Том 68. Чехов — страница 98 из 305

⁶ Жму вашу руку. Искренний привет вашим и от меня и от моего семей­ства. Леночка все ждала, что вы к ней зайдете. Будьте здоровы и не забы­вайте

преданного вам А. Плещеева

Издательница «Северного вестника» А. В. Сабашникова неоднократно умень­шала сумму,предоставлявшуюся на издание журнала.С ноября 1889 г. Сабашни­кова совсем прекратила финансирование журнала, и с этого времени до марта 1890 г. А. М. Евреинова издавала его на свои средства.

Апрельская книжка «Северного вестника» 1890 г. была выпущена еще Евреино­вой, с 5-го номера журнал издавал Б. Б. Глинский, который с 10-го номера стал изда­телем-редактором журнала. В середине 1891 г. издание журнала перешло к JI. Я. Гуревич.

Аким Львович Волынский (псевдоним А. Л. Флексера — 1863—1926) — литера­турный критик и искусствовед идеалистического направления. После ухода из редак­ции «Северного вестника» Михайловского, Гл. Успенского, Южакова и других деяте­лей народнического направления, Волынский стал одним из основных сотрудников журнала, превратившегося при нем в воинствующий орган декадентства.

«Областной отдел» «Северного вестника» имел существенное значение для жур­нала. Ему, по определению Плещеева, было отведено «широкое место», так как он за­менял «рутинное внутреннее обозрение, очень мало читаемое в толстых журналах». В нем помещались корреспонденции «по части земства, городского управления, эко­номического состояния края и пр.» (см. письмо Плещеева к А. С. Гацисскому от 21 февраля 1885 г.—«Русская мысль», 1912, № 4, стр. 120—121).

Летом 1889 г. Плещеев жил на даче в имении Шевино по Варшавской ж. д., станция Преображенская.

В новый состав Театрально-литературного комитета Плещеев действительно введен не был.

Аполлон Александрович Майков (1826—1900) — славист, один из учредителей «Общества русских драматических писателей и оперных композиторов», бывший в течение многих лет его казначеем, а затем председателем.

Чехов, как и Плещеев, относился к его деятельности на этом посту отрицательно (XIV, 343).

35 ■

Петербург.28 марта 1890 г.[103]

Милый Антон Павлович. Сегодня получил ваше письмецо и душевно рад, что вы на меня не сердитесь за мой (впрочем искренний совершенно) отзыв о «Лешем»¹. Я могу ошибаться и выражаю только свое личное мне­ние, которое совпало с мнением еще двух знакомых мне лиц — и не сов­пало с мнением двух других². Привезу его сам, если же почему-либо не поеду в Москву, то пришлю вам по почте. Завтра уезжает к себе Жорж. В Москве думает пробыть самое короткое время. Чудесный он малый. Анна Михайловна, не знаю, писал ли я вам, наговорила мне таких милых вещей, что если б даже «Северный вестник» возобновился, то я работать у ней не буду. Сегодня я сообщил ей это официально, так как она после всего, что произошло между ей и мной, направила ко мне какого-то гос­подина с рукописью. Вчера баронесса Икскуль ³ сообщила мне, что она говорила с Михайловским о возобновлении журнала (деньги она бы на­шла), но он отвечал, что подцензурного журнала он не возьмет. Она выпи­сала к себе сегодня двоюродного брата Евреиновой, товарища министра путей сообщения ⁴, чтоб уговорить его похлопотать об освобождении «Се­верного вестника» из-под цензуры. Не знаю, какой будет результат. Со­мневаюсь в его успешности.

Мне не дали аванса в обществе, и от Майкова я никакого письма не по­лучал. Вероятно, Кондратьев ⁵, к которому я обращался, не нашел нуж­ным ему сказать об этом. Я просил даже не 100 рублей. Мне следовало по­лучить Ь0 рублей авторских, и я просил,чтоб добавили 40 рублей авансом. Но Кондратьев предпочел выслать еще 25 рублей, полученных после моей переписки с ним об авансе, а об авансе умолчал.

Но теперь, когда я по случаю закрытия «Северного вестника» остался совершенно на мели, так что, может быть, мне и в Москву не с чем будет поехать, я бы душевно был благодарен, если б мне дали аванс г 100 руб­лей, и обращаюсь к вам как к члену комитета ⁶ с просьбой об этом. Попро­сите от меня Немировича-и Сумбатова. Выслать его теперь к празднику уж не успели бы. Но так, приехав в Москву, я не очутился бы без гроша. На отъезд же собственно я бы здесь добыл. Вы говорите, что никакой казначей не отказал бы мне в сторублевом авансе. Майков мне отказывал не раз, хотя все взятые мною авансы всегда покрывались очень скоро... В последнее время нервы мои так развинтились, и я вообще чувствовал себя так плохо, что поехать было бы мне положительно полезно. Я даже, скажу вам, несколько было испугался... я стал забывать слова, имена собственные, факты самые недавние...

Подобное было несколько лет тому на моих глазах с одним знакомым моим в Москве, с покойным Родиславским, которого вскоре потом хватил паралич. Вот, думаю себе, еще, пожалуй, с ума сойдешь...

Прощайте, может быть, до близкого свидания. Жму вашу руку и низ­ко кляняюсь всему вашему семейству.

Ваш А. Плещеев

P. S. Литературно-театральный комитет, кажется, будет состоять из тех лиц, которые его создавали: т. е. из неизбежного Григоровича, Вейн- берга и Модеста Чайковского...(?). Модест, положим, отличный малый, но почему же именно он, а не Гнедич, например, или не Аверкиев и т. д.? В Москве проектировали особый комитет, но это едва ли пройдет. Всево­ложский против этого⁷.

Письмо от 27 марта 1890 г. (XV, 45—46). Отрицательный отзыв о «Лешем» был высказан Плещеевым в письме к Чехову от 24 марта 1890 г. («Слово», стр. 279—281. Письмо ошибочно датировано Плещеевым «24 апреля»).

Плещеев познакомил с пьесой В. Фаусека (см. о нем прим. 11 к письму 11) — человека «с большим эстетическим чутьем»; он, как и Плещеев, дал комедии отрица­тельную оценку. Д. С. Мережковский и А. И. Урусов оценили «Лешего» восторженно («Слово», стр. 280; см. также XV, 38).

Варвара Ивановна баронесса Икскулъ фон Гилъдебанд — издательница книжек для народа.

Григорий Алексеевич Евреинов.

И. М. Кондратьев был секретарем Общества драматических писетелей. Письмо Плещеева к нему неизвестно. Чехов обращался по поводу просьбы Плещеева в коми­тет Общества, который обязал председателя его, Майкова, ответить Плещееву. Однако последний, как видно из содержания настоящего письма, не добился ответа ни от Майкова, ни от Кондратьева (XV, 45—46).

⁸ Чехов был избран членом комитета Общества драматических писателей в 1889 г.

⁷ Лишь 11 сентября 1891 г. было вновь утверждено положение о преобразован­ном Театрально-литературном комитете при дирекции императорских театров. Коми­тет состоял из двух отделений — в Петербурге и Москве. В петербургское отделение вошли: Григорович (председатель),А. А. Потехин, П.И.Вейнберг, П.Н.Гнедич; в мос­ковское: Н. С. Тихонравов (председатель), Алексей Н. Веселовский, Н. И. Сторожен- ко, Вл. И. Немирович-Данченко. Деятельность петербургского отделения возобнови­лась 19 октября, московского — 5 октября (см. Положение о Театрально-литератур­ном комитете и протоколы заседаний,— ЦГАЛИ, ф. 659, оп. 6, ед. хр. 2,3).

36

(Петербург. 12 января 1891 г.)

Все ждал, дорогой Антон Павлович, что вы приедете в Петербург ¹ или хоть черкнете два слова о себе. Но на днях узнал от Суворина, что вы уже не хотите сюда приехать и что-то захандрили, хотите ехать в де­ревню. Теперь, в эти холода, в деревню, зачем? Если вы нездоровы, там только хуже распростудитесь. Приехали бы лучше сюда, мы бы здесь по­старались разогнать по мере сил вашу хандру. Мережковский говорил мне, что был у вас, но от него я ничего не мог узнать о вас обстоятельно. Полагаю, что он все разговаривал с вами об эстетике или о боге, исканием которого он теперь занимается (некоторые говорят, черес­чур шумным). Другие говорили мне, знают о вас только от Свободина, со­стоящего с вами в переписке и который передавал им, что вас очень тре­вожит болезнь Ивана Павловича². Правда ли это, и чем он болен? Пожа­луйста, передайте ему и всем вашим мой искренний сердечный привет и поздравление с Новым годом, с которым и вас поздравлю. А очень, очень хотелось бы повидаться и побеседовать с вами о многом.

Вы, конечно, уже слышали о той перемене, которая должна произойти в скором времени в моей судьбе, если только не возникнут какие-либо непредвиденные обстоятельства и не затормозят этого дела Вот, если сделаюсь помещиком, то затащу вас к себе, в Пензенскую губернию ⁴. Намереваюсь тогда «посадить на землю» моего младшего сына — Коку, который восчувствовал большое влечение (он и прежде несколько стре­мился к этому) к хозяйству... Нынешний год мне самому едва ли удастся быть там, потому что думаю съездить с семьей за границу, где пробыл не­давно два с половиной месяца⁶. Хотя меня и преследовало ненастье, а потом холод, но все же я этой поездкой остался доволен. При свидании расскажу вам о ней. Но, впрочем, в ней для вас, может быть, будет мало интересного. А вот рассказов о вашем путешествии — все мы, знающие вас, жаждем как манны небесной. Спасибо вам за два коротеньких письмеца с дороги.

Так мне было досадно, что я не мог вам отвечать; ужасно мне хотелось писать вам, но не знал куда. Пожалуйста, напишите мне, голубчик. Я со­скучился совсем по вашим письмам. Я собираюсь и сам в Москву, но ду­маю, что ранее февраля не попаду. Не теряю надежды видеть вас здесь ранее. Может быть, к вам поедет Суворин, которому тоже, конечно, очень хочется вас видеть. Желаю вам здоровья, это прежде и главнее всего, и хорошего настроения. Пишете ли что-нибудь?Ваш рассказ в рождествен­ском номере «Нового времени» здесь произвел на всех глубокое впечатле­ние. Удивительная у вас вышла фигура этого «протестанта» ⁶.

Крепко жму вашу руку.

Ваш душевно А. Плещеев

Адрес мой тот же: Спасская № 1.

Чехов был в это время уже в Петербурге, но Плещеев не знал об этом (XV, 144—145).