еского камуфляжа типа «Хамелеон» и много других «ништяков», облегчающих жизнь простых штурмовиков. Полностью описывать характеристики и функционал не имеет смысла, но десять лет назад иметь в личном пользовании второе поколение считалось великой удачей, а тут у залётных орлов «четверка», она же «стульчик»! Даже два «стульчика» в максимально возможной комплектации. Михельсон кипятком уписается от восторга. Да, кучеряво живут мальчики. Жируют на народных харчах, сволочи.
Богдан подвигал плечами, присел, молниеносным движением выхватил широченный тесак с молекулярной заточкой, полюбовался игрой света на лезвии и с пижонским щелчком вогнал его обратно в ножны. Столь же быстро в латных лапах побывали пистолет и штурмовая винтовка с подствольным гранатомётом. Только ранец с ракетницей и резаком остались не надеванными.
– Откуда это всё?
– Места надо знать, – ушёл от прямого ответа Мухин, до этого внимательно наблюдавший за Северовым. Кивнув каким-то своим выводам, он указал взглядом на грузовой трюм.
– Это то, что я думаю? – спросил Богдан, глядя на матовые бока десятка цилиндров. Сорок сантиметров в поперечнике, полтора метра в высоту, маркировка атомного боеприпаса и стилизованная «Г» поверх желтого треугольника.
– Прости, не знаю, о чём ты думаешь, – ответил Мухин и судорожно захрипел, пытаясь разжать стальную лапу, мертвой хваткой схватившую его за глотку.
– Мало я тебя порол, сука! – прошипел Богдан в лицо эсбэшнику. – Это моя станция, и люди на ней мои, и доложить о гравиминах вы были обязаны мне с самого начала! Вы, самки собаки, совсем берега попутали?! Охренели в конец?! Вы о чём, вашу мать, думали? Десять «гравитационных колодцев» на борту! Это вам не замызганный пакет семечек в карман ссыпать! С таким подходом, братцы, друзьями нам не стать. Совсем не стать.
– Шак! – раздалось по громкой связи. – Отпусти Мушку. Прости, но приказа ставить тебя в известность не было. Можешь жаловаться хоть Господу Богу, хоть Пустоте петиции писать, но до наступления пункта три, подпункта «Б» особого циркуляра ты ничего о некоторых видах начинки бота не должен был знать. Ознакомишься со списком в кабине.
– Ну, вы и чудаки на букву «м», Кузьмин, – разжал «клешню» Богдан.
– Извиняться не буду, – бросил он Мухину. – По инструкции не обязан. Можешь на меня рапорт накатать. Читайте должностную инструкцию начальника вахтовой станции и померьтесь пиписьками со своим циркуляром. В секретном разделе инструкции, согласованном, к слову, начальником регионального отдела СБ Ирия, к которому вы имеете допуск, черным по белому подробно написано, что я должен знать, а о чём не должен даже догадываться. Особо прошу обратить внимание на пункты, описывающие чрезвычайные ситуации с правами и обязанностями во время военных действий и этих самых, проклятых Пустотой, чрезвычайных ситуаций. Ответьте мне, чужой неопознанный курьер в закрытой для полётов зоне – это чрезвычайная ситуация или нет?
– Северов, ты должен понимать, мы люди подневольные, а приказы не обсуждаются. Нам твои инструкции, по большому счёту, до одного места.
– Понимаю, поэтому морды вам не чищу. Пока…
– Ладно, с минами разобрались, помоги Олегу зарядить их бомбокассету.
– К-какую бомбокассету? – опешил Богдан.
– Олег, проинструктируй.
Потирая шею и настороженно косясь на Северова, Мухин вызвал сенсорную панель. От легкого движения руки в монолите боковой стены трюма образовались трещины. Обозначив проём, скрытая секция отъехала в сторону, по едва видимым пазам выдвинулась пустая обойма с захватами под приснопамятные матовые цилиндры.
– То-то мне показалось, что объём трюма несколько не соответствует размеру вашей коробочки. Вот оно как, оказывается. Хорошо вас прокачали, ничего не скажешь, а погрузчика не дали. Деньги кончились?
– На кой? – раздалось под потолком. – У нас ты есть. Кто ещё может похвастать, что цельный начальник участка и вахтовой станции подрабатывает грузчиком на ушатанном в хлам штурмботе? Никто, а мы могём, да, Олежек?
– Ну-ну, – осторожно запихивая первую мину в приёмное гнездо, отозвался Богдан. – Безрогая корова не бодается.
– Какая? – удивление лилось из невидимого глазу динамика. – И почему она безрогая?
Так-так, какой феерический прокол! Рубль за два, либо безопасники с индустриального района – там родились и безвылазно росли, либо с индустриального мира. По крайней мере, Кузьмин. О коровах пилот не в курсе и о сельском фольклоре с поговорками отродясь не слыхивал. Недоработка. Богдан сделал зарубку на память. Вот так и сыпятся опытные зубры на мелочах.
– А отшибли ей рога.
– Так и мы не коровы, – аккуратно придерживая вторую мину за блок микроимпульсника, подал голос Мухин.
– Рога я вам всё равно отшибу, – на весь штурмбот разнеслись звуки разминаемых кистей рук, а так как они оказались облачены в бронеперчатки боевого скафа, угрожающий шелест и зловещий шепчущий скрежет металла как в фильме ужасов нагонял иррациональный страх и баламутил в тихих омутах душ позорные панические мысли.
Усмехнувшись, Богдан быстро зарядил кассету, юркой змейкой втянувшуюся под обшивку. Бронированная настенная панель скользнула на место. Разглядеть на сплошной поверхности даже микроскопическую щель не представлялось возможным.
– Борт экранирован?
– Обижаешь, – убирая виртуальный пульт, улыбнулся Мухин. – Фирма веников не вяжет. Пошли в кабину.
– Так, ребятки, сидим тихо и не мешаем, – не оборачиваясь, процедил Кузьмин, наблюдая за яркой точкой на голографическом экране. Сеть заблаговременно разбросанных детекторов, замаскированных под элементарнейшие гравитационные маячки, четко держала в своих невидимых эфирных, но цепких лапках чужое судно.
– Так-так, лапочка, иди к папочке, – хищно облизнулся Николай.
«Коник», будто норовистый аргамак, едва ощутимо вздрогнул всем корпусом. В бескрайнюю черноту космоса унеслась россыпь матовых цилиндров. Осветив окружающее пространство яркой фотовспышкой сработавших одноразовых импульсных гравитационных двигателей, веер мин разлетелся в радиусе двух световых минут. Глянув на схематические мерцающие точки занявших позиции мин, Богдан с некоторым удивлением узнал конфигурацию типовой ячейки подвижной минной сети, только те монстры имеют жизненный цикл, рассчитанный на десятки лет автономного существования в безбрежных просторах, и двигатели, позволяющие прыгать в пространстве на десять светодней и больше. Добычей «минных банок» становятся настоящие мастодонты звездоплавания – крейсеры, авианосцы и линкоры, а мелкие малышки, соскочившие с крупа «Коника», едва-едва муху прихлопнут. Куда им соревноваться со старшими товарками и меряться с ними жалкими светоминутами, выдаваемыми двумя или тремя импульсами одноразовых двигателей. Так, да нет так. Каждому сверчку свой шесток. Задача у минёшек совершенно иная. Если здоровенные махины призваны разносить на атомы и космическую пыль боевые корабли водоизмещением до двухсот тысяч тонн, то крохотным малышкам достаточно вывести из строя двигатели вожделенной цели. Не за этим они покинули тёплое нутро штурмбота, который жирным голодным пауком расселся в центре настороженной паутины. Только кто угодит в сети? Сладкий мотылёк или злая оса?
– Давай… давай, – заливая пульт маньячным блеском глаз, шептал Кузьмин.
– Жми кнопку! – не выдержал Мухин.
– Не лезь под руку, – подпустив добычу, Николай активировал мины.
Подрыв гравитационных зарядов неприятным гулом отозвался в голове. Всё таки некоторые ирийцы более чувствительны к разного рода электромагнитным воздействиям. Редкая особенность дюже помогает в бою, к тому же Северов предпочитал не распространяться о некоторых особенностях организма. Искусственная гравитационная буря в стакане воды вызвала ожидаемый эффект. Вроде и «шторм», устроенный минами в пространстве, не стоил выеденного яйца – лёгкий пшик, в ином месте не стоящий внимания, но поля гравитационных импульсов с разными векторами, нежданно-негаданно возникших перед носом курьера, самым пагубным образом повлияли на работу двигателей, нарушив синхронизацию. Будь у неизвестных собрана одиночная «люстра», корабль бы просто выпал из прыжка, инженеры или механики настроили бы контур, и судно пошло бы дальше, но двойной набор сыграл с анонимами злую шутку, разорвав хрупкую металлическую скорлупку пополам. Беспомощно вращаясь и фонтанируя струями быстро замерзающего газа, половинки курьера вывалились в обычный трёхмерный мир прямо перед маяком с одиннадцатым порядковым номером, расположенным в четырёх световых минутах от поймавшего добычу звёздного арахнида.
– Работаем! – обрадованно потёр ладони Кузьмин.
Вспоминая курсы по аутотренингу, Богдан радости коллеги не разделял. «Работать» придётся ему, а что или кто встретит его на борту покалеченного кораблика, неизвестно. Правильный настрой наполовину помогает справиться с проблемами. Реально. Поэтому штурмовики никогда не пренебрегают различного рода психологическими методиками: аутотренинг, самогипноз, боевой транс и много чего остального. Космос богат на сюрпризы, всего не предусмотреть, но встретить опасность лучше глядя ей в глаза, чем испуганно потупить взор. Ещё раз проверив вооружение, экипировку и генераторы персональных силовых экранов, Северов направился в шлюзовой отсек. Надев ранец с маневровыми двигателями и ракетными барабанами, он кивнул в глазок видеокамеры. Темное лицевое забрало бесшумно скользнуло вниз.
Богдан долго колебался, оставить ранец снаружи, или лезть с ношей на горбу в развороченное нутро «А́крамна» – «скорохода» в переводе с языка каас на наш «великий и могучий». Ощетинившись всеми стволами и обнажив угревую сыпь ракетных портов, в отдалении кружил «Коник», за спиной разведчика суетились юркие осы дронов. Перехватив управление над парой этих железнобоких кусачих насекомых, Богдан направил пронырливого шпиона в ближайшую широкую прореху из вспоротого металла, термоизоляции и каких-то труб. Стальная роза напоминала искристую птицеловку. В девичестве обычная земная венерина мухоловка мутировала в условиях Лели в зубастого пожирателя мелких птиц. Жуткое растение, способное сладкой клейковиной удержать голубя или начисто отсечь палец зазевавшемуся любителю ботаники.