рукописи дает представление о том, как Шаламов воспринимал личность Б. Н. Полевого, вторая показывает, как Шаламов относился к литературным нравам своей эпохи.
В машинописном варианте «Четвертой Вологды» (РГАЛИ, ф. 2596, оп. 2, ед. хр. 64) есть ряд купюр (зачеркиваний), сделанных автором, а также И. П. Сиротинской. Как можно предположить, отчасти эти купюры имели целью избежать повторов, отчасти были направлены на смягчение характеристик отдельных персонажей и на устранение деталей, нарушающих логику повествования. Восстановленные фрагменты текста позволяют более полно представить творческий процесс Шаламова в работе над этим произведением, а также уточнить ряд фактов биографического характера. Подготовка текста — В. В. Есипов.
Карандашный автограф Шаламова (РГАЛИ, ф. 2596, оп. 3, ед. хр. 121, л. 58–62) не датирован, но его по ряду признаков можно отнести к 1957 г. Это время включения писателя в активную литературную деятельность после возвращения в Москву и брака с О. С. Неклюдовой. Собственно, заявку на сборник (или серию книг «Замечательные мальчики», предназначавшуюся, вероятно, для издательства «Детская литература») можно считать совместным плодом мыслей Шаламова и О. С. Неклюдовой, писавшей для юношества. Впоследствии Шаламов не раз повторял: «Детство знаменитых людей — это всегда источник подражания, примера, желания повторить судьбу любимого героя»; «впечатления детства, восприятия детские играют чрезвычайно важную роль в формировании характера человека» («Четвертая Вологда»).
К сожалению, прекрасная просветительская и педагогическая идея о книжной серии «Замечательные мальчики» не осуществлена и поныне.
Усагин Иван Филиппович (1855–1919) — русский физик-самоучка, изобрел трансформатор.
Уточкин Сергей Исаевич (1876–1916) — один из первых русских авиаторов и летчиков-испытателей.
Козлов Петр Кузьмич (1863–1936) — исследователь Центральной Азии, академик.
Мудров Матвей Яковлевич (1776–1831) — знаменитый русский врач-инфекционист, уроженец г. Вологды.
Машинопись рецензии (РГАЛИ, ф. 2596, оп. 3, д. 121, л. 81–94), предназначавшейся, очевидно, для журнала «Москва», где в это время внештатно работал Шаламов. Рецензия явилась откликом на первые выпуски литературного альманаха «На Севере Дальнем», начавшего выходить в Магадане в 1955 г. (издание продолжается до сих пор). Строгость суждений Шаламова о содержании альманаха обусловлена не только его собственным лагерным колымским опытом (о котором он говорит лишь вскользь), но и свойственными ему высокими литературными критериями.
Публикуется впервые. Оригинал: РГАЛИ, ф. 2596, оп. 2, ед. хр. 201.
В 1959–1964 гг., после выхода на пенсию по инвалидности, В. Т. Шаламов вынужден был подрабатывать на жизнь, став внештатным внутренним рецензентом журнала «Новый мир». Эта деятельность не давала ему никаких привилегий в плане публикации своих рассказов и стихов в самом авторитетном журнале того времени — наоборот, ставила его в крайне унизительное положение (см. воспоминания о Я. Д. Гродзенском в наст. томе). В силу своего заштатного положения общался с редакцией Шаламов главным образом по почте, получая рукописи разных непрофессиональных авторов, на которые надлежало дать обстоятельный и объективный отзыв. Лично с главным редактором «Нового мира» А. Т. Твардовским он никогда не встречался (подробнее об этом см.: Есипов В. В. Нелюбовный треугольник: Шаламов — Твардовский — Солженицын // Есипов В. В. Варлам Шаламов и его современники. Вологда, 2008. С. 67–104).
В фонде Шаламова в РГАЛИ сохранилось более шестидесяти машинописных копий внутренних рецензий писателя на подобный «самотек». Несмотря на то что эта работа отнимала много времени и отвлекала писателя от его главного дела — «Колымских рассказов» и стихов, Шаламов относился к рецензированию со всей свойственной ему добросовестностью. Он занимался схожей работой в 1932–1933 годах, когда был консультантом по художественной литературе при Центральной рабочей читальне им. Горького в Доме союзов. Свой опыт работы с «самотеком» и его особенностями Шаламов обобщил в статье «Заметки рецензента» (см. в т. V наст. изд.). Нет сомнения, что эта нелегкая деятельность нередко заставляла его улыбаться и даже смеяться — особенно при знакомстве с графоманскими «перлами».
Для данной публикации отобраны наиболее характерные рецензии, показывающие и уровень авторов, с которыми Шаламову приходилось сталкиваться, и чрезвычайную взыскательность писателя в подходе к литературной работе: из шести десятков рукописей он предложил к печати в итоге лишь одну.