ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
А ты кто? Нюра! Кто тут у тебя?
ДЕНИС
Вы… Вениамин, да? Вениамин Алексеевич. Мы… москвичи…
Дениса пошатывает. Он держится руками за голову.
ДЕНИС
У меня бред просто. У меня рак. Опухоль вот тут.
(показывает на череп)
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
А у меня – в легких.
(усмехается)
Будем знакомы.
ДЕНИС
Точно, бред. И Лиза эта, и вы… и все тут… Крыша едет. Она давит на мозг… Опухоль… И…
Он оглядывается на дверь, будто думая, не стоит ли ему позвать остальных. Комната плывет у него перед глазами.
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
Что ты тут забыл, сынок, в наших-от ебенях? Еще и больной.
ДЕНИС
Я как раз… лечиться. В монастырь.
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
Лечиться? Вишь оно как, вылечиться-то совсем вряд ли… А вот так вот… как я… валандаться… можно. Мне-то ведь уж давно бы пора. А я все тут. Меня сын-то наш, Виталий, в райцентр в больницу пристраивал, да там…
ДЕНИС
Я могилу вашу видел.
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
(беспокойно)
Какую еще могилу? Что ты, парень, выдумываешь? Вот ведь я, тут. Живой. Могила еще какая-то!
ДЕНИС
Не понимаю…
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
Меня бабка моя отмолила. За тебя есть тут кому помолиться?
ДЕНИС
Я не хочу. Я тут не хочу вот так… между… Мне нужно обратно. В Москву. У меня еще таблетки от головы… кончились. Теперь вообще кранты.
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
Да куда хоть тебе в Москву… В Москве сколько продержишься? Да и как? Одно дело – приехать. А уехать – другое. Приезжают-то к нам часто.
ДЕНИС
Я пытался… уйти. Но опять вышел… сюда.
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
Ну так тебя ж не отпустили. Куда ты собрался? Отпроситься сначала нужно.
ДЕНИС
У кого? Как?
Вениамин Алексеевич садится в постели. Под замызганной майкой – впалая грудь. Он сипло, высоким голосом, страшно похоже на попугая теперь, перхает.
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
Ты как сюда попал-то, я спрашиваю?
ДЕНИС
Я… увидел. Объявление. Про монастырь. Ну… написал. Мне сказали, приезжай.
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
Один прям приезжай, сказали?
ДЕНИС
Что? Нет… Нет. Мне сказали, нужно… с собой троих. Взять.
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
А ты взял?
ДЕНИС
Взял. Я… четверых. Четверых взял.
Вениамин Алексеевич закашливается опять – приступом. Еле отходит.
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
Ну вот. Это хорошо. Скажи, троих тебе привез, как было сказано. Разреши, дескать, уехать, Хозяин.
Денис смотрит на него остолбенело, ничего не соображая.
ДЕНИС
У Хозяина надо просить разрешения?
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
Ну а у кого ж?
ДЕНИС
А искать его где?
Вениамин Алексеевич прислушивается к ночи, которая нависла над домом и давит в окна, и будто бы даже принюхивается к ней.
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
Сегодня у него промысел. Ночью в монастырь, значит, должен быть. Он в монастырь всегда после промысла ездит.
ДЕНИС
А Хозяин… это… это кто?
ВЕНИАМИН АЛЕКСЕЕВИЧ
А кто над человечьими душами Хозяин? Вот он самый.
ЭКСТ. ОПУШКА ЛЕСА. НОЧЬ
Раздевшийся догола Хорь стоит, руки по швам, у пня. Хозяин, топор на плахе, стоит рядом.
ХОРЬ
Мы же делали все… Все делали, как ты говорил…
ХОЗЯИН
Делали.
ХОРЬ
Ты же обещал нам… что нас не тронешь…
ХОЗЯИН
В круге. Что в круге не трону. Обещал.
Эля подглядывает за казнью мельком, в попытках отползти подальше от поляны – к лесу и освободиться от веревок.
ХОРЬ
Зачем я тебе? Отпусти…
ХОЗЯИН
Время пришло, Хорь. Погулял – и хватит.
ХОРЬ
За что?!
ХОЗЯИН
Тебе не понять. Давай. Хватит разглагольствовать. Становись в позицию.
ХОРЬ
Нет!
Он пытается ударить Хозяина, но руки у него висят, как плети, – и удар выходит бессильный, как в страшных снах. Он колотит Хозяина в грудь по-детски слабыми кулачками – тот усмехается, потом отводит их в сторону.
ХОЗЯИН
Чей ты, Хорь?
ХОРЬ
Твой, Хозяин.
ХОЗЯИН
На колени.
Хорь падает на колени, как будто марионетка. Плачет, а делает.
Эля в очередной раз предпринимает попытку освободиться от веревки, перетерев ее о какой-то сук, – бесплодно.
ХОЗЯИН
Башку клади.
ХОРЬ
Это испытание, да? Проверяешь опять, гражданин начальник?
Хорь послушно, хныча, кладет голову на окровавленный пень, но не вниз смотрит, а вбок, пытается заглянуть Хозяину в глаза снизу вверх.
ХОЗЯИН
Испытание, Хорь.
И вдруг Хорь взвизгивает и бросается бежать.
ГЛАЗАМИ ХОРЯ – ПОЛЯНА И ЛЕС
Чаща, ветки в лицо, невидная почти дорога, мельтешение листьев – и вдруг все пропадает, а Хорь истошно орет.
ХОРЬ
А-а-а-а-а!
Хруст. И все стихает.
ВОЗВРАТ К СЦЕНЕ
ИНТ. ГОСТИНАЯ ДОМА БАБЫ НЮРЫ. НОЧЬ
Соня отхлебывает чай, смотрит встревоженно на дверь из гостиной в спальню, за которой исчез Денис. Макс сидит у розетки со своим телефоном, не выпускает его из рук. Баба Нюра ворошит рукой конфеты и печенье в хрустальной вазочке.
БАБА НЮРА
Виталик-от наш ведь такой всегда был, не для этой нашей деревни. Все с книжками, с книжками. Всегда хотел уехать и нам с дедом все говорил – уеду вот, заберу вас отсюда, в городе жить будем.
МАКС
(не отрываясь от телефона)
Ну и ехали бы в город. В городе все повеселей было бы.
БАБА НЮРА
Да ну… Нам тут привычней. Огород, все свое… Комбинат все же платит… повышенную. А там мы что? Обузой будем? Ну-ка еще…
МАКС
А что маньяк тут у вас, ему плевать, что ли? Виталику вашему?
БАБА НЮРА
(визгливо)
Ему не плевать! Ему на нас не плевать!
В этот момент дверь из спальни распахивается, и наружу выскакивает Денис – совсем уже ополоумевший с виду, в одном белье.
ДЕНИС
Где моя одежда?!
СОНЯ
Денис… подожди… Тебе зачем?
ДЕНИС
Где одежда моя?!
СОНЯ
На печке…
Денис сдергивает с печки одежду, принимается натягивать ее на себя.
СОНЯ
Ты куда, Денис?!
Денис надевает свитер, куртку. Останавливается, смотрит на Соню. Ничего не говорит, выходит. Соня – за ним.
МАКС
Вы че там, молодые?
Денис не обращает на него внимания, хочет что-то сказать Соне. Потом отпускает ее руку и выбегает в ночь. Соня бросается за ним.
СОНЯ
Денис!
ИНТ. ДОМ БАБЫ НЮРЫ. СЕНИ. НОЧЬ
Соня останавливает Дениса в шаге перед дверьми. Хватает его за руку.
СОНЯ
Прости. Я хотела прощения попросить. Я не могу, Денис… И… Я никакая не хорошая, никакая не чистая…
ДЕНИС
Да мне похер уже.
Вырывается и хлопает дверью.
ИНТ. ДОМ БАБЫ НЮРЫ. НОЧЬ
Соня возвращается в дом – обескураженная и расстроенная. Макс глядит на нее с ухмылкой.
МАКС
Кукуха слетела?
БАБА НЮРА
Ему на нас не плевать! Это мы, мы не хотим! Сами!
МАКС
Куку-шеч-ка.
ЭКСТ. ЛЕС. НАД ЛОВЧЕЙ ЯМОЙ. НОЧЬ
Хозяин стоит над ловчей ямой, в которую провалился сбежавший Хорь, светит в нее фонарем. Хорь распростерся внизу, напоротый на острые колья, стонет и шевелится.
ХОЗЯИН
Куда ты от меня собрался бежать, Хорь… Эх. Ладно. Поболтайся пока, потом достану.
Возвращается на поляну через лес, раздвигая ветки. Ищет Элю.
ХОЗЯИН
Ну а ты где, красавица? Тут где-то прячешься.
Принимается водить лучом фонаря по траве и кустам.
Эля, которая так и не сумела отползти достаточно далеко к лесу, оглядывается на круг из камней. До него ближе. До него можно успеть.
И тогда она меняет направление – и изо всех сил, извиваясь, принимается ползти к камням.
ХОЗЯИН
Слышу тебя! Чувствую!
Она спешит как может – как гусеница может спешить, а он идет на звук, топор в одной руке, а фонарь в другой – все ближе, пока она не попадает в луч.
Эля застывает – и луч проходит мимо, а она сразу же бросается вперед, к спасительным камням.
Луч снова проходит рядом – и снова задевает ее.
ХОЗЯИН
Ну вот!
Эля удваивает усилия – он идет к ней размашистыми шагами – фонарь слепит – топор в руке – болотные сапоги чавкают в сырой траве – все ближе, ближе…
…И она еле-еле, в самый последний момент успевает вкатиться в ограниченный валунами предел.
Хозяин останавливается у края круга. Эля отползает назад – все еще связанная, беспомощная – и смотрит ему в лицо. Это первый раз, когда она может разглядеть его как следует – ему на лицо падает свет окон хибары, свет от уличной лампы.
ХОЗЯИН
Ну и что мы тут?
ЭЛЯ
Ты кто такой? Ты кто такой?!
ХОЗЯИН
Я Хозяин.
ЭЛЯ
Хозяин чего?
ХОЗЯИН
Хозяин тут всего. И всехний.
ЭЛЯ
Ты зачем их убил?!
ХОЗЯИН
Нужно мне было – и убил. Головы мне их были нужны. И твоя пригодится.
ЭЛЯ
Зачем?!
ХОЗЯИН
Ты не поймешь.
ЭЛЯ
Зачем?! Зачем?!
ХОЗЯИН
Я рыбалку люблю. Рыба хорошо на опарышей клюет. А самые славные опарыши – в мозгах плодятся. В собачьих. Но эти…
(кивает на Элю)
…еще лучше.
Эля смотрит на него в ужасе, не зная, что сказать.
ХОЗЯИН
Ты мне скажешь сейчас, что их просто в мясе можно разводить, в трупах. Да? Угадал? Но это не то же самое.
Эля тем временем нащупывает оброненный на пороге Чучундрой нож и пытается связанными за спиной руками перепилить веревку… Недалеко в траве лежит брошенный зэками карабин, и она не выпускает его из вида.