— Я выполняю поручение военного ведомства, ваше превосходительство.
— Очень патриотично. А не боитесь ли вы, что ваши эксперименты могут... не понравиться некоторым людям?
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— А я вам объясню. Видите ли, в городе ходят слухи, что в вашей лаборатории происходят странные вещи. Взрывы, дым, подозрительные запахи. Люди беспокоятся.
— Это нормально для химической лаборатории.
— Может быть. А может быть, и нет. Скажите, господин Глебов, а все ли ваши эксперименты направлены на пользу России?
Антон почувствовал опасность. В вопросе Неплюева звучала завуалированная угроза.
— Все мои работы ведутся по заданию правительства и под контролем военного ведомства.
— Это хорошо. Но контроль бывает разный. Иногда люди, которые должны контролировать, сами оказываются под контролем.
— Что вы хотите сказать?
— Ничего особенного. Просто напоминаю, что за вашей работой наблюдают многие. И не все из них желают вам добра.
После ухода Неплюева Антон долго размышлял о его словах. Он понимал, что против него готовится какая-то интрига, но не мог понять, в чем именно его хотят обвинить.
Ответ пришел через неделю. Двигубский, обычно спокойный и рассудительный, прибежал в лабораторию в сильном волнении.
— Антон Кузьмич! — воскликнул он. — Беда! В городе говорят, что в нашей лаборатории изготавливают яд!
— Что?!
— Слухи распространяются с невероятной скоростью. Говорят, что вы создаете ядовитые вещества для отравления важных людей.
Антон понял, что попал в искусно расставленную ловушку. Кто-то использовал секретность их работы для распространения ложных обвинений.
— А кто распространяет эти слухи?
— Неизвестно. Но они дошли уже до высших кругов. Говорят, что завтра к нам придет комиссия из Тайной канцелярии.
Антон понимал, что ситуация критическая. Обвинение в изготовлении ядов было одним из самых серьезных в XVIII веке. Оно могло стоить не только карьеры, но и жизни.
Он немедленно отправился к Суворову. Капитан принял его в своей квартире и выслушал с серьезным видом.
— Скверная история, — сказал он наконец. — Но мы не дадим вас в обиду. У нас есть все документы о вашей работе, все отчеты об экспериментах.
— А этого достаточно?
— Должно быть. Но нужно подготовиться к допросу. Объяснить каждый эксперимент, каждое химическое вещество.
— А кто мог распространить эти слухи?
— Думаю, это дело рук Неплюева и его сторонников. Они давно ищут способ вас дискредитировать.
— И что теперь делать?
— Держаться спокойно и говорить только правду. А я постараюсь связаться с графом Шуваловым. Его поддержка сейчас очень важна.
На следующий день, как и предсказывал Двигубский, в школу прибыла комиссия из Тайной канцелярии. Ее возглавлял полковник Алексей Иванович Ушаков, племянник знаменитого адмирала.
— Господин Глебов, — сказал он, — мы получили сведения о том, что в вашей лаборатории изготавливаются ядовитые вещества. Прошу объяснить суть ваших экспериментов.
Антон был готов к этому вопросу. Он подробно рассказал о работе над улучшением пороха, показал образцы, объяснил химические процессы.
— Все наши эксперименты ведутся по заданию военного ведомства, — подчеркнул он. — Цель — улучшить качество русского пороха.
— А что это за вещества? — спросил полковник, указывая на склянки с химикатами.
— Это компоненты пороха и реактивы для анализа. Селитра, сера, различные соли. Ничего ядовитого.
— А вот это что?
Ушаков показал на склянку с белым порошком. Антон узнал хлорид ртути, который они использовали для одного из экспериментов.
— Это ртутная соль. Мы используем ее для определения чистоты селитры.
— Ртутная соль может быть ядовитой.
— Может, если употреблять ее внутрь в больших количествах. Но мы используем микроскопические дозы и только для анализа.
Допрос продолжался несколько часов. Антон объяснял каждое вещество, каждый прибор, каждый эксперимент. Молчанов и Двигубский подтверждали его слова.
В конце концов, полковник Ушаков остался удовлетворен объяснениями.
— Ваша работа действительно направлена на военные цели, — сказал он. — Обвинения в изготовлении ядов не подтверждаются.
Но этим дело не закончилось. Вечером того же дня к Антону пришел Протасов с тревожными новостями.
— Антон Кузьмич, — сказал он, — слухи не утихают. Теперь говорят, что вы готовили яд для убийства императрицы.
— Что?! Это же полная чушь!
— Конечно. Но чушь опасная. Такие обвинения могут дойти до самых высоких инстанций.
— А кто их распространяет?
— Всё тот же круг. Неплюев и его сторонники. Они используют панику, которая возникла после первых слухов.
— И что мне делать?
— Срочно ехать к графу Шувалову. Нужна его официальная поддержка.
Граф Петр Иванович Шувалов принял Антона в своем дворце поздно вечером. Он был в халате и туфлях, явно готовился ко сну, но согласился на встречу после объяснения срочности дела.
— Господин Глебов, — сказал он, выслушав рассказ, — ситуация действительно серьезная. Но у нас есть козыри.
— Какие?
— Ваши результаты. Новый порох уже испытан в артиллерийском училище. Показатели превосходные. Генералы довольны.
— И это поможет?
— Поможет. Трудно обвинить в измене человека, который дает армии лучшее оружие. Но нужно действовать быстро.
— Что вы предлагаете?
— Завтра устроим демонстрацию ваших достижений. Пригласим высокопоставленных офицеров, представителей двора. Покажем конкретные результаты вашей работы.
— А вдруг что-то пойдет не так?
— Тогда будет хуже. Но без риска сейчас не обойтись.
Демонстрация была назначена на следующий день в артиллерийском парке. Антон готовился к ней как к последнему экзамену. Он проверил весь порох, все заряды, все расчеты.
На испытания собралось много народу. Здесь были генералы, придворные, академики, чиновники. Пришел и статский советник Неплюев — с явным намерением убедиться в провале.
— Господа, — объявил граф Шувалов, — сегодня мы увидим результаты работы нашей лаборатории военной химии.
Испытания проходили в форме сравнительной стрельбы. Одинаковые пушки заряжались обычным порохом и новым составом, разработанным Антоном. Стреляли по мишеням на одинаковом расстоянии.
Результат был впечатляющим. Пушка с новым порохом стреляла дальше на четверть, а пробивная сила снарядов была заметно выше.
— Великолепно! — воскликнул один из генералов. — Такой порох может изменить всю артиллерийскую тактику.
— А безопасен ли он в производстве? — спросил кто-то из чиновников.
— Полностью безопасен при соблюдении правил, — ответил Антон. — Мы разработали новую технологию изготовления, которая исключает случайные взрывы.
— А много ли времени нужно для налаживания производства?
— При наличии средств — полгода. Нужно переоборудовать несколько пороховых заводов.
Демонстрация прошла успешно. Антон видел, что большинство присутствующих были впечатлены результатами. Даже лицо Неплюева выражало вынужденное признание.
После окончания испытаний к Антону подошел генерал-фельдцейхмейстер Петр Иванович Шувалов — двоюродный брат графа.
— Господин Глебов, ваша работа принесет огромную пользу армии. Я ходатайствую о награждении вас орденом.
— Благодарю, ваше превосходительство. Но я просто выполняю свой долг.
— Скромность украшает, но заслуги должны быть отмечены.
Вечером того же дня Суворов принес радостную новость.
— Антон Кузьмич, все обвинения против вас сняты. Более того, императрица поручила расширить работы по военной химии.
— Это означает?
— Дополнительное финансирование, новое оборудование, больше помощников. Вы становитесь главным химиком военного ведомства.
— А что с Неплюевым?
— С Неплюевым разберутся. Распространение ложных слухов против человека, работающего на оборону, — это серьезное дело.
Но Антон понимал, что победа досталась дорогой ценой. Теперь он был еще глубже вовлечен в государственные дела, еще более зависим от политических игр. И хотя нынешние покровители защищали его, политическая ситуация могла измениться в любой момент.
Он сидел в своей лаборатории поздно вечером, приводя в порядок записи о проведенных экспериментах. Завтра начнется новый этап работы — более масштабный, более ответственный, более опасный.
Молчанов, который засиделся в лаборатории, убирая оборудование, подошел к нему.
— Антон Кузьмич, можно вопрос?
— Конечно, Федот Васильевич.
— А не жалеете, что связались с этими делами? Спокойнее было бы просто руду искать.
Антон задумался над этим вопросом. Действительно, жизнь простого рудознатца была намного безопаснее.
— Жалею иногда, — честно ответил он. — Но у меня есть знания, которые могут принести пользу людям. Скрывать их было бы неправильно.
— А если эти знания кого-то погубят?
— Знания сами по себе не губят. Губит их неправильное использование.
— Может, и так. Только вот люди-то разные бывают. Одни во благо используют, другие во зло.
— Поэтому и нужно следить, чтобы знания попадали в правильные руки.
Молчанов кивнул и продолжил уборку. А Антон вернулся к своим записям, размышляя о том, что ждет его впереди.
Через неделю начались новые эксперименты. Теперь перед Антоном стояла задача не только улучшить порох, но и создать новые взрывчатые вещества для горных работ. Военное ведомство понимало, что эти два направления тесно связаны.
К работе подключились новые специалисты. Из Москвы приехал профессор химии Михаил Васильевич Севергин, из Германии пригласили знаменитого металлурга Иоганна Генкеля. Расширилась и лаборатория — теперь она занимала целый флигель здания школы.
— Антон Кузьмич, — сказал Севергин в первый день работы, — я изучил ваши записи. Методы интересные, но я бы предложил несколько модификаций.
— Каких именно?