?.. Пускай, хоть на беду!
(Еж. ж., 1918, № 1, стб. 10).
Оно пойдет во 2 номере «Друг народа». — Стихотворение в журнале не появилось; возможно, это было связано с протестом Ширяевца против редактирования текста его «Хоровода» для первого номера «Друга народа». 5 февр. 1915 г. он писал Г. Д. Дееву-Хомяковскому: «Благодарю за высылку “Друга народа”, но, пожалуйста, скажите кому следует, чтобы моих стихов не изменяли и не сокращали, — пусть уж лучше, если не нравится, совсем выбрасывают, чем переделывать по-своему» (РГАЛИ, ф. Г. Д. Деева-Хомяковского).
...книги стихов у Вас нет. — Первый авторский сборник Ширяевца «Богатырь» был выпущен в том же 1915 г. Однако еще за четыре года до этого большая подборка его стихотворений составила отдельный раздел «Ранние сумерки» в коллективном сборнике «Стихи» трех авторов — Л. Порошина, А. Ширяевца и П. Поршакова (Ташкент, 1911).
...рад за Вас, что вашу душу девушка-царевна вывела из плена городского. — Имеется в виду стихотворение Ширяевца «Николаю Клюеву»:
Говорил ты мне, что мало у меня уд`алых строк, —
Удаль в Городе пропала, замотался паренек...
А как девица-царевна светом ласковых очей
Душу вывела из плена, — стали песни позвончей,
А как только домекнулся: кинуть Город мне пора. —
Всколыхнулся, обернулся в удалого гусляра!
(Еж. ж., 1914, № 6, с. 6)
Ответьте, пожалуйста. — Ответное письмо Ширяевца, судя по последующему развитию его переписки с Есениным, было написано и отправлено в Москву; ныне оно неизвестно.
Москва, 2-й Павловский пер., д. 3, кв. 12. — По этому адресу Есенин в то время жил с женой А. Р. Изрядновой (с которой он состоял в гражданском браке) и сыном Юрием, которому в день написания письма как раз исполнился один месяц. Это была первая семейная квартира молодого поэта.
39. Г. Д. Дееву-Хомяковскому. 9 или 10 февраля 1915 г.
ВЛ, 1960, № 3, март, с. 132 (публ. Е. А. Динерштейна; с неточностями и с ориентировочной датой: «Начало 1915 г.»).
Печатается по автографу (РГАЛИ, ф. Г. Д. Деева-Хомяковского).
Датируется по содержанию. Письмо начинается со слов: «Сегодня получил я послание Ваше». Это «послание» неизвестно. Однако Г. Д. Деев-Хомяковский одновременно (и по аналогичному поводу; подробности — в реальном коммент.) написал другому члену Суриковского кружка — С. Д. Фомину, чей ответ сохранился (РГАЛИ, ф. Суриковского литературно-музыкального кружка). Он датирован («9 февр., вечер. 1915 г.») и был написан сразу же по получении «послания» адресата. Есенин также написал Г. Д. Дееву-Хомяковскому в день прихода его письма (см. выше). Хотя наиболее вероятно, что это произошло именно 9 февр., следующий день — 10 февр. — полностью исключить невозможно.
В тексте фразы письма: «Это похоже на то, что “мы хозяева”» — первоначально после слова «мы» стояло: «сами себе».
«Паки паки миром Господу помолимся». — Этими словами, возглашаемыми дьяконом, начинается малая ектения — одна из составных частей праздничного православного богослужения («Православный богослужебный сборник», М., 1991, с. 12, с начальными словами: «Паки и паки...»). По мнению Е. А. Динерштейна, «здесь в смысле: укрепим участие в общем деле» (Есенин 5 (1962), с. 316).
О долге прошу не беспокоиться. ~ Для «Доброго утра» у меня есть еще несколько вещей. — Очевидно, в своем письме Г. Д. Деев-Хомяковский (как редактор журнала «Доброе утро!») напоминал адресату о взятом им авансе и необходимости покрыть его. Это было сделано: в «Добром утре!» в течение 1915 г. были опубликованы стихотворения поэта «Побирушка» (№ 16, 25 апр.) и «Бабушкины сказки» (№ 5/6, 10 нояб.); скорее всего, именно их и имеет здесь в виду Есенин.
Номер с моим стихот<ворением>или рассказом перешлите... — Из этих слов явствует, что Г. Д. Деев-Хомяковский письменно оповестил Есенина, что на страницах журнала вот-вот появится его сочинение, но не указал, какое именно... Почти наверняка речь шла о стихотворении «Молитва матери» (журн. «Доброе утро!», М., 1915, № 11, 10 февр., с. 9). Что касается рассказа, то он был помещен в журнале лишь в 1917 г. — это был рассказ «Бобыль и Дружок» (там же, 1917, № 1, янв., с. 13–16).
Желаю ~ Суриковскому ~ кружку поменьше разноголосицы. Вечер ~ Оскорбления г. Кошкарова ~ по адресу г. Фомина возмутительны. — Здесь содержится ответ на главный пункт обращения Г. Д. Деева-Хомяковского к Есенину, вызванного тем, что молодой поэт накануне, 8 февр. 1915 г., подал заявление о выходе из кружка (текст — в наст. изд., т. 7, кн. 2). Такое же заявление подал и С. Фомин; в списке заявлений от разных лиц, поданных в совет Суриковского кружка в 1915 г., заявления Есенина и С. Фомина зарегистрированы под № 48 и № 49, соответственно (РГАЛИ, ф. Суриковского литературно-музыкального кружка), то есть как поданные одновременно. Этот демарш был вызван обстоятельствами, которые прослеживаются по сохранившимся письмам С. Фомина к Г. Д. Дееву-Хомяковскому от 9 февр. 1915 г. (РГАЛИ, ф. Суриковского литературно-музыкального кружка; ниже сокращенно — ПДХ) и к С. Н. Кошкарову от 4 февр. 1915 г. (РГАЛИ, ф. Г. Д. Деева-Хомяковского; ниже сокращенно — ПК). С. Фомин писал: «В Суриковский Кружок я шел работать, и только работать. Мое желание многими членами Кружка было подмечено, и я на общем собрании 2 февр. был избран членом редакционной комиссии» (ПДХ). Через день С. Фомин обратился к председателю кружка С. Н. Кошкарову: «Ввиду избрания меня членом редакционной комиссии, я очень интересуюсь знать — какой материал Вами собран для 2-го № “Друга народа”. Поэтому прошу Вас сообщить мне, какое именно содержание будет составлять этот № журнала» (ПК). Однако «все собравшиеся в Кружке 7 февр. с/г в <...> квартире» Г. Д. Деева-Хомяковского стали свидетелями того, как «г. Кошкаров, вместо того, чтобы со мной и с другими выбранными на Общем собрании Кружка членами ред. комиссии сплотиться воедино и работать, — стал на всех нас оказывать свое давление, и не доверяясь нам, внес смуту и раскол, чтобы затормозить дело, ради которого мы собрались, и, обозвав меня своим врагом, демонстративно ушел из кружка[3]» (ПДХ; выделено автором).
Суть своих тогдашних разногласий с С. Н. Кошкаровым С. Д. Фомин изложил 43 года спустя: «...прежняя редколлегия настаивала на включении в журнал “Друг народа” ранее принятых произведений членов Суриковского кружка» (из письма С. Д. Фомина в ИМЛИ от 28 февр. 1958 г.). Здесь же он вспомнил о реакции Есенина на поведение С. Н. Кошкарова: «Сергей Есенин встал, надел свой картузик и возбужденно сказал: “Надо создать настоящий художественный журнал. Слабые вещи печатать не следует. Если вы настаиваете, то делать нам здесь нечего. Фомин, забирай свои манатки и айда отсюда!..”» (ИМЛИ, ф. С. Д. Фомина; цит. по: Письма, 46).
Из ПДХ явствует, что С. Фомин уступил тогда увещеваниям Г. Д. Деева-Хомяковского, поскольку написал ему: «Членом Суриковского кружка я остаюсь быть». В 1958 г., вспоминая об этом эпизоде, он распространил свое решение и на Есенина: «Спустя несколько дней Суриковский кружок уговорил нас остаться членами кружка» (Письма, 46; выделено комментатором). Однако из комментируемого есенинского письма очевидно, что ответа на вопрос, останется ли он членом кружка, Есенин тогда не дал. Через месяц он уехал в Петроград, и с этим отъездом его участие в делах Суриковского кружка прекратилось. В «Списке действительных членов кружка, составленном к 28 февр. 1916 г.» (РГАЛИ, ф. Суриковского литературно-музыкального кружка) ни Есенин, ни С. Фомин уже не фигурируют.
40. В редакцию журнала «Красный смех». Февраль — до 8 марта 1915 г.
Есенин 6 (1980), с. 56–57.
Печатается по автографу (РГБ).
Датируется по содержанию: фрагмент стихотворения «Удалец» помещен в журн. «Красный смех» (1915, № 6, февр., с. 7 — см. коммент. в наст. изд., т. 4); 8 марта 1915 г. Есенин выехал в Петроград.
О почтовом ящике я говорил лично. — Здесь речь идет об отделе «Почтовый ящик» в журнале, где давались ответы на письма читателей и авторов, присылавших в редакцию свои произведения. Есенину был дан следующий ответ:
«Сергею Е.
Ты гори, моя зарница!
Не страшён мне вражий стан.
Зацелует баловница,
Как куплю ей сарафан.
Сия аллегория должна, очевидно, изобразить домашний очаг, ставший “вражьим станом” и требующий для умиротворения сарафан? Действительно, военный мотив!
Фук и Дид».
Расшифровать псевдоним не удалось.
«Красный смех» — еженедельный сатирический и юмористический журнал, выходивший в Москве в начале 1915 г. (всего было издано девять номеров).
41. А. А. Блоку. 9 марта 1915 г.
«Литературная газ.», М., 1939, 26 июня, № 26, в заметке без подписи «Переписка А. Блока» (в пересказе); полностью и точно — журн. «Огонек», М., 1945, № 43, 28 окт., с. 7, под рубрикой: «Из неопубликованного литературного наследства Есенина».
Печатается по автографу (РГАЛИ, ф. А. А. Блока).
Датируется в соответствии с пометой А. Блока под есенинским текстом: «Крестьянин Рязанской губ., 19 лет. Стихи свежие, чистые, голосистые, многословные. Язык. Приходил ко мне 9 марта 1915». См., кроме того, запись А. Блока в его записной книжке от того же числа: «Днем у меня рязанский парень со стихами» (Зап. кн., 257).
...может быть, где и встречали по журналам мою фамилию. — Перечень московских журналов, где к тому времени были опубликованы стихи Есенина, см. в коммент. к п. 38.
Хотел бы зайти часа в 4. — Очевидно, не увидев Блока в первый свой приход, Есенин вернулся к нему в тот же день еще раз. В автобиографии 1922 г. Есенин вспоминал: «Когда я смотрел на Блока, с меня капал пот, потому что в первый раз видел живого поэта» (наст. изд., т. 7, кн. 1).