Вдруг…
«Ш-ш-ш!..»
Томек остановился как вкопанный.
«Ш-ш-ш!..» — снова послышался странный звук.
Томек взглянул по направлению, откуда доносилось шипение. Это О’Донелл призывал его, кивая головой. Томек заколебался, не зная, как поступить. Ведь это О’Донелл виноват в его пленении. Но если он не послушает бородача, тот разбудит всех разбойников своим шипением. Поэтому Томек осторожно сделал два шага и очутился рядом со старым О’Донеллом.
— Есть у тебя нож? — шепотом спросил золотоискатель.
Томек кивнул.
— Перережь веревки, — шепнул бородач.
Томек в ужасе отпрянул. Он ни под каким видом не освободит человека, втянувшего его в это ужасное положение. Ведь что сделает О’Донелл, освободившись от связывающих его пут? Бросится на Картера. Начнется борьба. Конечно, разбойники убьют О’Донеллов, и весь их гнев обрушится на Томека. Нет, он не может и не должен вмешиваться в дела ужасных людей.
О’Донелл заметил его колебание. Наклоном головы попросил наклониться к нему. Томек исполнил просьбу.
— Боже мой, неужели ты не понимаешь, что они убьют меня и сына, как только найдут золото? — шепнул он Томеку.
— Я приведу на помощь людей из нашего лагеря, — тихо ответил Томек.
— Не успеешь… Умоляю тебя, не выдавай нас, безоружных, этим… убийцам… Позволь мне погибнуть, как подобает мужчине.
Томек все еще колебался. Можно ли отказать в помощи золотоискателям, попавшим в тяжелое положение? При блеске угасающего костра Томек прочел в глазах старика мольбу о помощи и увидел, что по его лицу, изрытому морщинами, катятся тяжелые слезы. Томек внезапно понял, что, если он не выполнит просьбу старика, воспоминание об этих слезах будет преследовать его всю жизнь.
Томек быстро принял решение. Приложив палец к губам, он потребовал от старика О’Донелла полной тишины. Достал нож, перерезал веревки, которыми были связаны ноги и руки старика, и передал ему нож. О’Донелл крепко пожал руку Томека и продолжал неподвижно лежать на земле. Томек понял: О’Донелл оставляет ему время для бегства. Но бегство… без оружия… это невозможно.
Томек осторожно стал продвигаться в сторону штуцера. Вот он уже совсем рядом. Только руку протяни. Томек медленно придвигается к блестящему стволу, вперив одновременно взор в лицо спящего Картера. Но что это? Рука Томека застыла в воздухе. Обман зрения или действительность? Картер смотрит на него? Томек чувствует на себе холодный безжалостный взгляд бандита…
«Он не спит!» — думал Томек. Чувствует, как от страха волосы на голове встают дыбом. В голове проносится молниеносная мысль. Он должен схватить штуцер. Патрон, Томек знает это, уже загнан в ствол, но сумеет ли он выстрелить в спящего? Нет, нет! Он никогда этого не сделает.
Вдруг раздался хриплый голос Картера:
— Иди спать, щенок, не то сверну тебе шею, как цыпленку!
Томека пронзила холодная дрожь. Ведь О’Донелл убежден, что грозный бандит не сдержит данного слова. Что будет с Томеком, когда золотоискатели погибнут от руки Картера? Что будет с его товарищами в лагере? Томек внезапно понял, что Картер хуже того тигра, которого ему, Томеку, пришлось когда-то застрелить…
Томек схватил штуцер.
Картер вскочил на ноги быстро и ловко, как кот.
— Давай сюда! Надо тебя связать… — буркнул он.
Слова бандита разбудили часового. Он, вскочив с земли, разразился громким ругательством и подбросил хворосту в костер. Вскочили на ноги и остальные бандиты.
— А ну-ка сюда, немедленно ко мне, ты!.. — Картер направился к Томеку.
— Картер! Стой! Ни с места!.. — крикнул Томек. — Ни с места! Буду стрелять! Ей-богу, выстрелю!
Томек шаг за шагом отступал и наконец уперся спиной в отвесную каменную стену. Картер медленно шел за ним, вперив в него холодный взгляд. Он не испугался даже металлического щелчка предохранителя.
Томек уже был готов нажать на курок, как вдруг скорее почувствовал, чем увидел у своих ног Динго, глухое злобное ворчание которого перешло в протяжное завывание. Как только Томек узнал своего пса, ставшего между ним и бандитом, в его сердце появилась надежда. Присутствие собаки доказывало, что помощь уже близка.
Динго присел на задние лапы. Шерсть на его загривке вздыбилась. Оскалив острые зубы, Динго готовился прыгнуть на бандита.
Картер остановился. Его правая рука медленно опускалась к кобуре револьвера. Он не обращал внимания на то, что ствол штуцера остановился на высоте его груди.
Внезапно они услышали протяжный свист. Темный предмет, ударившись о землю рядом с костром, отлетел в сторону и, описав короткую дугу в воздухе, попал Картеру в висок. Бандит тяжело опустился на землю.
Прежде чем изумленные бушрейнджеры схватили оружие, с площадки на скале спрыгнули два человека. Томек узнал их сразу. Это были Тони и Смуга. Тони сбил с ног часового, вынимавшего из кобуры револьвер. В смертельной схватке они покатились по земле. Не колеблясь ни минуты, Смуга бросился на двух других бандитов. Левым кулаком он ударил бушрейнджера в подбородок так, что тот упал, однако не потерял сознания и выхватил из-за голенища нож. Смуга ударил его еще раз. Бандит тяжело опустился на землю, широко раскинув руки.
В этот момент послышался выстрел. Смуга моментально припал к земле; пуля со свистом пронеслась мимо его головы. Он как молния вскочил на ноги и накинулся на четвертого бандита. Тот не успел выстрелить второй раз, потому что старый О’Донелл запрыгнул ему на спину и всей тяжестью своего тела повалил разбойника на землю. Смуга подбежал к ним и ногой выбил револьвер из рук бандита. На подмогу ринулся Тони, который с помощью О’Донелла быстро связал бушрейнджера.
— Как твои дела, Тони? Что ты сделал с противником? — спросил Смуга.
— Лежит связанный, — коротко ответил Тони.
Вдвоем они подбежали к Томеку. Тот стоял, опираясь спиной о скалу, и судорожно прижимал к груди штуцер. Между Томеком и лежавшим неподвижно Картером прижался к земле Динго, готовый снова броситься на защиту хозяина.
— Вот и все, Томек, уже все! — сказал Смуга и, обращаясь к Тони, добавил: — Займись Картером.
— Не надо, — отрезал Тони.
О’Донелл подошел к распростертому главарю шайки. Пощупав пульс, он сказал:
— Черт возьми! Никак не предполагал, что можно куском дерева так ловко попасть в человека. Бандит мертв!
— Картер — плохой белый человек. Он хотель обидеть моего маленького паппа[77]. Он уже не поднимет руки против него, — заявил Тони.
— За голову Картера назначена крупная награда, — сообщил О’Донелл.
— Это меня не касается. Томек, что здесь произошло? — спросил Смуга, бросая на О’Донелла проницательный взгляд.
Тони нежно обнял Томека и повел его к костру. Мальчик кратко рассказал о событиях истекшего дня. Когда он упомянул, что О’Донелл поймал его, Тони с укоризной взглянул на золотоискателя.
— Мы очень сожалеем, что так с тобой поступили, мальчик, — сказал старший О’Донелл. — Мы не хотели тебя обидеть. Мы бедные люди. Опасение потерять все, что мы с таким трудом добыли, привело нас в отчаяние.
— Нищета погнала нас в чужую страну, и в поисках работы мы пришли сюда, — добавил младший О’Донелл. — Мы нашли немного золота и хотели вернуться в Ирландию, чтобы начать новую жизнь. Мы чувствовали, что наш случайный товарищ, Томсон, готовит нам какую-то подлость. Но мы не собирались обманывать его.
— Наши предположения оправдались. Томсона подослал Картер, которому золото было нужно, чтобы облегчить бегство от полиции, — продолжил старый О’Донелл. — Нет сомнения, вы спасли нам жизнь. Что ж, мы простые люди. Мы не умеем выразить свою благодарность на словах. Скажу кратко: часть золота, принадлежащая Томсону, переходит в вашу собственность…
— Золотой песок только на время лишил нас рассудка, — горячо поддержал отца молодой О’Донелл.
— Что касается меня, то я и слышать не хочу о вашем золоте. Я бы вам помог и без всякой оплаты. Жаль только, что вы не оказали доверия нашему молодому другу, который, несмотря на ваш поступок по отношению к нему и явную опасность… освободил вас от уз, — сухо заметил Смуга.
— У Малой Головы большое сердце, поэтому я считаю его своим паппа, то есть братом. Его враги — мои враги, — вмешался Тони. — Мой бумеранг летит, как птица, и поразит всякого, кто обидит Томека.
— Тони, ты в самом деле хочешь быть моим братом? — живо спросил Томек, хватая Тони за руку.
— У Тони только одно слово. Я твой брат, — серьезно ответил туземец, крепко сжимая руку Томека. — Ты не выстрелишь в австралийца, как в дикого динго…
— Ах, Тони! Я не мог бы выстрелить в человека. Даже в Картера. Я целился в него, но не мог спустить курок, хотя боялся его больше, чем тигра.
— Я очень рад, что тебе не пришлось стрелять в Картера, — сказал Смуга. — Я предпочел бы отдать Картера в руки полиции. Он, наверное, понес бы заслуженное наказание, как понесут его компаньоны, которых мы передадим властям.
О’Донеллы молча слушали эту беседу. Они были рады чувству безопасности, которое охватило их.
Желая как-то выразить свою благодарность, старший О’Донелл сказал:
— Я вас очень прошу, не обижайтесь на нас. Перед вами, Томми, еще долгая жизнь. Я думаю, что во время путешествия по свету вам пригодятся деньги. Примите от нас часть золота. Утром мы разделим весь золотой песок.
— Нет-нет! Оставьте золото себе! Если бы я взял хоть маленькую горсть, Томсон и Картер снились бы мне по ночам! — воскликнул Томек. — Я только хочу как можно скорее покинуть это ужасное ущелье.
— Томми хорошо говорит. Золотой песок приносит горе белым людям, — похвалил Тони.
— Увы, Томек, нам придется здесь переночевать, — заявил Смуга. Утром мы отправим бушрейнджеров в лагерь и отдадим их в руки полиции. Они заслужили наказание.
— Стало холодно здесь… и… как-то неприятно. Я, наверное, не смогу уснуть, — ответил Томек, прижимая к себе Динго.
— Скоро утро. Мы посидим у костра до рассвета, — утешил его Смуга.