Сегодняшнее сообщение Совета — туманно и многословно.
Люба звонит в «Бродячую собаку» («Привал комедьянтов») и предлагает исполнять там мои «Двенадцать».
Слух о больших проскрипционных списках у кадет.
Лундберг: «Скифы» соответствуют «Клеветникам России». Случаются повторения в истории.
26 (13) февраля, ночь
Я живу в квартире, а за тонкой перегородкой находится другая квартира, где живет буржуа с семейством (называть его по имени, занятия и пр. — лишнее). Он обстрижен ежиком, расторопен, пробыв всю жизнь важным чиновником, под глазами — мешки, под брюшком тоже, от него пахнет чистым мужским бельем, его дочь играет на рояли, его голос — тэноришка — раздается за стеной, на лестнице, во дворе у отхожего места, где он распоряжается, и пр. Везде он.
Господи, боже! Дай мне силу освободиться от ненависти к нему, которая мешает мне жить в квартире, душит злобой, перебивает мысли. Он такое же плотоядное двуногое, как я. Он лично мне еще не делал зла. Но я задыхаюсь от ненависти, которая доходит до какого-то патологического истерического омерзения, мешает жить.
Отойди от меня, сатана, отойди от меня, буржуа, только так, чтобы не соприкасаться, не видеть, не слышать; лучше я или еще хуже его, не знаю, но гнусно мне, рвотно мне, отойди, сатана.
1 марта (16 февраля)
Главное — не терять крыльев (присутствия духа).
Страшно хочу мирного труда; но — окрыленного, не проклятого.
Более фаталист, «чем когда-нибудь» (или — как всегда).
Красная армия? Рытье окопов? «Литература»?
Всё новые и новые планы.
Да, у меня есть сокровища, которыми я могу «поделиться» с народом.
Ночью и сегодня. Посошков (яростный реформатор из народа) — через Ап. Григорьева.
Чаадаев — пройти и через ЭТО искушение.
Польский мессианизм (мои предложения Прже дне льскому).
Революция — это: я — не один, а мы.
Реакция — одиночество, бездарность, мять глину.
4 марта (19 февраля)
Между вечером и ночью, после чаю, прогнувшись после тяжелого сна, — часа три спал.
Делается что-то. Быть готовым. Ничего, кроме музыки, не спасет.
Европа безобразничала явно почти четыре года (грешила против духа музыки… Развивать не стоит, потому что опять злоба на «войну» отодвинет более важные соображения).
Ясно, что безобразие не может пройти даром. Ясно, что восстановить попранные суверенные права музыки можно было только изменой умершему.
9/10 России (того, что мы так называли) действительно уже не существует. Это был больной, давно гнивший; теперь он издох; но он еще не похоронен; смердит. Толстопузые мещане злобно чтут дорогую память трупа (у меня непроизвольно появляются хореи, значит, может быть, погибну).
Китай и Япония (будто бы — по немецким и английским газетам) уже при дверях. Таким образом, поругание музыки еще отмстится.
Мир с Германией подписан (вчера или сегодня). (Не знаю, что это значит и как это отразятся на «военных действиях», т. е. прекратятся они хоть временно или нет; и, кажется, здесь этого никто не знает. Да и не очень в этом дело.)
«Восставать», а «не воевать» (левые с.-р.) — трогательно. Но боюсь, что дело и не в этом тоже, потому что философия этого — помирить мораль с музыкой. Но музыка еще не помирится с моралью. Требуется длинный ряд антиморальный (чтобы «большевики изменили»), требуется действительно похоронить отечество, честь, нравственность, право, патриотизм и прочих покойников, чтобы музыка согласилась помириться с миром.
Происходит, кажется, нечто; то есть: по-видимому, произойдет (по)трясение между тем моментом, который сейчас есть (нерешительность), и будущим влитием желтой крови в белую (для уничтожения всего перечисленного). У Европы — склероз, она не гибка и будет еще истеричничать (гордиться, тыкать в нос желтым свою арийскую кровь, бояться насилия и т. д., то есть оттягивать, то есть еще и еще посягать на неминуемо долженствующую восстановиться музыку).
Кстати — «Μελος» (статья Вл. В. Гиппиуса).
Моя квартира смотрит на запад, из нее много видно.
10 марта (25 февраля)
Ежедневность, житейское, изо дня в день — подло.
Что такое искусство?
Это — вырывать, «грабить» у жизни, у житейского — чужое, ей не принадлежащее, ею «награбленное» (Ленин, конечно, не о том говорил).
Марксисты — самые умные критики, и большевики правы, опасаясь «Двенадцати». Но… «трагедия» художника остается трагедией. Кроме того:
Если бы в России существовало действительное духовенство, а не только сословие нравственно тупых людей духовного звания, оно давно бы «учло» то обстоятельство, что «Христос с красногвардейцами». Едва ли можно оспорить эту истину, простую для людей, читавших Евангелье и думавших о нем. У нас, вместо того, они «отлучаются от церкви», и эта буря в стакане воды мутит и без того мутное (чудовищно мутное) сознание крупной и мелкой буржуазии и интеллигенции.
«Красная гвардия» — «вода» на мельницу христианской церкви (как и сектантство и прочее, усердно гонимое). [Как богатое еврейство было водой на мельницу самодержавия, чего ни один «монарх» вовремя не расчухал.]
В этом — ужас (если бы это поняли). В этом — слабость и красной гвардии: дети в железном веке; сиротливая деревянная церковь среди пьяной и похабной ярмарки.
Разве я «восхвалял»? (Каменева). Я только констатировал факт: если вглядеться в столбы метели на этом пути, то увидишь «Исуса Христа». Но я иногда сам глубоко ненавижу этот женственный призрак.
4 апреля (22 марта)
Сегодняшнее заседание репертуарной секции, на которое мне очень не хотелось идти, было довольно интересное.
Пашковский (Донат Христофорович) — злой актер. Секция должна разделиться на четыре подсекции литературную, артистическую, «хозяйственную» и государственную, которые приведут в известность все, что есть на русском языке в репертуаре: 1) чисто русском, 2) переводном; 3) выяснить, чего нет, и коллегия переводчиков этим займется. Пусть университеты и студенты приведут в известность весь репертуар (Петербург — 6 букв, Казань — 5 букв). Тут он так выругал профессоров, что присутствующие запротестовали, и Мейерхольд просил не заносить этого в протокол.
П. О. Морозов возразил, что 99 % — дрянь, которой не стоит заниматься. Что лучший в России театральный каталог — библиотеки при бывших императорских театрах — у нас под руками. Что названий тут будут сотни тысяч.
В. К Соловьев (председатель) возразил, что статистический метод признан неудовлетворительным в современной науке. — О «Ревизоре» (форма западная, а содержание русское).
Соловьев и Вивьен говорили о мелодраме и о романтическом театре. Плохие переводы мелодрам, кроме некрасовского («Материнское благословение»).
Мейерхольд предлагает: 1) Рыться в карточном каталоге и в старых изданиях, с тем чтобы вывести на свет погребенное (прежде всего двумя цензурами); 2) Издавать журнал «Репертуар». Времена «Пантеона» Ф. Кони, овеянного Гоголем. Перепечатать мелким шрифтом и «удобно» старые пьесы. Статьи о театре и пр.; 3) Влияние на драматургов, побуждение их писать — и моральное («заказы») и матерьяльное (повышение гонораров). Ссылка на Ремизова; 4) Публичное чтение пьес, диспуты и пр.
Молчали — К. Ляндау и я. Говорил еще Степанов
Вл. Як. (секретарь). Были званы Зелинский, Иванов-Разумник, Ремизов, не пришедшие.
Противоречий, по существу, пока, по-моему, не было, психологические уже были (Пашковский).
Весь вопрос в том, что из этого воплотится и можно ли воплощать сейчас, когда в воздухе — ужасное: тупое, ни с чем не сравнимое равнодушие. «Публике», кажется, уже ничего не нужно, она развращена, как никогда. «Народ» кажет отовсюду азиатское рыло (страшные симптомы: 1) районный совет хочет «приучать» исподволь свою публику репертуаром «легкой комедии», так как «рабочей аристократии» наберется в районе «человек 80» (Люба); 2) улица: свиные рыла… 3) деревенские вести: они собираются, по-видимому, по-прежнему бездельничать и побираться, пока хватит, «налогами» на помещиков.
Перечислить и вспомнить я бы мог и еще, но все это — от «малого разума», так как «большого» во мне сейчас нет. После январских восторгов — у меня подлая склеротическая вялость и тупость.
Эти дни, тяготясь будущим (сегодняшним) заседанием, я закис в Вольфе (хроника) и планах о «Пантеоне», в этом мелькании старины: в куче навоза увязнешь прежде, чем найдешь жемчужное зерно.
Ф. А. Кони.
«Детский драматический вестник» 1829 г.
«Драматический вестник» 1808 г. (еженедельный, задуманный Шаховским).
Ряд статей о псевдоклассической драме. За строгий классицизм, но против Коцебу.
«Записки современники» С. П. Жихарева (Дневник чиновника — почти наполовину о театре: часть I — Дневник студента (1859), часть II — Дневник чиновника («Отечественные записки», 1855, №№ 4, 5, 7, 8, 9, 10). Его же — «Воспоминания старого театрала» («Отечественные записки», 1854, № 10).
Катенин (классик) «воскресил Корнеля гений величавый» переводом «Сида».
Новость начала века — мелодрама и (водевиль). «Убийца и сирота» (1819), «Христофор Колумб», «30 лет, или Жизнь игрока».
Ончуков, Тихонравов.
Еще симптом: 1 мая по новому стилю праздновать не решаются, потому что оно приходится на седьмой неделе поста. Празднование откладывается на пасхальную неделю.
Коцебу. Ненависть к людям и раскаяние; комедия в 5 д. («Menschenhass und Reue») — 1789; первый русский перевод — 1792. Неизвестный читает «Ночи» Юнга
Штиллинга. — Простак. — Эйлалия. Вейнберг. «Европейский театр», т. I. Обойтись бы, что ли, без V акта (гнусная серость канона, всеуничтожающая пошлость морали).