о» (см. примеч. к с. 148). На другом берегу Фонтанки, в доме купчихи Е. П. Медниковой (Невский проспект, № 69, ныне № 66), находились магазины дамских уборов Диля и Лантш (Ляланш) (см.: Городской указатель, с. 491; Цылов, л. 43).
…и пошел в трактир напротив. — Напротив упомянутой выше шляпной фабрики Прюсса был трактир (Невский проспект, № 42, ныне № 43) (см.: Городской указатель, с. 444).
…за Аничкиным мостом, в доме купчихи Недоверзевой. — См. примеч. к с. 66.
…пеструю бонбоньерку. — Бонбоньерка — коробочка для сластей.
…работали мастеровые всех родов… — Примета домов Ф. А. Лопатина и Е. П. Медниковой (см. примеч. к с. 66). Здесь находились мастерские башмачников, портных и некоторых других ремесленников (см.: Городской указатель, с. 23, 170, 249 и др.). Ср. также описание дома, населенного мастеровыми, в «Жизни и похождениях Тихона Тростникова» (наст. изд., т. VIII, с. 98–99).
…у Большого театра. — Имеется в виду нынешнее здание Оперной студии консерватории (Театральная площадь, № 3).
Он уговорил ее войти в кондитерскую… — Кондитерская возле Большого театра находилась на Офицерской улице, № 31 (ныне улица Декабристов, № 32) (см.: Цылов, л. 24; Городской указатель, с. 139).
Оршад — прохладительный напиток, миндальное молоко с водой и сахаром.
…требующий рижского бальзама. — Рижский бальзам — марка ликера.
…свидетели будут и нас окликнут… — Окликнуть — здесь: гласно объявить в церкви о предстоящем вступлении в брак.
Когда с тобой — нет меры счастья ~ И сердце принесут к тебе!.. — Пародия на романсы 1830-х гг. Ср.:
Когда с тобой, тогда ночные мраки
И ветр осенний, дикий вой
Мне кажут милые призраки,
Когда с тобой, когда с тобой.
(Гурьянов Я. Полный новейший песенник, ч. 12. М., 1836, с. 77).
…я ее высеку на съезжей! — Съезжая — управление полицейской части. Телесные наказания женщин в Петербурге 1840-х гг. обычно не применялись.
…я и его выc… жаловаться буду! — Сокращенное написание «выc…» может в данном случае обозначать «высочество» (титул великого князя).
…продана на Щукин двор… — Рынок, где торговали подержанными вещами; находился в Чернышевом переулке (см.: Цылов, л. 37), возле нынешнего Апраксина двора.
…с двумя картузами табаку в руках. — Картуз — здесь: бумажный мешок.
…напевая вальс Вебера… — По-видимому, богемский вальс из оперы «Волшебный стрелок», входившей в 1830-1840-е гг. в постоянный репертуар петербургского Большого театра.
Вот мчится тройка удалая Вдоль по дороге столбовой! — Популярная песня 1830-1840-х гг., представляющая собой положенное И. А. Рупиным на музыку стихотворение Ф. Н. Глинки «Сон русского на чужбине» (1825) (см.: Песни и романсы, с. 336–337, 927–928, 1008, 1070).
Славно! точно в кабриолете. — Кабриолет — двухколесный экипаж.
…халат… из тармаламы… — Тармалама — плотная шелковая или полушелковая ткань.
Всего беленькую ассигнацию нашел! — Беленькая — здесь: двадцать пять рублей.
Поручик — военный чин двенадцатого класса.
…а прежде с ней жил какой-то дворянин ~ на другой день и умер. — Близкий по содержанию эпизод, с упоминанием о Разъезжей улице (расположенной рядом с местностью, которая изображена в романе под вымышленным названием Струнникова переулка, — см. примеч. к с. 34), встречается в устных рассказах Некрасова, сохранившихся в записях А. С. Суворина (см.: ЛН, т. 49–50, кн. 1, с. 201) и С. Н. Кривенко (см. там же, с. 208), а также в «Повести о бедном Климе» (см.: наст. изд., т. VIII, с. 24–34) и «Жизни и похождениях Тихона Тростникова» (см. там же, с. 248–249). Автобиографическое содержание эпизода документами не подтверждается.
И он показал ему целковый. — Целковый — серебряный рубль.
Хочешь два четвертака? ~ дай три рублика!.. — Имеется в виду три рубля ассигнациями; в переводе на серебро — 85 копеек. Два четвертака — 50 копеек.
…из книги «Странствование Надворного Советника Ефремова ~ Год 1794…» — К этой книге Некрасов, по-видимому, обращался в работе над главами, изображающими странствования Каютина (см. переиздание: Ефремов Филипп. Десятилетнее странствование. М., 1950).
…книгопродавец, издававший в течение многих лет его сочинения ~ платил бы чистыми деньгами. — Намек на А. Ф. Смирдина, субсидировавшего издания ряда маститых литераторов-журналистов. См. письмо В. И. Даля к С. П. Шевыреву от 26 января 1842 г.: «Смирдина съели совсем; любопытно послушать его с часик, как в течение последних лет Полевой, Булгарин, Греч и Сенковский перебрали у него удивительно ловко сотни тысяч и посадили на мель» (РА, 1878, № 5, с. 65). Как писал П. В. Анненков, Смирдин пострадал при издании книги «Живописное путешествие по России», автор которой нарушил контракт, воспользовавшись необразованностью издателя (см.: Анненков, с. 130; мемуарист ошибается, называя автором книги Булгарина, и неточно приводит ее заглавие; книга называлась: Картины России и быт разноплеменных ее народов. Из путешествий П. П. Свиньина, т. 1. СПб., 1839). На издании книг Булгарина — Полного собрания сочинений (из предполагавшихся десяти томов вышло семь — последний в 1844 г.; большая часть тиража пошла в макулатуру), исторической монографии «Суворов» (СПб., 1843) и неоконченного романа (в соавторстве с Н. А. Полевым) «Счастье лучше богатырства» (1845–1847) разорился также М. Д. Ольхин (см.: ЦГИА, ф. 1286, оп. 13, ед. хр. 2110).
…книгопродавец — настоящий двигатель литературы, душа… — Ср. ироническое замечание Белинского: «Вы помните, как почтеннейший А. Ф. Смирдин, движимый чувством общего блага, со всею откровенностью благородного сердца объявил, что наши журналисты потому не имели успеха, что надеялись на свои познания, таланты и деятельность, а не на живой капитал, который есть душа литературы…» (Белинский, т. I, с. 98). См. также в воспоминаниях П. В. Анненкова о Смирдине: «Честный, простодушный, но без всякого образования, он соблазнился <…> ролью двигателя современной литературы и просвещения» (Анненков, с. 130).
..многие за честь почтут сделать такого человека корреспондентом, комиссионером… — Крупные петербургские книготорговцы охотно брали на себя обязанности комиссионеров по подписке на периодические издания и по продаже книг. А. Ф. Смирдин был комиссионером Российской академии и Вольного экономического общества, А. И. Иванов (см. о нем примеч. к с. 54, 148) распространял издания того же Общества и «Свод законов Российской империи», М. Д. Ольхин (под фирмой А. А. Ольхиной) — издания Министерства финансов и Главного управления путей сообщения и публичных зданий, П. А. Ратьков — атласы и периодические Издания Гидрографического департамента Морского министерства, Ю. А. Юнгмейстер (см. о нем примеч. к с. 46–48) — издания Медико-хирургической академии и Археографической комиссии при Департаменте народного просвещения.
…подарил ему на память первого знакомства свое сочинение «Воспоминание об Адаме и Эве»… — Намек на изданные М. Д. Ольхиным три первые части «Воспоминаний» Ф. В. Булгарина (СПб., 1846–1847).
Жил в Петербурге богатый барин ~ оставив б_о_льшую часть своей библиотеки в залоге. — Ср. воспоминания Д. В. Григоровича, связывавшего историю подобного рода с именем книготорговца В. П. Полякова: «Быв старшим приказчиком в какой-то книжной лавке, он, закрывая ее вечером, уносил ежедневно по одному тому, выбирая их таким образом, чтобы разрознивать полное собрание сочинений такого-то автора. Так продолжал он долгое время. Хозяин умер. Наследники принялись за оценку библиотеки, которая оказалась разрозненной; лавка пошла с торгов за бесценок. Поляков купил ее, вставил один за другим недостающие томы и пошел торговать с легкой руки» (Григорович, с. 85). Эта версия не подтверждается данными биографии Полякова. Приказчик у И. И. Глазунова до 1837 г. (см.: Материалы для истории книжной торговли, с. 34–35), Поляков открыл собственную торговлю, не причинив ущерба бывшему хозяину, продолжавшему торговать в своем магазине с прежним успехом. Некрасов работал у Полякова в конце 1830 — начале 1840-х гг.
…нанял великолепное помещение ~ с надписью: «Книжный магазин и библиотека для чтения на всех языках, Кирпичова и Комп.» — См. примеч. к с. 46–48.
Во все концы огромного нашего государства ~ на горизонте нашей книжной промышленности… — Ср. замечание Некрасова о М. Д. Ольхине в рецензии на «Очерки русских нравов» Ф. В. Булгарина (1843): «…книгопродавец, которому передана продажа нового сочинения г. Булгарина, рассылает во все концы русского царства громкое ловко составленное объявление…» (ОЗ, 1843, № 5, отд. VI, с. 27; ПСС, т. IX, с. 91).
Газетные фельетоны и журнальные известия наполнились похвалами новому двигателю литературы. — Намек на рекламу, которую создавали своим кредиторам и комиссионерам — А. Ф. Смирдину, В. П. Полякову, М. Д. Ольхину — Ф. В. Булгарин и Н. И. Греч. См., например, о Смирдине: «…А. Ф. Смирдин есть настоящий двигатель нашей литературы» (СП, 1840, 4 ноября, № 250; ср.: наст. изд., т. VIII, с. 730). См. также примеч. к с. 136–137.
День открытия магазина ознаменовался великолепным пиром, на котором некоторые литераторы плясали вприсядку… — См. описание литературного обеда, устроенного 6 ноября 1837 г. купцом В. Г. Жуковым по поводу открытия типографии на имя А. Ф. Воейкова: «Литературная оргия кончилась пляской. Полевой, Кукольник и Яненко пустились вприсядку» (Панаев, с. 81; см. также об этом: Сахаров И. П. Записки. — РА, 1873, № 6, стб. 946). Перекличка комментируемого текста с воспоминаниями, написанными значительно позже публикации «Трех стран света», указывает на устный источник сведений Некрасова. Пляшущие вприсядку на этом обеде Полевой, Кукольник и Яненко изображены в карикатуре Н. А. Степанова (см. в кн.: Русский художественный архив, вып. 3–4. СПб., 1892,