– Я думаю, вокруг них и так немало твоих людей крутится! – похвалил Азариас Лулу.
– Энтузиазм масс. – Набука Вабанда потупил взор.
– Смотри только, чтобы без перебора…
– Да какой перебор, Ваше Высокопревосходительство?! Все, кто случайно или… неслучайно будут встречаться с этими ливийцами, обязаны скромно улыбаться, вежливо кланяться и при случае аргументированно доказывать гостям, как они любят своего президента, как возмущены клеветническими измышлениями его врагов…
– А если кто-нибудь из них по дурости… что-нибудь ляпнет? – прикинул гарант конституции.
– Я им ляпну! – Кулак главного полицейского страны сжался так, словно бы лег на рукоять резиновой дубинки. – Я им такое ляпну! Не забывайте, Ваше Высокопревосходительство, что все наши граждане работают по контрактной системе. Их можно выкинуть на улицу в любой момент, и никто за них не заступится. Одно только лишнее слово…
– Ладно, уговорил. – Азариас Лулу поднялся с президентского кресла, формой и размерами напоминающего монарший трон. – Действуй. Все – под твою ответственность. Если нас восстановят в Организации африканского единства… получишь такую награду, о которой даже не мечтаешь.
– Приложу все силы! – заверил министр внутренних дел.
– А главное, протоколы прослушки и доклады «наружки» каждые шесть часов мне на стол!..
После памятного визита в загородную резиденцию диктатора и знакомства с крокодилами русских моряков больше не трогали. Видимо, полицейские решили, что пленники вскоре и сами дозреют до признательных показаний. В арсенале следователей наверняка были припасены и иные способы психологического давления, вроде экскурсии в холодильник президентской столовой или морских прогулок по кишащему акулами заливу. Но неожиданный визит Бамбучо Костяна ослабил их пыл. Видимо, живодеры инстинктивно почувствовали, что к ним наведался не просто министр информации и пропаганды, но и будущий президент.
И капитан Алексей Флеров, и остальные члены экипажа уже давно потеряли счет времени. Календаря в камере не было. Никакой системы в смене охраны, по которой можно было бы сосчитать дни недели, – тоже. Единственное, что оставалось неизменным, – прогулки в тюремном дворике, куда пленников выводили после обеда. Сперва моряки прогуливались вместе с остальными заключенными, преимущественно чернокожими уголовниками. Большинство из них было настроено к белым весьма агрессивно. Однажды двухметровый громила с физиономией цвета сапожной ваксы обозвал боцмана «беложопой свиньей», за что немедленно поплатился – боцман разбил ему нос и сломал челюсть. И хотя охрана явно симпатизировала собрату по разуму, русским все-таки отгородили отдельный прогулочный участок размером с баскетбольную площадку…
Флеров изучил на этом пятачке каждый камешек, каждую выбоину. Естественно, особенности охраны двора его также интересовали; мысль о побеге по-прежнему владела капитаном «Новочеркасска».
– А ты говорил, что отсюда можно убежать! – напомнил на одной из таких прогулок стармех, показывая взглядом на чернокожих гориллоидов с «калашниковыми».
– Я и сейчас в это верю, – спокойно отреагировал Флеров.
– Во время прогулки за нами присматривают шестеро охранников. Не видишь?
– Семеро, – поправил капитан. – Еще один во-он на той вышке.
– И что ты предлагаешь? Подкоп рыть?
– Зачем? Есть способы и попроще. – Капитан кивнул в сторону продуктового фургона, въезжавшего через тюремные ворота.
Фургон этот вот уже несколько раз глох, и водителю стоило огромного труда завести двигатель.
– А как ты попадешь на ту сторону? – прищурился старший механик, кивнув на высокую решетку, отделявшую прогулочный дворик от остальной территории.
– Как-нибудь да попаду… Главное – никто не ожидает от нас попытки к бегству. Видишь, как их разморило?
Трое чернокожих вертухаев, беспечно повесив автоматы на дерево, играли в карты. Еще двое с интересом листали порнографический журнал, и белки их глаз постепенно наливались кровью. Старший наряда мечтательно смотрел на верхушки пальм, роскошные кроны которых темнели за белой стеной тюрьмы. Опасность представлял разве что пулеметчик на вышке, но и он, скорее всего, был мыслями далеко отсюда…
– Надо быть предельно внимательным, показательно послушным… и ждать удобного случая. Уверен, он рано или поздно представится, – обнадежил капитан.
Случай представился через два дня. Старенький продуктовый фургон, на который обратил внимание Флеров, вновь заглох. На этот раз – перед самыми воротами, заблокировав выезд и въезд. Как ни старался продвинутый африканский водитель разобраться в причине поломки, у него ничего не получалось.
Подойдя к решетке, Флеров призывно замахал рукой, привлекая к себе внимание. Тюремный офицер, поправив щегольскую кобуру с торчащей из нее рукоятью «ТТ», вразвалочку подошел к арестанту.
– Чего надо, белый? – лениво спросил он, коверкая английские слова.
– Могу починить вашу машину, сэр, – скромно улыбнулся капитан «Новочеркасска». – За пачку сигарет…
На лбу африканца собрались морщины, что свидетельствовало о работе его мозга. С одной стороны, инструкции категорически запрещали выводить арестантов за границы тюремного дворика. Но с другой – машина с новыми заключенными могла появиться у тюремных ворот в любой момент…
– Давай. – Офицер сухим ртом изобразил плевок под ноги.
Щелкнул замок, с печальным ржавым скрипом отъехала входная калитка. Алексей Флеров сделал едва заметный знак стармеху и, заложив руки за спину, пошел к грузовичку.
– Извините, сэр, – улыбнулся он чернокожему водителю, стоявшему у поднятого капота. – Позвольте мне взглянуть, сэр…
Арестант быстро нашел и исправил поломку – она была незначительной. Однако признаваться в этом не спешил. Следовало продемонстрировать знание предмета и трудолюбие, чтобы окончательно усыпить бдительность охраны.
Флеров копошился в двигателе минут пятнадцать. Вывинчивал и прочищал свечи, снимал, разбирал и вновь ставил на место реле генератора… Водитель следил за действиями арестанта так, словно был на представлении иллюзиониста; в автомеханике он совершенно не разбирался. А вот офицер, пресыщенный разнообразием жизни, откровенно зевал.
– Сэр, попробуйте завести двигатель, – попросил капитан, снимая клемму с аккумулятора.
Шофер сел в кабину и повернул замок зажигания. Стартер несколько раз крутанулся, но грузовик отказывался заводиться.
– Не может этого быть! – делано удивился Флеров и быстро поставил клемму на место. – Я все сделал, как надо. Позвольте мне, сэр!
Водитель вопросительно взглянул на охранника. Тот безразлично махнул рукой – мол, пусти этого белого за руль, куда ему отсюда бежать?
Капитан «Новочеркасска» опустил капот. Усаживаясь на раскаленный от солнца дерматин сиденья, он мельком взглянул на друзей по несчастью. Моряки по ту сторону решетки рассредоточились по дворику, всем своим видом демонстрируя непричастность к происходящему.
Поворот ключа в замке зажигания – и грузовик заревел, наполняя тюремный дворик едким ядовитым выхлопом.
– С Богом! – напутствовал себя Флеров и дернул кулису коробки передач.
Офицер у ворот заорал, отскочил и схватился за кобуру, но водитель газанул, шевельнул рулем, и мощный бампер вдавил его в стенку.
Все произошло очень быстро – африканские вертухаи были настолько деморализованы внезапностью нападения, что даже не успели схватиться за оружие. Пулеметчик на вышке также не отреагировал.
Дав задний ход, Флеров с хрустом смял решетку, отделявшую въезд от прогулочного дворика. Боцман, уже предупрежденный стармехом, сразу же бросился в образовавшийся пролом и, схватив висевший на дереве автомат, снял его с предохранителя. Короткая очередь – и пулеметчик на вышке схватился за простреленную грудь. Следующая очередь прошила охранника, стоявшего у двери. Остальные, бросившись на землю, боязливо прикрыли розовыми ладошками антрацитно-черные затылки. Несчастный водитель, спрятавшись за пальму, раскрытыми от ужаса глазами смотрел на происходящее. На него явно нашел столбняк.
Тем временем моряки уже попрыгали в фургон. Стармех уселся рядом с Флеровым.
– А ты говорил – невозможно! – напомнил капитан «Новочеркасска», то и дело поглядывая в зеркало заднего вида.
С тяжелым урчанием взревел двигатель. Грузовик в неумолимом движении протаранил ворота и, прогрохотав по их металлическим плоскостям мощными колесами, выскочил наружу.
Флеров гнал машину по той же дороге, которой их несколько дней назад везли в крокодилий питомник. Путь до центра города он изучил хорошо – недаром следил за дорогой через щели в тенте грузовика. Через несколько сотен метров должен был показаться мост через грязную речушку. Перед мостиком, как наверняка помнил капитан, стояла стеклянная будочка блокпоста.
– Куда? – отрывисто спросил старший механик.
– В центр, в район проспекта Победителей. – Водитель неотрывно следил за дорогой. – Там европейские посольства. Если нам удастся прорваться на территорию одного из них, можно считать, что мы в безопасности.
– Политическое убежище?
– Зачем же так? Я от нашего гражданства отказываться не собираюсь. И ты, и ребята, надеюсь, тоже. Просто попросим защиты… и немедленной связи с нашими дипломатами. А это уже немало.
А из тюремных ворот уже выезжал «Виллис» с чернокожими автоматчиками. Короткая очередь – и одно из боковых зеркальц разлетелось вдребезги. К счастью, дорога резко сворачивала влево, и это позволяло хоть на короткое время укрыться от прицельной стрельбы.
Путь шел под уклон. Разогнавшийся грузовик, воя двигателем, катился к мосту. Впереди сверкнули пуленепробиваемые стекла будочки блокпоста. Охрана в недоумении и панике открыла стрельбу в воздух. Тяжелый грузовик уже въезжал на настил. У перил заметался силуэт в полицейской форме, и водитель без размышлений направил машину на него. Под колесами сухо хрустнуло, деревянные перила отлетели в воду, как щепки. Грузовик, едва не свалившись с моста, успел тем не менее проскочить опасный участок.