И всё, что днесь зовется славой,
Кровавой лавой обожгло!
За то — записан был в тетрадь
Обычной “прописи” столичной
Такой напев многоязычный,
Какой и птицам не поднять!
Но — в “списках — набело” — потом
Москва Тебя перечеркнула
Зане — вослед Тебе — плеснуло
Берез качнувшихся — крылом
И звон моцартнейший свирели
Покрыл демьянистых — “Сальери”»
Зубакин Борис Михайлович (1894–1938) — профессор Московского археологического института, скульптор, поэт-импровизатор. О предыстории, связанной с есенинской записью, он писал М. Горькому так: «В конце 1922 года моего ректора <т. е. ректора Археологического института>, проф. Успенского — арестовали в связи с его старой дружбой с патриархом Тихоном. Через месяц, как ближайшего друга ректора, — арестовали и меня. Вдобавок, — в архиве моего ректора нашли <...> мои старые бумаги <...>. В бумагах были сведения о том, что я несколько лет назад кончил закрытую мистическую — фил<ософскую> школу <...>. Месяца два выяснений, и меня, конечно, освободили. Московские же <...> теософствующие и антропософствующие бездельники <...> подняли бучу! “Как, Зубакин — ученик таинственного “женьшеньца” Кордига — по аресте — освобожден! О — значит, он кому-то продался (кому надо). <...>”. И пошло! <...> объявили меня под шумок, за спиною — предателем, провокатором (?), “жидомасоном” (!) — и воплощением Сатаны. И это в XX веке!!! <...>
Есенин, увидав меня, — подбежал (тогда мне еще незнакомый) и с криком: “С таким лицом подлецов — не бывает” — обнял меня и стал целовать. В моем альбоме хранится до сих пор меланхолически-горькая, — мне надпись (копирую) <следует текст>.
...Милый, дорогой Есенин...» (НМ, 1992, № 7, июль, с. 111).
О намерении Есенина провести в Рязани свой авторский вечер с участием Б. М. Зубакина в февр. 1924 г. см. раздел «Деловые бумаги» в наст. кн. — коммент. к № I-35 этого раздела.
41-й Чернышевские казармы 2-я маршевая рота отправлена в Ташкент к Фрунзе.
Запись сделана химическим карандашом на последнем листе блокнота (всего в нем 10 л.). На первых восьми листах тем же карандашом выполнен черновой автограф «Поэмы о 36» под заглавием «26. Баллада» с авторской датой: «август 1-6».
Печатается по автографу (РГАЛИ, ф. 190, оп. 1, ед. хр. 75, л. 10).
Датируется июлем-авг. 1924 г. — по времени работы над «Поэмой о 36» и «Песнью о великом походе», с которой соотносится по содержанию.
Запись восходит к упоминанию имени Фрунзе в вариантах к поэме «Песнь о великом походе». Есенин отказался от упоминания имени Фрунзе в тексте, так как этот военачальник участвовал в сражениях на территории, не совпадающей с «донской картой» — местом действия второго «сказа» этой поэмы (см. подробнее наст. изд., т. 3).
Сергей Есенин
Подпись под машинописным текстом стихотворения П. И. Чагина «Очарованье вечера, что с нами...»
Очарованье вечера, что с нами
Сберег до солнца. Золото лучей
В лазури зимней. Слившись небесами
С зарей, с огнем — восторг всё горячей.
И вдруг напев в кадильном фимиаме,
И пламя бьет из восковых свечей,
А воск, в гробу застыв, живых очей
Залил навек угаснувшее пламя.
Так — солнце, юг, благоуханье роз
И кипарисы, и узор магнолий.
Очарованье вечера. — И боли
В груди нет прежней. А наутро пес
У ног завоет. Вынесут с постели.
Ах, где ты, где? Жива ли в самом деле?
Печатается по автографу (ГМЗЕ, онф № 4497/7). Листок входил в сборник стихов П. И. Чагина (машинопись).
Опубликована вместе с текстом стихотворения: Кошечкин С. «С любовью и дружбой...» — сб. «День поэзии 1980», М., 1980, с. 98.
Датируется 1924 г. по свидетельству М. А. Чагиной.
«Однажды, — рассказывала М. А. Чагина С. Кошечкину, — Петр Иванович среди других своих стихотворений прочитал Есенину и это. Сергею Александровичу, очевидно, этот сонет понравился больше иных, и поэт, к удивлению автора, тут же поставил под текстом свою подпись. И все-таки, мне кажется, в том, что Есенин как бы авторизовал чужое стихотворение, немалую роль сыграла и расположенность, симпатия поэта к его автору».
Выставка А. Есениной.
Все продано.
Надписи на отдельных листах (о «рисунках» младшей сестры).
Печатаются по автографам (хранятся у наследников А. А. Есениной, г. Москва).
Датируются 1925 г. — по публикации.
Опубликованы: Есенина А. Родное и близкое. Воспоминания. М.: Сов. Россия, 1968 (факсимиле в блоке фотографий между с. 64–65).
А. А. Есенина вспоминала об эпизоде из жизни в Москве у Г. А. Бениславской: «Из нашей комнаты в комнату соседей была дверь. Эта дверь была завешена огромным шелковым шарфом. Однажды, придя из школы, я увидела, что к шарфу, висевшему на двери, приколоты все мои рисунки и длинный лист бумаги с надписью синим карандашом: “Выставка А. Есениной”, а ниже на другом листе красным карандашом извещалось: “Все продано”.
Оказалось, что, пока я была в школе, Сергей нашел все мои рисунки и устроил эту выставку. Я была очень удивлена и смущена от сознания, что обманула его: ведь он, вероятно, счел эти картинки не переведенными, а рисованными мною. Я хотела разъяснить это Сергею, но он ходил по комнате такой довольный своей выдумкой, что мне жаль было разочаровывать его» (Восп., 1, 112).
Крученых перекрутил (перевернул) литературу. Я говорю это с гордостью.
С. Есенин. 21/XI-25 г.
Запись для А. Крученых.
Печатается по тексту в кн.: Крученых А. Гибель Есенина (Как Есенин пришел к самоубийству). 5-е изд. М.: Изд. автора, 1926, с. 11. Местонахождение автографа ныне неизвестно.
Опубликована впервые: Крученых А. Гибель Есенина (на обл.: Драма Есенина). М.: Изд. В. С. П., 1926, с. 11.
Надпись сделана с намеком на «заумный язык» в поэзии, пропагандировавшийся ее адресатом. О том, как Крученых вымогал эту надпись у Есенина, рассказал свидетель этого эпизода И. В. Грузинов:
«В. Александровский и я знаем, как это было <...> Мы как раз были свидетелями того, как Крученых выпрашивал автографы у Есенина и как Есенин держал себя по отношению к Крученых.
Как-то Есенин в хорошем настроении подшучивал над Крученых:
— Крученых перекрутил, перевернул литературу.
— Напишите это и подпишитесь! — засуетился Крученых. Стал оглядываться по сторонам, ища бумаги, обшарил карманы, полез в портфель и быстро выдвинул необходимые канцелярские принадлежности. Услужливо положил бумагу на книгу, чтобы удобнее было писать.
Теперь Крученых по-своему перекрутил шутку Есенина.
Так зарабатывают на Есенине не только денежки, но и славу» («Красная газета, веч. вып.», Л., 1926, 10 марта, № 60).
III. Записи о публикациях, планы сборников, перечни изданий
При сем Лисицу вычеркнуть,
ибо она для цикла не подходит.
Запись под текстом белового автографа стихотворения «Улогий».
Печатается по автографу (ИРЛИ, ф. 817, оп. 1, ед. хр. 2, л. 1). См. также наст. изд., т. 1.
Датируется с учетом времени создания стихотворений «Улогий» и «Лисица» (1915) и возможного времени их сдачи в печать (1915–1916).
Упоминаемый в тексте автограф стихотворения «Лисица», который по желанию автора следовало изъять из цикла, неизвестен; неизвестны ни состав цикла, о котором пишет Есенин, ни издание, где предполагалось этот цикл напечатать.
Яг<неночек кудрявый — месяц...>
Уст<ал я жить в родном краю...>
Коров<а>
Я снова <здесь, в семье родной...>
В зеленой <церкви за горой...>
За горами<, за желтыми долами...>
<Улыбнулась> Магдалина
<Но и я кого-нибудь> зарежу.
Русь
Опять раск<инулся узорно...>
Медлит<ельных гусиных стад...>
Об Александровской
Яг<неночек кудрявый — месяц...>
Устал <я жить в родном краю...>
В том кра<ю, где желтая крапива...>
Русь
Сказочка
Коляда
Распашу
Молотьба
Ягн<еночек кудрявый — месяц...>
Я снова <здесь, в семье родной...>
В зеленой <церкви за горой...>
Опять <раскинулся узорно...>
В том краю<, где желтая крапива...>
Стихи
Устал <я жить в родном краю...>
Корова
В лунн<ом кружеве украдкой...>
За горами<, за желтыми долами...>
Марф<а> Пос<адница>
1. Холодъ
2. Тысячь <или: Ты сего>
3. Теплый <вечер грызет воровато...>
4. В том краю<, где желтая крапива...>
5. Устал <я жить в родном краю...>
6. <Улыбнулась> Магд<алина...>
7. Лисица
8. За горами<, за желтыми долами...>
Наброски плана сборника (или разделов сборника) «Голубая трава».
Печатаются по автографу (архив М. П. Мурашева; хранится у наследников, г. Москва), который также воспроизведен факсимильно в рамках наст. коммент.
Датируются ориентировочно июлем-авг. 1916 г. При датировке принято во внимание, что: 1) текст написан на обороте личного бланка М. П. Мурашева: «Представитель контрагентства Армавир-Туапсинской ж. д. книжных шкафов на ст.: Армавир, Белореченская, Курганная, Лабинская, г. Майкоп, порт-Туапсе и др. Михаил Павлович Мурашев. Петроград, телеф. от 12-3 — 491-24»; 2) заголовок планируемого сборника восходит к четвертой строке стихотворения Есенина «За темной прядью перелесиц...» («Ягненочек