
Авгий. Хочешь попробовать?
Геркулес. Нет.
Авгий. Ну и не надо.
Геркулес (с возмущением). Оказывается, на уборку навоза нужна санкция водного управления.
Авгий. А ты как думал?
Геркулес. Вы тут все с ума посходили. Да меня сотня мамонтов не заставит идти к ним кланяться.
Камбиз что-то вылавливает в подойнике и швыряет в сторону.
Камбиз. Навозный жук в молоко попал.
Авгий. Пустяки.
Камбиз. Бывает.
Оба продолжают доить.
Геркулес. Ненавижу присутственные места.
Авгий. Я тоже. Но от них никуда не денешься. Водное управление тебя не задержит. Недели через две-три получишь разрешение. Но потом тебе придется зайти в иностранный отдел.
Геркулес. В иностранный отдел?
Камбиз. Не балуй, Пеструха.
Авгий. И еще в управление подземного строительства.
Геркулес (мрачно). В управление подземного строительства…
Авгий. Когда там оформишься, зайдешь в финансовое управление.
Геркулес(вытирает пот). Сидите в дерьме, а управлений у вас хватает.
Авгий. Именно потому.
Камбиз. Навозное управление у нас тоже имеется.
Авгий. Там тебе тоже придется отметиться. Мне самому тебя жалко, хотелось бы избавить тебя от этих хождений, но так уж постановило сегодня ночью Великое национальное собрание.
Геркулес. Когда в Фивах ко мне привязалось налоговое управление, я от тамошней ратуши камня на камне не оставил.
Авгий. Не балуй, Буренка.
Геркулес. А тут воображают, что я буду обивать пороги учреждений.
Камбиз. Не балуй, Пеструха.
Авгий. Если хочешь уважать наши законы, ничего другого тебе не остается.
Геркулес (упрямо). Вы же сами меня сюда затребовали для уборки навоза, я вас об этом не просил.
Авгий. Но ты принял заказ.
Молчание. Авгий и Камбиз спокойно доят.
Геркулес (устало). Эта страна лишит меня разума, все вокруг дышит теплой сыростью, я этого просто не выдержу.
Авгий (с достоинством встает и подходит к Геркулесу). Геркулес, тебя к нам вызвали по моему совету, — я ведь знал, что своими силами элидийцам никогда от навоза не избавиться. Кроме болтовни, у них ничего не будет. И вот ты здесь. Твоя неслыханная сила способна преобразить нашу страну. Но на этом моя миссия кончается. Больше я для тебя ничего сделать не могу. У элидийцев теперь есть возможность навести порядок в своем государстве, отныне все зависит только от них самих. Я не революционер. Я президент страны и обязан придерживаться ее законов. И тебя я тоже об этом прошу. Итак, не падай духом и смело вступай в борьбу со всеми управлениями. Представь себе, что ты сражаешься с чудовищами. Но не разрушай, а убеждай: ты ведь теперь наш пробный камень. Иди же, смири свой гнев, подчинись всему, что здесь считается необходимым, даже если это тебе и кажется нелепым.
Камбиз (тоже встает). Я Камбиз, батрак Авгия. И я тебе хочу дать совет, о Геркулес из Фив! Приступай сразу же к уборке, иначе тебе никогда не очистить страны. У нас еще никто не выигрывал боя с учреждениями. Сегодня же запруди обе реки и смой всю эту чертову Элиду в море. Пусть одна скала останется торчать. Никто этой страны не пожалеет. (Вновь садится и продолжает доить.) Не балуй, Корона.
Авгий. Прости, мне надо доить. (Также садится.) Не балуй, Леди.
Молчание. Геркулес отвязывает скамейку.
Геркулес. Я ведь человек добродушный, президент Авгий. Я хочу уважать ваши законы. Поэтому я отправляюсь в путь. В водное управление. (Уходит в глубь сцены.)
Авгий и Камбиз продолжают доить.
Авгий. Не балуй, Леди.
Камбиз. Не балуй, Корона.
На помосте в открытом шатре Деянира и Филей. Слева и справа — два других шатра.
Деянира.