— Не опасно ли это?
— Опаснее запрещать думать. Запретный плод всегда сладок.
Открытие Горного института состоялось в марте 1752 года. На торжественной церемонии присутствовали высокие гости — сенаторы, генералы, представители духовенства.
Антон произнес вступительную речь:
— Сегодня мы открываем первое в России специализированное учебное заведение для подготовки горных специалистов. Это историческое событие. Россия делает важный шаг к технологической независимости.
Наши студенты будут изучать новейшие достижения науки и техники. Но главное — они будут учиться служить Отечеству, умножать его богатства, укреплять его мощь.
Мы не просто передаем знания. Мы воспитываем людей, которые изменят Россию к лучшему.
В первый набор поступило сорок человек. Среди них были сыновья дворян, купцов, священников. Несколько крестьян получили поручительство от помещиков.
Занятия начались с изучения основ. Математика, физика, химия — фундамент для всех остальных предметов.
— Без математики невозможно рассчитать горные работы, — объяснял Антон студентам. — Без физики — понять процессы в недрах земли. Без химии — разобраться в составе руд.
Студенты учились с энтузиазмом. Многие впервые узнавали о существовании науки, объясняющей устройство мира.
Особенно ярко проявил себя тот самый Иван Ползунов, который теперь был в числе лучших студентов.
— У этого молодого человека изобретательский дар, — говорил Антон коллегам. — Он не просто усваивает знания, но и пытается их развивать.
— А что он изобретает?
— Пока небольшие усовершенствования. Но видно, что думает масштабно.
— И не опасно ли поощрять такие амбиции у крестьянина?
— Наоборот, опасно их не поощрять. Талант найдет выход в любом случае. Лучше направить его в полезное русло.
К концу первого года обучения стало ясно, что эксперимент удался. Студенты показывали отличные результаты, преподаватели были довольны, даже критики вынуждены были признать пользу института.
— Вы доказали правоту своих идей, — сказал граф Шувалов Антону на выпускном экзамене первого курса. — Образование действительно не зависит от происхождения.
— Это только начало, ваше сиятельство. Главные результаты будут видны, когда выпускники начнут работать.
— А когда это произойдет?
— Через три года. Тогда и станет ясно, оправдали ли мы затраченные усилия.
— Уверены, что оправдали. А что планируете дальше?
— Расширить институт, открыть филиалы в других городах, создать систему переподготовки действующих специалистов.
— Амбициозные планы.
— Россия заслуживает амбициозных планов.
Летом 1752 года Антон получил предложение, которое могло кардинально изменить его жизнь. К нему обратился французский посол с предложением переехать во Францию для работы в Королевской академии наук.
— Франция высоко ценит ваши достижения, — сказал посол. — Король готов предложить вам самые выгодные условия.
— Какие именно?
— Жалованье в десять тысяч ливров в год, дворянский титул, собственную лабораторию, полную свободу исследований.
— Очень щедрые условия. А что требуется взамен?
— Продолжать ваши исследования, но уже на французской службе. Поделиться опытом организации горного дела с французскими специалистами.
Предложение было заманчивым. Во Франции Антон получил бы признание, ресурсы, возможности для работы. Но он также понимал, что это означало бы предательство России.
— Благодарю за честь, — ответил он послу, — но должен отказаться.
— Почему? Разве Франция не может предложить лучшие условия, чем Россия?
— Дело не в условиях. Дело в долге. Россия дала мне возможность реализовать способности. Теперь мой долг — служить ей.
— Но ведь наука не знает границ. Ваши открытия принесут пользу всему человечеству.
— Принесут. Но сначала они должны принести пользу России.
Посол ушел ни с чем. А Антон еще раз убедился в правильности своего выбора.
Вечером того же дня к нему пришел Ломоносов.
— Слышал о французском предложении, — сказал он. — Рад, что вы отказались.
— А вы сомневались?
— Нет. Но проверка на верность никогда не бывает лишней.
— Михаил Васильевич, а вы никогда не сожалели, что остались в России?
— Никогда. Здесь моя родина, мой народ, мое дело. Какие бы условия ни предлагали за границей, ничто не заменит работы для собственной страны.
— А не кажется ли вам, что мы идем слишком медленно? Что могли бы добиться большего?
— Реформы не могут идти быстрее, чем готово их принять общество. Мы делаем то, что можем, в тех условиях, которые есть.
— А если условия изменятся к худшему?
— Тогда будем приспосабливаться. Главное — не сдаваться и продолжать работу.
Разговор с Ломоносовым укрепил решимость Антона. Да, в России было трудно проводить реформы. Но здесь была его миссия, его предназначение.
Осенью 1752 года произошло событие, которое показало правоту выбранного пути. Первые выпускники курсов горного дела, которые Антон организовал при Академии наук, начали работать на различных предприятиях.
Результаты были впечатляющими. Молодые специалисты находили новые месторождения, внедряли усовершенствования, повышали эффективность производства.
— Видите, — говорил Антон скептикам, — образованные люди работают лучше необразованных. Независимо от происхождения.
— Пока да, — соглашались они. — Но что будет дальше?
— Дальше будет еще лучше. Знания имеют свойство накапливаться и передаваться.
— А социальные амбиции тоже накапливаются.
— И хорошо. Амбиции стимулируют развитие.
Зеркала двора отражали все происходящие изменения. Одни видели в них угрозу, другие — возможность. Но равнодушных не было.
Антон понимал, что находится в центре этих изменений. От его успехов или неудач зависело многое — не только судьба горного дела, но и принципы организации общества.
— Зеркала показывают не только то, что есть, но и то, что может быть, — размышлял он в конце года, подводя итоги. — Наша задача — сделать так, чтобы отражение стало реальностью.
И он был готов продолжать эту работу, несмотря на все трудности и противодействие. Потому что знал: будущее России зависит от того, сумеет ли она использовать таланты всех своих сынов, независимо от их происхождения.
Глава 4: "Химия и яд"
Весна 1752 года пришла в Петербург рано. Лед на Неве тронулся уже в конце марта, а к началу апреля город окончательно освободился от зимнего плена. Антон Глебов стоял у окна своего кабинета в Школе горных наук и наблюдал, как по реке проплывают льдины. Прошел уже год с момента открытия школы, и этот год принес как успехи, так и новые проблемы.
Первый выпуск учеников показал отличные результаты. Из пятидесяти человек успешно окончили курс сорок семь. Трое отчислились — двое по болезни, один из-за неспособности усвоить программу. Выпускники уже работали на различных заводах и рудниках по всей империи, применяя полученные знания.
Федор Сопин, который приехал из Невьянска для продолжения образования, стал одним из лучших учеников и теперь помогал Антону в преподавании. Крестьянский сын Иван Рогожин из Тверской губернии открыл три новых месторождения железной руды в Олонецком крае. Дворянин Петр Волконский нашел богатые залежи меди в Пермском крае.
— Антон Кузьмич, — сказал Ломоносов, зайдя в кабинет с бумагами в руках, — получил отчеты от наших выпускников. Результаты превосходные. За год они нашли месторождений на общую сумму более трех миллионов рублей.
— Это хорошо, Михаил Васильевич. Но меня беспокоит другое.
— Что именно?
— Слухи. Говорят, что против нас готовится серьезная атака. Неплюев и его сторонники не успокоились.
Ломоносов нахмурился. Он тоже слышал эти слухи и понимал их серьезность.
— А что конкретно они планируют?
— Пока неясно. Но Протасов говорит, что в Тайной канцелярии завели на меня дело. Обвинения пока неопределенные, но это тревожный знак.
— Нужно быть очень осторожным. А лучше всего — показать новые результаты. Успех — лучшая защита от интриг.
— Согласен. У меня есть идея, но она рискованная.
— Какая?
Антон подошел к столу, на котором лежали различные образцы руд и минералов.
— Я хочу заняться военной химией. Улучшить порох, создать новые взрывчатые вещества для горных работ. Это принесло бы огромную пользу и армии, и промышленности.
Ломоносов задумался. Предложение было заманчивым, но опасным.
— Знания в области взрывчатых веществ могут быть истолкованы как... подозрительные. Скажут, что вы готовите что-то против государства.
— Или скажут, что я укрепляю обороноспособность страны. Все зависит от того, как подать дело.
— А что именно вы предлагаете?
— Создать при школе лабораторию военной химии. Изучать составы порохов, искать способы повышения их эффективности. Заодно разрабатывать новые методы взрывных работ в шахтах.
— Интересно, — сказал Генкель. — В Саксонии такие методы могли бы революционизировать добычу руды.
— Именно, — согласился Антон. — Но нужно быть очень осторожным с экспериментами.
Эта осторожность оказалась не лишней. Через месяц работы произошел несчастный случай. Один из помощников, молодой химик Павел Соколов, неправильно рассчитал пропорции взрывчатой смеси. Взрыв был небольшим, но Соколов получил ожоги рук и лица.
— Как это случилось? — спросил Антон, навещая пострадавшего в лазарете.
— Хотел ускорить реакцию, добавил больше серы, — признался Соколов. — Не подумал о последствиях.
— Запомните раз и навсегда — в нашем деле торопливость смерти подобна. Каждый эксперимент должен быть тщательно просчитан.
— Понял, Антон Кузьмич. Больше такого не повторится.
Несчастный случай заставил пересмотреть правила безопасности. Антон ввел строгие инструкции по работе с взрывчатыми веществами, обязательные защитные средства, ограничения на количество одновременно изготавливаемых взрывчаток.