<...>. В этом сборнике была напечатана любопытная статья Зинаиды Венгеровой “Английские футуристы”.
Рассказывая о своей беседе об английском футуризме с одним из вдохновителей нового движения в английском искусстве Эзрой Паундом, Зинаида Венгерова привела ценный для нашей книги об имажинистах ответ английского “имажиниста”.
— “Мы не футуристы, прежде всего не футуристы. <...>Мы Вортицисты, а в поэзии “Имажисты”. Наша задача сосредоточена на образах, составляющих первозданную стихию поэзии, ее пигмент...” (стр. 93).
Эти слова натолкнули молодую группу русских поэтов, попавшую под перекрестный огонь двух школ: школы символистов и школы футуристов, поэтов, несомненно, ярких образников, принять имя “имажинистов” или “имажистов”. 10-го февраля 1919 года в “Советской стране”, издававшейся короткое время в Москве, был напечатан манифест новой группы» (в его кн. «Имажинизм и его образоносцы: Есенин. Кусиков. Мариенгоф. Шершеневич», [М.:] Орднас, 1921, с. 9; выделено автором).
См. также коммент. к «Литературным декларациям и манифестам» (наст. изд., т. 7, кн. 1).
Как яйцо, нам сбросит слово // С проклевавшимся птенцом... — Заключительные строки поэмы Есенина «Преображение», посвященной адресату.
...«Господи, отелись»... — Строка из той же поэмы. О происхождении этого образа и полемике вокруг него см.: Восп., 1, 265–266, 267–268, а также наст. изд., т. 2.
...желание той зари, которая задирает хвост коровой... — Имеются в виду строки из того же «Преображения»: «Над тучами, как корова, // Хвост задрала заря» (наст. изд., т. 2).
...а теперь... — На этих словах текст обрывается.
<Клюев>оболгал русских мужиков в ~ любви ~ к Китежу ~ по Штейнеру и по Андрею Белому... — О «несуществующем», по мнению Есенина, Китеже см. также п. 99 и коммент. к нему. Влияние же, а тем паче зависимость «религиозно-мистического тяготения» Клюева от соответствующих сочинений Р. Штейнера (и тем более Андрея Белого) здесь явно преувеличены. Известно, напр., нечто обратное: первые встречи и беседы с Клюевым в 1917 г. произвели на А. Белого чрезвычайно сильное впечатление и отозвались (преимущественно как раз в мистическом плане) в его статье «Жезл Аарона» (подробнее см.: Субботин С. И. Андрей Белый и Николай Клюев: К истории творческих взаимоотношений. — В кн.: Андрей Белый: Проблемы творчества: Статьи. Воспоминания. Публикации / Сост. Ст. Лесневский, Ал. Михайлов. М.: Сов. писатель, 1988, с. 390–396). В то же время некоторые произведения самого Есенина («Отчее слово» и особенно «Ключи Марии») несут в себе явный отпечаток как знакомства с теософской литературой, так и бесед их автора с Белым, в т. ч. на антропософские темы (см. коммент. к «Ключам Марии»: наст. изд., т. 5).
...показал любовь к родине с ~ шовинизма: «Деду Киеву похула алый краковский жупан»... — Цитата из стихотворения Клюева «Русь» (в его кн. «Мирские думы», Пг., 1916, с. 28–29), избранная здесь для демонстрации клюевского «шовинизма», на самом деле иллюстрирует прямо противоположное — тягу к единению славянских народов перед лицом общего врага в первой мировой войне. Слово «похула» употреблено здесь в смысле «укор»: стихотворение Клюева написано в дни захвата Польши немецкими войсками, так что «алый жупан» — это одежда поляка, обагренная его пролитой врагами кровью... (См. также полный текст клюевской «Руси».) Видимо, Есенин, вспомнив об этом, зачеркнул написанное — и, в конце концов, так и не дописал свое письмо, оставив его неотправленным.
109. Г. А. Бениславской. 5 октября 1921 г.
Хроника, 2, 246.
Печатается по фотокопии автографа (ИМЛИ).
Я очень и очень бы хотел, чтоб Вы пришли сегодня... — Есенин пригласил Бениславскую 5 окт. 1921 г., в день, когда народный суд г. Орла вынес решение о расторжении брака Есенина и З. Н. Райх (подробнее см. наст. изд., т. 7, кн. 2).
За д... Спасибо. — Имеется предположение о чтении сокращенного слова: «за деньги» (Флор-Есенина Т. — Газ. «Ветеран», М., 1990, 3 окт., № 40; Письма, 103). Племянница поэта Т. П. Флор-Есенина связывала этот долг Есенина с Библией, подаренной им через три дня Бениславской. На Библии та сделала надпись: «Эта Библия Есенина; дал мне на Богословском пер., д. 3, кв. 43 (ныне 46). 8 октября 1921 г.» (Собрание ГМЗЕ). Однако слово «деньги» в личной записке вряд ли нуждалось в сокращении. Вероятнее другое прочтение: «за девственность». Основанием такого прочтения может быть подаренная через три дня Библия в сопоставлении с дневниковой записью Бениславской, сделанной год спустя, 3 окт. 1922 г., когда Есенин был за границей с А. Дункан: «Завтра “его рождение” <Есенин отмечал свой день рождения 4 окт.>. “Спасибо за д.”. 27 лет» (Материалы, с. 110). Из этой записи следует, что «д» Есенин расценил как подарок к дню его рождения.
В своих воспоминаниях о поэте Бениславская заключала это слово в кавычки, как принадлежащее Есенину, рассказывая о его переживаниях за свою сестру Катю (Материалы, с. 79). Здесь же, описывая вспыхнувшее к нему чувство после вечера в Политехническом музее в середине нояб. 1920 г., где она слушала Есенина, Бениславская отметила: «В 1920 г. мне было 23 года. Единственное увлечение до тех пор я испытала в 1916 г. Как мне вообще свойственно, это был порыв. Были даже поцелуи. Но через два месяца всякое чувство само собой прошло. <...> В этот же вечер отчетливо поняла — здесь все могу отдать: и принципы (не выходить замуж), и — тело (чего до сих пор не могла даже представить себе)» (Материалы, с. 22). «Узнав, что он “свободен”, для меня ясно, что раз никаких внешних преград нет, то я пойду на все» (Материалы, с. 27).
Без — на этом слове текст записки закончен. Далее следуют подпись и дата.
110. А. Б. Мариенгофу и Г. Р. Колобову. 19 ноября 1921 г.
НЖ, 1972, кн. 109, с. 154–155, публ. Г. Маквея (с неточностями); фамилия адресата (А. Б. Мариенгоф) и год написания письма даны под знаком вопроса. Правильная датировка — Есенин 6 (1980), с. 110; фамилия второго адресата письма (И. И. Старцев), названная там же, ошибочна.
Печатается по копии рукой С. А. Толстой-Есениной (ГЛМ).
Датируется по началу фразы «Сегодня, 19 ноября...» и по упоминанию фамилии А. Дункан в сочетании с контекстом письма. Адресаты установлены по содержанию (см. реальный коммент.).
Варшава наша! ~ письмо от Лившица ~ оттиск наших переведенных стихов на еврейский язык... — Как письмо, о котором идет речь, так и какие-либо сведения о его авторе неизвестны. Из слов Есенина тем не менее явствует, что это письмо было получено (скорее всего, из Варшавы) от издателя переводов (или переводчика?) стихов Есенина и Мариенгофа на идиш. Присланные одновременно деньги и продукты могли быть гонораром за публикацию этих переводов либо авансом за предполагавшуюся к изданию книгу. Ср. ниже: «А книгу всё печатают и печатают».
...с «Исповедью хулигана» и «Разочарованием». — Маленькая поэма Есенина была написана в нояб. 1920, опубликована в одноименной книге поэта, [М.], 1921 (вышла в конце дек. 1920 — начале янв. 1921 г.) и в коллективном сборнике «Золотой кипяток», М., 1921 (вышел до 21 янв.). Маленькая поэма Мариенгофа написана в авг. 1921 и напечатана в одноименном сборнике, [М.], 1922. Прижизненные переводы произведений Есенина и Мариенгофа «на еврейский язык» не выявлены. В 1933 г. в Варшаве был выпущен на идише небольшой сборник Есенина «Избранные стихотворения».
Америка делает нам предложение через Ригу. Вена выпускает к пасхе сборник на немецком... — По-видимому, в письме Лившица говорилось о ходе реализации проектов издания переводов стихов Есенина и Мариенгофа в Европе и Америке. О сути «американского» предложения сведений нет. Книга немецких переводов в Вене не выходила.
...Берлин в лице Верфеля бьет челом нашей гениальности. — Возможно, речь идет об отклике Ф. Верфеля на поэзию имажинистов в немецкой печати. Этот отклик не выявлен.
Что там Персия? Какая Персия? — Есенин мечтал побывать в Персии. Мариенгоф писал: «В начале зимы <1922 г.> Почем-Соль <Г. Р. Колобов> должен был уехать на Кавказ. Стали обдумывать, как вытащить из Москвы Есенина. Соблазняли и соблазнили Персией (Мой век, с. 393). Поездка, о которой идет речь, сорвалась (см. п. 113 и коммент. к нему).
Это Вам не кондукторы из Батума, а Вагоновожатые Мира!!! — Очевидно, Есенин вспоминает какой-то эпизод из поездок в вагоне Колобова в 1920–1921 гг., одновременно обыгрывая строки стихов В. Г. Шершеневича из книги «Лошадь как лошадь» (1920):
Вадим Габриэлевич — вагоновожатый веселий...
(«Квартет тем»);
Я — кондуктор событий, я — кондуктор без крылий,
Грешен ли, что вожатый сломал наш вагон?!
(«Принцип растекающейся темы»).
Клопиков. — Это дружеское прозвище Г. Р. Колобова, что с несомненностью явствует из последующего текста. В то время Есенин, Мариенгоф и Колобов жили на одной квартире.
...как же это ты так обмазался своей кондукторшей? ~ Неужели шведская кровь... — Речь идет о будущей жене Колобова Л. И. Эрн, у которой были шведские корни. Мариенгоф вспоминал: «Почем-Соль влюбился. Бреет голову, меняет пестрые туркестанские тюбетейки, начищает сапоги американским кремом и пудрит нос. Из бухарского белого шелка сшил рубашки, длинные, на грузинский фасон.
Собственно, я виновник этого несчастья. Ведь знал, что Почем-Соль любит хорошие вещи.
А та, с которой я его познакомил, именно хорошая Вещь. Ею приятно обставить квартиру. <...>
Очень страшно, если он возьмет Вещь в жены, чтобы украсить свое купе. <...>
По вечерам мы с Есениным беспокоимся за его судьбу. Есенин, как в прошлые дни, говорит:
— Пропадает парень... пла-а-а-кать хочется!» (Мой век, с. 388).