Это верно! — перебил ее Кэллаген. — Конечно, я мог это сделать. Но я этого не делал, хотите верьте, хотите нет! Причем по вполне определенной причине. Вы хотите, чтобы я назвал ее? Извольте! Все это время я предчувствовал, что вы, миссис Деннис, станете клиенткой "Детективного агентства Кэллагена", и предавать своих клиентов — это не в наших обычаях. А теперь тем более. То, что я принял от вас вознаграждение, требует, чтобы я сохранял в тайне все, что мне известно сейчас или будет известно в будущем по этому делу. И если бы сейчас вы еще… — Он усмехнулся.
Паола Деннис прошипела, как рассерженная кошка:
Мистер Кэллаген, временами, находясь в вашем обществе, я чувствую, что на свете нет человека, которого я ненавидела бы больше, чем вас!
Мы не взыскиваем с клиентов дополнительную плату зато, что они нас ненавидят. Однако надеюсь, вы все же понимаете, что первоочередная задача, стоящая перед нами, это заткнуть рот Сайраку и что с этим делом никто не справится лучше меня. По-моему, вы желаете именно этого. И разве не ради этого вы сюда приехали?
Вы правы, мистер Кэллаген. Меня охватывает отчаяние, когда я думаю о тех неприятностях, которые этот человек может доставить моей сестре…
И не только ей, но и вам! — добавил Кэллаген. — Вам не следует забывать, что вы первая, кому в голову пришла мысль о похищении короны.
Мне кажется, мистер Кэллаген, что сейчас не время говорить об этом. Вне зависимости от того, каковы бы ни были мои намерения, а не пыталась их реализовать и не несу ответственности за то, что было совершено другими.
Ну что ж, я вам верю. Однако боюсь, что другие окажутся менее доверчивыми.
Паола Деннис молча прошлась по комнате и остановилась у окна.
По-моему, мистер Кэллаген, нам больше не о чем говорить друг с другом.
Разделяю ваше мнение, миссис Деннис. Если, конечно, вы не хотите, чтобы я сделал для вас еще что-нибудь… Скажем, нашел вашу сестру.
Я надеюсь, что Ирен сама даст о себе знать.
Ну… может быть, да, а может, нет… Подумайте о том, что, увидев в газете такое сообщение, она прежде всего должна была бы позвонить вам. Впрочем, если она вообще не читает газет…
Миссис Деннис отошла от окна и приблизилась к сидевшему в кресле детективу.
Мистер Кэллаген, я самым серьезным образом беспокоюсь за Ирен. Беспокоюсь не из-за того, что она способна сотворить что-нибудь дурное. Я боюсь, что Сайрак предпримет против нее опасные действия. А потому я хотела бы знать, где она сейчас.
Я готов заняться и этим, — кивнул Кэллаген. — Это войдет в ту сумму, которую вы мне заплатили, — добавил он вставая.
Холодно поблагодарив детектива, Паола Деннис направилась к двери. Уже взявшись за ручку, она вдруг остановилась, как если бы вспомнила о чем-то забытом. Повернув голову, она сказала через плечо:
Спокойной ночи, мистер Кэллаген.
Спокойной ночи, миссис Деннис, — ответил он.
Женщина вышла, мягко закрыв за собой дверь. Кэллаген, стоявший у камина, смотрел ей вслед. Потом он улыбнулся, потянулся к бутылке и щедро плеснул в свой стакан брэнди.
— Отлично, — пробормотал он. — Просто отлично… И поднес стакан к губам.
Эффи Томпсон надевала чехол на свою пишущую машинку, когда в приемную вошел Николе. Даже не задержавшись, чтобы переброситься парой слов с секретаршей, он прошел в кабинет Коллагена, сел в кресло своего шефа, выдвинул ящик, где тот хранил виски, и, не утруждая себя поисками стакана, отпил из горлышка два солидных глотка. После этого он вздохнул и, переведя дыхание, позвал Эффи.
Вы меня звали, мистер Николе? — спросила она, войдя в кабинет.
Да, Эффи. Я расстроен, я очень расстроен, моя малышка, а потому мне просто необходимо было подкрепиться. Слим, конечно же, все еще пребывает на лоне природы. А автомобиль остался у него. И что же отсюда следует? То, что мне придется возвращаться к нему на поезде! Вы понимаете, чт о это означает? Люди будут ходить по моим ногам, детишки будут изводить меня плачем, и обязательно найдется какая-нибудь старушка, которая захочет рассказать мне о своей долгой-долгой жизни! Я в ужасе! Но что делать, таково уж счастье бедного Уэдмира!..
Я рада, что могу пролить бальзам на ваши раны, мистер Николе. Вам не придется мучиться в поезде! Мистер Кэллаген уже здесь. Он вернулся и просил передать вам, что если вы появитесь до семи часов, то сможете застать его в "Серебряной Решетке" на Дауэр-стрит.
Вы не шутите? — Николе расцвел в улыбке. — Значит, мы при деле? И на кого же мы работаем?
На миссис Деннис… Я имею в виду настоящую миссис Деннис. — Эффи саркастически улыбнулась.
— Вот это класс! — завопил Николе. — Как же это случилось? Эффи передернула плечами.
Постарайтесь догадаться сами. Могу сказать одно: миссис Деннис сама поехала к нему в "Звезду и Полумесяц". Причем он наперед знал, что она к нему приедет. "Она захочет!" — так сказал шеф.
Откуда он это знал?
Дело было так: шеф позвонил мне и сказал, чтобы я связалась по телефону с миссис Деннис и прочла ей сообщение о короне, помещенное в "Таймсе". Он сказал мне, что после этого она наверняка поедет к нему. Чувствую, что он с удовольствием на ней отыгрался! — фыркнула Эффи.
Да, наш шеф не без странностей, — заметил Николе.
Может быть, он и странный, — холодно заявила Эффи, чеканя каждое слово, — но, по-моему, он скорее садист!
— Вы в самом деле так думаете, малютка? Эффи снова фыркнула.
— А вы что, никогда не замечали, как он обращается с людьми? Впрочем, не нам с вами об этом беспокоиться. Мне кажется, его клиентам — а точнее клиенткам — нравится такое обращение. А если им такие штуки доставляют удовольствие, то что нам за дело до этого.
Николе усмехнулся.
Ну а вы, золотко, конечно же, никогда не допустили бы такого отношения к себе?
Мистер Николе, это пустой разговор. Я лишь секретарь мистера Кэллагена, и вне служебных обязанностей он меня не интересует.
Да, да, я премного наслышан об этом. И я уверен, окажись вы с ним на необитаемом острове, вы даже не попросили бы его расколоть для вас кокосовый орех. Более того, вы отказались бы ступить на этот остров и предпочли бы играть в прибрежной полосе с акулами.
Надеюсь, я вам больше не нужна, мистер Николе? В таком случае я с вами попрощаюсь.
— Золотко мое, да перестаньте вы сердиться! В этом проклятом ящике только я один не разучился до сих пор улыбаться. Кстати, сейчас, когда вы разъярены, вы напомнили мне женщину, с которой 9 был знаком в Саскачеване. Я рассказывал вам о ней?
Это что, та брюнетка, которая за два года ухитрилась развестись восемь раз?
Что вы, моя милая! Конечно, нет! Женщина, о которой я говорю, была рыжая. Ужасная особа! Представьте Себе, она всегда ходила с поднятой рукой!
Но почему?
Если бы я знал! Может быть, потому, что она носила детский чепчик? Однако я спешу на встречу со Слимом, так что вы уж потерпите. Я расскажу вам эту историю, когда возвращусь. До скорого, малышка!
В "Серебряной Решетке" в этот час почти не было посетителей. Сидевший за угловым столиком Кэллаген обедал. В данный момент он делил свое внимание между крылышком цыпленка и бутылкой виски. В темно-сером костюме и черной рубашке с белыми пуговицами, при галстуке он выглядел человеком, вполне довольным жизнью. Николе отметил это, как только вошел в зал.
Привет! — Николе уселся напротив шефа. Кэллаген движением головы указал на бутылку.
Если хочешь, можешь ею заняться.
— Хочу ли! Мне просто необходимо выпить! — Не замедлив воспользоваться приглашением, Николе соорудил себе коктейль по собственному вкусу: изрядная порция виски и пара капель содовой.
— Я видел Эффи, — начал он. — Она сказала мне, что мы работаем на миссис Деннис. Это так?
Вместо ответа Кэллаген кивнул.
Толково! — одобрил Николе. — Ты поручил мне навести справки о Сайраке. Так вот, он полукровка — на четверть француз, остальное английское. Ему тридцать семь лет. Уже шесть лет он ошивается в Уэст-Энде. Вроде бы ничего не делает, но всегда при деньгах. Этакий живчик! А откуда он сюда приехал и чем занимался раньше, этого никто не знает. Бабы к нему липнут.
Только не спрашивай меня почему, я сам бы хотел это знать.
А в каких отношениях он с Ирен Фивали?
Он иногда танцевал с ней в дансинге, но не слишком часто. Похоже, что она ничем не выделялась из того моря женщин, в котором он плавал.
Откуда Сайрак узнал, что у Ирен есть деньги?
Понятия не имею. — Николе отпил большой глоток виски. — А почему ты считаешь, что он знал, что у этой девочки есть фрик?
Хотя бы потому, что он определил цену за корону в десять тысяч фунтов. Не смысла вымогать у человека деньги, которых у него нет.
Николе долил в свои стакан еще немного виски.
Видишь ли, Уэдмир, такие типы, как этот Сайрак, никогда не строят свои операции на предположениях. Они предпочитают знать. Сайрак должен был знать, что Ирен в состоянии заплатить ему.
Ты прав, Слим. Я как-то не подумал об этом, — признался Николе. — Однако десять тысяч фунтов… это не шуточки! Слушай, а может, он считал, что эти деньги ей отстегнет ее сестричка? Вполне возможный вариант. Требуя у Ирен десять тысяч, он знал, что она сунется к Паоле и скажет, что похитила корону для нее, а следовательно, ей теперь и расплачиваться. Как ты насчет такой версии? Кэллаген закурил сигарету.
Ну что ж, это не исключено. Однако если дело обстоит так, то он допустил промашку. Когда он попытался заставить Ирен петь, она побежала не к сестре, а к нам.
Верно. И что же после этого делаем мы? Отбираем корону у Сайрака и возвращаем тысячу фунтов Ирен. Тебе не кажется, что мы похожи на бильярдный шар между ними?
Кэллаген скривился.
Это я-то бильярдный шар?
Молчу, молчу! — Николе пожал плечами и потянулся к лежавшей на столе пачке сигарет. — Ты знаешь, что делаешь. И все же я не могу понять, что заставило тебя отдать Ирен фрик, который уже был твоим? И не надо вешать мне лапшу на уши — в этих деньгах не было ничего компрометирующего. Похоже, что ты положил глаз на одну из этих девочек. Только вот на какую… Если на миссис Деннис, то это меня не удивляет.