– Фелипе, отдай ему оружие!
Томек просто онемел, услышав голос генерала, широко открытыми глазами впился в его лицо. А метис тем временем всунул кольт в его кобуру.
– Иди, Фелипе, подожди там перед домом! – приказал генерал, а когда тот вышел, сбросил с головы затеняющую лицо шляпу.
– Господи Исусе… Тадек! – вскрикнул Томек; внезапное волнение, необыкновенная радость сжали юноше горло, в глазах засверкали слезы.
Новицкий одним прыжком перемахнул через стол, крепко обнял Томека, молча прижал его к груди. Лишь когда Томек немного пришел в себя, Новицкий выпустил его из объятий и произнес слегка прерывающимся голосом:
– Наконец-то, братишка дорогой, наконец-то! Как мы с Янеком переживали за тебя!
– Так ты и есть тот таинственный генерал, который нагнал на нас такого страху? – допытывался Томек. – А что со Смугой?
– Жив и здоров! – успокоил его Новицкий. – Два дня назад он отправился в разведку на реку Абуна. Там ведь мы и должны были с тобой встретиться. Правда, верные нам индейцы из племени пираха поджидают вас на северной границе Боливии, но Смуга и сам иногда совершает туда вылазки. Время сейчас неспокойное, не хотелось бы снова попадать в беду. Фелипе говорит, что на судне находится целая толпа вооруженных людей. Кто еще с тобой, братишка?
– Все наши верные друзья. Прежде всего отец и господин Уилсон, они привезли деньги на организацию экспедиции, а также Салли, Збышек с Наткой, Габоку с Марой, Гурува, Педиква, повар Во Мэнь и Динго.
– Значит, и папаша твой здесь? Для меня это большая радость, не думал, что он поспешит нам на помощь. Ничего плохого с вами не произошло?
– Немного пострадали от речных пиратов, но все хорошо кончилось. Тадек, как мы беспокоились за тебя и Смугу! Вот Салли и Натка обрадуются!
– Соскучился я по девчонкам, – произнес Новицкий. – Хорошо, у нас была в резерве яхта. Я-то знаю, как много денег нужно, чтобы организовать экспедицию. У твоего уважаемого папаши не оказалось трудностей с ее продажей?
– Он не продал яхту, а дал ее на время другу господина Гагенбека для плавания по Средиземному морю.
– Ага, значит, мне от генерала придется опуститься до капитана, – пошутил Новицкий. – Тогда откуда у вас взялись деньги?
– Господин Никсон оплатил экспедицию.
– Надо отдать ему справедливость, порядочный он человек и не скопидом.
– Тадек, это большая сумма!
– У нас хватит, братишка, дорогой! Мы с Янеком времени даром не теряли. Ты сядь, отдышись немного, потом пойдем на пристань. – Эй, синичка! – обратился он к сгоравшим от любопытства индианкам. – У нас такие гости! Одна нога здесь, другая там, приготовьте что-нибудь вкусненького перекусить!
Индианки захихикали и скрылись в соседнем помещении. Новицкий хлопнул в ладоши, позвал:
– Фелипе!
Метис тенью тут же появился на пороге.
– Мы сейчас пойдем на пристань, там мои друзья. Собери людей, чтобы нести багаж.
– Слушаю, генерал! – по-военному четко ответил метис и вышел из дома.
– Ты меня поражаешь, Тадек! Что все это означает? Почему тебя здесь называют генералом? И каким образом вы убежали из плена? – не унимался Томек.
– Рассказать есть что, да только не сейчас. Мы драпанули из плена, когда кампа решили начать восстание. Они и до сих пор убивают белых на верхней Укаяли. По дороге мы завернули в Уайру, кампа ее разрушили до основания, но Варгаса вовремя предупредили его верные индейцы-пираха, и тот сумел убежать. Там мы и наткнулись на коррерию с рабами, захваченными на Мадре-де-Дьос. Похитители сами не знали, что им делать с пленниками. Варгас уже исчез, собиратели каучука тоже унесли ноги, так как боялись кампа. Разбойники решили, трясясь за свою шкуру, по-тихому поубивать рабов. А нам стало жаль этих несчастных индейцев, среди них были женщины и дети. Так мы их выкупили и вместе с ними прибыли в Боливию, чтобы встретиться с вами, как договорились.
– Постой-постой, Тадек! – прервал его Томек. – Ты говоришь, вы выкупили рабов. Да ведь у вас самих ничего не было, именно поэтому мы и двинулись вам на помощь. На что вы их выкупили?
Новицкий только теперь спохватился, что попал в ловушку.
– Ну, вообще-то, ты прав, – буркнул он в замешательстве. – Понимаешь, это ведь Янек устроил. С ним и поговоришь, он через два-три дня вернется.
Томек испытующе смотрел на друга. Неужели Смуга нарушил договоренность и стянул что-то из сокровищ инков?
– Что ты виляешь, Тадек? У вас ведь и оружия не было! – сказал Томек.
– Ну уж все не так плохо, – возразил Новицкий. – Глянь-ка на стену, узнаёшь свой штуцер?
– Черт побери, верно! Откуда он у тебя?
Новицкий, довольный, что ему удалось прервать череду щекотливых вопросов, засмеялся, видя недоумение своего любимчика.
– Помогла нам такая милая влюбчивая девчонка, Агуа, одна из жен шамана, – объяснил он. – Благодаря ей и ее муженьку, который оказался благородным человеком, мы получили оружие и сумели сбежать в последний момент до начала резни. Длинная и запутанная это история. Мы с Янеком все подробно вам расскажем в подходящее время.
– Я пока ничего не понял, у меня в голове полная неразбериха. Вы оба должны будете все нам объяснить. А что было дальше?
– Мы с освобожденными индейцами из племени пираха добрались до Боливии. Эти несчастные тут же стали мстить тем, кто обманом заманил их в рабство. Пришлось нам немного их поддержать, знаешь ведь, мы, как и ты, не можем стоять в стороне и смотреть на несправедливость. Ну вот, при случае досталось этим эксплуататорам на тайных плантациях коки. К индейцам из племени пираха присоединились другие индейцы и метисы. В конце концов хотели уж идти на Ла-Пас и свалить правительство.
– Боже мой, так это именно вы с господином Смугой начали революцию в Боливии? – воскликнул Томек, пораженный необыкновенными рассказами друга.
– Да какая там революция? – искренне возмутился Новицкий. – Ну, было такое, что некоторые напуганные эксплуататоры поубегали вглубь страны и сеяли там панику, но вскоре мы со Смугой уняли бунтовщиков.
Томек в полном ошеломлении лишь взирал на друга.
– Что у тебя в этой бутылке? – прервал молчание юноша.
– Ром. Не ямайский, правда, но ром, – ответил Новицкий.
– Налей мне капельку, что-то мне нехорошо.
Новицкий охотно наполнил стакан, а сам отпил прямо из бутылки. Томек сделал глоток, глубоко вздохнул, сказал:
– Значит, это из-за вас идут беспорядки по всей Боливии и введено чрезвычайное положение. Сообщение прервано. Из-за вашей революции нам пришлось идти вам на помощь окольным путем, через Гран-Чако и Мату-Гросу, тысячу километров! Хотел бы я посмотреть на физиономии наших друзей, когда они все это услышат!
– Кто же мог предвидеть, что вы пойдете через Боливию! – оправдывался Новицкий.
– У нас не было выбора. Восстание кампа отрезало путь через перуанскую Монтанью, а в Ла-Пасе мы узнали о революционном брожении в северных провинциях Боливии. Только благодаря отцу нам удалось выехать на юг последним поездом, что шел на Гран-Чако.
– Да, неважно получилось, но зато вы столько увидели, жалко, меня с вами не оказалось, – заметил Новицкий. – Ну, не было бы счастья, так несчастье помогло. Обратная дорога в Манаус нам обеспечена. Целых два месяца мы собираем разные интересные экземпляры для Гагенбека и музеев. Думаю, заплатят неплохо! Да, кроме того, компания, что строит железную дорогу Мадейра – Маморе[135], щедро нам заплатила за то, что мы отогнали бандитов, которые нападали на лагеря строителей.
– Значит, ты здесь даже работаешь? – удивился Томек.
– А как же! Работы здесь хватает! Те индейцы, которые хотели идти скидывать правительство в Ла-Пасе, подбивали меня, чтобы я их вел, а они выберут меня президентом Боливии.
– Ну и что ты?
– Должность канцелярской крысы, да еще в таком высокогорье, – это не для меня! Тем не менее они провозгласили меня генералом и теперь все так называют.
В эту минуту появился Фелипе.
– Люди готовы, генерал! – объявил он.
– Идем, Томек, только выпьем еще на дорожку. Фелипе, ты тоже глотни, – предложил Новицкий.
Трудно описать ту огромную радость, которую испытали все участники экспедиции от неожиданной встречи с обоими друзьями. Когда Смуга вернулся из разведки, не было конца рассказам и признаниям. Только Смуга, вопреки ожиданиям Томека, как-то преуменьшил всю историю выкупа рабов из племени пираха. Этот факт дал Томеку обильную пищу для размышлений, тем более что Смуга подарил Салли и Наташе по великолепному изумруду – он якобы дешево купил их у индейцев. Смуга и Новицкий демонстрировали друзьям коллекции индейского оружия, оригинальные пончо, разукрашенные кожаные пояса, кухонную утварь, шкуру пум, змеиную и крокодилью кожу, чучела неведомых птиц, а также мешочек с необработанными изумрудами, приобретенными у индейцев из Мату-Гросу.
– Нам же все это не увезти! – воскликнула Наташа.
– Это настоящие сокровища! – вторила ей Салли.
– Стоит только несостоявшемуся президенту Боливии генералу Новицкому, который фактически правит сейчас всей провинцией, шевельнуть пальцем, как у нас будет сколько угодно носильщиков-индейцев, – весело заявил Смуга. – От Гуажара-Мирин до Порту-Велью, где мы сядем на корабль, всего триста шестьдесят семь километров.
– Останавливаться мы можем в лагерях строителей железной дороги, – прибавил Новицкий.
– А кто ведет это строительство? – полюбопытствовал Вильмовский.
– Весьма предприимчивый американец, инженер, полковник Черч. Я познакомился с ним в Манаусе, – пояснил Смуга. – Боливия, подобно Парагваю, лишилась выхода к морю и поэтому крайне заинтересована в прокладке этой дороги. Линия Маморе – Мадейра позволит перевозить каучук из окрестностей Акри в Порту-Велью, а оттуда водой по Мадейре и Амазонке в морские порты. А ведь до сих пор носильщикам-индейцам приходится тащить каучук в Порту-Велью на своих спинах через первобытные джунгли, где полным-полно враждебно настроенных индейцев и бандитов.