– Я тоже так думаю, – вступил в разговор Уилсон. – Но я бы советовал плыть не на Мольендо, а немного дальше на юг, в порт Арика, там есть зона беспошлинной торговли. Мы купили бы там снаряжение для экспедиции по более низким ценам.
– Порт Арика? Но Мольендо находится в Перу, а Арика – в Чили, – заметил Вильмовский-старший.
– Раньше это был перуанский порт, и до сих пор о нем идет спор между Перу и Чили, – сказал Уилсон. – Не думаю, что чилийские власти будут чинить препятствия. Боливийцы, когда они по вине чилийцев потеряли доступ к морю, выговорили себе право пользоваться Арикой и зоной беспошлинной торговли. Арика связана железной дорогой с Ла-Пасой, а это почти пятьсот километров. От Кальяо до Арики плыть три дня, по железной дороге до Ла-Пасы еще неполных два, так что через неделю мы уже окажемся в Боливии.
– В таком случае мы успеем добраться до Кобихи еще до срока, о котором мы договаривались со Смугой, – обрадовался Томек.
– Если не наткнемся на какое-нибудь непредвиденное препятствие, – заметил Збышек.
– С такой возможностью всегда необходимо считаться, – вздохнул Анджей. – Поэтому нельзя больше задерживаться. Раз уж вы настаиваете, что руководить экспедицией буду я, то, с вашего разрешения, приступаю к распределению обязанностей.
– Весьма разумно, мы сразу же сможем начать действовать, – одобрил Уилсон.
– Так вот: господин Уилсон, лучше всех нас понимающий в средствах сообщения, организует все эти переезды – Лима, Кальяо, Арика, Ла-Паса. Приехав туда, мы разберемся в ситуации и решим, как нам добираться дальше, – сразу приступил к делу Вильмовский-старший. – Вы согласны?
– Абсолютно согласен, я же сразу сказал, что отдаю себя в ваше распоряжение.
– Збышек, ты уже имеешь опыт по снабжению экспедиции, займешься этим и сейчас, – продолжал Вильмовский. – Твоя обязанность – обеспечение продовольствием и снаряжением.
– Согласен, дядя! Я уже составил список всего необходимого. Но здесь я куплю только то, что нам понадобится в дороге, а остальное, по совету господина Уилсона, приобретем в Арике.
– Наташа будет нашим медиком, – решил Вильмовский-старший. – Лекарствами и перевязочным материалом лучше запастись здесь. Да ты сама знаешь, что нужно будет взять.
– Конечно знаю! И список у меня тоже уже есть.
– Салли, ты возьмешь руководство над нашим поваром, – обратился Вильмовский к невестке. – Питание участников экспедиции не менее важно, чем обеспечение безопасности, а с китайским поваром всякое бывает!
– И правда, отец, не можем же мы ставить опыты на желудках наших друзей-индейцев!
– Томек, ты отвечаешь за вооруженную охрану, сам знаешь, что нужно сделать, – сказал отец. – Бери под свою команду индейцев, а в случае чего будешь иметь в своем распоряжении всех участников экспедиции. Подумай, как обеспечить нас оружием. Ты можешь положиться на своих индейцев?
– Кубео – отличные следопыты, храбрые, выдержанные. Поскольку они живут у реки, они прекрасные гребцы, – ответил Томек. – Но самое главное то, что они наши верные друзья. Трое погибли в схватках с индейцами-кампа, когда те устроили нам засаду. Остались трое – Габоку, Гурува и Педиква. Гурува и Педиква – это, вообще-то, названия их родов, но так к ним обращается Габоку. Жена Габоку Мара на стоянках помогает Салли и Наташе, но в пути всегда идет рядом с мужем и несет его оружие. Храбрая женщина.
– Мы можем быть уверены в наших кубео, – вступил в разговор Уилсон. – Они принимают участие в экспедиции только из-за господина Смуги, которого ценят и считают своим другом.
– Это для нас крайне важно, – сказал Вильмовский. – Верные друзья в беде не оставят.
– Только бы Тадеку и Смуге удалось попасть в Кобиху, а там все преодолеем. Восемь хорошо вооруженных, готовых ко всему мужчин – это уже немалая сила, – рассудил Томек. – Единственный, о ком мы мало знаем, – это наш повар, Во Мэнь.
– Думаю, он нас не подведет, – вставил Збышек. – Видимо, в Боксерском восстании он играл немалую роль, раз ему пришлось бежать из Китая.
– Это говорит в его пользу, – поддержал Томек. – Он произвел на нас хорошее впечатление, похож на человека смелого и умеющего обращаться с оружием.
– Я думаю, наши мужчины справятся с любыми неожиданностями, – с гордостью произнесла Салли. – Мы не раз попадали в такие переплеты!
– Стоит только вспомнить, как мы вызволяли Збышека из сибирской ссылки, – добавила Наташа. – Поздно уже, а с утра надо будет заниматься делами.
– Мы сварили кофе, заварили чай, есть бутылка ямайского рома, что выберут господа? – спросила Салли.
– Выпьем кофе и по рюмке рома за удачу, – предложил Вильмовский-старший.
Уилсон вскоре ушел к себе, а Вильмовские и Карские засиделись до рассвета.
XVНа пути в Боливию
Подготовка к отъезду растянулась на пять дней. У Вильмовского-старшего было официальное рекомендательное письмо от Гагенбека, известного звероторговца, поэтому перуанские власти и чилийское правительство никак не препятствовали. Благодаря этому обстоятельству на шестой день участники экспедиции сели на поезд, чтобы доехать до расположенного в двадцати километрах порта.
Кальяо основали почти одновременно с Лимой, однако стихийные бедствия и постоянные военные действия привели к тому, что от построенного конкистадорами города остался лишь один старый квартал с узкими кривыми улочками, ведущими к храму Ла-Матрис. Заново отстроенный Кальяо был основным современным морским портом Перу. В бухте Кальяо, прикрытой от южных ветров островом Сан-Лоренсо, стояли на рейде несколько десятков судов, среди них пароход «Либерти», который и должен был везти экспедицию в Арику. Судно отплывало ближе к вечеру, и участники экспедиции прямо с железнодорожной станции отправились в порт. Там их обступили лодочники, подвозившие пассажиров к судам. Уилсон долго с ними торговался, они заламывали дикие цены, но в конце концов все уладилось. «Либерти» принадлежал английской Тихоокеанской компании, которая обслуживала прибрежные перевозки от Панамы до Магелланова пролива. Это был небольшой колесный пароход[88]. Каюты первого класса располагались на палубе, а каюты второго класса и общие кают-компании – в трюме. Взойдя на пароход, Уилсон сразу же распределил участников экспедиции по каютам, после чего они поднялись на палубу.
Солнце еще не зашло, когда «Либерти» поднял якорь, по большой дуге обогнул остров Сан-Лоренсо и поплыл вдоль берега.
Перуанское побережье Коста[89] представляло собой песчаную пустыню, где в засыпанных белым песком впадинах лежали груды черных и серых валунов. Дальше от побережья скалистые предгорья постепенно переходили в могучие горные цепи Анд, которые тянулись вдоль западного побережья Южно-Американского континента на протяжении двух тысяч километров. В отдалении, над цепями скалистых, затянутых легкой дымкой гор, высились могучие снежные вершины. Лишь кое-где на побережье попадались островки карликовых кустов, кактусов да вдоль текущих с гор ручьев зеленели небольшие клочки возделанных полей и акации.
За исключением Во Мэня, все участники экспедиции собрались на палубе. Индейцы-кубео были явно возбуждены. Они, правда, видели, как ходят по Амазонке пароходы, однако на большом морском судне находились в первый раз. В их глазах пароход казался самым великолепным творением белых людей. Все их интересовало и возбуждало любопытство, они забрасывали вопросами Збышека и Уилсона, сопровождавших их по кораблю.
Вильмовский, его сын, невестка и Наташа стояли на корме у борта судна. Анджей Вильмовский внимательно поглядывал на бродящих по палубе кубео. Бросалось в глаза, что Габоку и двое его спутников, одетые в брюки и свободные рубашки, в этой одежде чувствовали себя несколько скованно.
– Путешествие на пароходе вывело наших кубео из равновесия, – произнес Томек, видя, что отец наблюдает за индейцами. – Обычно они крайне сдержанны и никогда не проявляют перед чужими своих чувств. Их выдают только немного раскосые, узкие, темные глаза, наполовину прикрытые тяжелыми веками. По их взгляду ясно, что кубео все всегда подмечают. Сейчас они страшно взволнованы в непривычной для них обстановке, но как только окажутся в своей среде, к ним тут же вернется равновесие духа, и наши друзья снова станут великолепными воинами.
– Я вижу, Томек, ты заразился от Салли страстью к этнографии, – заметил отец.
– Согласен. Когда я впервые увидел кубео, меня сразу заинтересовало строение их лиц. У Габоку, например, нос прямой, а вот у Гурувы и Педиквы носы крючковатые и плоские, как у китайцев. И у всех троих немного выдается вперед вывернутая наружу нижняя губа.
– Никогда бы не подумала, что на пустынном побережье и скалистых островах может гнездиться столько птиц! – воскликнула Наташа, следя глазами за летящими за судном птицами.
– И я подумала о том же, – отозвалась Салли. – Сколько здесь чаек! Смотри, как величественно парят пеликаны!
Самыми крупными представителями водоплавающих птиц являются пеликаны (Pelicanidae). Характерным отличием их служит прежде всего огромный клюв-сачок, который состоит как бы из мешка и прикрывающей его крышки. Последняя очень длинная, совершенно плоская, сдавленная и на конце округленная. <…> Птицы эти водятся в жарком поясе и прилежащих частях обоих умеренных поясов; они встречаются во всех частях света и имеют довольно обширную область распространения. <…> Плавают пеликаны легко, быстро и продолжительно; летают чрезвычайно красиво. Развитием внешних чувств и умственных способностей пеликаны, по-видимому, превосходят своих родичей. (А. Брэм. Жизнь животных, т. 2.)
Десяток с лишним крупных птиц, вытянувшись клином, пролетали мимо парохода. Медленно, как бы нехотя, они взмахивали большими крыльями, повернув голову к спине, так же как делают это цапли в полете.