Глава 38
Я иду по лесу быстрым шагом. В выходные на этой тропинке полно собачников и любителей бега трусцой, но сегодня – почти никого. Мне встречается женщина с черным лабрадором, и мы с ней обмениваемся приветствиями. Она как будто не замечает, что я мокрая, бледная, вся дрожу. Что гуляю по лесу с дорогой кожаной сумкой. Дай бог, чтобы я не столкнулась с кем-то более наблюдательным.
Дойдя до развилки, я поворачиваю налево. Эта тропинка уведет меня от побережья к коттеджным поселкам и торговым центрам, к автостраде I-5. Мне нужно пробраться в квартиру Джесси, но еще важнее – убраться подальше от дома Хейзел. От места убийства. Убийства Джесси.
Наконец я выхожу из леса в один из недавно построенных коттеджных поселков. Быстро иду мимо одинаковых игрушечных домиков и припаркованных перед ними минивэнов и внедорожников. Леггинсы на мне почти высохли. Я приглаживаю волосы, замедляю шаг. Со стороны кажется, что я обычная женщина, вышедшая на прогулку, но никак не беглянка с полной сумкой денег и фальшивых документов, только что обнаружившая труп своего любовника. И я молюсь, чтобы меня никто не искал.
Я приближаюсь к торговому району, где поток машин на дороге плотнее и пешеходов на тротуарах больше. Здесь я чувствую себя в относительной безопасности, менее заметной, но знаю, что мне лучше не светиться на улицах. Остановившись близ автобусной остановки, я роюсь в сумке и нахожу свой мобильник. У женщины, сидящей на скамейке, я спрашиваю, не знает ли она телефон какой-нибудь службы такси. Та называет номер, и я вбиваю его в телефон. На такси я хочу доехать до дома Джесси. Не исключено, что полиция уже там, хотя вряд ли. Для этого нужно, чтобы кто-то – возможно, Хейзел – пришел домой, обнаружил тело Джесси и позвонил в полицию. Возможно, она будет утверждать, что это злоумышленник, вторгшийся в ее дом. Полиции придется устанавливать личность жертвы.
Я держу у уха телефон, жду, когда мне ответят, а сама осматриваю местность, ищу какой-нибудь ориентир, который нужно назвать диспетчеру. Через дорогу стоит «Трейдер Джоуз». Предполагалось, что на автостоянке этого магазина Хейзел оставит мою «Тойоту». Разумеется, своей машины я там не найду. Хейзел не хочет, чтобы я укатила в закат. Ей надо, чтобы я села в самолет и исчезла. Не выяснив, кем был Джесси и почему его убили.
И вдруг вижу знакомый автомобиль. В глубине стоянки, далеко от входа в магазин. Это моя машина.
– Что за черт, Хейзел? – бормочу я. Неужели это ловушка? Только в телефоне раздается голос диспетчера, я сбрасываю вызов. Осторожно, но быстро перехожу улицу и оказываюсь на парковке. Озираюсь по сторонам, высматривая копов, охранников, Бенджамина Лаваля, но ни за мной, ни за моей машиной никто не следит. Никто не наблюдает.
Ключи, как и говорила Хейзел, на задней шине. Я торопливо открываю багажник. Все на месте. На первый взгляд. Или… так, стоп… Футболка с надписью «Нирвана», в которую я завернула нэцкэ, скомкана и брошена на ворох одежды. Я роюсь в рюкзаке, но вырезанную из кости гладкую змею найти не могу. Должно быть, Хейзел забрала. Но зачем? Чтобы помочь мне? Или подставить меня?
Захлопнув багажник, я сажусь за руль и лезу рукой под сиденье, пытаясь нащупать нож. Его там нет. Я наклоняюсь, осматриваю пол перед пассажирским креслом. Перегнувшись назад через проем между креслами, шарю на заднем сиденье. Мое оружие исчезло. Вне сомнения, его взяла Хейзел. Неужели Джесси убит моим ножом? А убийцей выставят меня?
В столб врезается магазинная тележка, и я вздрагиваю, сердце едва не выпрыгивает из груди. Надо убираться отсюда. Возможно, прямо сейчас кто-то меня ищет. Выпрямившись за рулем, я поворачиваю ключ зажигания и осторожно выезжаю с автостоянки.
Направляясь к дому Джесси, я заключаю сама с собой сделку. Если полиция уже там, я брошу где-нибудь машину и поеду в аэропорт. Соберу сумку, наличку переведу в биткоины и начну новую жизнь. Так со многими бывает. Я стану Келли Уилкокс. Смирюсь с тем, что не разгадала все тайны, и забуду про Джесси и Хейзел.
Перед глазами у меня его обмякшее тело, израненная грудь, я словно наяву ощущаю металлический запах крови, и на меня накатывает тошнота. Но я изгоняю из сознания эти ужасные образы и продолжаю вести машину, пока вдалеке не показывается многоквартирный дом, где жил Джесси. Я еду мимо, глядя по сторонам. Высматриваю полицейских. Или охранников Бенджамина Лаваля. Кого-нибудь подозрительного. Вроде бы все спокойно, ничего необычного. Водитель машины «Убер» доставляет пиццу в соседний дом. Мимо на велосипеде катит женщина в зеленом шлеме. В конце квартала один из жильцов в тренировочных штанах поливает убогую цветочную клумбу.
Я паркуюсь в переулке, думая, как обойти очередное препятствие – проникнуть в квартиру Джесси. Вчера вечером я открывала окно в его крошечном кабинете, когда он пошел искать ключи. Если Джесси не закрыл его, я сумею залезть в квартиру. Я захожу с торца дома, иду по стеночке, прячась за густыми зарослями вечнозеленых растений. Окно кабинета закрыто, а вот кухонное чуть приотворено. Я рывком распахиваю его и, подтянувшись на руках, залезаю на карниз, оттуда, извиваясь и изворачиваясь, протискиваюсь в дом и оказываюсь на кухонном столе. Пытаюсь отдышаться.
Спустив ноги на паркетный пол, я замираю и прислушиваюсь. В квартире тишина. На зарешеченных окнах жалюзи плотно закрыты, в гостиной горит светильник, хотя сейчас день. На цыпочках перемещаясь по квартире, я заглядываю в спальню и ванную. Хочу убедиться, что я здесь одна и мне ничто не угрожает. По крайней мере, пока.
Скользя взглядом по знакомой обстановке, я чувствую, как у меня перехватывает дыхание от ностальгии. Вот темно-серый диван, где мы сидели и целовались, болтали о его сестре и племянницах, пили кофе и ели маффины. Вот стол, за которым мы лакомились на ужин курицей и пили красное вино. Вот спальня, где он был нежен со мной, давал почувствовать, что я желанна. Что, кроме меня, ему никто не нужен. В других местах мы занимались исступленным, почти животным сексом – у входной двери, на кухонном столе, на паркетном полу.
Мне вспоминается предостережение Хейзел.
Джесси не тот, за кого себя выдает.
– Как и ты, Хейзел, – бормочу я себе под нос. Я знаю, что ей нельзя доверять, но в этом, похоже, она была искренна.
Что-нибудь в этой квартире подскажет мне, кто такой Джесси на самом деле. И почему его убили. Я найду ответы на свои вопросы, но нужно поторопиться.
Глава 39
Начинаю я со спальни. Сама не знаю, что ищу, но перерываю шкаф и комод, приподнимаю матрас, заглядываю под него. Ничего необычного или криминального. Только одежда, монеты, гантели… футляр для гитары. Я открываю его. Пусто. А играл ли Джесси на гитаре? Мне хотелось верить, что у него душа поэта, тело греческого бога. Я никогда не просила его поиграть мне. Какая же я была дура!
В ванной я лезу в шкафчик под раковиной, но нахожу там только лейкопластырь, упаковку презервативов и эластичный бинт. На полочке лежит щетка для волос – для густой шевелюры. А у Джесси волосы коротко пострижены. В душе я вижу шампунь с ароматом ванили. Все это признаки женского присутствия, которые я умышленно не замечала – предпочла проигнорировать. Этой женщиной была Хейзел? Я открываю аптечку: болеутоляющие средства, которые отпускают без рецепта; зубная паста, крем от загара. А вот и дорогой очищающий лосьон для лица – из тех, что продают в спа-салонах. Я узнаю название места, где мне недавно делали процедуры. Этот салон посещает Хейзел.
От обиды и унижения у меня сводит живот. Хейзел и Джесси были вместе. Любовники. Мужчина и женщина. Я представляю, как они со смехом обсуждали меня – мою фигуру, мое жалкое нищенское положение. Я сую в рот кулак, чтобы не разрыдаться. Все тело горит от осознания их предательства. Моя единственная подруга и мой возлюбленный действовали сообща против меня. Но почему? Джесси убит. Зарезан – скорее всего, моим ножом. Так было задумано? Или что-то пошло не по плану?
Да, в том, что касалось Джесси, вожделение и страсть туманили мой разум. Но Хейзел… Ее дружба казалась искренней. Слезы и следы жестоких побоев не были поддельными. И потом, я спасла ей жизнь. Как она могла столь бессердечно поступить со мной? Может быть, Бенджамин Лаваль вовсе не чудовище. Может быть, чудовище – его жена.
Я возвращаюсь в кухню, роюсь там в шкафах. В них почти пусто: две тарелки, три бокала, несколько кофейных чашек. Из продуктов только банка арахисового масла, пачка риса, несколько банок чили. И протеиновые добавки. Джесси на самом деле был тренером? Наверняка. Я же смотрела о нем информацию в Интернете. Я открываю пластмассовые контейнеры, нюхаю их содержимое: шоколад, ваниль, клубника.
И вот последний контейнер. В нем я замечаю кое-что интересное: из белого порошка с желтоватым оттенком торчит пластиковая карта. Всего лишь уголок. Кончиками пальцев я вытаскиваю ее. Это карта социального обеспечения. Читаю имя:
Картер Дуглас Самнер
Это еще кто такой, черт побери? И почему у Джесси документ на его имя? Я глубже сую руку в контейнер. Может, Джесси еще что-то там прячет? Нет, больше ничего. Я высыпаю содержимое контейнеров в раковину, где образуется гора душистого порошка. Ничего любопытного.
Нужно поискать в Интернете информацию о Картере Самнере. Я спешу к небольшому письменному столу, сажусь за ноутбук Джесси. Он конечно же запаролен. Пытаясь сообразить, какая комбинация цифр и букв обеспечит мне доступ, я вдруг понимаю, что очень мало знаю о человеке, которого считала своим бойфрендом. Когда он родился? Какое у него второе имя? Имел ли он в детстве питомцев? Были ли у него любимая бабушка или любимый дедушка? За какой спортивный клуб он болел?
По крайне мере, мне известно, что Джесси из Спокана. Простое понятное слово, но у меня руки трясутся от отчаяния, когда я его печатаю. Пароль не принят. Меня охватывает паника. Число попыток ограничено, после доступ будет вообще заблокирован. Его племянницы! Вряд ли Джесси их выдумал. Уж больно правдоподобны были истории, что он рассказывал о них. Либо он отпетый лгун и социопат.