Запрещению заниматься деятельностью, связанной с управлением рабочими, сроком на три года.
Разрешению продолжать научную и техническую деятельность под контролем властей.
Это был компромиссный приговор. Антон избежал каторги или ссылки, но и полной свободы не получил.
— Как вы оцениваете решение? — спросил его Безбородко после оглашения приговора.
— Как победу, — ответил Антон. — Не полную, но победу.
— А что будете делать дальше?
— Работать. В рамках ограничений, но работать.
— А ваши ученики?
— Продолжат дело. Они уже достаточно опытны, чтобы действовать самостоятельно.
Выйдя из Петропавловской крепости, Антон почувствовал себя заново родившимся. Четыре месяца заключения показались вечностью.
Петербург встретил его солнечным октябрьским днем. Листья на деревьях желтели, воздух был свеж и чист. Жизнь продолжалась.
— Антон Кузьмич! — воскликнул Ломоносов, встречавший его у ворот крепости. — Как рад вас видеть!
— И я рад, Михаил Васильевич. Спасибо за поддержку.
— Что теперь планируете?
— Сначала отдохнуть и восстановить силы. Потом посмотреть, что можно делать в рамках ограничений.
— А ваши проекты?
— Многие продолжают работать. Ученики оказались на высоте.
— Значит, дело не пропало?
— Не пропало. И не пропадет.
Дома Антона ждал ворох писем от учеников и сторонников. Все они выражали радость по поводу освобождения и готовность продолжать совместную работу.
Особенно важным было письмо от Федора Сопина:
"Дорогой учитель! Пока вас не было, мы продолжали работу. Калужский завод работает отлично, олонецкие рудники дают рекордную добычу, тульские мастера освоили новые технологии. Ваши идеи живут и развиваются.
Правда, пришлось быть осторожнее с социальными экспериментами. Но главные принципы сохранены.
Ждем вашего возвращения к активной деятельности."
Это письмо убедило Антона в том, что время в тюрьме не было потрачено зря. Его ученики доказали свою самостоятельность и преданность общему делу.
— Ртутный след, — размышлял он, — привел меня в тюрьму, но и вывел из нее. Иногда нужно пройти через испытания, чтобы понять истинную ценность того, что делаешь.
Теперь он знал, что его дело не зависит от его личной судьбы. Идеи справедливости и прогресса будут жить и развиваться независимо от того, кто их выдвинул.
А это означало, что главная цель достигнута. Семена посеяны, всходы появились, теперь они будут расти сами.
Ртутный след, который казался дорогой к краху, оказался дорогой к новому пониманию своей роли в истории. И Антон был готов продолжать путь по этой дороге.
Глава 9: "Пуд правды"
Первые месяцы после освобождения из Петропавловской крепости Антон Глебов провел в вынужденном бездействии. Ограничения, наложенные судом, практически исключали любую активную деятельность. Нельзя было выезжать из Петербурга без разрешения властей, нельзя было заниматься вопросами управления рабочими, нельзя было даже открыто встречаться с бывшими учениками.
Зима 1767-1768 годов тянулась особенно долго. Антон сидел в своем доме на Васильевском острове, читал книги, писал записки о пережитом, изредка принимал немногих разрешенных гостей. Но внешнее бездействие не означало внутреннего покоя.
В голове постоянно крутились планы будущей работы, анализировались ошибки прошлого, обдумывались новые подходы к решению старых проблем. Заключение в крепости дало ему время для глубоких размышлений, и теперь он видел многие вещи под новым углом.
— Возможно, — размышлял он в одиночестве, — я действительно был слишком поспешен с социальными экспериментами. Слишком быстро пытался изменить то, что складывалось веками.
Но тут же возражал сам себе:
— А сколько людей получили лучшую жизнь благодаря этим "поспешным" изменениям? Разве можно жалеть о том, что тысячи семей стали жить достойнее?
Эти внутренние споры помогали ему лучше понять природу социальных изменений, найти баланс между необходимыми реформами и общественной стабильностью.
Первым посетителем, получившим официальное разрешение на встречу, стал Михаил Васильевич Ломоносов. Встреча состоялась в феврале 1768 года, в кабинете Антона.
— Как дела, Антон Кузьмич? — спросил Ломоносов, внимательно изучая лицо друга. — Не сломила ли вас тюрьма?
— Наоборот, Михаил Васильевич. Тюрьма многому научила. Показала истинную цену свободы и истинную силу идей.
— В каком смысле?
— В том смысле, что идеи оказались сильнее человека, который их высказал. Пока я сидел в крепости, мои ученики продолжали работу. Значит, посеянные семена дали крепкие всходы.
— А что планируете делать дальше?
— Сначала нужно дождаться снятия ограничений. А пока буду готовиться к новому этапу работы.
— Какой подготовки?
— Теоретической. Хочу написать книгу о принципах организации производства, о методах управления людьми, о путях развития промышленности.
Ломоносов заинтересовался.
— Книга — это хорошо. Письменное слово переживает своего автора. Но не будет ли она признана вредной?
— Постараюсь писать так, чтобы не было формальных поводов для запрета. Но истину говорить буду.
— А как совместить истину с осторожностью?
— Истина имеет много граней. Можно осветить те грани, которые менее опасны, но не менее важны.
Разговор с Ломоносовым убедил Антона в правильности избранного пути. Книга могла стать способом передать накопленный опыт будущим поколениям, обойдя текущие политические ограничения.
Работа над книгой началась в марте 1768 года. Антон решил назвать ее "Основания рудного дела и заводского устройства в России". Название было нейтральным, техническим, но содержание планировалось гораздо шире.
Книга должна была состоять из нескольких частей:
Первая — о методах поиска и разведки полезных ископаемых. Вторая — о технологиях добычи и переработки руд. Третья — об организации производства и управлении предприятиями. Четвертая — о подготовке кадров и распространении знаний. Пятая — о перспективах развития горного дела в России.
Самой деликатной была третья часть, где планировалось изложить принципы справедливого управления людьми. Здесь нужно было быть особенно осторожным.
— Нельзя прямо говорить о правах рабочих, — размышлял Антон. — Но можно говорить об эффективности различных методов управления. Можно приводить примеры и цифры, позволяя читателям самим делать выводы.
Первые главы писались легко. Методы поиска руды, технологии добычи, устройство заводов — все это было хорошо знакомо и не вызывало политических вопросов.
Но когда дошло до вопросов управления, работа замедлилась. Каждое слово приходилось взвешивать, каждую формулировку проверять на возможные негативные толкования.
— "Опыт показывает, — писал он, — что работники, получающие справедливое вознаграждение за труд, проявляют большее усердие и преданность делу, нежели те, которые трудятся из одного только принуждения."
Формулировка была осторожной, но смысл понятным. Справедливая оплата эффективнее принуждения — это можно было сказать, не вызывая обвинений в революционной пропаганде.
— "Замечено также, что обучение работников основам их ремесла не только повышает качество продукции, но и укрепляет их приверженность предприятию. Образованный работник менее склонен к беспорядкам и более способен к восприятию нововведений."
И здесь смысл был ясен: образование — это не опасность, а необходимость. Образованные люди более управляемы, а не менее.
Такой подход позволял излагать прогрессивные идеи в форме, приемлемой для консервативного общества.
Весной 1768 года к Антону пришел неожиданный посетитель — молодой офицер, представившийся поручиком Александром Радищевым. Он был прислан графом Шуваловым для консультаций по вопросам военной промышленности.
— Господин Глебов, — сказал Радищев, — изучаю возможности улучшения производства военного снаряжения. Говорят, что вы лучший специалист в этой области.
— Не знаю, лучший ли, но опыт имею. Чем могу помочь?
— Интересует качество стали для клинков, технологии изготовления пороха, организация работы на оружейных заводах.
Разговор получился интересным. Радищев оказался человеком образованным и думающим. Он задавал не только технические вопросы, но и интересовался социальными аспектами производства.
— А как влияет на качество работы отношение к рабочим? — спросил он.
— Очень сильно влияет, — ответил Антон. — Довольный работник делает меньше брака и больше заботится о результате.
— А что нужно для того, чтобы работник был доволен?
— Справедливая оплата, человеческое отношение, возможность учиться и расти.
— И это применимо ко всем отраслям?
— Ко всем. Человеческая природа везде одинакова.
Радищев внимательно записывал ответы. Антон чувствовал, что молодой офицер интересуется не только военными вопросами.
— А не опасно ли давать простым людям слишком много прав? — спросил наконец Радищев.
— Опаснее не давать, — ответил Антон. — Угнетенные люди рано или поздно взрываются. А получившие справедливость становятся опорой порядка.
— Интересная мысль, — задумчиво сказал Радищев. — Значит, справедливость — это не угроза стабильности, а ее гарантия?
— Именно так.
Этот разговор запомнился Антону. Он видел в молодом офицере родственную душу, человека, который понимает необходимость перемен.
Летом 1768 года произошло событие, которое изменило всю ситуацию в стране. Началась война с Турцией. Россия вступила в очередной конфликт за выход к Черному морю и влияние на Балканах.
Война потребовала мобилизации всех ресурсов страны. Промышленность должна была обеспечить армию оружием, боеприпасами, снаряжением. В этих условиях политические разногласия отошли на второй план.
— Антон Кузьмич, — сказал граф Шувалов, вызвав его на встречу, — стране нужны ваши знания. Готовы ли вы помочь в военное время?