— Угх! Свяжите его ремнями, — приказал Палящий Луч. — Серьезно ли ранен наш брат Пересмешник?
Двое индейцев нагнулись над подстреленным.
— Проклятый бледнолицый попал ему прямо в сердце, — произнес один из них.
— Так сгинь же, бледнолицый пес! — воскликнул второй, замахнувшись, чтобы нанести боцману смертельный удар.
— Стой! Мы должны сполна отомстить за смерть нашего брата Пересмешника. Этот бледнолицый умрет у столба пыток, — объявил Палящий Луч. — Пусть предсмертные вопли убийцы хоть немного утешат горе вдовы и детей.
— Кулак у этого бледнолицего тверже камня, — уважительно сказал один из индейцев. — Угх, посмотрим, равно ли его мужество силе.
— Привяжите его к мустангу, а рот заткните кляпом, — приказал Палящий Луч. — Возвращаемся.
Краснокожие вывели лошадей из кактусовой рощи. Пять воинов привязали все еще бесчувственного боцмана к спине лошади. Ноги пленника стянули толстым ремнем, пропущенным под брюхом мустанга, а руки привязали к луке седла. Кроме того, на шею моряка набросили лассо, конец которого прикрепил себе к поясу один из индейских воинов.
Проделав это, отряд тронулся к убежищу Черной Молнии.
Через какое-то время боцман очнулся и увидел медно-красные фигуры индейцев. Попытался пошевелить руками, но безуспешно. Ноги тоже были крепко связаны.
«Вот тебе и на! Индейцы взяли меня в плен, — подумал боцман и сразу же пришел в ярость. — Ах, прохвосты, ну погодите, задам я вам перцу!»
И он так сильно стиснул коленями бока мустанга, что тот взвизгнул и присел на задние ноги. Индеец рванул за лассо. Предательская петля затянулась на шее боцмана, и он ощутил свое бессилие.
Огромная сила белого человека, проявленная им во время борьбы, привела индейцев в изумление. Тем более они радовались победе и предвкушали зрелище, которое их ждало. Такой сильный человек сумеет долго выдержать мучения у столба. И они даже начали обходиться с ним легче, чтобы сохранить его силы к решительному моменту.
После нескольких часов пути индейцам пришлось сменить мустанга, несшего грузного боцмана.
Во время этой операции боцман хоть как-то отыгрался на своих обидчиках. Если бы не связанные руки, им наверняка не удалось бы справиться с ним без томагавка или ножа. К счастью, эти проявления несомненного мужества вызвали у индейцев уважение, и они не жалели сил, чтобы довезти врага целым и невредимым.
Томек с нетерпением наблюдал за тем, как индейцы готовятся к походу. В любую минуту ждали возвращения Палящего Луча, который по приказанию Черной Молнии должен был доставить коней. Как успел заметить Томек, в каньоне мустангов почти не было. Тут их нечем было бы кормить. Так что в первую очередь индейцы держали здесь рогатый скот, чтобы обеспечить себе пропитание. По словам Черной Молнии, коней в случае надобности могли им привести индейцы из ближних резерваций. А это значило, что Черная Молния пользовался большим влиянием среди собратьев, живущих далеко на территории Соединенных Штатов. Разумеется, Томек понимал, что не следует расспрашивать своих краснокожих друзей о том, что является их тайной. Да и небезопасно это.
С согласия вождя Красный Орел должен был отвезти боцману письмо и вместе с моряком прибыть в условленное место, где весь отряд будет их ждать. Томек вырвал из блокнота листок бумаги и набросал карандашом несколько строк своим встревоженным друзьям.
Дорогой мой боцман! Как только вы получите это письмо из рук моего друга, Красного Орла, попросите шерифа, чтобы тот, не читая, уничтожил запечатанный конверт, оставленный мною перед отъездом. Обнадежьте миссис Аллан. Благодаря одному из моих друзей (вы с ним знакомы) мы в довольно многочисленном обществе отправляемся на поиски несчастной Салли. Будем надеяться, что на этот раз поиски пройдут успешно. Жду вас в месте, куда доставит вас податель сего письма. ПРОШУ ПОЛНОСТЬЮ ДОВЕРИТЬСЯ ЕМУ. Остальное — при встрече…
Юноша хотел было подписаться, но тут его отвлек адский шум. Вой краснокожих мешался с криками и причитаниями женщин. Встревоженный Томек уже собирался выскочить на площадь, как вдруг в шатер вбежал Красный Орел.
В крайнем волнении он остановился перед белым другом.
— Нахтах Нийеззи! — воскликнул он. — Ты готовишь говорящую бумагу?
— Уже заканчиваю… А что случилось?
— Уже не нужна, — загадочно ответил навахо. — Злые духи спутали наши планы. Пусть мой белый брат скорее идет за мной!
В центре селения, рядом с шатром совета, Томек увидел толпившихся мужчин, женщин и детей. Оттуда и доносились гневные крики и скорбные причитания. Томек почувствовал недоброе. Почему Красный Орел сказал, что письмо уже не нужно? Томек быстро приблизился к толпе индейцев, окружавших нескольких всадников. Протиснулся сквозь нее. Достаточно было одного взгляда, чтобы оцепенеть от изумления.
Рядом с сидевшим на мустанге Палящим Лучом Томек увидел боцмана Новицкого, привязанного к спине скакуна. Томек даже вскипел, заметив в руках Палящего Луча лассо, петля которого охватывала шею боцмана. Что это значит?
Но прежде чем он успел сделать что-нибудь опрометчивое, внимание его привлекла группа женщин, склонившихся над лежащим на земле индейцем. И Томек сразу сообразил, в чем дело. Как Палящий Луч встретился с боцманом? Ведь моряк должен был ждать от него известий на ранчо. Но вот толпа индейцев расступилась перед Черной Молнией. Видимо, вождь узнал боцмана, потому что лицо Черной Молнии выразило удивление, но тут же стало бесстрастным.
— Какие вести принес Палящий Луч? — гортанно спросил вождь.
— Проклятый бледнолицый пес убил нашего брата Пересмешника, — ответил Палящий Луч, указав на боцмана.
Черная Молния даже не взглянул на пленника.
— Неужели один бледнолицый отважился напасть на восьмерых воинов? — удивился он. — Где это произошло?
Палящий Луч растерялся. Не мог же он скрыть от вождя, что, передав сигналы, без приказания приблизился к границе. Тогда надо будет признаться и в том, что он устроил засаду на одинокого белого всадника. Черная Молния, стремясь сохранить в тайне свое местопребывание, не разрешал обитателям каньона покидать горную гряду. Иногда он с десятком воинов делал короткие вылазки, а тот, кому было поручено выйти за пределы каньона в одиночку, должен был строго выполнять приказы вождя. И вот Палящий Луч, передав сигналы с Горы Знаков, самовольно устроил стычку возле границы.
— Выполнив приказ, мы поехали на север, — неохотно ответил индеец. — В прерии мы заметили одинокого белого всадника. Решили привести пленника сюда, чтобы допросить его. Устроили засаду. В схватке бледнолицый застрелил нашего брата Пересмешника.
— Угх! Значит, он убил его в неравном бою, один против восьмерых, — заключил Черная Молния.
Палящий Луч гневно насупил брови. Неужели вождь будет защищать и этого белого?
— Око за око, зуб за зуб — говорит наш закон, — мрачно произнес Палящий Луч. — Этот бледнолицый должен погибнуть у столба пыток!
— У моего брата странная память. Одни законы он помнит хорошо, другие — плохо, — серьезно ответил Черная Молния. — И все же мы отомстим за смерть нашего брата Пересмешника. Ведь он оставил жену и четверых детей. Судьбу пленника решит совет старейшин. Пусть Палящий Луч поместит пленного в отдельном типи и поставит часового.
Индейцы развязали боцману ноги, стащили его с седла и вынули кляп. Моряк глубоко вдохнул.
Несколько женщин подбежали к пленнику. Они ругали его, пронзительно крича и швыряя в него пригоршнями песка. Воины окружили моряка и повели к ближайшему шатру. Через минуту он исчез в типи. Увидев, что у входа поставили вооруженную стражу, Томек приблизился к Черной Молнии.
— Вождь, я хотел бы сейчас поговорить с тобой по важному делу, — тихо произнес он.
— Пусть брат мой идет в типи совета старейшин. Там будет суд над пленником, — ответил Черная Молния.
Томек нахмурился, но внутренний голос предостерег его от поспешных действий. Хотя Черная Молния и вождь своего племени, но ведь ему все же надо считаться с советом старейшин. Вождь наверняка узнал боцмана и, судя по краткому разговору с Палящим Лучом, отнюдь не настроен к пленнику враждебно. Но сможет ли он его спасти? Томек уже успел убедиться, что индейцы в глухом каньоне строго соблюдали обычаи и древние законы.
На душе становилось все тревожнее. Томек никак не мог понять, почему боцман нарушил уговор, покинул ранчо и что ему понадобилось в прерии? Ведь этот опрометчивый поступок может свести на нет весь искусно разработанный план освобождения Салли. А что будет, если индейцы потребуют смерти боцмана? Не сможет же Томек отвернуться от друга в такой критический момент.
«Делать нечего! Если надо будет, встану рядом с боцманом и погибнем вместе, — решил он в отчаянии. — Но что станется тогда с Салли? Бедная миссис Аллан!»
Удрученный, он вошел в типи, где застал уже нескольких членов совета. Вождь указал ему на место рядом с собой. И вот начался суд над боцманом Новицким. Первым заговорил Черная Молния:
— Мы должны судить бледнолицего, который в схватке с разведчиками убил нашего брата Пересмешника. Палящий Луч, бывший в этой схватке, будет обвинять пленного. Пусть мои братья внимательно выслушают его и вынесут справедливый приговор по обычаю и закону наших отцов.
Палящий Луч подробно рассказал, как было дело. Несмотря на ненависть, которую он питал ко всем бледнолицым, история его была верна и ни на йоту не отступала от правды. Все индейцы сосредоточенно слушали обвинительное слово молодого вождя, а Томек напряженно следил за лицами судей; к счастью, он не заметил на них ненависти. Пожалуй, дела боцмана не так уж плохи. Индейцы напали на него, и он убил одного из них, защищаясь.
Томек с благодарностью уставился на Черную Молнию, когда тот снова выступил и объяснил совету, кто такой взятый в плен бледнолицый. Он рассказал, что именно боцман вместе с Томеком помог ему бежать от полицейских, подчеркнул храбрость и силу, проявленные моряком во время родео, когда ударом кулака тот свалил с ног разъяренного быка. Не опустил он и того, что разведчики напали первыми и что моряк храбро бился один против восьмерых.