Вода заполняла широкий ров глубиной около шести метров. Одна его сторона была из скального грунта, другая – из песчано-гравийного. Томек тут же подал моряку гурту с водой, тот выпил ее до последней капли. У колодца стоял большой глиняный кувшин с привязанной к нему веревкой. Они набрали воды, утолили жажду. Вода была холодная, чистая. Томек полил водой опухшее лицо Новицкого, наложил холодные влажные компрессы на глаза. Ночью юноша спал плохо, прислушивался к пустыне и ее постоянным обитателям – животным. Где-то завыл шакал, квакали пустынные жабы[128]. Ближе к утру зажужжали москиты, появились вездесущие противные мухи. Новицкий проснулся, чувствуя себя немного лучше.
– Ох, братец, еле дышу. Глоток рома поставил бы меня на ноги.
– Слушай, Тадек, давай поговорим, пока не проснулся Патрик. До воды мы добрались, треть дороги миновали. Что дальше?
– Как что? Идем дальше…
– Вот уж не знаю – мальчик измучился, да и ты… болеешь.
Наступило молчание. Наконец Новицкий спросил:
– Что ты предлагаешь?
– Здесь есть вода, а значит, и жизнь. Я оставлю вас и пойду за помощью в ближайшее поселение. Возьму с собой гурту. Одному мне ее хватит надолго, дольше, чем троим. И, кроме того…
– Кроме того? – повторил Новицкий.
– Кроме того, сюда явно захаживают люди. Проводники караванов, местные бедуины знают колодцы в пустыне. Кто-нибудь из них вас здесь обнаружит.
– Может, вместе их дождемся?
– Нельзя, так мы потеряем единственный шанс. Я должен попробовать. Поцелуй за меня Патрика.
Они обнялись.
– С Богом, братишка, – произнес моряк и перекрестил Томека.
От сияния поднимавшегося над пустыней солнца становилось светло. Только в глазах и душе Новицкого царила ночь.
XIVЧетвертая фигурка
– Садим!
– Я здесь, господин!
– Гяуры ушли в пустыню… Ты пойдешь к девушке вот с этим. – Вожак подал ему фигурку фараона в одежде охотника.
– Слушаюсь, господин!
– Скажешь, что от ее мужа. Скажешь, что он велел ей идти с тобой. Скажешь, что нашел гробницу.
– Слушаюсь, господин!
– Отведешь девушку в пещеру…
– В пещеру, господин?
– Да! Там исчезнешь и откроешь люк.
– Но, господин…
– Откроешь, засыплешь вырытый нами проход и вернешься.
– Но…
– Иди, Садим! Никому не позволено шутить с Владыкой Долины.
Садим весь съежился, будто от холода. Ладно, напугать, обмануть, запутать, к этому он был вполне готов. Но убить… Сомнения терзали его душу. Оставить девушку одну в пещере означало обречь на смерть, как если бы он просто заколол ее кинжалом. Но Железный фараон – и Садим это прекрасно понимал – оказался неумолим. Пришлось выполнять возложенное поручение.
Салли не находила себе места, ее терзала тревога. Она положила руку на голову Динго.
– Где твой хозяин, песик? – спросила она. – Даже ты не знаешь…
То, что Томек, Новицкий и Патрик не вернулись ночевать, было вполне объяснимо. Вышли друзья довольно поздно, встреча могла быть интересной. Но теперь уже кончался день – и никаких известий. В конце концов Салли осознала, что самой ей ничего не сделать, и посчитала нужным обратиться в полицию.
Раз что-то решив, она сразу почувствовала себя лучше, стала готовиться в дорогу. В это время подошел ее слуга-араб и доложил о прибытии гонца.
Салли вышла из палатки. Гонец выглядел знакомым. «Откуда я знаю это лицо?» – подумала она.
Тот низко поклонился женщине и подал ей какой-то полотняный сверток. Вспоминая, где она прежде видела этого человека, Салли неспешно разворачивала ткань. Увидев, что было внутри, девушка вмиг забыла, о чем думала. Все сомнения отпали.
Это была четвертая, оторванная от золотого подноса фигурка Тутанхамона. Она мягко отсвечивала золотом, но ощущалась чересчур легкой, что очень удивило Салли. «Здесь кроется какая-то тайна, – подумала девушка. – Если бы фигурку изготовили из золота, она непременно весила бы больше». Салли вернулась в палатку и отыскала фотографию. Все полностью сходилось. Молодой фараон с охотничьим копьем в одной руке, с анхом – символом бессмертия, напоминающим крест, – в другой. Еще одним знаком того, что фигурка изображает умершего, была узкая, закругленная на конце борода.
Салли выбежала из палатки с горящими щеками, забыв обо всем на свете.
– Откуда это у тебя?
Садим ответил на ломаном английском:
– Твой муж найти. Он меня присылать и сказать: жена приди, я найти гробница.
– Гробница? Гробница Тутанхамона?
– Я не знать. Иди со мной. Я провести.
– Я сейчас буду готова.
Было очевидно, что Салли уже ничто не удержит. Однако гонец торопил.
– Идти сразу, скоро темно.
Напоминание о приближении ночи возымело обратное действие и несколько остудило горячую голову девушки. У Салли хватило здравого смысла и хладнокровия, чтобы написать несколько слов Смуге и послать слугу с запиской в «Уинтер палас». Покончив с приготовлениями, она последовала за гонцом.
Садим делал вид, что идет в направлении Мадинет-Хабу, но напрасно, – Салли не обращала внимания на дорогу. Она все еще разглядывала четвертую фигурку, полная вопросов, сомнений и мечтаний, то и дело взвешивала ее в руке, подозревая, что под слоем позолоты что-то скрыто. «Может, она пустая внутри и содержит какие-то тайные надписи? Может, папирус с заклятиями? – думалось ей. – Она же неспроста такая легкая».
Динго побежал следом за Салли, но Садим резко этому воспротивился, и девушке пришлось вернуть собаку обратно. Пес был недоволен, глухо ворчал. Обычно Салли обращала внимание на его поведение, но сейчас ее переполняла радость, она чувствовала себя на пороге большого археологического открытия. Найти захоронение Тутанхамона, вот это будет сенсация! Сгорая от нетерпения, Салли то и дело задавала гонцу вопросы:
– Когда, где, как обнаружили гробницу?
– Ничего не знать, ничего мне не рассказать, – повторял Садим, словно заведенный.
Смеркалось, когда по извилистым тропкам они дошли до Долины царей. Салли почувствовала страх, в ней постепенно нарастала тревога.
– А где Томек? Ведь уже ночь. Может, придем сюда утром?
Садим заметил ее колебания.
– Муж велел сегодня… болеть… – И, видя беспокойство Салли, хитро добавил: – Не так сильно. Немного.
Салли проверила, лежит ли в кармане револьвер, и уже без колебаний двинулась за ним.
«А где Новицкий? Почему он сам не пришел за мной?» – лихорадочно вертелось у нее в голове, но прежде, чем она успела задать вопрос, Садим объявил:
– Это здесь!
Они прошли между двумя скальными монолитами, которые прикрывали отверстие, напоминавшее вход в пещеру. Садим зажег глиняный светильник, их тут много стояло в ряд, и подал его Салли. Себе взял другой. Наклонив голову, он переступил порог. Сначала, первые восемь-десять метров, коридор шел горизонтально, а потом резко, круто, почти вертикально уходил вниз. В стенах были отверстия, ведущие в боковые камеры. Девушке так хотелось туда заглянуть, но Садим очень спешил.
– Муж потом показать. Сейчас нет времени. Он больной, – бессвязно повторял он.
– Да где же он, в конце концов?! – почти уже закричала Салли.
– Внизу. В комнате, где мумии.
Они быстро миновали склепы с сокровищами, с посмертным приданым покойника, пока не дошли до ряда расположенных в самом низу склепов, там должен был находиться саркофаг с мумией, урна с внутренними органами. Пискнула под ногами мышь. В глубине главного помещения трепетал огонек.
– Муж там! Иди! – Садим легонько подтолкнул Салли.
Салли посмотрела ему в глаза и заколебалась.
– Иди! Иди! – поторопил он.
Девушка решилась, быстро преодолела последние метры и вошла в помещение. Здесь она остановилась в изумлении. В склепе никого не оказалось, как не оказалось и саркофага, зато в скальных нишах покоились обернутые в белое полотно тела умерших много лет назад египтян. Салли пронизал холод. Она обернулась в поисках проводника. Но тот исчез.
Теперь она поняла, как была наивна, как легко позволила заманить себя в ловушку. «Точно! Знаю, где видела этого человека с испуганными глазами», – вдруг вспомнила она. «Новый слуга» – так жена важного чиновника хедива в Каире ответила на ее, Салли, вопрос. «У меня тогда мелькнула мысль: какое странное стечение обстоятельств, что этот человек пришел из тех мест, куда мы собираемся». Она воспроизвела эту сцену у себя в голове во всех деталях. «Возможно, им было о нас известно и они с самого начала за нами следили, а мы-то старались их отыскать. Теперь все сложилось в логическую цепочку: нападение на корабле, исчезновение мужчин, ловушка для меня». Девушка предположила, что, может, и мужчины поддались на обман опасного врага.
Салли не собиралась ждать в бездействии, она решила как можно быстрее вернуться в лагерь. Но ей не пришлось долго идти. Послышался гул падающих камней. Порыв ветра едва не погасил светильник, который она судорожно сжимала в руке. Еле переводя дух, Салли подбежала к выходу. Ее остановила стена из камней, и тогда Салли поняла… Ее засыпали, погребли заживо.
С минуту девушка не могла пошевелиться. Потом взяла себя в руки: все-таки она была дочерью австралийского первопроходца, женой путешественника. Салли вернулась в склеп с мумиями, там погасила свой светильник, видя, что в светильнике, горящем в склепе, есть еще запас масла. Фигурку она поставила так, чтобы на нее падал свет.
«Раз уж я здесь, – подумала Салли, – осмотрюсь, может быть, и найду какой-то выход».
Не надо было быть большим знатоком, чтобы понять, что здесь кто-то основательно поработал, нарушив достойное спокойствие гробницы.
– Когда же такое могло произойти? – прошептала Салли. – Давным-давно или сейчас?
В мерцающем свете она внимательно огляделась. Что-то блеснуло, Салли наклонилась и подняла небольшой острый стилет[129]