Заскрежетав зубами, я притопнула ногой и выскочила прочь из кабинета супруга, куда меня пригласила горничная. Сделала несколько стремительных шагов по коридору, но чем дальше я удалялась, тем медленней шла. Наконец, остановилась и обернулась назад. Сузив глаза, я испепелила дверь кабинета, затем сжала кулаки. Ну уж нет, дорогой супруг, не сдамся! Иронизируйте, язвите, жальте, змей вы мой хладнокровный. Выдержу! Повторно притопнув ногой, уже для пущей уверенности, я решительно вернулась назад, распахнула дверь и вошла в кабинет.
Диар оторвался от бумаги, которую читал в этот момент, посмотрел на меня, насмешливо изогнув бровь. После отложил бумагу, скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. Я уселась на стуле напротив, расправила подол платья и сложила руки на коленях, превращаясь в саму невозмутимость… По крайней мере, мне хотелось верить, что именно так я и выгляжу.
— Прислугу проверить ходили? — полюбопытствовал супруг.
— Да, послышалось что-то, — рассеянно ответила я. — Так что там с приглашением?
Диар взял с края стола отложенное послание, положил перед собой и поднял на меня взгляд. Я не заметила и тени недавней насмешки. Аристан стал серьезен, тут же закончив подтрунивать надо мной, и мне невольно пришло на ум, что это связано с тем, что я сумела взять себя в руки и перестала вести себя, как маленькая обиженная девочка. Приободрившись, я расправила плечи и кивнула, показывая, что готова слушать.
— На будущей неделе нас приглашают сыграть в трефаллен, — заговорил супруг. — Вы вряд ли знакомы с этой игрой. По большей части, в нее играют мужчины. Дамы будут наблюдать, мило сплетничать и потягивать легкое вино. Для вас это отличный повод, наконец, свести более близкое знакомство с агнарами. Среди приглашенных должна прибыть и ваша подруга в прошлом, если не ошибаюсь. Ее имя я помню из вашего рассказа о детстве и юности. Думаю, вам нужна подруга и в настоящем. Почему бы не начать дружбу заново?
Я поджала губы, задумавшись. Слова его сиятельства были не лишены смысла, однако кое-что меня смущало. С тех пор, как Ларситта вышла замуж, она не ответила ни на одно из моих посланий. Кажется, она даже начала стыдиться нашей прежней дружбы. Вряд ли мы сможем снова стать с ней близки. Свои соображения я высказала его сиятельству.
— Если дело обстоит так, то вы получите не подругу, а подлизу и завистницу. Что ж, прошлое должно оставаться в прошлом, забудем об этой агнаре. Поверхностное снисходительное общение вполне уместно. Прохладная вежливость укажет, что вы можете поддержать беседу, но особого интереса к ней не питаете. В таких случаях собеседник отходит первым. Отличный способ избавиться от излишнего внимания не особо приятных вам людей.
Внимательно выслушав супруга, я кивнула, соглашаясь с ним. Он едва заметно улыбнулся и продолжил:
— Из дам помоложе будет еще две агнары, впрочем, из дам в возрасте выходят также неплохие знакомые. Они более благожелательны, чем ваши ровесницы и женщины на несколько лет старше. К тому же умудренные жизнью женщины могут стать неплохими собеседницами и советчицами в дамских делах. Однако лично я рекомендовал бы вам свести знакомство с дочерью хозяев поместья. Юная агнара Кетдил достаточно серьезная и рассудительная девушка. К тому же не лишена живого нрава, и вам может быть с ней интересно. На мой взгляд…
— Аристан, — он прервался и вопросительно посмотрел на меня, а я вдруг поняла, что, кажется, отзыв об агнаре Кетдил вызвал у меня неприятное чувство, сродни тому, что я испытала при появлении неприятной женщины в столичный дворец диара. — Нет. Ничего, продолжайте.
— Драгоценная моя, — его сиятельство снова откинулся на спинку кресла, — если уж начали, то выскажитесь, или же не начинайте. Вы уже начали, стало быть, нужно закончить.
— Сущая глупость, ваше сиятельство, — отмахнулась я.
— Флоретта, я хочу знать все глупости, которые приходят вам в голову своевременно. Это поможет нам предотвратить непонимание и, как следствие, всплеск ненужных скандалов. — Аристан поднялся с кресла, обошел стол и уселся на его край, скрестив на груди руки. — Говорите же, дорогая, я вас слушаю.
— Какой же вы дотошный, ваше сиятельство, — проворчала я, глядя на него.
— Предусмотрительный, — не согласился супруг. — Итак, ваше сиятельство, разделите со своим мужем ваши печали.
— Хорошо! — воскликнула я, но сразу же убавила тон под одобрительным взглядом диара. — Вы так восхваляете агнару Кетдил… Она вам… нравится?
Брови Аристана взлетели вверх, он несколько мгновений рассматривал меня, а я все больше хмурилась, чувствуя досаду от собственных слов. Ну что же это такое? Супруг пытается помочь мне не ошибиться с выбором близкой знакомой, а я вдруг со своими глупыми подозрениями. Конечно, он лучше знает этих дам, и еще ни один совет диара не оказался неверным, к чему тогда мои сомнения?
— Ревность? — вопрос супруга застал меня врасплох. — Фло, вы ревнуете?
Я открыла рот, чтобы ответить, но тут же закрыла его и нахмурилась. Я ревную? Своего мужа? Глупость какая… Или не глупость?
— Идите ко мне, — прозвучало это мягко, но возражений не допускало.
Немного помявшись, я все-таки встала и подошла к диару, вопросительно глядя на него. Его сиятельство поймал меня за руку и притянул к себе ближе. Теперь я оказалась между длинными ногами мужа, и его руки сошлись на моей талии. Легкое смущение сменилось удивлением, а после и затаенной надеждой на… на что? Наверное, на нечто похожее на то, что произошло в моих комнатах в столичном дворце, когда супруг пригласил меня в оперу. Я заглянула в глаза Аристана, пытаясь понять, что он сейчас думает и для чего изменил тому отстраненному поведению, которого придерживался всю дорогу из столицы и то время, что прошло с момента нашего возвращения.
— Вы все еще продолжаете подозревать меня, — уверенно произнес он.
— У меня есть на то основания, ваше сиятельство, — ответила я и все-таки опустила взор на грудь мужа, но он поддел мой подбородок, вынуждая снова посмотреть в глаза. Ладонь диара вернулась мне на талию, и я несмело положила руки ему на грудь. Аристан не уклонился.
— Озвучьте свои основания, ваше сиятельство, — попросил супруг. — Без ложного стеснения и недомолвок.
Вздохнув, я отвернулась к окну, некоторое время рассматривала дождевые дорожки. Ветер принес пожухлый лист, и он ненадолго прилип к мокрому стеклу.
— Если я озвучу то, что гнетет меня, не будет ли это нарушением установленных правил и договоренностей? — задумчиво спросила я, скорей, саму себя, чем диара.
— Вы собираетесь устроить в нашем доме сборище поклонников Проклятого Духа? — приподнял брови супруг. — И они будут жить в моих комнатах?
— Нет! — возмущенно воскликнула я и несильно стукнула ладошкой мужа по груди. Смутилась, но его сиятельство только насмешливо хмыкнул. Расслабившись, я ответила с улыбкой. — Могу вам поклясться, что с этими отступниками у меня нет ничего общего, а если и будет, обещаю вам, что ваши комнаты останутся нетронутыми.
— И на том спасибо, — чуть склонил голову диар.
Помявшись еще немного, я все же ответила:
— Вы совсем отдалились, перестали навещать мою спальню, даже в установленные дни…
— Вам не хватает моего общества? — уточнил Аристан. — Впрочем, конечно, после возвращения из поместья Берлуэн вы предоставлены сами себе. Вам скучно.
— А ваши ночные визиты…
— Не думал, что вы скучаете по ним, — усмехнулся диар. — Они не приносили вам удовольствия, и в том моя вина, но вы правы, я небрежен в исполнении своих супружеских обязанностей. Только не вздумайте вбить себе в голову, что дело в вас. Тому способствовал ряд причин. Обещаю быть к вам внимательней. Это все, что гнетет вас и наталкивает на ненужные домыслы?
Я отрицательно покачала головой. После бросила на мужа косой взгляд:
— Та история… в столице. Вы так ничего и не рассказали о том, что происходило между вами и той женщиной, вашей любовницей…
— Богини ради, Флоретта! — воскликнул Аристан. — Что именно вы хотите знать? Сколько брани мне пришлось выслушать, когда агнара поняла, что решение принятое год назад неизменно? Я же говорил вам, что на мою верность вы можете полагаться. Я не ожидал ее визита, даже не вспоминал об этой женщине. После того, как мы расстались, я уехал в диарат. Рин писала мне первую пару месяцев, я не отвечал. В своем последнем письме она пригрозила, если я не отвечу, то она больше не приблизиться ко мне, я снова не ответил. Потому полагал, что с этой стороны опасаться уже нечего. Все, кто виноват в появлении скандалистки, были уволены мною, пока мне седлали лошадь, чтобы отправиться за вами в погоню. Ваш подзащитный повышен, он оказался единственным, кто пытался остановить Рин. Теперь у нас новый дворецкий.
— Почему ее пропустили? — я старалась говорить ровно, потому снова отвела взгляд к окну, так было легче сохранять невозмутимый вид.
Ладонь диара скользнула по моему плечу, спустилась по всей длине руки и замерла, накрыв мои пальцы, все еще покоившиеся на груди его сиятельства.
— Обычная человеческая глупость и недальновидность, — услышала я и посмотрела на супруга. — Когда шесть лет назад мы возобновили старое знакомство, я позволил ей приходить, когда вздумается. Через какое-то время я об этом пожалел, но отменять приказ слугам не стал, потому что сцен мне и без того уже хватало. Эта женщина умеет быть невыносимой и раздуть скандал может из ничего. Поверите ли, я был рад, что судьба распорядилась так, что наша свадьба с ней не состоялась. В общем, прислуга с чего-то решила, что старые правила продолжают действовать, и пропустили ее. Правда, хватило ума хотя бы попросить ее подождать, пока о визите доложат. Но агнара была слишком взвинчена, чтобы ждать. Дворецкий, привратник и несколько лакеев посчитали за благо не вмешиваться. Это было ошибочное решение, и виновные понесли заслуженное наказание.
— Но вы выпроводили меня, — мой взгляд не отрывался от пальцев мужа, рассеянно поглаживавших тыльную сторону моей ладони. — Это было унизительно.