— Ну вот мы и приехали, — сказал Михаил Данилович Бердников, когда карета остановилась у подъезда дома на Английской набережной. — Здесь вам предстоит жить следующие несколько месяцев.
Дом оказался просторным и удобным — три этажа, множество комнат, прислуга. Для человека, привыкшего к деревенской избе, это была почти сказочная роскошь.
— Никита Акинфиевич не поскупился, — заметил Антон, осматривая свои апартаменты.
— Демидов понимает цену хороших специалистов, — ответил Бердников. — А вы для него сейчас — самый ценный человек.
— И самый опасный, наверное.
— Почему опасный?
— Потому что много знаю и многое могу. А знания и способности всегда пугают тех, кто их не имеет.
Бердников внимательно посмотрел на своего спутника. За время совместного путешествия он успел оценить ум и проницательность Антона.
— Вы правы, — сказал он наконец. — В Петербурге много людей, которые могут увидеть в вас угрозу. Будьте осторожны.
— А кого именно мне следует опасаться?
— Прежде всего — чиновников, которые могут потерять влияние из-за ваших успехов. Потом — заводчиков, которые не хотят менять привычные методы работы. И наконец — всех тех, кто считает, что простолюдин не имеет права подниматься так высоко.
— Понятно. А кто может быть союзниками?
— Императрица Елизавета Петровна, если вы произведете на нее хорошее впечатление. Михаил Васильевич Ломоносов — он поддерживает талантливых людей независимо от происхождения. Граф Петр Иванович Шувалов — он заинтересован в развитии промышленности.
— А остальные?
— Остальные будут смотреть, куда ветер подует. В Петербурге мало людей с твердыми убеждениями.
Первые дни в столице Антон посвятил изучению обстановки. Он читал газеты, встречался с людьми, которых рекомендовал Демидов, знакомился с жизнью города.
Петербург поражал контрастами. Рядом с роскошными дворцами ютились убогие лачуги. Аристократы в золоченых каретах проезжали мимо нищих, просящих подаяние. Французские повара готовили изысканные блюда для знати, а простой народ довольствовался хлебом и кашей.
— Город как зеркало, — размышлял Антон, гуляя по Невскому проспекту. — Отражает все слои общества, но каждый видит в нем только то, что хочет видеть.
Первая официальная встреча состоялась через неделю после приезда. Антона пригласили в дом графа Шувалова для знакомства с петербургским обществом.
Граф Петр Иванович Шувалов был человеком средних лет, умным и энергичным. Он слыл покровителем наук и ремесел, интересовался всем новым и прогрессивным.
— Господин Глебов, — сказал он, принимая гостя в своем кабинете, — о ваших успехах на Урале ходят легенды. Говорят, что вы творите чудеса.
— Ваше сиятельство, я не творю чудеса. Просто применяю знания, которые получил от учителей.
— А кто были ваши учителя?
Антон повторил свою обычную легенду о рудознатце-отце и немце-учителе в Москве. Граф слушал внимательно, время от времени задавая уточняющие вопросы.
— Интересно, — сказал он наконец. — А что вы думаете о состоянии горного дела в России?
— Думаю, что у нас огромные возможности, которые пока используются не полностью.
— Почему?
— Не хватает знаний, современных методов, правильной организации работы.
— А можно ли это исправить?
— Можно, если будет желание и поддержка.
— Моя поддержка у вас есть. Но вам предстоит завоевать поддержку других влиятельных людей.
— Как это сделать?
— Показать результаты. В Петербурге ценят только то, что приносит практическую пользу.
Вечером того же дня состоялся званый обед, на который граф Шувалов пригласил представителей петербургской элиты. Антон должен был продемонстрировать свои знания и произвести впечатление на потенциальных покровителей.
В доме графа собралось человек тридцать — сенаторы, генералы, придворные, богатые купцы. Все они с любопытством рассматривали провинциального рудознатца, о котором столько говорили.
— Господа, — сказал граф Шувалов, представляя Антона, — позвольте познакомить вас с Антоном Кузьмичом Глебовым, который совершил настоящую революцию в уральском горном деле.
— Революцию? — переспросил один из гостей, статский советник с холодными глазами. — Не слишком ли громкое слово?
— Судите сами, — ответил граф. — За два года работы господин Глебов увеличил добычу руды на заводах Демидова в полтора раза.
— Впечатляет, — согласился другой гость. — А каким образом это достигнуто?
Антон понял, что настал момент, когда нужно показать себя. Он встал и начал рассказывать о своих методах поиска руды, о новых технологиях добычи, о принципах организации работы.
Говорил он просто и ясно, избегая сложных терминов, но демонстрируя глубокое понимание предмета. Гости слушали с интересом, время от времени задавая вопросы.
— А откуда у вас такие обширные знания? — спросил один из сенаторов.
— Учился всю жизнь, ваше превосходительство. У мастеров, из книг, из собственного опыта.
— А не изучали ли вы иностранные методы?
— Изучал, но применял их к российским условиям. Что хорошо для Саксонии, может не подойти для Урала.
— Мудро, — кивнул сенатор. — А что вы думаете о перспективах развития горного дела в России?
— Думаю, что Россия может стать ведущей горнодобывающей страной мира. У нас есть все необходимые ресурсы.
— Все? — переспросил тот самый статский советник с холодными глазами. — А образованные кадры есть?
— Кадры можно подготовить. Способности у людей есть, нужно только дать им знания.
— У каких людей? У крестьян?
— У всех, кто проявляет способности. Талант не зависит от происхождения.
В зале воцарилась тишина. Антон понял, что сказал что-то неуместное. Идея о том, что крестьяне могут быть такими же способными, как дворяне, была слишком радикальной для XVIII века.
— Интересная точка зрения, — холодно сказал статский советник. — А не опасно ли давать простому народу слишком много знаний?
— Не опасно, а полезно, — ответил Антон. — Образованный работник эффективнее необразованного.
— А что, если образованный работник не захочет оставаться работником?
— Тогда он может стать мастером, управляющим, инженером. Пользы от этого будет больше.
— Вы предлагаете разрушить сословные границы?
— Я предлагаю использовать способности людей наилучшим образом.
Разговор становился все более напряженным. Антон понимал, что попал в идеологическую ловушку. Его идеи о равенстве возможностей противоречили основам сословного общества.
На помощь пришел граф Шувалов.
— Господа, — сказал он, — мы собрались не для политических дискуссий, а для знакомства с достижениями в горном деле. Господин Глебов показал практические результаты. Разве это не важнее теоретических споров?
— Конечно, важнее, — согласились гости. — Практика — критерий истины.
— Тогда давайте поговорим о практике, — предложил Антон. — Я готов ответить на любые вопросы о методах добычи и переработки руд.
Разговор перешел в техническое русло. Антон рассказывал о геологии Урала, о признаках рудных месторождений, о способах повышения качества металла. Гости слушали с интересом, понимая практическую ценность этих знаний.
— Замечательно, — сказал один из купцов. — А можете ли вы найти месторождения в других регионах?
— Могу попробовать. Геологические законы везде одинаковы.
— А обучить ваших методам других людей?
— Могу. Главное — чтобы люди хотели учиться.
— А сколько времени нужно для обучения?
— Зависит от способностей ученика. Кому-то достаточно полугода, кому-то нужны годы.
К концу вечера Антон понял, что произвел неоднозначное впечатление. Одни гости восхищались его знаниями, другие настороженно относились к его идеям. Но равнодушных не было.
— Как прошел дебют? — спросил граф Шувалов, провожая Антона.
— По-разному, ваше сиятельство. Кто-то заинтересовался, кто-то насторожился.
— Это нормально. В Петербурге нельзя нравиться всем сразу.
— А что посоветуете делать дальше?
— Быть осторожнее с социальными идеями. Пока сосредоточьтесь на технических достижениях.
— А если спросят о принципах управления людьми?
— Говорите о эффективности, а не о справедливости. Эффективность все понимают, а справедливость понимают по-разному.
Совет был мудрым, но следовать ему оказалось непросто. Технические вопросы тесно переплетались с социальными, и отделить одно от другого было практически невозможно.
На следующий день к Антону пришел неожиданный посетитель — тот самый статский советник с холодными глазами. Он представился как Иван Иванович Неплюев.
— Господин Глебов, — сказал он, усаживаясь в кресло, — вчера вы высказали несколько интересных мыслей. Хотелось бы обсудить их подробнее.
— Слушаю, ваше превосходительство.
— Вы говорили о том, что способности не зависят от происхождения. Очень смелое утверждение.
— Это не утверждение, а наблюдение. Я видел талантливых людей среди крестьян и посредственных среди дворян.
— И наоборот?
— И наоборот тоже. Способности распределены случайно, а не по сословиям.
— Интересно. А что вы думаете о божественном происхождении власти?
Антон понял, что попал в ловушку. Неплюев пытался заставить его высказать мнения, которые можно было бы истолковать как еретические или политически опасные.
— Думаю, что Бог дает людям разные таланты, — осторожно ответил он. — И наша задача — использовать эти таланты на благо всех.
— А кто должен решать, как использовать таланты?
— Те, кто несет ответственность за результат.
— То есть власти?
— В том числе и власти. Но и сами люди должны иметь возможность развивать свои способности.
— Не слишком ли это либерально?
— Это практично. Развитые способности приносят больше пользы, чем неразвитые.
Неплюев задавал вопросы еще полчаса, пытаясь найти в ответах Антона что-то компрометирующее. Но Антон был осторожен и не давал формальных поводов для обвинений.