Тадеуш Лаврент. Двор.
Я ниже подписавшаяся на все выше указанные условия согласна и обязуюсь все исполнить, как честная гражданская жена.
Чернигов
10.VII. Вчера поздно вечером приехали в Чернигов благополучно через [1 нрзб.]. Остановились] после 11 ч[асов] в гост[инице] «Москва» № 15. Видел во сне Сологуба, Ан[астасию] Ник[олаевну], Чернявского. Будто у нас квартира и одна только теплая комната, там у нас столовая. Я несколько квартир пересмотрел. И все так. А около одной оказалось кладбище. Сегодня первый день в Чернигове. Утром пошли в собор к Феодосию Углицкому. Служба уж кончилась. Какой-то старик священник молился у раки: очень горячо молился. Мне нравится белизна стен собора: белая, белая, как мазанка здешняя. В лавках пусто. Где распродано, а где и вовсе нет ничего. Я проводил С. П. и вернулся в гостиницу. И сижу тут в размышлениях. Пить очень хочется.
Что делают? Россия гибнет. Бесталанность, малоумие и мальчишество. А про любовь к России не услышишь.
11.VII. Поднялся чуть свет 1/2 6-го. И сон не помню, чтобы рассказать. Одно помню: видел Керенского. И что-то С. П. мне от него передавала. Проснулся так рано и от дум всяких и от клопов. Да, еще видел Аничкова.
12.VII. Вчера после праздного дня и нерешительности: куда же дальше-то в [1 нрзб.] или в Москву или в Киев? — стало тревожно. Сны наползали и пропадали. Видел Александра] Николаевича] Найденова, Ивойлова. Какой-то человек упрекал меня, что я не желаю рассказать ему о китайцах. А я, ей-Богу, о китайцах ровно ничего не знаю.
На воле ветрено. Иззяб ночь под простыней. И такое было чувство, лучше бы подольше не просыпаться и не решать.
13 июля. Ничего, ничего не помню, что и во сне видел. Почти не спал.
Москва
15 июля (суббота). Боже, что мы претерпели в дороге. Неужто такая незадача от [1 нрзб.] 13-го числа! Из Чернигова] выехали благополучно тут, не доезжая до Крут, поразил меня обход солдат. Они проверяли документы у евреев. Нынче все едут как кому вздумается хочешь в 2 классе, сделай милость, садись. И диких [1 нрзб.] было в нашем вагоне не мало.
Чем-то старинным повеяло, как вошли трое с ружьями и один из них протягивал руку к фонарю совсем по твоему лицу.
В Круты приехали 11-и еще не было и 1/2 5-го ждали наивно поезда билеты нам выдали, а мест не оказалось. До 3-х мы стояли в проходе.
1/2 3-го пробило. Я проснулся и С. П. мне сказала: все ложь! И мне снилось, будто снимаю с себя платье за платьем...
Продолжаю. Мы сначала сели в Международный] ваг[он], потом в 1 кл[асс]. Мы стояли в коридоре около нужного места куда за полдень. Потом перекочевали в корид[ор] внутри вагона. И тут расположились кое-как. И весь день и ночь 14-го прошел в [1 нрзб.]. Ночью у меня страшно заболела голова. Казалось, не хватит сил вынести. Приехали в Москву 15-го в 1 час дня. На извозчике за 14 руб. поехали в Таганку. И вот опять ночь, я окропил кровати водой от тараканов — какая это ночь [2 нрзб.] пошла.
Республику еще никто не установил, а республиканские войска бегут: тут напрасно одних большевиков] обвиняют, ведь жизнь-то одна мало кому охота помирать. А есть, может, и такие, в прежнее время пошли бы, а теперь... слушаться-то кого нынче. Ведь коли бы правда была... На власть революционной] демократии] посягнули не безумные, а сама власть революционной] демократии. Легко сказать: в подъяремных рабов и «темные силы»! Терзает родину неумелость, недуманье о родине, и все равно наше, а главное узость и замкнутость партий. И уж правду сказать, потерзали порядочно и доканают. А подъяремные рабы рабами и остались. Откуда же рабу и измениться. И ведь вот, палкой опять загнали в окопы. За эти месяцы столько было совершено насилия и не «темными силами», а партиями. Вспоминаю выборы у нас, ведь это один сплошной культ от спасителей революции]. Был порядок, да сплыл и ужасы позорного строя все время перед лицом нашим. И никто на Руси ни в чем не уверен.
Да уж худшего, что есть, едва ли и было когда. Реки крови льются; убийства, насилия, грабежи, тюрьма, каторга, все есть, все, все. Промышленность остановилась, голод, свободное слово задавлено, о совести что говорить, ее нынче никто не признает, да и нет ее. Такая «русская» свобода не дорога. И никто не дорожит ею. [1 нрзб.], хватают, кому надо для разбоя, насилия, всего, что хотите. Только это совсем не называется свободой. Порядок нарушен, [1 нрзб.] убита, [2 нрзб.] нельзя было провести! — Видят сучок у сос[еда] в оке, а в собственном] бревна не чувствуют.
12.VII. 16 и 17.VII. 18.VII. Такие ночи, ничего не вижу. Тараканы, тараканы и хозяйство. Так измучился, как будто мешки таскал. И мученью нашему еще не мало дней. Завтра всего 19-ое.
[4 нрзб.] 3 вязанки соломы без хлеба.
Вся память во мне отошла.
Устин колдун язык высунул и приобщал Микита Савельич.
19.VII. Видел во сне m-me Ростовцеву, только на Ростовцеву не похожа совсем.
любит навозить
росный ладан повесили
он ее крючьями под печью простит ли ее Господь все кости гремят Устинья Кандевна (Киндеевна)
Плачужная канава разделен [?]
святые [2 нрзб.]
он детьми меня обвязал (горитъся одной приходится)
домовладыка царствовать два царствует
если в 17 год люди не покаются кровавый мор Б[ог] накажет через 12 лет [2 нрзб.]
20.VII. Ильин день. Видел во сне А. Д. Нюренберга. «почти даром» 20 ш[тук?]. 18 к. 35 к. они видели, они и в ответе
21.VII. 22.VII. Такая идет жизнь, дорвешься до кровати, заведешь глаза и как убитый.
Был на всенощной в Успенск[ом] соборе и Ив[ан] Васильевич] Жилки[н].
23.VII. Видел во сне Пришвина. Пошел дождь.
24.VII. Много видел во сне снов, но ничего не припомню. Ночью была гроза настоящая: сначала гром гремел, потом запустил дождь.
25.VII 26. VII. Виделся с А. Н. Толстым, очень он взволнованный
1) огненная мать-пустыня | на своей воле нападь и провал
2) саранча
3) пряники
4) [2 нрзб.]
5) хвост неподобный
6) тощета
31.VII. Сегодня уезжаем из тараканника.
Ессентуки
1) 2 VIII (среда). Сегодня рано утром приехали в Ессентуки. («Личное оскорбление». «Совесть не позволяет»)
2) 3.VIII (четверг). Никак не можем устроиться. Были в Кисловодске, хлопотали о билетах и ничего не выходит.
3) 4. VIII (пятница). Началась моя всегдашняя ессентукская беда: захворал. Вчера еще были признаки, а сегодня совсем плохо. Воздержание от еды — единственное средство. Видел во сне Лидию [?] Акимовну.
4) 5. VIII (суббота). С 30-го живу под ножом. Моя неосторожность (необдуманность) сделала такое положение. Переношу терпеливо, как возмездие.
5) 6.VIII (воскрес[енье]). Видел во сне Н. П. Афонского, Вильямса. Вильяме меня спросил: «как поступить с вашей квартирой, передать ли ее частным лицам или обществ[енному] учреждению?» В П[етер]бурге безнадежно. Я держал экзамен по гимнастике. Какое-то поле. Телефон. Я не спрашиваю, за что это мне? Я знаю, за что это мне. Иногда кажется, нет для меня искупления и в такие минуты думаю я: хоть бы под колесо попасть, чтобы раздавило и дух вон. Ну, как мне других судить. Всякий осуждаемый поступок кажется мне несоизмерим с моей жизнью и делами. В душу я себе наплевал. И душа моя изъедена вся. И вот — нет, я не спрашиваю, за что это мне. Знаю, сам сделал, во всем сам виноват. Какая может быть душа оплеванная — дрянная душонка, да и человек дрянцо. Но мне хочется на свет, хочется выкарабкаться, хочется быть другим. Какая это тягота жизнь такая. Нет, никого не виню. Все сам сделал один, один. Самое-то ужасное, что от этого ни за что другой мучается. И до смерти мучиться будет. И если бы колесо меня переехало, от этого не легче: я видел бы, как другой-то мучается. Самый отъявленный предатель и последний мерзавец в жизни выше и чище меня. Вот проходят годы — мне ведь уже сорок лет — а грех мой, как тень за мной. Я все делаю, чтобы убить эту тень и бывает, будто освободился, и вдруг опять. Душа моя изъедена. Все готов принять, только бы не быть в тягость другим. И как мне писать? Знаю, что надо и не откладывая. А рука не подымается. Утра боюсь. Знаю, что оно принесет мне. Душа изъедена, дух погашен. Как рана. И нет, не вижу искупления. Все прощается, а такое помнится. Думал, избуду. Ничуть. Все сначала. И думаю, до смерти не избуду. И только когда совсем закрою глаза, может быть, тогда. А ведь, я думал, что можно. Думал, с годами, а главное болью можно загладить. И как ошибся. Господи, зачем это я сделал? Только и могу сказать: зачем это я сделал? Но за что, я не скажу. Вот она какая вина-то бывает на всю жизнь, до последней минуты. Когда я рос я и не предполагал такого, что может случиться со мною, и в один прекрасный день плюхнулся в грязь и завяз. Я был гордый и осудительный, а как завяз и голос пропал и не смею. Хоть на четвереньках ползи, да чтоб тебя сзади постегивали и пинали, только бы был срок, чтобы после стать и смотреть прямо и сметь. Жутко подумать. Зачем это я сделал? И сколько горя принес. Ни за что. У других не так. Все чище и лучше. Послушаю, все чище. И как это я по земле хожу и земля терпит. Или уж земля давно оттолкнула меня и отмстила?
6) 7.VIII (понедельник). Перешли в старую нашу комнату 341. 7) 8.VIII (вторник). После вчерашнего разговора сон неровный. Не помню. Живот болит. И все по-старому.
8) 9.VIII (среда). Видел во сне: во всех магазинах продается табак Стамболи. С. П. видела, как поехали в Индию: она, я, М. М. Исаев и М. В. Исаев и брат Ник[олая] II Александр. Все время думал ночью о судьбе Государя. Это жестоко — выслать в Тобольск. Поразила меня своей трусливостью речь Керенск[ого] и Авксентьева с.р.д. Живот все болит. Сегодня началась забастовка. Чаю нет, дали сырое яйцо и хлеб. Прислуга комнату не убирала. Вышли все папиросы. Курю сигары, какие захватили. Развал и распад.