— И все из-за меня?! Не стоило так утруждаться!
— Как выясняется, действительно не стоило. Я ведь и вернулся-то всего на один день, клиента навестить, и судьба тут же меня нашла. Еще бы чуть-чуть…
Бронте поморщилась, прижигая ранки на ладонях. Она почти физически ощущала, как набухают синяки на коленях, и уже в красках представляла огромный фиолетовый отек на боку.
— Я была у психиатра, — призналась она, пока официант расставлял тарелки с сырными палочками. — Все время боялась умереть, и повсюду мне мерещилась Ангел. Доктор сказала, что все дело в моей парасимпатической нервной системе и подсознании.
Бернард слегка улыбнулся:
— Я тоже видел Ангела. Может, и мое подсознание виновато?
— Ангел пыталась нас предупредить, — предположила Бронте, — а затем, когда у нее ничего не вышло, она прилетела и спасла меня. Интересно, а та сердобольная женщина тоже ее видела?
Бернард пожал плечами:
— Тогда у нас троих с головой не все в порядке. Можете обрадовать своего психиатра.
— Я туда больше не вернусь. — Бронте погладила перебинтованное колено. — Ни к чему. Я же теперь знаю, что Ангел существует.
— К тому же вы теперь знаете, что обманули собственную смерть.
— Ах, вы об этом… Да нет, я уже не боюсь умереть. Но я была права. Я же говорила, что чувствую приближение смерти, а сегодня она подошла ближе некуда. А сейчас я просто счастлива… — она запнулась, поймав на себе взгляд официанта, — да, на самом деле счастлива. Господи, да я уже и забыла, каково это! — Она сделала знак официанту, заказала шампанского и добавила: — И пожалуйста, французского, не австралийского.
Через несколько минут на столе появилась бутылка «Моэ» в серебряном ведерке. Неожиданно Бернард закрыл глаза и с крайне сосредоточенным видом пять раз торжественно хлопнул в ладоши. Бронте с удивлением посмотрела на него:
— Что вы делаете? Комаров пугаете? Он открыл глаза и улыбнулся:
— Прощаюсь с вашей лошадью. Она возвращается туда, где свет.
— Забавно, — помолчав, сказала Бронте, — словно ветерок пронесся. И как будто хлопнула дверь.
— Она исчезла. У нее была задача, и она ее выполнила. Теперь настала пора уйти. Но она попрощалась.
— Как мило. — Бронте вздохнула с облегчением.
— Но напоследок она сказала еще кое-что. — Да?
Бернард смущенно пожал плечами:
— Что-то про бананы…
Бронте рассмеялась и разлила по бокалам шампанское.
— И она абсолютно права.
К тому времени, когда они вышли из клуба, уже вечерело. На этот раз Бронте сразу поймала такси и вернулась в офис незадолго до пяти.
— Тебя уже ТАМ обыскались, — нервно зашептала Лора. — Боже, что с твоими ногами?!
— Ерунда, жир удаляла, — отмахнулась Бронте. Она чувствовала легкое опьянение. — Мне высосали коленные чашечки и вживили их вместо грудей. Так что ТАМ от меня хотят?
— Вообще-то, мне кажется, это серьезно. Немедленно требуют к себе.
— Ну ладно, — покладисто ответила Бронте. — Уже бегу.
С широкой улыбкой она вышла из кабинета и поковыляла к пожарной лестнице — пешком все равно быстрее. Да и не выносила она спертую духоту лифта.
Добравшись до верхнего этажа, Бронте постояла на лестничной площадке, переводя дух, поправила бинты и направилась к кабинету Ураганной Сьюзен. При ее появлении секретарша на мгновение замерла, потом пролепетала:
— Она занята.
— Чушь! — отрезала Бронте. — Небось названивает в «Клиник», халявный крем выцыганивает. Знаем мы, как она занята.
— Бронте! — взмолилась секретарша, но Бронте уже повернула ручку двери и вломилась в кабинет.
— Одну минутку, — проворковала Ураганная Сьюзен в трубку при виде своей подчиненной. Потом аккуратно положила трубку на стол и уставилась на Бронте.
— Привет! — выпалила Бронте.
— Это еще что такое? — медленно вопросила Ураганная Сьюзен, переводя взгляд на ее колени и, наконец, на кроссовки, запачканные кровью. — Что с тобой?
— Я слышала, тут кто-то банановым студнем подавился?
— Бронте, что ты здесь делаешь?
Бронте пожала плечами, чувствуя себя провинившейся школьницей перед строгой училкой.
— Думаю, тебе следует уйти, — ровным голосом произнесла Сьюзен, но Бронте видела, как ноги грозной начальницы нервно выплясывают под столом.
— И не подумаю — я требую увольнения.
— Твое увольнение уже вопрос решенный, — поспешно сказала Сьюзен. — Я еще сегодня утром согласовала это с руководством.
— Врешь! — весело парировала Бронте.
— Я вызову охрану! — Сьюзен швырнула трубку на рычаг.
— Да ладно тебе, уже ухожу. Туда, где женщины — это женщины, а не инкубаторные куры. Туда, Где Голди Хоун[33] без макияжа — человек, а не журналистская сенсация. Туда, где настоящая жизнь, Сьюзен.
«Если бы не возраст, с каким удовольствием я бы выдала тебе композицию из одного пальца!» И Бронте захлопнула дверь.
Глава восемнадцатая
Комары совсем озверели. Не успел Том, чертыхаясь, прихлопнуть одного, как в него тут же впился другой — на этот раз в лодыжку. На руке уже красовались три здоровенных укуса, и он пожалел, что перед выходом не натерся маслом чайного дерева из запасов Анни.
И куда только проклятые лягушки подевались? Когда-то Лилейная заводь ими кишмя кишела, но сейчас насекомые явно брали верх. Том сюда давно не наведывался. Судя по обугленным головешкам, за это время здесь не раз устраивались привалы, а на одной из веток мокрым лоскутом трепыхались чьи-то розовые трусы. Интересно, давно они тут висят?
Отмахиваясь от комаров, Том подумал, что он-то заслуживает их укусов. Ничтожное наказание за ту подлянку, которую он устроил Ричарду, но все же лучше, чем ничего.
Том огляделся вокруг, недоумевая, почему Сару так сюда тянуло. Свидание у Лилейной заводи было ее идеей — он скорее предпочел бы какое-нибудь неприметное кафе в Хобарте. На всякий случай они решили встретиться в среду днем — у Ричарда в это время прием пациентов, а Анни собиралась в гости к друзьям. По крайней мере, можно побыть наедине, подумал Том, окидывая взглядом окрестности. Он уселся на прогнивший ствол у самой воды. Дни сейчас были прохладные, и вряд ли кому-нибудь взбредет в голову купаться, хотя его самого так и тянуло в воду.
Вода была такой прозрачной, что, наклонившись, можно было разглядеть белые и оранжевые кварцевые песчинки на самом дне. Голос благоразумия — или малодушия? — нашептывал Тому, что было бы намного спокойнее просто прийти сюда на рыбалку — и совесть была бы чиста, и сердце бы так не колотилось при мысли о Ричарде, но желание увидеть Сару пересилило.
С тех пор как они назначили это свидание, его неотступно преследовали мысли о Саре. Он ничего не мог с собой поделать — единственным разумным выходом было отнестись к этому как к временному умопомешательству или, того лучше, вообще об этом не думать. Будь что будет, решил Том, а там разберемся.
И тут она появилась. Подняв голову, Том завороженно смотрел, как она приближается, раздвигая ветки, — с ног до головы осыпанная листьями, на губах играет улыбка.
— Привет, — сказала Сара, переводя дух. — Вот я тебя и нашла.
— Нашла, — эхом отозвался Том.
Это длинное белое кружевное платье он раньше никогда не видел, но оно живо напомнила ему ее свадебный наряд.
— Можно присесть?
Том подвинулся, и Сара села рядом — так близко, что он мог разглядеть черные точки на божьей коровке, запутавшейся в ее светлых волосах.
— Тихо… — Он бережно высвободил жучка из волос и опустил на землю.
— Забавно — в книгах их всегда красными рисуют, а на самом деле они оранжевые, — пробормотала Сара.
Нервничает, догадался Том.
— Господи, неужели это не сон и мы действительно здесь?! — Она спрятала лицо в ладонях.
Том улыбнулся и притянул ее к себе. Сара с готовностью уткнулась носом ему в плечо.
— Ты в порядке? — спросил он, разглядывая беловато-оранжевую гальку на дне заводи.
Она подняла голову и поцеловала его. Том словно только этого и ждал — как одержимый, он принялся покрывать поцелуями ее шею, плечи и губы — так, что казалось, их обволакивает ласковая вода заводи, затягивая все глубже и глубже.
— Прочь с коряги! — Том потянул Сару за собой.
— Прочь! — радостно согласилась она.
— Ты испачкаешь туфли, — заметил он, глянув на ее белые сандалии, утопающие в глине.
— Да, зря их надела, — согласилась Сара, и они умолкли, продираясь сквозь заросли кустарника.
Вскоре они вышли на узенькую тропинку меж эвкалиптами. Если на пути попадалась паутина, Том сметал ее, расчищая дорогу для Сары, но при этом старался не задеть паука.
Как же они все-таки похожи, подумала Сара, припомнив отношение Ричарда ко всяким букашкам-таракашкам.
— Почти пришли, — с улыбкой обернулся Том.
Деревья здесь слегка расступались, пропуская солнечные лучи. На какое-то мгновение у Сары дыхание перехватило от счастья. Как долго она об этом мечтала — и вот оно, наяву, только руку протяни.
Наконец Том остановился и указал на маленькое темное озерцо, еле различимое за деревьями:
— Про это место почти никто не знает.
— Ни одной живой души… — задумчиво протянула Сара.
— Его подпитывают и заводь, и водопад. Рыбачить здесь нельзя, зато купаться — пожалуйста.
— Русалочьи купания… Помнишь тот день, когда ты сидел со мной на кровати и рассказывал про Лилейную заводь и русалочьи купания?
Том улыбнулся.
— Я так тебя тогда хотела, — сказала она.
— Ты вся покраснела, — вспомнил он. Сорвав рубашку с плеч, Том швырнул ее на ветку дерева, а затем стянул футболку.
— Так, да? — улыбнулась Сара и потянулась к молнии на спине.
— Позволь? — Том осторожно расстегнул длинную молнию, от шеи до самого пояса. — И никакого белья, — заключил он одобрительно.
— Никакого белья, — ответила Сара. — Я же знала, что все равно придется его снимать.
— Для начала облокотись-ка на это дерево, — попросил Том.